Стратегический взгляд на план «Барбаросса»⁠⁠

Вместо вступления

Прошлый пост убедил меня, что военная история не формат Пикабу и интересуются ею здесь три с половиной человека. Несмотря на сей грустный факт, мне некуда деть свободное время, так что я снова занялся никому не интересной писаниной.  

Далее будет большой и скучный текст, рассчитанный строго на любителей. Текст написан без деталей, большого количества цифр и анализа каждого этапа кампании, потому как работа сия не благодарная и долгая. 

Благодарю за внимание.

Россия с середины 18 века представляла собой большую проблему для любой атакующей стороны. Проблема состояла в техническом аспекте: как вести крупномасштабные наступательные действия против страны, которая похожа скорее на континент, чем на государство? Какими путями добиться приемлемых для себя результатов кампании, если оккупация для такого государства что слону дробина?

С этой проблемой сталкивалось каждое атакующее государство на протяжении последних 250 лет(после последнего разделения Польши, когда европейская часть России выросла до совсем уж пошлых размеров) И в конце концов выработался примерный шаблонный вариант ведения подобных действий: вытащить основные силы русской армии на генеральное сражение, разбить и навязывать мирные условия не затягивая войну. Этой стратегии придерживался и Карл XII и Наполеон Бонапарт. На основе печального опыта Карла, Наполеон знал что углубляться в бесконечные русские земли себе дороже, необходимо генеральное сражение и чем быстрее тем лучше. Но ведомый успехами прошлых лет сам же и нарушил собственные выводы, что привело к катастрофе.

Германская империя в Первой Мировой исходила из опыта всех прошлых кампаний и действовала по старинке: с помощью качественного и организационного перевеса уничтожим восточный фронт в смелых операциях на окружение. По причине умелого руководства войсками и понимания планов противника, это не удалось, русская армия отошла оставив большую территорию под оккупацию, но что самое главное сохранила собственные силы. А оккупация как было сказано ранее, как слону дробина. Тем более в этом случае, оккупация работала против немцев. Театр растянулся, понадобилось больше сил на его удержание, что сужало круг действий армии на Западе, армии и так нуждающейся в усилении. Итоги в общем не утешительные.

И вот, в июле 1940, немецкий генеральный штаб, умудренный печальным опытом прошлых лет, думал как поступить. Первые мысли об этом высказал Франц Гальдер(Начальник Генерального штаба) 3 июля 1940, а через 19 дней появился первый примерный вариант ведения кампании.

Из дневника Гальдера за 22 июля 1940 года.

«Б) разбить русскую сухопутную армию или по крайней мере занять такую территорию, чтобы можно было обеспечить Берлин и Силезский промышленный район от налетов русской авиации. Желательно такое продвижение в глубь России, чтобы наша авиация могла разгромить ее важнейшие центры.

д) операция: Какую… оперативную цель мы можем поставить перед собой? Какие нужны силы? Сроки и район стратегического развертывания? Операционные направления: Прибалтика, Финляндия, Украина. Защитить Берлин и Силезию, а также румынские нефтяные источники……Россия – Англия: обе склонны к сближению. Русские боятся скомпрометировать себя перед англичанами; русские не хотят войны…

г) Необходимо 80 — 100 дивизий. Россия имеет 50 — 75 хороших дивизий» »

Здесь мы можем видеть рождение концепции, при которой первое место отводится именно уничтожению оперативных сил противника как таковых. Ничего на самом деле нового, это единственная мысль приходящая в голову после взгляда на карту.

В условиях Германии и России того времени, работала только стратегия смелых прорывов в глубину с последующим уничтожением живой силы. Любая последующая стратегия должна выводить на передний план именно потребность в уничтожении армии противника как факта, лишить Советский Союз даже призрачной возможности на передышку, неустанно двигаясь к Москве. Здесь может быть тысяча вариаций, но это всегда должно оставаться неизменным. Нельзя было допустить восстановления боеспособности Красной армии. Оккупация, занятие экономически выгодных регионов, уходят на второй план. У Вермахта ограниченные силы и использовать их следует рационально.

Примерно в эти дни концептуальный план был утвержден, одобрен и начата разработка плана настоящего.

С какими же сложностями столкнулся генеральный штаб?

