Всё включено.⁠⁠

При всей нелюбви к наркоманам та стремительность развития событий, при которой за пять, максимум за десять минут человек с того света возвращается в наш мир, вызывает у обывателей удивление и непередаваемый восторг. Правда, если наркоман, за воскрешением которого они наблюдают, остаётся в живых. "Лежит на газоне без сознания".

— Поехали, — фельдшер помог практикантке забраться в кабину. — Улица — это тебе не у бабушек давление измерять.

Детский восторг в глазах.

— А что там?

— А бог его знает. Или пьянь, или бомж. Или пьяный бомж. Может, наркоман какой-нибудь.

— А вдруг человеку правда плохо? — практикантка всё ещё хотела кого-нибудь спасти. Ну, хотя бы весь мир.

— Да окстись. Из ста случаев — реальных, ну, может, пять. Остальное — пьянь, бомж или пьяный бомж. Ну может, наркоман какой-нибудь.

Как в воду глядел.

На газоне позади автобусной остановки лежал парень лет двадцати пяти. Мокрый, фиолетового цвета, дышащий пару раз в минуту. Рядом валялся инсулиновый шприц и стояла бутылка воды.

— Совсем обнаглели, — фельдшер надевал перчатки. — Среди бела дня при всём народе. Чую, долго дозу искал, истосковался. Перчатки надень, — прикрикнул он на студентку. — Или у тебя иммунитет от СПИДа?

Та испуганно натянула перчатки и вместе с фельдшером наклонилась над организмом. Фельдшер открыл парню один глаз. Зрачок был совсем крошечный.

— Видишь, зрачки как булавочные головки. Значит, передоз.

Тащить наркомана в машину не хотелось. В небольшой толпе зрителей мужиков не было. Пара бабок не в счёт, водитель на прошлой смене сорвал спину, а у студентки габариты были не ахти какие атлетические. Потом её ещё откачивать? Не. Лучше на месте всё сделаем.

— Держи жгут, — фельдшер уже вставил в рот наркоману воздуховод и теперь одной рукой держал шприц с налоксоном, а второй протягивал практикантке жгут. — Сильнее зажимай. У них с венами вечно беда. Как они умудряются сами себя колоть — ума не приложу. Прям хоть преподавателем к вам в училище — враз бы всех научил, как вены искать.

Вена, как ни удивительно, нашлась. Через минуту нарик закашлял, задышал. Лицо стремительно розовело. Ещё через минуту вырвал воздуховод и поднялся на ноги. Первое, ещё неадекватное движение наркомана — ударить стоящего рядом фельдшера, но тот привычно отклонился и слегка приложил спасённого кулаком в спину, от чего тот упал на колени и замер. Взгляд сразу стал осмысленным. Повертев головой, нарик увидел красный крест машины скорой и стал истово креститься и бить поклоны. Затем повернулся, встал и опять оказался лицом к лицу с фельдшером.

— Вы врачи! Я уважаю врачей! — он опять закрестился.

— Фамилия твоя как? — фельдшер даже не ждал ответа. Просто спросил по привычке.

Наркоман, перестав креститься, быстро развернулся и ушёл в известном только ему направлении.

— Ну, вот. Ещё одна спасённая, но никому не нужная жизнь. Хотя нет. Наркодилерам она ещё интересна, — фельдшер побросал в контейнер окровавленные перчатки и шприц. — Да и не нам судить.

Пока фельдшер курил, девушка-практикантка что-то записывала в тетрадь. Ручка кончилась, и она метнулась к остановке выбросить её в урну. Вернулась, сдерживая смех.

— Там бабки уже обсуждают происшествие. Какой, говорят, сервис для клиента: и умер он, и оживили его, и в морду получил, и помолился.

— Ну так! Всё для народа. И хлеб, и зрелища. А нам с тобой до конца смены дожить — и домой.

@Дмитрий Беляков. Фельдшер скорой помощи