Там на неведомых... Часть 4. По щучьему...⁠⁠

— Знаешь, Ваня, твою бы энергию, да в полезное русло.

— А это русло, чем не полезное? — спросил Иван, кивая на размеренно текущую реку, на обрыве которой он стоял, с занесённой над водой дубиной, удерживаясь за одиноко растущую иву. — Рыбы валом!

— Просто, ты если решил чего-то делать, то альтернативы не ищешь, а напролом прешь — сказал Серый Волк, щурясь на солнышке.

— А всё потому, что я если начинаю хитроумные планы строить...

При слове «хитроумные» Волк хихикнул.

-... так они у меня в мелочах не сходятся, от меня, между прочим, не зависящих. Вот ты... Эх! — Ванька шибанул дубиной по водной глади. — Сам посуди, откуда мне было знать, что этот сэр Пухх, в медведя заколдованный, за мишенью малину жрать будет?

— Я, Ваня, о том, что ты не стараешься сократить прилагаемые усилия.

— Так, ежели я слабше бить буду, я её, курву, и не оглушу никогда. Эх! — дубина вновь приложилась к водной глади. — А рыбы-то хочется.

Серый Волк уже махнул на Ванькины потуги лапой, как вдруг, после очередного взмаха дубиной Иван заорал не своим голосом:

— Попал! Я попал! Шарахнул гадину! — и, откинув дубину в сторону, как был в одежде, сиганул в реку.

Волк с интересом наблюдал, как чуть ниже по течению Ванька выбирался на берег, прижимая к груди приличную, полуметровую щуку.

— Хорошенько ты её, видать.

— А то! Я, Серый, смотрю — плывет. Да так близко к поверхности! А я как раз замахнулся, совпало, понимаешь? Ну, я её шмяк! А она и всплыла. Её, правда, течением понесло. Ну, недаром же я полдня с дубиной тут простоял? Прыгнул, поймал. Вот она, красавица! Будет рыбка у нас на обед, Серый!

Щука, лежащая в траве, конвульсивно дернулась, открыла глаза, затем рот, и спросила:

— Мужик, ты охуел, что ль?

— Да! — сказал Ваня. И только в следующее мгновение у него отвисла челюсть.

А еще через миг он уже орал благим матом:

— Серый!!! Оно разговаривает! Гля! Говорящая! Рыба!

— Хм. Я, значит, когда заговорил, тебя это не удивило... — Волк обошёл рыбину кругом. — А как рыба заговорила, так у тебя паника.

— Киньте меня в реку, суки! Дышать же нечем! — подергиваясь на траве, потребовала рыбина.

— А! Глянь! Глянь! Она опять говорит! — Вновь заорал Ванька.

— Да вижу — Серый Волк склонил голову на бок и поинтересовался у трепыхавшейся щуки — А что нам за это будет?

— Ну, стандарт, будет! Ебена мать, Серый, а то ты не знаешь! Кидайте, давайте, в воду!

— Какой стандарт? — склонив голову на другой бок, продолжал допытываться Серый Волк.

Ванька, стоя рядом, с отвисшей челюстью наблюдал за сюрреалистической картиной — диалогом рыбы и зверя.

— Три жела... ла... ания испол... исполню — просипела рыбина, едва шевеля жабрами.

— Идёт! — Волк, весело, будто щенок, подпрыгнул на месте и заорал на Ивана — Давай в воду её бегом!

Ванька, находящийся под впечатлением, опрометью бросился к рыбине, подхватил в обе руки и швырнул в речной поток.

Щука, очутившись в родной стихии, несколько раз вильнула из стороны сторону, ушла на дно, затем, поднялась на поверхность, подняла голову над водой и сказала:

— Я, мужик, с тобой, ментальный контакт установлю.

— Чего она со мной сделает? — спросил Иван у Волка.

— Слушай, дурень, не перебивай.

— Как захочешь желание исполнить — просто вслух его произнеси — продолжала щука. — Главное в начале сказать: «По щучьему веленью, по моему хотенью...», а потом само желание. Только заковырка одна есть. Желание тоже в рифму произнести надо. И желательно, размер стихотворения выдержать. Понял?

— Нет. — Признался Иван.

— Ладно, Серый тебе объяснит — сказала щука, вильнула хвостом и ушла в воду.

— Я вот, чего-то не понял, Серый, мне сейчас удача улыбнулась, что ль?

— Дурак дураком — тяжело выдохнул Серый Волк.

Где-то в лесу раздавался звонкий детский голос, напевавший что-то неразборчивое.

— Это что это? — спросил Иван.

— Откуда ж я знаю — ответил Серый волк. — Пойдем, посмотрим.

Пробравшись сквозь заросли какого-то кустарника, Ваня и Волк вышли на тропинку.

Волк повёл носом и сказал:

— Пирожками пахнет.

Из-за поворота показалась девочка с корзинкой.

