ruberoido

Волк, сука, тряпочный он, короче, этот Мехаил…. На улице утро, птички поют, людишки на работу и6ошат, я на лавочке сижу грязный весь, обоссаный и с крылом, а этот вепрь упитый в хламидию вообще ничего не соображает… Я xyли, подошел, пинка ему вдpочил, а тот улыбнулся пьяной харей так приветливо…. Ааааа, говорит, санчор!!! Прикинь, не дал, сyка, даж копеечки… На @!#$у, скотина сел, и вырубился. Если «не дал» - значит вкинул он все деньги в аппарат этот головое6альный, да и хep, в принципе, с ним. Каждый@!#$ит как он хочет… Давай я, короче, ключи у него искать от джыпа его дырявого - в один карман, во второй. Ну а тут из двери этот x уесосик электрический, типа охранник, выскочил и давай вонять - вроде как я его шмонаю по беспределу… Я ему уже так душевно говорю – да отъе6ись ты от меня, мегавольт, сцyко! Ну и так, в двух словах накидал ему, коню, што после ихнего учреждения у Михо и денег то остатца не могло, а ему самому, шлое6онцу мусоренному, я завтра наx уй голову топором отрублю… В общем – он мне еще раз своей x уйней электрической писданул, но от@!#$ся в итоге… И Михо и крыло трогать не стал. А мне во второй раз даже поxyю было – поднялся по быстренькому, ключи нашел, дотащил поросятину эту до машины, на заднюю сидуху погрузил ну и крыло рядышком положил…А что дальше делать – х уй просцы… Я пихло завел – а xyли не завести, на батиной четвере система одноx уйственная, печку въе6ал, вроде теплее стало… Ну, думаю, нех уй тут тусоватца, надо ехать… А я то весь стремный да вонючий... Ну нах, думаю ... Майку я свою обтруханную снял, штаны с трусами обоссаными тоже.. Подумал – да и выкинул всё нах уй. Снял с уе6ана перебуханного олимпиечку ну и застегнул – со стороны вообще@!#$ пойми, што я с голой @!#$пой за рулем сижу… Ну и поехал неспеша по указателям… Машина после спринтёра моего – @!#$ полное. Не валит совсем, гудит, пердит, руль х уй повернешь и отсечку хeр проверишь… Я то, xyли, грамотный уже… Еду типа по указателям, без всяких колец и вваливаю ниxyя – максимум соточку… Да она и не едет нихeра больше… Ну а дальше, 6ля, такая делюга… Впереди пост Мусорской – а я то, типа, трезвый как животное, все зае6ись, только прав у меня с собой нет и где все документы от этой сykанаx блатной машыны я хeр бы её знал… Тут я рискнуть решил. Была нах, не была... Думаю – ну должна же когда-то вся эта невезуха, е6ись она конем, закончитца? Попробую, нах, на дурака проскочить…. Но уже перед самым постом, припалил в зеркало и сразу понял – фортуна стоит раком,@!#$ проскочим… У Михо, @!#$а, нога из дыры вывалилась… @!#$едет такой мобиль, из него нога волосатая в кроссовке торчит – это надо штоб за нами колонна луковозов xyячила штоп они нас не остановили… Ну думаю – е6ать иво в рот, как эту то x уйню разруливать?? Ну гаец, понятно, палкой машет – тормози типа… Я торможу. Xyяк – в бардачок, xyяк – в козырек….документов, понятно, ни там ни там нихуищща нет… Подходит гайец, а я так окошко тонированное наполовину приоткрыл, тот мне xули чето жеванул на своем – «стырсыржнтбырмурпркин», ваши документы… Я ему жизнерадостно так говорю – здрасьте, вы погодите чутка, товарищь начальник, а я документы поисчу… А тот так припалил на меня строго, ну и это – выйдите, грит, из машины пожалуйста… И за пулемет свой нагрудный взялсо… Я, xули делать, дверь открыл и чето мне так стыдно стало пиcдeц… Только раз в жизни так стыдно было – я как-то в лифте сepанул жестко поутру, приехал вниз, а там четыре девки стоят, лифт ждут…. И сейчас стыдно стало прям также стало, пиcдeц просто как стыдно… Я, 6ля, думал олимпийку на мудя натяну а она ниже не тянется нихура, короткая… Ну а гаец... Хули гаец... Гаец аж@!#$л от такого, шаг назад сделал и стоит шары пучит на то как я мотню прикрыть пытаюсь. А мне, ё6аная жисть, чето вообще не по себе… Я чето в сторону попятился, в харю тому смотрю – а он вообще в полном аxyе… Ну я ему и двигаю, еще с улыбкой такой, чтоб не волновался – я, товарищ начальник, в туалет хочу, то есть сpать… Пиcдeц вообще, сил никаких нет, щас вот прям здесь обоcpусь… Можно я, а, до лесочка вон сбегаю? Гаец, смотрю, аж хавальник раскрыл – представил, по всему видать, што я щас в довесок к видухе своей еще и поляну им обдрищу, ну и головой так кивнул, дескать – давай… Ну а я как вдpoчил в лес бежать – лишь бы съе6атца нахeр оттуда. Ну добежал я до березняка, оглядываюсь – там уже весь пост на меня глядеть выскочил…. Ой пиcдeц просто… Один гаец уже Михо аккуратно за ногу дергает, другой в Ниву заглядывает, а я загасился в траве как партизан-натурист, 6ля, и сижу в аxye гляжу чо дальше то будет, даже комары поxyю…

