Самолюбие под маской любви⁠⁠

Самолюбие – это такой психический бинокль, через который мы ревностно рассматриваем то, что окружающие о нас думают. И чем мощней зум у этого «бинокля», тем более болезненным самолюбие становится, перерастая в самовлюбленность, возвеличивая при этом чувство собственной важности до небес. А чем выше поднимаешься, тем, как известно, больнее падать. И если мнение окружающих о нас не самое лестное, глядя на эту соринку в бинокль самолюбия, мы видим бревно кромешного ужаса. Поэтому, каких бы высот вы не достигли в этой жизни, на психическом уровне разумней ходить по ровной теплой земле, а не порхать в облаках иллюзий о собственном величии, раскачивая маятник двойственности унижения и гордыни.

Когда-то я уже писал для сайта статью о природе «эго», где (чтобы не отсылать подальше к той статье, повторюсь) было сказано, что эго – это наша «ложная» самоидентификация. Эго состоит из значимых мыслей, с которыми мы отождествляемся. Все эти мысли имеют амбивалентный заряд и являются либо приятными, либо неприятными. Каждая мысль имеет свою пару. У мысли о чем-то «хорошем» есть пара – такая же мысль о чем-то «плохом». Когда мы отождествляем себя с чем-то приятным, мы автоматически привязываем себя к противоположности этого явления. Когда мы покупаемся на высокую оценку наших качеств в глазах других людей, мы усиливаем заряд очередной пары психических противоположностей, и таким образом укрепляем болезненность собственного самолюбия.

И все это происходит от банального незнания самого себя. Когда кто-то сообщает нам о высоком «качестве» каких-то наших способностей, мы радуемся так, словно никогда раньше и не подозревали о том, какие мы «хорошие»! И чем важней для нас мнение этого человека, тем сильней оно влияет на наше самолюбие. А если значимый для нас человек критикует? Колебание голосовых связок, вылетевшее словом из его гортани, вонзается в наш ум словно игла, причиняющая «реальную» боль. Откуда такая чувствительность к звукам? Почему, например, лай собаки, или кудахтанье курицы не вызывает таких ощущений? Потому что не возникает соответствующей интерпретации этих звуков, как чего-то важного и значимого.

Мы сами своим умом интерпретируем вибрацию воздуха, выраженную в звуке, как нечто конкретное и важное. А важность мы придаем тому, с чем отождествляемся. И когда авторитетный человек высказывает свое авторитетное мнение о наших качествах, он задевает нас за «живое». А «живым» в данном случае является очередная пара психических противоположностей, которую мы надежно упрятали в собственное бессознательное, чтобы уберечь себя от ее влияния. В нашем подсознании – хаос вытесненных переживаний.

Мы не знаем себя и поэтому придаем огромное значение любой информации о себе из внешних источников. Особенно, когда эти источники авторитетны. Вот и получается, что когда близкий человек нас вдруг перестает любить, он при этом как бы говорит нам почти прямым текстом, что мы для него плохо «пахнем». Ему не нравится наше отражение в зеркале его сознания. Это – лишь его оценка, его ум. Но мы на это ведемся и начинаем полагать, что нелюбовь близкого человека реально доказывает, что мы – это такое психическое ведро с помоями. И этот человек начинает нас раздражать, потому что дерзнул заглянуть за маску нашего самолюбия и намекнуть нам на наличие низкопробных характеристик нашего нутра. Его оценка стала ключом к одной из дверей нашего подсознания, за которой таилась подавленная боль.

Нам зачастую сложно принять оценку своих качеств как данность. Мы начинаем думать, что этот не любящий любимый (или друг) просто «сволочь и предатель», который намеренно причиняет страдание, поднимая из глубины нашей души на поверхность всю мерзость, которая там доселе таилась. Когда нас оценивают и критикуют, мы начинаем ощущать свое болезненное самолюбие, свои «недостатки», с которыми нам самим так сложно смириться. Иногда такая внешняя «нелюбовь» затрагивает глубинный стресс внутри нашего нутра, поднимает на поверхность психический «изъян», слабость, или «грех» за который мы себя ненавидим и никак не можем простить. И это может причинять страшную боль.

