Сегодня получился на удивление отличный рассказ в духе классических лавкрафтокинговских историй. Наполовину написанный на коленке во время поездки^^ Хоть и не люблю малую прозу (как читать, так и писать) это творение точно займет место среди моих любимых.
* * *
Джош так и не смог избавиться от ощущения чего-то застрявшего между верхним клыком и резцом. За утро он трижды почистил зубы, истыкал всю десну зубочисткой и даже использовал гигиеническую нить, которую терпеть не могу. Ничего не помогало. Как не старался, у него не получалось разглядеть в зеркале какой-нибудь кусочек пищи, забившийся между желтоватыми зубами, но был уверен, что он где-то там. Придется идти к дантисту, отстраненно думал он, в очередной раз выдавливая пасту из тюбика на жёсткую щетину.
А сейчас, обдирая кожу на локтях, Джош сам ощущал себя толи зёрнышком, толи кусочком овсянки, сдавленным между жестяными стенками короба вентиляции.
Он давно должен был провести плановый осмотр системы, но зарплату задерживали, профсоюз вел дебаты с руководством, мало в какие детали посвящая простых работяг. Но когда начали отказывать кондиционеры, а за декоративными плитками подвесного потолка стал завывать дикий и совсем неправильный сквозняк, механиков все же попросили выяснить в чем дело.
И вот Джош старательно двигался вперёд по коробу 4D, подсвечивая себе путь маленьким фонариком. На каждом повороте приходилось сверяться с бумажной картой, чтобы не потеряться в сложном лабиринте ходов и развилок. Строительные архивы были давно оцифрованы, но из-за корпоративной неразберихи, доступа к ним ни у кого не оказалось, и пришлось использовать старую доброю бумагу.
За ним, зацепленная за бедро специальным ремнем на липучках, волочилась рабочая сумка с инструментами. При каждом движении она бухала и скрежетала, словно вплетая свой голос в мелодию ветра.
Сквозняк был действительно сильным. Джош готов был сделать любую ставку на неисправность главного вентиляционного клапана, который регулировал работу всех вентиляторов в системе. Хорошо, что он находится в девятом участке, а не здесь. Пару лет назад он пытался перевестись туда, зная, что там выше зарплата и больше премии, но что-то не сложилось, и ему пришлось остаться в четвертом, где он работал уже много лет.
Двигаясь вперёд и без остановки сдавленно чертыхаясь, Джош не оставлял попыток выковырять злосчастное нечто, донимающее его все сильнее. Он чувствовал такой отвлекающий дискомфорт, что едва не забыл свериться с картой на очередной развилке.
Нужный ему нагнетающий вентилятор должен был быть прямо за поворотом, не больше двадцати футов впереди.
Но вместо него там оказался ещё один лаз, куда просторней предыдущего.
Джош недоверчиво посмотрел на карту, снова на тускло освещенный лаз впереди.
- Парни, это Беннет из четвертого, у меня тут проблема.
Громко пиликнула, а затем натужно зашипела рация. Ещё один разносящийся долгим эхом сигнал и тишина.
- Это четыре ди, меня слышно, прием!
Треск высокочастотных помех, обрывающийся невнятным кваканьем, затухающим где-то вдалеке.
Джош выругался, убрал рацию в чехол на боку и пополз вперед, гадая, свернули ли он куда-то не туда или же карта не совсем правильно показывает расстояние. И пусть до этого момента проблем не возникало, на чертежах вполне могла быть ошибка.
Не сразу, но все же, его обоняние ощутило запах гнили. В длинных и запутанных вентиляционных коробах это было чем-то странным. Здание соответствовало всем санитарным нормам, крысы и насекомые встречались редко. И хотя из труб на самых верхних этажах доставали даже их полуразложившиеся трупы, такой запах Джош чувствовал впервые.
Он уже больше пары минут двигался довольно быстро вперёд и никак не мог понять, почему лаз не заканчивается и не поворачивает. Не было никаких ответвлений, да и технические решетки на боковых стенках перестали попадаться.
Снова попробовав вызвать административный центр по рации и не добившись никакого эффекта, Джош заскрежетал зубами. Ему было тошно. Из-за ноющего зуба, из-за неправильной карты и тесного давящего пространства, из-за удушливой все усиливающейся вони. Запах перестал напоминать гниль и приобрел отчётливые нотки сероводорода.
Неужели где-то поврежден газопровод? Спрашивал себя Джош, морщась и пытаясь прикрыть нос пальцами в толстой перчатке. Его форма, как и защита для рук, местами была в дырах, появившихся после лазания по вентиляции. Многие металлические стыки были не обработаны и каждый раз, преодолевая сварные швы на коробах, он сопровождал крепким словцом звук рвущейся ткани.