Во-первых: масштаб. Посмотрите на карту: никто ранее не сталкивался с планом, операционная глубина которого составляла тысячу двести километров, а ширина театра в среднем около полутора тысяч километров(и то он постепенно должен был расшириться). Никто не сталкивался с идеей нескольких, независимых друг от друга крупных операций по обхвату, размеры которых теоретически будут совпадать с размерами средних европейских государств. Это была принципиально новая задача и подойти к ней следовало если не со скепсисом то с предельной осторожностью.

Цифры показаны в километрах. Они примерные, так как высчитывались через линейку Яндекс Карт. Красная полоса ширина театра в одной из самых узких точек, что подразумевает собой его расширение в дальнейшем. Цифры по настоящему безумные.

Во вторых: география. Разрезающий на двое Украину Днепр, Припятские болота и леса. Множество параллельно фронту идущих рек, которые придется переходить, тем самым задерживая движение. Все эти факторы накладывали определенные проблемы, на некоторых местах будет потеряно время, на других следует не позволять закрепляться противнику, совсем уж гиблые места (Пинские болота) придется обходить.

С такой пестрой географией ОКВ столкнулось впервые. Польша, Франция являли собой в основном равнинную местность, добрую для техники и людей, особо крупных препятствий ранее не было, исключая Югославию, но там и масштабы иные.

Реки, реки, бесконечные вены и артерии.

В третьих: климат. Восточный климат диктовал жесткие временные рамки: операцию следовало начинать в мае, а заканчивать в конце сентября. 5 месяцев движения на восток без остановки, включая сложнейшие операции по окружению, постройку инфраструктуры, создание долговременных центров по обеспечению ресурсами армию(расстояния обязывают) и наконец сами боевые действия. От этих пяти месяцев отрезали драгоценные дни бесконечные реки, остановки ради подкреплений и прочее. Сентябрь приносил дожди, а ввиду отсутствия нужного количества дорог, какая либо передислокация(тем более боевые действия) превращалась в головную боль и эта головная боль посещала не только солдата, вытаскивающего утопленное в грязи зенитное орудие: генералитет был так обеспокоен ситуацией, что после начала грязевого ада, сомневался в дальнейшем продолжении кампании. Это Россия, здесь жестко.

В четвертых: логистика. Логистика была головной болью наступающих войск все время существования армий. Решением задач подвоза обмундирования, провианта, боеприпасов, строительных материалов, оружия, полностью лежала на плечах инженерных войск и их штабных структур(Военно-экономическое управление ОКВ и т.д.). Необходимо было решить зубодробительный вопрос: как создать линию снабжения войск на расстояниях, равных расстоянию от Варшавы до Парижа? И это исключая движение внутри страны, ведь разные вещи изготавливались в разных частях Германии. Необходимо было построить с нуля несколько тысяч километров железных дорог, расширить колею уже существующих(что не позволяло мгновенно таскать по ним вагоны, как во Франции), восстановить поврежденные аэродромы, асфальтовые дороги и т.д. И ладно бы, но расстояния. Приходилось обеспечивать безопасность дорог на всем их протяжении, а при подрывах партизанами, оперативно ремонтировать. И это на расстояниях более тысячи километров во все стороны.

Пятая и единственная полноценно решенная проблема - введение в заблуждение. Нельзя полностью скрыть подготовку такой грандиозной операции, переброска миллионов войск, движении техники, забитые железные дороги давали понять что готовится нечто крупное. Тем более в приграничных районах, обретенных с захватом Польши, была развитая агентурная сеть Союза, что докладывала наверх о любых странностях. И все же удалось скрыть самое важное: направление главного удара. А в силу того что главное направление было архиважной информацией, которую охраняли надежнее Гитлера, этого вполне хватило.

Несмотря на то что Сталин знал о том что затевается нечто серьезное, Сталин остался Сталиным и не отреагировал.

Штабная работа по подготовке к кампании это математика. Несчастные штабисты начали с самого верха: оценка населения, населяющих наций, концентрации населения, мобилизационный потенциал, возможное количество единовременно призванных, сроки мобилизаций, общая информация по стране и т.д. Неустанно велось создание топографических карт местности, фотографировали инфраструктуру, города, промышленные объекты, военные части, аэродромы, технику, крупные склады, оборонительные сооружения. Фотографий за время предварительной подготовки было сделано миллионы. Аналитический отдел Генерального штаба анализировал каждую из них собирая информацию. На их основе строились собственные карты, десятки тысяч детальных карт местности. Скрупулезность дошла до последней стадии, когда было поручено искать по документам Первой Мировой броды у рек, находящиеся на самых важных направлениях. 