* * * * *
Посидел я, короче, в кустах минут пять…. Думаю - для проcёpу уже предел. Гайцо уже вдоль дороги нервно ходят и в мою сторону резкость наводят. Вариантов, х ули, у меня было три:
Терпеливый – в кустах до темноты зашкеритца… Учитывая то, что времени часов так семь утра, я уже в ах уе полном, @!#$ па голая, комары долбят и крыло в машине лежит на пьяном Мехо – гaвно-вариант.
Смелый – гайцов, сцyко, на себя в лес выманить, оббежать дорогу вокруг, подкратцо к Ниве и крыло незаметно оттуда ё6нуть… Типа Чингачгук голожо пый, только перьев в башню нафтыкать… Решил я гусей не гонять – во-первых нихepа я не Чингачгук, во-вторых гайцо такого викинга, 6ля, и подстрелить не побрезгуют, в третьих Мехо в плен возьмут, ну а в четвертых - куда я нах уй в таком виде с этой, е6ись она в рот, железкой попрусь то?
Кароче, решил я, нахep, идти сдаватца… Олимпиечку вокруг мотни обернул, ну и иду, жизнерадостно так, по травушке…. И ведь, сцykо, видел, главное – коровы пасутца, но значения не придал… В общем –@!#$ык я правой ногой в што-то мокрое и, 6ля, сразу понял во што… В рыло б я не ё6 этих коров, аж, 6ля, завыть тогда захотелось… Х ули, на ногах шлёпанцы-xyёпанцы с чуровой барахолки, носочки еще светлые, я же, ё6аный Федором, нарядный такой за крылом поехал… И чо то мне в один раз как будто пох уй стало, типа как второе дыхание. Пое6ать. Выхожу – олимпиечка так по-6ляцки на боку завязана, весь мокрый (роса, хули) и нога одна, в белом носке, аж по щиколотку в гaвнищще зеленом с таким, кусочками травы, 6ля… Гайцы, я думал, сy ка, заплачут… Чо то ты, говорят, неудачно. А мне, отвечаю, поx yй мороз… Мы, 6ля, панки-сыроеды… Тот, который в машине лежит, он вообще по этой теме не заморачиваетца – в штаны сeрeт. Е6ло такое, серьезное сделал и к машыне пошел. Документы у Мехо в портках оказались, в заднем кармане я их так, типа об олимпиечку приобтер, и гайцам тянy – заценяйте, 6ля, демиурги! Те в аxyе даже смотреть побрезговали, изжай, говорят, Сыроед… И ржут как кони. Xyли я им рукой даже помахал и ввалил ей с места как чорт, Мехо аж замычал чето.

Ездить на Ташкент у нас проводников в то время щиталось престижна и респектабельна.
Ташкент беспезды канал за школу жизни. После ташкентского направления проводник занехуй делать мог лететь хоть в космос: по сложности и заморочкам это было примерна однохуйственно.
Но, кроме того, работа «на юг» обладала еще и такими плюсами:
Во-первых, на Ташкентском направлении можна было насрать на все инструкции. Во-вторых, о левых доходах проводников ташкентского направления ходили легенды. В-третьих, на югах произростали различные ништяки, которые продавались там по доступным ценам и которые можна было курить как в поездках, так и на отдыхе. Кроме того, моя романтическая натура хотела быстрых телепортаций из холодной зимы в цветущую весну и обратно. Смена климатических поясов за двое суток пути в одну сторону – это было охуеть как интересно. То есть, говоря просто, ташкентское направление – это была дорога в мир роспиздяйства, романтики и кайфа. И мне, как здравомыслящему пацану, конешно жутка зохотелось покорить юга нашей родины..