А потом он услышал ровный гул. Сильный. Тревожный. С одинаково интервальным хищным лязгом, похожим на резкий росчерк лезвием ножа по оконному карнизу.
Он почти все время смотрел вперёд и там был все тот же однообразный длинный вентиляционный короб. Но вот Джош моргнул, смахивая ресницами капельки пота, текущие из-под волос, и увидел сетчатое заграждение, болтающееся на одном винте в верхнем левом углу, а за ним большой медленно вращающийся вентилятор.
Хоть его и не вырвало, но тягучая желчная слюна все же вытекла из его рта, заставив хрипло закашляться.
Между черными блестящими лопастями было зажато нечто оперенное, сплюснутое в ком и лишь то, что когда-то было головой с длинным клювом чуть торчало, выходя за амплитуду вращения. Именно клюв и скоблил по нижней грани вентиляционной коробки.
Отплевавшись и вытерев рот тыльной стороной ладони, Джош, как было положено по уставу, сообщил обо всем увиденном по рации, но ответом ему по-прежнему была лишь тишина с терзающими ее своим шипением помехами.
Нужно освободить лопасти.
Хоть эта дрянь особо не мешает работе системы, кто знает, что может случиться позже. Вентилятор крутится, свое дело делает, подумаешь немного пахнет. Джош понял, что изо всех сил пытается придумать для себя аргумент, чтобы не ползти дальше и не прикасаться к растекшейся луже красно-черных птичьих внутренностей. В свете фонарика все выглядело именно так: никакого розового или алого. Только насыщенный красный и глянцево-черный, как в треклятом голливудском ужастике, вылизанном компьютерной графикой без единой бутафорской капли крови.
Зато здесь ее было предостаточно.
Пытаясь удерживать недавно съеденный обед в желудке, Джош осмотрел вентилятор. Ему показалось, что он слишком большой для этой секции системы, и крутится почему-то медленнее, чем должен. Лопасти впереди выглядели настоящими лодочными винтами, способными перерубить хребет страшным океанским хищникам. Он был хорошим работником и наизусть знал все спецификации, и готов был поклясться, что такого вентилятора здесь быть не должно.
Что-то бухнуло в стенку рядом с ним, и Джош вздрогнул, дернувшись в другую сторону и тут же вляпался рукой в собственную слюну. Его замутило сильнее. Он понял, что теряет контроль над своим организмом и лучше ему поторопиться, пока дело не дошло до панической атаки или ещё какой-нибудь скверной штуки из дорогущего прейскуранта частного психотерапевта.
Вытащив из сумки несколько тряпичных салфеток, использовавшихся обычно для протирания масляных щупов, он бросил их перед собой на птичьи перья и ошмётки, быстро подвинулся к вентилятору и взялся за отвёртку, чтобы снять крышку с блока питания. Конечно ему нужно сначала остановить вращение этой штуки, а уж потом отдирать от нее гниющие останки…
С той стороны послышался лёгкий шорох, будто ветерок подкинул газету на тротуаре и пронес ее немного вперёд, задевая краями об асфальт.
Джон поднял фонарь и впервые присмотрелся к тому, что находилось за вентилятором.
Он будто видел чёрное небо, рассеченное всполохами красных молний, осыпающихся плеядами гаснущих звёзд. Тусклые вспышки рождали и поглощали их, иногда становясь такими большими, что готовы были превратиться в сверхновые, парящие в бесконечной вселенной. Светлые параболы, напоминающие млечный путь только багрового оттенка, уходили вниз и вверх, теряясь за гранью металлической коробки, в которой вращались шесть лопастей.
Что-то длинное и блестящее резким движением оплело одну из них и заставило весь механизм замереть. В воздухе по ту сторону загорелись два вертикальных ряда чего-то смутно похожего на глаза. Вытянутые по оси ромбовидные зрачки плескались в органических полупрозрачных мешках с булькающей жидкостью. Четыре пары моргали не одновременно, переливаясь коралловыми бликами и красными всполохами молний.
Существо, остановившее вентилятор своей странной почти бесформенной и в тоже время обретающей твердость конечностью, подалось вперед и еще двумя появившимися из ниоткуда отростками вцепилось в шею и руку Джоша, рванув его на себя так сильно, что голова мужчины тут же проскочила между стальными лопастями.
Горячая слизь потекла по его телу, шипя и испаряясь, как кислота. Изо рта вырывались лишь сдавленные всхлипы, воздух в легких заканчивался, а вдохнуть снова уже не получалось, и лишь вселенная цвета крови, которая будто и была телом восьмиглазого чудовища, становилась все ближе и ближе.
Последней мыслью, перед тем, как его сознание окончательно погасло и растворилось в нахлынувшей боли, было понимание того, что язык уже ничего не нащупывал в том месте, где, как ему казалось, у него что-то застряло между зубами.