Собирались вообще самые разнообразные данные.

Из дневника Гальдера за 27 января 1941

«…В России имеется 600–800 тыс. рабочих-подростков в ремесленных, железнодорожных и фабрично-заводских училищах (с 14 лет). Похожи на кадетские корпуса. Четыре года практической работы. Поднятие авторитета (армии и промышленности).…Оперативные вопросы. Русская база снабжения…»

(Если интересно, на сколько детально спецслужбы подходят к работе, почитайте справочник ЦРУ по странам мира. Есть на сайте ЦРУ)

После сбора всей необходимой информации, на сцену выходили уже военные. Разработку первоначального плана доверили начальнику штаба 18-й армии, талантливому штабисту Эриху Марксу. Его выводы были таковы: один главный удар из Румынии, Галиции и южной Польши в направлении Донбасса, уничтожение находящихся там армий и поворот в сторону Москвы.

Но военные действия более других требуют разных взглядов. Потому параллельно с Марксом, работала группа под руководством Ганса фон Грейфенберга и Герхарда Фойебаренда. Очень показательно что они пришли к аналогичному с Марксом мнению – концентрированный удар по Югу, не доходя до Киева поворачивать к Москве основными силами.

План выглядел привлекательно: одно направление удара позволяла концентрировать на нем действительно огромные силы. Нет необходимости в множестве средних и крупных операций по окружению, что являет собой преимущество, простота залог успеха. Германия сразу получала экономически важный регион и отрезала его от СССР. И самое главное, огромные скопления войск на белорусско-смоленском направлении отрезались от Москвы, огромный котел размером с половину Германии. Не вдаваясь в дальнейшие детали, план был интересный.

Красная линия есть примерные очертания фронта, что должен был контролироваться вплоть до захвата Москвы. Так же я добавил крупный удар в сторону Риги, потому как уверен, что если бы этот план приняли за основной, такое изменение имело место быть.

Но это план был чисто штабным зверем, черновиком только для военного руководства, и не рассматривал пожелания Гитлера. А у Гитлера были собственные мысли, который он озвучит в конце июля. Это были собственные выводы Гитлера и для человека без должного образования весьма недурные.

Выдержка.

«Начало похода — май 1941 года. Срок для проведения операции — пять месяцев. Лучше всего было бы уже в этом году, однако это не даст возможности провести операцию слаженно.

Цель: уничтожение жизненной силы России. Операция распадается на:

Первый удар: Киев, выход на Днепр, авиация разрушает переправы. Одесса;

Второй удар: Прибалтика, Белоруссия, направлении на Москву.

После этого: двусторонний охват с севера и юга, позже — частная операция по овладению районом Баку»

Интересно. К первому Киевскому направлению добавлялось второе – Московское. Причем понятно что удар там должны были нанести силы не меньшие чем в Киеве, иначе добиться успеха на территории глубиной в тысячу километров невозможно. Несмотря на все, основное направление все равно принадлежало Киеву, потому как удар по Москве предполагалось нанести с поддержкой Южной группы, а это означает усиление именно этого направления: расстояния диктуют.

Двойной удар, с юга и севера, с последующим обхватом Москвы. Не смотря на все проблемы, этот план выглядит более интересно, ведь отпадала необходимость в сдерживании сил в Белоруссии, которые могли принести не мало проблем.

Изменения разумеется были приняты штабом(сложно не принять) и Эрих Маркс выпустил уже более детальную конструкцию под названием «Оперативный план Восток», который к 18 декабря проработали более детально для доклада Гитлеру. Доклад назывался «Директива №21», которому присвоили ныне знаменитое кодовое имя «Барбаросса»

Публиковать весь доклад не стану, его читали многие, из него важна лишь эта часть.