Начальник аркалыкской бригады, в которой я стажировался, выдал письменные рекомендации: «Теть Люда, это наш поцан, возьми к сибе не пожалееш». А на словах велел передать, что если не возмёт – хуй ей, а не вагоны с капремонта. Тёть Люда была одним из бригадиров ташкентского направления. Милая бабушка метр с кепкой ростом, с добрым лицом и остатками зубов в морщинистом роте.
- Блять….каво же мне выкинуть нахуй, шоб тебя, сцуко взять? – спросила сама у себя заслуженный ветеран Целинной железной дороги, задумчиво ковыряясь в зубе булавкой.
- Ладна, хуй с табой, чёнить придумаем…преходи через четыре дня в поездку…. И не выёбывайся !! – посоветывала напоследок тёть Люда, рассматривая мой щегольской китель с лычками и нашивками, который я замутил из забытого кем-то в вагоне пиджака летчика гражданской овиации.

Через четыре дня я стоял на посадке у раздолбанного купейного вагона, который прошел, судя по виду, как минимум вторую мировую. Пассажиров к нам загрузилось ровно 36 рыл, что меня немнога расстроило и похоронило надежды взять ещё народ без билета, чтобы срубить денег. Все пассажиры с довольными рожами покупали постель, пёрлись за кипятком, и свинячили на пол крошками от жратвы. Изо всех девяти купе завоняло баурсаками, бараньим жиром и прочей хуйнёй.
И тут я должен сказать еще об одном уебанстве пассажиров. Это было одно из долбоёбств, бесивших меня не меньше чем Бари блять Олибасов: Каждый еблан, кто знал буквы, подходил к доске с роспесанием движенья, минут по пять в него тупо пялился, мешая в узком проходе, а потом пиздовал к проводнику и с умным ебальником спаршивал:
-а когда Чимкент?
Спрашиваетца: какова ж хуя ты туда блять фтыкал и какова хуя ты спрашиваеш, если у тебя в билете большими буквами нописано: время пребытия: такоето. Слава богу, получив ответ на важный шописдец вопрос, очередной долбоеб стремился громко озвучить слова проводника, кагбы предупреждая остальных пассажиров: «проводник псих и лучше нихуя у него не спрашивать».

Напарницей у меня была Ирина – баба лет 37 и примерна сантиметров стольки же в диаметре.. Её стервозность выдавали очёчки в тонкой оправе и острый длинный нос, способный проткнуть живот любого кто задумал бы дать ей в рот. Об её худобу можна было запросто сломать хуй, а слишком правильная речь выдавали в ней бывшую училку. То что я попал к Ирине в пару наводило на мысль, что все предыдущие напарники сдохли от её пиздопротивности. Ирина брала с собой в дорогу своего ёбаря, который должен был вместо неё топить печку, складывать матрасы, выкидывать мусор и долбить тележки от обледенения. Одним словом, бичевать в обмен на поибатца. Меня такой расклад очень даже устраивал, поэтому отдав иринкеному ёбарю (его звали Вова) свой китель, сразу после отправления я отправился знакомиться с бригадой.

С собой у меня был «Батыр» (конина такая) и шоколадка. Я представлялся в каждом вагоне, выспрашивал про работу и осторожна предлагал мандалызнуть по писярику. Пройдя вагонов пять, я обнаружил что мой пятизвездочный «Батыр» закончился. Хуй с ним, пока хватит знакомств, решил я и вернулся к себе. Ирина с ёбарем пили чай и жрали из блестящей кастрюльки какую то дрянь, похожую на сопли.
- Давай с нами,…..рагу с маслятками – прошамкал кто то из них..
- Неее, я чай. - Вежливо согласился я и взял большую ложку, чтобы наебнуть соплей из блестящей кастрюльки.
Ирина сказала, что нельзя покидать вагон так надолго, спросила почему от меня воняет коньяком и провела инструктаж: зайцев мы берем только в коридор и только человек пять. Груз мы берем только немножка в тамбур, немножка в щитовку и чуть-чуть в ящик-погреб для белья. Я молча кивал головой как уебан, наяривая рагу из маслят.

