Необычный день Василия Петровича. Начало.
Петрович проснулся от сильного толчка. Первое, что он увидел, это злые, как две бешеные осы, глаза. Баба Груня стояла с веником в руках и ,сердито вперив в Петровича взгляд, что-то бормотала, может даже и заклинание. Увидев, что Петрович окончательно проснулся, она еще раз тыркнула ему веником прямо в лицо и стала отчитывать:
—Ну чего развалился, прелюбодей нечёсанный?! Вставай уж, вон даже солнце уже встало. Сил моих на тебя нет, дармоед вонючий! Хоть бы сходил куда.
Петрович привык к осорблениям в свой адрес и грустно сморел на колыхающуюся словно холодец и пахнущую пирожками бабу Груню. "А вот интересно, что будет, если её сбросить вооон с того ясеня" — про себя подумал Петрович и посмотрел на высокий ясень, виднеющийся в окне. —"Не, глупости, кто ж её такую туда поднимет..." Размышление было прервано еще одним толчком:
—Вставай, кому говорят — заорала баба Груня и покачиваясь, словно кожаный мешок с водой, заковыляла из комнаты.
Петрович подошёл к окну. Солнце действительно давно уже взошло и сейчас сладко пригревало из-за высокого ясеня.
—Ну что, Василий, мать твою, Петрович, как жизнь? — подошедший дед Гаврила слегка похлопал его по спине — Чего опять высматриваешь там? Али нашел чего?
Петрович отвернулся. Дед Гаврила был добрым малым. Он частенько, втайне от домашней повелительницы бабы Груни, носил Петровичу разные вкусности. Иногда он, правда, палился перед своей женой, и тогда баба Груня нызвала его "кукульчатым утконосом", "обдристанной сволочью" и "говном с усами". Петрович давно привык ко всем этим перепалкам между стариками и уже перестал обращать на них внимание.
—Ну чего отвернулся, обиделся чи шо? — продолжал дед — Ты, брат, на бабку-то не серчай, у неё с годами, этот, как его, старческий оргазм... эээ, маразм приключился, отого она и бьет кого попало не разбираясь. Даже меня, бывает, поколачивает.
Петрович вздохнул.
—Я тут это, принёс тебе кое-что — Петрович встрепенулся. Дед Гаврила достал из-за пазухи благоухающий сверток, в котором была котлета, вложенная между двумя ломтиками хлеба.
—На, кушай, только осторжнее, чтобы наше Великое Зло не заметило, а то достанется опять мне...
Дед направился к выходу.
Так начинался этот необычный день для кота по имени Василий Петрович...
—Ну чего развалился, прелюбодей нечёсанный?! Вставай уж, вон даже солнце уже встало. Сил моих на тебя нет, дармоед вонючий! Хоть бы сходил куда.
Петрович привык к осорблениям в свой адрес и грустно сморел на колыхающуюся словно холодец и пахнущую пирожками бабу Груню. "А вот интересно, что будет, если её сбросить вооон с того ясеня" — про себя подумал Петрович и посмотрел на высокий ясень, виднеющийся в окне. —"Не, глупости, кто ж её такую туда поднимет..." Размышление было прервано еще одним толчком:
—Вставай, кому говорят — заорала баба Груня и покачиваясь, словно кожаный мешок с водой, заковыляла из комнаты.
Петрович подошёл к окну. Солнце действительно давно уже взошло и сейчас сладко пригревало из-за высокого ясеня.
—Ну что, Василий, мать твою, Петрович, как жизнь? — подошедший дед Гаврила слегка похлопал его по спине — Чего опять высматриваешь там? Али нашел чего?
Петрович отвернулся. Дед Гаврила был добрым малым. Он частенько, втайне от домашней повелительницы бабы Груни, носил Петровичу разные вкусности. Иногда он, правда, палился перед своей женой, и тогда баба Груня нызвала его "кукульчатым утконосом", "обдристанной сволочью" и "говном с усами". Петрович давно привык ко всем этим перепалкам между стариками и уже перестал обращать на них внимание.
—Ну чего отвернулся, обиделся чи шо? — продолжал дед — Ты, брат, на бабку-то не серчай, у неё с годами, этот, как его, старческий оргазм... эээ, маразм приключился, отого она и бьет кого попало не разбираясь. Даже меня, бывает, поколачивает.
Петрович вздохнул.
—Я тут это, принёс тебе кое-что — Петрович встрепенулся. Дед Гаврила достал из-за пазухи благоухающий сверток, в котором была котлета, вложенная между двумя ломтиками хлеба.
—На, кушай, только осторжнее, чтобы наше Великое Зло не заметило, а то достанется опять мне...
Дед направился к выходу.
Так начинался этот необычный день для кота по имени Василий Петрович...