Важно суметь принять себя, не побояться взглянуть прямо в «глаза» своему нутру. При этом вы словно говорите: «да, это я, и я себя вижу, принимаю себя, я имею полное право быть собой». Принять себя – значит осознать и понять себя. Если в прошлом были совершены ошибки, они остаются в прошлом. А мы живем здесь и сейчас. «Ошибки» прошлого – наши уроки, которые сделали нас опытней. Терзать себя нет никакого смысла. Есть смысл извлекать уроки и продолжать жить! Когда мы смиряемся со своими «недостатками», когда не прячемся под маской благополучия, тогда нам плевать, чем там «глючит», человек, который нас не любит. Как говорится: «я не червонец, чтобы нравиться всем». Мы и так уже знаем о своих недостатках. Нас тут нечем расстроить и нечем удивить. Другой человек либо принимает нас такими, какими мы и являемся, либо не принимает. Мы в этом не виноваты, он в этом не виноват. Это просто индивидуальное восприятие, индивидуальные проекции, которые проецируются автоматически на наиболее подходящие для этого образы. «На вкус и цвет товарищей нет». То, что человек говорит о нас, зачастую куда лучше характеризует этого человека, а не нас. Люди проецируют на внешний мир собственные качества.

Психологические маски тяжелы. Носить их энергозатратно и не очень-то выгодно. Чем крепче мы держимся за маску, тем больней становится, когда наружу прорывается скверна, которую мы под этой маской прятали. Даже невинная слабость, будучи подавленной, из под маски порой прорывается как невротическая резкость. Быть собой проще и легче. Это экономит силы. «Способность» быть собой дает раскованность, расслабленность, смелость и открытость. Наигранный образ для потехи самолюбия рано или поздно разоблачается.

Юнг обозначил подавленное в подсознании «я» как архетип «тень». Мы прячем свою тень, своего «темного попутчика» от самих себя, когда не можем с ним смириться, и злимся, когда от психологически некомфортных условий наша тень вылезает на поверхность. Быть собой значит осознавать свою «тень» и находить с ней компромисс. Чтобы избавиться от мусора, его необходимо разглядеть и вывести на поверхность.

Приятие самого себя – величайшее блаженство. Не зная себя, мы часто привязываемся к другим только потому, что эти люди дают нам информацию о нас через отношения, которые тешат наше самолюбие. Таким образом мы принимаем себя в «других», при этом впадая от других в зависимость. В отношениях мы лучше узнаем себя с хорошей стороны. Но когда отношения проявляют наши «темные» качества, мы вдруг начинаем думать, что «люди тупые», и нам комфортнее в одиночестве. К сожалению, подобный механизм подпитки взаимных иллюзий характеризует большую часть всех человеческих отношений. На этом часто базируется и дружба, и «любовь» за маской которой прячется болезненное самолюбие человека, который себя не знает и не принимает.

Часто большая любовь – это большая иллюзия и зависимость – просто проекция, глубинное приятие самого себя, которое мы приписываем внешнему источнику – человеку, которого «любим». Когда любовь становится безответной, проекция блаженства вдруг заменяется на свою противоположность. Обычная мирская любовь – «двойственна». Мы любим тех, рядом с кем резонирует все самое лучшее, что есть в нас. И когда «доступ» к этому закрывается, мы ощущаем боль. Мы любим самих себя и отрицаем самих себя. Жизнь – это игра в прятки с собой.

Без наших масок, без наших привязанностей, мы в психологическом плане становимся голыми. И хоть по началу эта «нагота» вызывает страх, стыд и чувство вины, в конечном итоге только через нее мы можем прийти к свободе и пережить облегчение на экзистенциальном уровне. Все образы приходят и уходят. «Я» есть здесь и сейчас.