Время было 12 ночи, поезд приближался к столице казахстанского рэкета и шахтеров – Караганде. Спросив меня, есть ли еще у меня вопросы, молодожоны закрылись в двухместке для сна и ебли. А я, открыв новую бутылочку «Батыра», стал изучать грузовые возможности купейного вагона.
На запах коньяка из соседнего вагона приперся мой коллега Ермек. Ермек был классическим казахским мачо – маленький и чёрный. Отличительной его особенностью был бешеный акцент, но при этом он отлична знал многие русские поговорки. Наверно ему так легче было говорить с белыми.
-Сделал дел, гуляй бес труда. – сказал Ермек, имея ввиду «наливай».
Я налил полстакана батыра, воткнул его в подстаканник и сказал тост:
-Ну довай ёбнем!
Волшебный яд растекся по организму.
- Ирину слушай, а сам неплашай. Под лижачий камен сем рас отмерь! – разговорился Ермек, опрокидывая коньяк дозу за дозой.
Я внимательно слушал советы бывалого волка ташкентского направления. И тут мы приехали в Караганду.

Сказать что на перроне было дохуя народу – значит спиздеть..Народу было до безобразия дохуища!!! Я сразу вспомнил кино про революцию и битву за Москву. Ермек, который лихорадочно дожирал лимон, воскликнул:
-Запомни, молодой: яблочка на яблоня паосени щитаютца!!!
Ермек съебался в темноту переходной площадки, а я, подкинув в печку уголька, стал готовитца к посадке.

Утро в поезде Акмола –Ташкент начиналось со станции Агадырь. От Агадыря начинался собственно Юг. На этой станции и без того забитый состав дополнялся армией паровозных торгашей. Это щас их не пускают в вагоны, а тогда вагонные барыги обеспечивали сервис пассажирам и бесплатную жратву проводникам.
Но в моём вагоне утро началось с воплей моей пизданутой напарницы.. Первым проснулся Вова – ёбарь Ирины. Дернув ручку закрытого туалета, он вопросительно уставился на меня.. Я затянулся «бондом» из мягкой в то время еще пачки и сказал:
-Пассать на площадку. Умытца в щитовке.
Вова по-плебейски попиздовал ссать между вагонами на убегающие шпалы, а из двухместки высунулся нос Ирины. Блять ну даст же человеку хуй предков такой нос!!!
Повесив на него (не на хуй предков естественно, а на нос) очки, владелица носа стала осматриватца…
Определенно, что то ей не нравилось, но пока я не мог понять что.. Ломанувшись в туалет, Ирина наткнулась на коробки, которыми был забит толчек до потолка. Её глаза стали округлятся… Посмотрев в проход, она поднесла ладошку ко рту, будто ей уебали по челюсти. Затем Ира заглянула в первое купе с пассажирами и сделала какое то утиное движение головой.. Толи она пыталась сглотнуть, толи вспоминала как сосут хуй. Но в следущий момент она истошна начала орать. Она кагбы говорила, что вагоне полный беспредел и что нам пиздец.

А никакого беспредела и не было. Просто было слегка тесновато. В нашем «проводницком» туалете были ящики с посудой (вот хуй ево знаит зачем тогда везли посуду в Ташкент). Пассажиры в проходе напротив купе стояли как в автобусе. Некоторые пытались сидеть на своих сумках и откидных сидушках. В купе ехали не по четверо, а примерна по шесть человек. И еще Ирина не видела тамбур с нерабочей («курительной») стороны. Там было немножка груза. Мешков 30 с макаронами (нахуя на юга везли макароны – для меня до сих пор зогадка). По 15 с каждой стороны переходной двери, ога... Токим образом мой вагон стал для пассажиров некурящим. Особо заядлым курильщикам я говорил, что вышел преказ министра путей сообщения, запрещающий в вагонах курить и приводил для примера доблесный Оэрофлот. Сам я курил в рабочем тамбуре, а пассажиры - или на стоянках или в тамбуре у Ермека, который по этому поводу сильна не переживал. А хуле – зря чтоли он мой коньяк хлестал?