— От неё пирожками пахнет — мотнул Серый Волк головой в сторону девочки.

— А! — Просиял Иван. — Так у неё в корзинке пирожки!?

Волк фыркнул, подавившись смешком.

— Вань, ты... — Волк замялся, подбирая слово, но так и не нашел — ...точно не притворяешься?

— Кем? — Удивился Ваня.

Девочка заметила Волка с Иваном и сбавила темп, попутно уменьшив громкость.

— Здравствуй, девочка — поздоровался Иван.

— Здравствуйте, дяденька.

— Ты чего это одна по лесу ходишь? — поинтересовался Ваня — Не страшно?

— Нет! Лес-то родной! Я тут каждый кустик, каждую извилинку на тропинке знаю.

Девчушка была — сама наивность.

— А куда идешь-то, милое создание? — спросил Волк.

— К бабушке. Пирожки несу. Маме сон плохой приснился, так она напекла пирожков и говорит, пойди-ка, проведай бабушку, узнай, всё ли у неё в порядке.

— Как зовут тебя, чадо? — вновь проявил любопытство Серый Волк.

— Маша Шапкина.

— А-а-а-а! — Протянул Серый Волк — Ну, счастливого пути, девочка.

— Спасибо. — Поблагодарила Маша и зашагала по тропинке, размахивая корзинкой с пирожками.

— Плохо дело, Ваня — растерянно произнес Серый Волк, когда девочка отошла на приличное расстояние.

— Любящая внучка идёт проведать бабушку, несет ей пирожки! Чего ж плохо? — Изумился Иван.

— А того ж плохо, что бабушка преставилась сегодня утром.

— Откуда знаешь?- посерьёзнел Иван.

— Сорока на хвосте принесла — серьёзно ответил Волк. — Сороки, они, сам знаешь, болтливые.

— Надо что-то делать, Серый! Жалко ж девчушку! Давай к бабушке бегом!

— И?

— Ну, там, на месте определимся!

— Простота и гениальность твоих планов вгоняет мой разум в состояние ступора — пожаловался Серый Волк. — Маша Шапкина по самой короткой дороге идет. Ну, из существующих. Раньше неё мы не успеем, будем сзади красться — еще заподозрит чего. А обогнать — так еще скажет потом, что это мы её бабушку на тот свет отправили.

— По щучьему веленью, по моему хотенью, деревья не мешайтесь, пред нами расступайтесь! — Вдруг ни с того, ни с сего выдал Иван.

«Желание принято. Желание исполнено. Осталось два желания». — Раздался в голове Ивана голос волшебной щуки.

— Ваня! Ты не безнадёжен! — Восхитился Волк.

— Побежали, Серый! Дорогу показывай!

И они побежали. А деревья, повинуясь стишку, покорно расступались в стороны, возвращаясь на место, почти сразу после того, как Серый Волк и Иван Дурак пробегали мимо.

— Надо было и про кусты сказать, Ваня! — получив на бегу очередной веткой по морде, сказал Волк.

— Надо было! — Согласился Иван. — Но, сказал, как сказал.

Дорога действительно оказалась короткой.

Бабушкин домик стоял с открытыми нараспашку дверями, будто приглашая войти.

— Мы на много её обогнали, Серый?

— Не думаю. Но минут пять у нас есть.

Бабулька лежала в своей кровати, укрытая одеялом, и будто спала.

— Ну? Прибежали. Дальше чего?

— Эм... задумался Иван, глядя на труп старушки в чепчике. — А если... По щучьему веленью, по моему хотенью, бабуленька давай, скорее оживай!

«Запрос отклонен — зазвучал голос щуки в голове у Ивана — желания распространяются только на неодушевленные предметы».

— Сука ты, а не щука! — в сердцах вскрикнул Иван. — Второй раз поймаю — точно съем! Сырую! Без соли! Что ж делать-то, Серый? Что делать?

— Есть вариант. — Задумчиво проговорил Серый Волк. — Однако, далеко бежать. Долго, даже если деревья расступаться будут.

— Да не томи, Серый, говори!

Вдалеке уже раздавался звонкий голос Маши Шапкиной, распевавшей веселую, под стать погоде песенку.

— Замок Кощея. Живая и мертвая вода там.

— Знаю! Знаю! — обрадовано заговорил Ванька, схватил лежавший у двери коврик, отряхнул от пыли и проговорил: «По щучьему веленью, по моему хотенью, пригодным для полета ковром стань самолётом!»

«Запрос отклонен. Сформулируйте желание конкретно. Укажите, в заклинании предмет, на который должно быть направлено волшебное вмешательство»

— А, чтоб тебя! — в сердцах выругался Ваня и выбежал вместе с Серым Волком во двор.

Пока Иван бормотал себе под нос, перебирая рифмы, Волк нашел во дворе пенек, встал на него передними лапами, оттолкнулся задними, перекувырнулся над пнём, раздался хлопок, и с другой стороны пня упала бабушка Маши Шапкиной.