«А) Сухопутные силы. (В соответствии с оперативными замыслами, доложенными мне.) Театр военных действий разделяется Припятскими болотами на северную и южную части. Направление главного удара должно быть подготовлено севернее Припятских болот. Здесь следует сосредоточить две группы армий

Южная из этих групп, являющаяся центром общего фронта, имеет задачу наступать особо сильными танковыми и моторизованными соединениями из района Варшавы и севернее ее и раздробить силы противника в Белоруссии. Таким образом будут созданы предпосылки для поворота мощных частей подвижных войск на север, с тем чтобы во взаимодействии с северной группой армий, наступающей из Восточной Пруссии в общем направлении на Ленинград, уничтожить силы противника, действующие в Прибалтике. Лишь после выполнения этой неотложной задачи, за которой должен последовать захват Ленинграда и Кронштадта, следует приступить к операциям по взятию Москвы — важного центра коммуникаций и военной промышленности.»

А вот и первое крупное изменение. Направление главного удара переносят с Юга на Север, причем это означает что уже не получится ограничиться на пустом участке лишь сокращением линии фронта и подвижной обороной на одном, крупном участке . Двигаться придется по всему фронту протяженностью полторы тысячи километров. После решения задач на Юге и Севере, усилить центральную группировку путем переброски войск с Юга и наступать одновременно с Севера и Запада на Москву. И несмотря на то что главных ударов два, это сильно дробит силы. Но не смертельно.

Вот как аргументировался выбор северного направления.

«Для осуществления операций сначала необходимо решить, будет ли находиться направление главного удара севернее или южнее Припятских болот. Учитывая превосходство немецких сил, можно не сомневаться в том, что операции в обоих районах начнутся одновременно.

В пользу нанесения главного удара на севере говорят следующие соображения:

Значительно лучшие возможности сосредоточения (железнодорожные линии);

Заинтересованность в нанесении скорейшего поражения русским в Прибалтике;

Сравнительно лучшие дорожные условия на операционном направлении;

Возможность взаимодействия с XXI группой, действующей из Финляндии;

Достижимость Ленинграда и Москвы.

В пользу нанесения главного удара на юге говорят следующие аргументы:

Угрожаемое положение Румынии,

Возможность снабжать немецкие моторизованные соединения, базируясь на румынские и галицийские нефтяные источники (однако гораздо худшие коммуникации после пересечения русской границы),

Значение Украины.

Вносится предложение: избрать направление главного удара на севере»

Как мы видим, аргументы сделанные блестящим штабистом Берхардом Лоссбергом, более чем обоснованные, особенно по части инфраструктуры, так важной для молниеносной войны.

Окончательный план был подписан 19 декабря 1940 года. И что же он из себя представлял?

Проблемы озвученные выше были не единственные, появилась проблема с определением главного удара. С одной стороны видимой проблемы нет, зато есть скрытая, обоснованная Южным направлением и его размерами. В первом варианте кампании, Югу отдавался безусловный приоритет, что позволяло здесь задействовать огромные силы, оставив на вспомогательных участках лишь силы поддержки, что свяжут имеющие силы противника в регионе, хоть сами фронт прорвать не смогут. Но с новым планом добавлялись проблемы: нельзя сконцентрировать силы на Севере и Юге, сделав эти группы по настоящему независимыми, что бы они могли выполнять задачи без координации друг с другом. Дробление сил ослабляло оба направления и это должны были учесть. Так почему же не учли, умнейшие и образованнейшие люди? А ответ можно найти совсем в другом месте.

Адмирал Вильгельм Канарис был завербован английской разведкой в начале 30-х(по другим данным еще в 20-х) С 1938 он руководил Абвером, что было одним из крупнейших внедрений в верхи Рейха. Под его руководством разведка получала отличные данные обо всем кроме советского вооружения, количества войск и мобилизационного потенциала. Обо всем кроме самого важного. Вот какие данные предоставила разведка всего за 5 месяцев до войны.

«28 января 1941 года — 177 дивизий и бригад

2 февраля 1941 года — 180 дивизий и бригад, в том числе на западной границе — 155

4 апреля 1941 года — 247 дивизий и бригад

21 июня 1941 года — 213 дивизий и бригад. Общая численность 4,7 миллиона человек (в западных военных округах)»

Как видно из цитаты, они понятия не имели о численности войск: цифры скакали каждый месяц во все стороны. В середине 1940 оценка была вообще в районе 55-80 боеспособных дивизий. Даже несмотря на проблемы с разведкой(закрытая страна, сложно создать агентурную сеть, иностранцы под присмотром) это не оправдание для таких ошибок. Данные по армии в таком случае находят очень точной аналитикой других вещей, например внутреннего потребления произведенного военного обмундирования, анализ военного бюджета, подсчет военных частей и т.д. Подобная работа проходит во всех разведках, если данных нет в открытом доступе, это единственный вариант определения. Причем определения весьма точного.