Втариватца по полной меня научил Ермек. Он говорил: «как запрягай, так и ежай». Я толковал это так: запиздяривай груза и зайцев по полной программе. Если бы я послушал свою напарницу – ей пришлось бы рассчитываться с ревизорами своей худющей пиздой, а Вова стоял бы раком и завлекал транспортных милицонеров. Эти были пидарасами, такими же, как и на других направлениях. Впоследствии мне казалось, что все гаишники произошли именно из сотрудников линейных отделов милиции. Взятки всей этой пиздобратии, которой было просто дохуища, назывались дойками. Дойка с купейника, плацкарта и общего вагонов отличалась по размеру: с общака больше, с плацкарта чуть меньше, а с купейника вабще по минималу. И это было справедливо шописдец. Потому что в общак можно было запиздярить в четыре раза больше груза и безбилетников, нежели в наш купейник.

В купейниках была еще одна загвоздка: народ, который доставал билеты в купе, хотел ехать с камфортом. Поэтому тем, кто хотел ехать безбилета, в моем вагоне приходилось вести переговоры дважды: сначала они договаривались с проводником, а затем еще и с «билетниками». Получалось так: вы ебались-доставали себе через 33 пизды заветный билетик в купе, шоб спакойно ехать, пить водку и фтыкать журнал «Кракадил». А среди ночи к вам заваливал какой нибудь уёбок и говорил:
-Бляяяяяяяяя, бротишкеееееееее…неабиссуть, а? Ехать нада билетов нет.. Сам аткуда, а? Сам шимкентскей?? Даурен Жекибаев знаешь? Сын Сеилбека, каторый на Жумабаева живет…эээээээээээээ ево же все знают…А, помнишь да? Ну вот это кузен свата моего троюроднова брата…Аааааайналайн паедим вместе!!