— Сегодня, Ванечка, не полнолуние — прошамкал Волк в бабушкином обличьи. — Минуток десять у меня в таком облике, а потом всё...

— По щучьему веленью, по моему хотенью, ковер, что у меня в руках, ковром стань, самолётом нах! — Выдал Иван.

«Желание принято. Желание исполнено. Осталось одно желание».

— Бабуля, я пришла! — донесся звонкий голос от калитки.

Серый Волк в бабушкином обличьи как раз утрамбовал бабкин труп в шкаф и резво метнувшись к кровати, напялил на себя чепчик и укрылся одеялом.

— Заходи, внученька — голос Бабушки-Волка старчески подрагивал.

— Здравствуй, бабушка.

— Здравствуй, внученька.

— Я тебе пирожков принесла.

— С мясом? — Спросил Бабушка-Волк, чтобы хоть что-то спросить.

— С мясом? — Удивилась Маша Шапкина. — Ты ж не любишь с мясом!?

— Да вот... — замялся Бабушка-Волк — захотелось чего-то вдруг.

— Бабуль, с тобой всё в порядке? А как же твой вегетарианский образ жизни?

— Да ну его нахрен, этот вегетарианский образ жизни! — вконец растерявшись, ляпнул Волк.

— Ой! Бабушка, ты почему ругаешься? Ты не заболела? А то маме сегодня сон плохой приснился, будто у тебя страшные волчьи зубы, страшный волчий нос, страшные волчьи уши...

— Нормальные у меня уши! — Возмутился Волк, продолжая нервничать.

— Ты сегодня корвалол пила, бабушка? А то что-то ты нервная какая-то. С тобой точно всё в порядке?

Волк, ни разу за всю свою волчью жизнь не попадавший в такие идиотские положения, стал нервничать еще сильнее.

— Нормальный я! — Еще немного повысив тон, выкрикнул он.

Маша подозрительно посмотрела на него и сказала:

— Давай-ка бабушка, температуру померяем! Где у тебя градусник?

— Где обычно — выкрутился Серый.

Маша прошла в соседнюю комнату, открыла дверцу шкафа, из которого на неё кулём свалился бабушкин труп.

Девочка завизжала, Бабушка-Волк откинул одеяло и кинулся в комнату.

Увидев двух бабушек (одну живую и одну мертвую) девочка завизжала еще сильнее. И в этот момент раздался хлопок. Живая бабушка на глазах у внучки превратилась в волка. Психика девочки не выдержала, и, внезапно перестав визжать, Маша Шапкина хлопнулась в обморок.

— Ну, что Серый, нормально всё? — поинтересовался Иван, влетая в домик и размахивая двумя склянками с жидкостью. — Я принес! Ох и грязища там! Запустение, пыль. Сад зарос, в замок паутиной покрылся весь...

— Вань, — меланхолично прервал его Волк — девочку, вполне вероятно, в дурдом свезут.

— Свезут, не свезут. Давай бабку оживлять!

Перетащив труп на кровать, Ванька приоткрыл бабкин беззубый рот и плеснул из первой склянки, бормоча себе под нос:

— Мертвая, чтобы кости срослись. — Затем откупорил вторую склянку и влил её содержимое туда же. — Живая, чтоб к жизни вернуть.

И бабка вздохнула.

***

— Вот видишь, всё с ней нормально — разглядывая из кустов Машу Шапкину, увлеченно играющую с куклой на крыльце, сказал Ваня — А ты переживал! Ну, кто детским россказням поверит-то? Мужик с говорящим волком, мертвая бабушка в шкафу...

— Знаешь, Ваня — Волк почесал лапой за ухом — Есть такая поговорка: с кем поведешься, от того и наберешься.

— И чего? — не понял Иван.

— Ты умнеешь, Ваня. Не по дням, а по часам.

— Так это ж хорошо!

— А я, исходя из этой поговорки, тупею, кажется.

— Да брось ты, Серый!

— Знаешь, я ведь, когда в бабку обернулся и с Машей разговаривал, я же не знал, как себя вести даже. Что говорить, как отвечать. Меня будто заклинило. Я такую ахинею нес...

— Ну, получилось же всё? Да? — Иван заговорщицки толкнул волка локтем в бок.

— Получилось — согласился Серый Волк слегка повеселевшим голосом. — Кстати, а ты третье желание на что потратил-то?

— На коврик.

— На коврик же второе было!

— Ну не забирать же его у бабульки!

— Я ему и сказал, что мол, по щучьему веленью, по моему хотенью, ковер, ебёна мать, хорош уже летать.

— Вот, знаешь, Ванька — совсем повеселел Серый Волк — Нормально всё! Отлично! До тех пор пока ты так рифмы придумываешь, я себя дураком не буду чувствовать!

— Правда? А вот послушай тогда...

©VampiRUS