Канарис нарочно подталкивал Германию к войне с СССР, а если точнее, ее подталкивала Англия, потому как это было в ее интересах. Разведка это глаза и уши военных и если глаза видят 80 дивизий, волноваться не о чем.

Именно этим и объясняется слепота и наплевательское отношении к плану в дальнейшем. Даже несмотря на то что оценка силы Союза увеличилась за год в два-три раза, план не был подвергнут изменению исходя из новых данных. Нельзя использовать один и тот же план против 80 дивизий и против 250. Но ОКВ по неизвестным причинам(самоуверенность?) почти не изменил план декабря 1940 года.

Есть еще один важный факт связанный с разведкой. Первоначально стал вопрос, какие силы использовать во время операции. Первая принятая цифра в 1940 гласила о 80 дивизиях. И она пересматривалась вплоть 22 июня 1941 в сторону повышения(до 153 дивизий). Это так же свидетельствует что количество войск в красной армии было им не известно, не известно на столько, что даже удивительно ведь по этому поводу никто не волновался.

И хотя план дорабатывался на протяжении всего времени до войны, не было сделано никаких поправок в стратегическом плане. Те же два направления, разделенные на три группы армий. И это было второй серьезной ошибкой.

Что же представлял из себя план на 1941 год?

Довольно не плохой план, чрезвычайно сложный, но продуманный до мелочей. Проблема состояла в сроках, потому что захват Москвы таким планом, был невозможен без захвата Киева и Ленинграда, сначала север и юг, потом усиливаем центр и берем Москву. План буквально пропитан сроками, от решения одних задач зависело решения других задач. Операция не позволяла действовать группам армий по настоящему независимо и это на таких то расстояниях! Это было очень серьезной проблемой, потому как гонять танковые дивизии на несколько сот километров туда и обратно не приносило удовольствия.

Сроки диктовало все, от самого факта операции подобного масштаба до недружелюбного для армий климата. Если первый вариант кампании позволял идти на отклонения от плана в виде потери времени или каких то параллельных ему второстепенных задач, то окончательный план должны были выполнять математики, а не солдаты. Предельно сжатые сроки на все действия, никаких крупных передышек и поправок на возможное ожесточенное сопротивление, внезапных проблем. Это похоже на карточный домик, где отклонение в неделю ломало к черту всю конструкцию. Война это конечно расчет тонкий, но это уже оскорбление самому духу войны, которое его терпеть точно не станет.

Окончательный вариант был утвержден со сроком начала 15 мая 1941 года. То есть, на полное его завершение, отводилось примерно 5 месяцев, сроки узкие, но выполнимые. И на этом моменте, человек исследующий тему обычно останавливается и задает вопрос в пустоту: если план был выполним, если у вермахта были достаточные силы, какого же черта он рухнул?

А рухнул он из-за целого ряда причин.

1. Операция под кодовым названием «25» Югославская кампания. Война против Югославии хоть и принесла долгожданное спокойствие Гитлера по поводу мифического «балканского фронта созданного англичанами» Но это оттянуло операцию на востоке сроком на месяц. Пять первоначальных месяцев сокращались до четырех и при этом план не был изменен. И времени на изменение не было.

2. Нельзя удобно сидеть на двух стульях, еще и стремится уместить задницу на третий. Первоначально было два направления удара с упором на северное, Ленинградское направление. Но на август 1941 сложилась ситуация когда ОКВ стремился добиться результата одновременно(!!) на всех трех направлениях. Захватить Киев, захватить Ленинград и захватить Москву. Это само по себе не просто отклонение от плана, это полноценный пересмотр всей концепции. А учитывая реальные силы СССР, внезапно обнаруженное тотальное сопротивление и достижение результата только на Киевском направлении, идея была не просто утопична, она была абсолютно нереальна.