Октябрь 2002 года. Заканчивается рыболовный сезон на открытой воде. Рыба вышла из речушек и ручьёв в основное русло. Самое время сплавиться на резиновых лодках по маршруту Кизир-Казыр-Амыл-Туба со спиннингом. Рыбалка должна быть отличной. Осенью было очень мало дождей . Вода в реках низкая и поэтому рыбы соответственно должно быть гуще. Этим маршрутом я ходил и рыбачил спиннингом не один год. Уговариваю в поход Павла - однокашника по институту. В прошлом при Союзе неплохого водного слаломиста в масштабах края и России. Недолгие сборы и мы уже в поезде Красноярск – Абакан. Необходимо выйти на станции «Кизир» ,это последняя точка, после которой река Кизир резко уходит от ж/дороги в тайгу.
Время 6 утра. Допускаю первую ошибку. Даю команду выходить раньше, на станции «Журавлёво» с доводами о том , что пока ранним утром доплывём до стации «Кизир» успеем и рыбки поймать. Река течёт вдоль железной дороги. Тем более что плыть то всего час-полтора , около 10км. Посёлок Кордово ст. »Кизир» показался только часа через три. Не совсем понимаю причины такого медленного сплава, и поэтому даю команду «тупо» грести до Имисса. Тем более места тут не рыбные. Павел не возражает т.к. на Кизире в первый раз. Да и наша задача посветлу доплыть до села Качулька на реке Амыл. Там моя Родина, там настоящая рыбалка! Гребём. Начинает идти снег. Холодный ветер пронизывает. Понимаем , что брезентовые штормовки и свитера немного не по сезону. Сплавляемся с черепашьей скоростью. Мечта пройти при дневном свете реку Казыр под большим вопросом , прибавляю ходу . Павел не отстаёт. Бутерброды жуём на ходу. Не до чая.
Показывается село Имисс. Навстречу идёт моторная лодка с местной «братвой». Идёт прямо на меня. Начинаю грести к правому берегу. Лодка подворачивает на меня. Может здесь фарватер!? Разворачиваюсь и начинаю грести к левому берегу. Лодка на меня. Бросаю вёсла. В паре метров пролетает «струйка» под «Вихрём». В лодке трое не бритых, с обветренными рожами. Водила, с бешеными глазами пропойцы, на «автопилоте». Попугали! Дешёвки! Давненько я не встречался с подобными подонками. Гребём. Спина затекает, но ни куда не денешься. Экипировка на ночлег не рассчитана, да и времени в обрез.
С последними лучами солнца подплываем к селу Жербатиха. Месту впадения Кизира в Казыр. Павел уже не задаёт глупых вопросов о финише. Просто тупо гребёт приговаривая: «Иванов! Выживу-грохну!». «Иванов» это моя студенческая кличка. Позади около 50 километров пути. Выплываем в Казыр . Медленно, но уверенно наступает полная темнота. Октябрьская, непроглядная. Чуть видны только макушки деревьев на фоне чёрного неба. Друг друга не видим. Вокруг чёрная неизвестность, До места слияния Казыра с Амылом ещё около 20 километров. Призываю держаться средины реки, там скорость течения больше и меньше вероятности налететь на корягу или нависшее над водой дерево «расчёску». Тупо гребём в тёмную неизвестность, теряя ориентировку и периодически садясь на мель. Серьёзно опасаюсь за Павла , он здесь впервые. Впереди самое серьёзное препятствие! Место слияния Казыра с Амылом. Казыр имеет привычку менять своё русло в этом месте каждую весну. Участок реки протяжённостью около 200 метров у левого берега носит название у местных жителей как «Дурная». Быстрое течение (слышно как по дну водой перекатывает камни) , нависшие деревья , большие торчащие из воды коряги через которые с рёвом проносится река. На берег не выйти. Обрыв. И вместе с этим необходимо проплыть как можно ближе к берегу для того чтобы заплыть в Амыл и причалить. Ошибка на 5-10 метров и лодки унесёт по стрелке в реку Туба , а это как говорят, уже совсем другая история . В которой Родная деревня с рыбалкой останутся не сбыточной мечтой. По крайней мере, в этом году!
Тьма. Шум воды. По чуть видным на фоне неба макушкам деревьев , а больше по интуиции понимаю что подплываем к «Дурной». Предупреждаю Павла о порядке захода в Амыл и прошу держаться за мною метрах в пятидесяти. Должно оставаться время на возможный маневр. Двумя лодками влететь в корягу это будет большой глупостью. Срываюсь в неизвестность. Рёв воды. Брызги. Лодка с бешеной скоростью несётся вниз. Метров через сто удар и налетаю на корягу. Лодку ставит, почти вертикально корма вместе со мною погружается в воду. Бешено делаю «реверс» вёслами. Левое весло ломается , но лодку с коряги срывает. Выдёргиваю из уключины оставшееся целым весло и начинаю отчаянно грести к берегу. Гребля одним веслом на резиновой лодке больше похожа на весёлый аттракцион с минимальным результатом. С горем пополам заплываю в Амыл. Вместо того чтобы выскочить из лодки с трудом вываливаюсь из неё. Выбрасываю лодку на берег. Скрюченный падая бегу вверх по берегу Казыра. Кричу Павлу : «Паша! Держись левее! Коряга , коряга там». В ответ только рёв воды. Проходит, кажется, вечность и Павел отзывается уже с Амыла. Подплывает и такой же буквой «Зю» вываливается из лодки. От долгого сидения в одной позе свело мышцы.