3. Тот самый момент когда в ключевой момент истории, оперативное принятие стратегических решений берет на себя ефрейтор. Ситуация в конце августа была такова что все сроки летели к дьяволу. А если принять во внимание что сроки в «Барбароссе» были краеугольным камнем кампании, то и вся кампания летела к чертовой матери. Но армия была боеспособной, дороги целы, а из Берлина все выглядело как тотальный разгром СССР. 

В августе на Киевском направлении сформировался непозволительно большой котел, который необходимо было ликвидировать. (Точно не помню, был ли котел таких размеров создан целенаправленно или все вышло спонтанно.) Технически с этим котлом справлялась Южная группа, но Гитлер вздумал решить вопрос незамедлительно, аргументируя это важностью региона в экономическом плане. И вот тут-то и кроется беда. 

Нельзя в одночасье менять стратегические цели компании, нельзя ими жертвовать ради сиюминутной выгоды, какими бы сладкими они не были. В этом случае, ОКВ пошел на выполнение экономических целей кампании, по сути второстепенных и это в условиях и так потерянного времени.

Это очень большая ошибка и немцы с этим сталкиваются не в первый и последний раз. Тоже самое было на Марне, план Шлиффена подвергли стратегическому изменению в самой концовке и в итоге проиграли все. Тоже самое сотворил Гитлер годом позже, когда стратегической цели(захвату нефтяного Кавказа) противопоставил цель идеологическую. Это не то что крупный просчет, это полная безграмотность. Шокированный сим фактор Гудериан, лично вылетал в Ставку и на пальцах объяснял что нельзя так делать, это огромный риск, в высшей степени авантюризм. Но не прислушались.

И что же получилось в итоге?

В итоге, два направления превратились в три направления и при этом они должны были действовать независимо друг от друга. Северная группа на Ленинград, Центральная на Москву, Южная на Киев. И это при все тех же несчастных 150 дивизиях! В высшей степени авантюризм. Это стало заметно для глаза когда в конце августа, группа армий Юг испытывала проблемы с ликвидацией котла. Слишком много военных целей, распыление сил в итоге привело к ослаблению всех трех направлений, ни на одном из которых подчиненные им группы не добились успеха самостоятельно(Киев был взят при помощи танковой группы Гудериана, наспех отрезанной от центра). Не взятый Ленинград требовал войск для блокировки, войска нуждались в пополнении и отдыхе, потому что нельзя пройти тысячу километров с боями без серьезных последствий.

Финал для ОКВ неутешителен. После войны многие генералы винили в поражении 1941 именно Гитлера, мол он вмешался в решающий момент. Это действительно так, но войсками управлял не Гитлер, не Гитлер вел кампанию на протяжении трех месяцев. Виновных в том что план из двух оперативных направлений превратился в план трех оперативных направлений, нужно искать именно в высшем военном руководстве, потому как это произошло еще до вмешательства Гитлера с их попустительства или же просчета.

План был действительно хорош, но погнались за несколькими зайцами и в итоге зайцы дали отпор. Это пересмотр всей концепции, основанный на силах коими оперировал вермахт, и на особенностях местности. Прорыв в одном месте, с последующим концентрированным ударом? Отличный план. Прорыв в двух местах, с последующим соединением и ударом по Москве? Сложно, но не плохо. Но прорыв в двух местах, превратившийся в три разных направления раздробил и без того малые силы. Он не позволял решить первые задачи, без которых нельзя было решить основную. А получилось так что о решении первых забыли: Ленинград не был взял, а лишь заблокирован, что создавало севернее него группу, способную на контратаку. Что опять дробило силы и приходилось здесь оставлять ранее не запланированные войска. Войска что нужны были под Москвой, в решающий момент истории.

Заключение: директива №21 представляла из себя в высшей степени произведение военного искусства, продуманный до мелочей и сотню раз обыгранный в штабных играх, он имел реальные шансы на успех. С другой стороны, чрезмерная самоуверенность командования, оторванность от реальности и потакание Гитлеру, сыграло злую шутку. План был пересмотрен уже на ходу, стратегическими целями пожертвовали в самом конце операции, в угоду сиюминутным и очень мутным выгодам. С этой стороны возникает резонный вопрос: как вермахт вообще дошел до Москвы, разбазарив силы и ресурсы, утопая в снегу, имея на севере нерешенный Ленинград. Но этот вопрос адресован уже Красной армии.

И не много бородатой музыки от пионеров электронщины Eurythmics - Sweet Dreams