Время 12 часов ночи. Позади более 70 километров. Мы махали вёслами без остановки около14 часов. Не считая времени на рыбалку. Не верится , но это так! Спина онемела и не разгибается. Усталость валит с ног, но это ещё не финиш. Лодки на поводок и с трудом ковыляем в полной темноте вверх по Амылу по скользким камням. Всё. Пришли. На траверсе село Качулька. Сдуваю и сворачиваю лодку. Начинаю искать мешок от лодки. Нахожу его, не там где он должен быть. Беру мешок в руки и не могу найти лодку. С трудом засовываю лодку в мешок и не могу найти рюкзак. От усталости качает, так что теряем в темноте ориентировку. Как всегда, фонарик остался дома.
Рюкзак на плечи , рыбацкую сумку на одно плечо , связку из вёсел и удочек на второе , лодку на загривок и покачиваясь как зомби двигаемся к моему Родному дому. Слышу сзади «ласковые» слова Павла: «Иванов! Я прошёл Алтай , Среднюю Азию , Прибалтику , Урал , но так ни когда не уставал! Если ещё и рыбы не поймаю , грохну». Молчу и еле тащу ноги по тропинке. Когда до дома остаётся метров 200 ,(дом третий с краю села) поднимаю голову и в ужасе замираю. Вместо дома головёшки после пожара. Рядом на столбе горит лампа и освещает пожарище. Опускаю голову и ни чего, не соображая бреду вперёд. Поднимаю снова голову и вспоминаю чисто русскую речь. Это оказывается соседским свинарником собранным из разного хлама с горящим над ним фонарём , наша лампочка просто погасла. По всей видимости от усталости начинаются галлюцинации. Пришли! В темноте стучу в окно к одинокой матери старушке. Встречает со словами: «Этот рыбак хоть бы раз по человечески приехал! Опять, наверное, на лодке приплыл!? Вот горе то луковое!». Оправдываюсь. Говорю что всё нормально! Выпиваем по сто грамм, первые за весь день, машинально чего то жуём и заваливаемся спать.
К удивлению утром встали вполне работоспособными! Нанимаю местного «Москвича» за символическую сумму и он забрасывает нас вверх по Амылу километров на пятнадцать. Средина дня. Солнышко! Тепло! Вокруг золотая осень. Хлещем воду направо и налево спиннингами , но результат-полный ноль. С соседней лодки «ласковый» голос: «Иванов! Где рыба? Грохну!». Что-то не то?! Утренний клёв уже прошёл , а вечерний ещё не наступил? Причаливаем к острову и неспешно пьём чай. Любуемся природой! Вспоминаем студенческие годы. Время третий час , отчаливаем и почти сразу Павел ловит ленка килограмма на два. Кричу через реку: «Ну что, я реабилитирован?». Получаю скупой ответ: « Частично». Клёв отличный. Берут щуки , ленки , окуни вполне товарных размеров. Вечер. Причаливаем к предварительно поставленному мною на берег «ЛУАЗику» по кличке «Луноход». Грузим имущество с добычей в машину и через пять минут уже дома! Счастливый Павел признаёт моё право на полную реабилитацию. С этим он конечно, мягко говоря, поспешил! Не тот человек «Иванов» чтобы не затеять очередную мелкую пакость. Не преднамеренно конечно.
На следующий день прощаемся с маманькой , увозим на «Луноходе» вещи на берег Амыла. Обстоятельные сборы и мы снова дразним металлом хищников. Задача пройти по Амылу-Тубе около 25 километров рыбача до посёлка Курагино. Остановка автобуса там прямо на берегу. Очень удобно! Несколько минут и мы на станции.
Куда спешить? Всего каких то 25 км.! Билеты на поезд в кармане. Завтра на работу. Павел интересуется : «Не опоздаем?». Показываю гору , до которой нужно плыть. Она совсем рядом. Проплывая, смотрим при дневном свете на «Дурную». Делаем вывод, что только дебилы без спасжилетов и при такой температуре воды могут там плавать по ночам. Когда время подходит к трём часам дня, а гора не становится ближе, предлагаю бросить рыбалку и просто опять «тупо» грести. Через руки и спину доходит, что во всём виновата малая вода и сухая осень. Поезд уходит в 18-30. Начинается дождь и встречный ветер. Гребём что есть сил. В результате 18-00 и мы со всей амуницией на автобусной остановке в Курагино. До станции ещё 3-4 километра пути.
Темно, идёт холодный мелкий дождь. Проходящая мимо бабушка приносит «добрую» весть ,о том что автобус только что ушёл и он на сегодня был последним до станции. Павел жалеет о том, что у него под рукой нет револьвера. Пристрелить двух дураков, чтоб не мучились. Я мечусь по улице пытаясь остановить частника. Вижу открытые ворота у столовой и там видавшего виды «Москвича». Пожилая супружеская пара сливает пищевые отходы в бак, поставленный в багажник. Упрашиваю за любые разумные деньги отвезти к поезду . С трудом соглашаются, но только за «большие» деньги- 30 рублей и не рубля меньше. Быстро грузимся. «Москвич» с подслеповатыми фарами и одним работающим «дворником» движется к вокзалу. Дождь заливает стёкла. Ни чего не видно перед машиной. Каким- то чудом не наезжаем ни на людей, ни на столбы. До отхода поезда остаются минуты. Приехали! Поезд стоит у перрона. Даю 100 рублей. Супруга водителя с ужасом: « У нас нет сдачи». «Какая сдача!? Большое Вам спасибо». Грузимся в вагон. До отхода пара минут. Прибегает жена «таксиста». Приносит сдачу. Мы ошарашены. Отказываемся. Ещё раз благодарим. Бросает сдачу на столик в купе и убегает. Святая прос