"Засекреченный подвиг" (9 часть)
Первая часть рассказа http://pikabu.ru/story/quotzasekrechennyiy_1_podvigquot_chas...
Вторая часть рассказа http://pikabu.ru/story/quotzasekrechennyiy_podvigquot_chast_...
Третья часть рассказа http://pikabu.ru/story/quotzasekrechennyiy_podvigquot_chast_...
Четвёртая часть рассказа http://pikabu.ru/story/zasekrechennyiy_podvig_4_chast_406958...
Пятая часть рассказа http://pikabu.ru/story/quotzasekrechennyiy_podvigquot_chast_...
Шестая часть рассказа http://pikabu.ru/story/quotzasekrechennyiy_podvigquot_6_chas...
Седьмая часть рассказа http://pikabu.ru/story/quotzasekrechennyiy_podvigquot_7_chas...
Восьмая часть рассказа http://pikabu.ru/story/quotzasekrechennyiy_podvigquot_8_chas...
… Стало постепенно темнеть. В поезде зажгли свет. Какая-то большая станция. Кажется Ростов-на-Дону. Новые пассажиры зашли в вагон. Нет, пронесло, к нам в купе никто не сел. Можно продолжать разговор.
-Свет, ну с нашими всё понятно, - сказала мама. – А американцы? Даллес, Гелен… Как они-то планировали провести операцию? Они что не понимали, что им могут подсунуть дезу?...
- О, вот здесь начинается самое интересное, - сказала я. - Конечно, понимали. Ни Гелен, ни Даллес не были новичками в разведке. Конечно, в голову им теперь уже не залезешь, но логично предположить, что они предусматривали три возможных варианта развития событий.
Вариант первый – Кривонищенко выполняет свою работу на них честно и передаёт им предмет одежды, заражённый радиоактивной пылью с секретного завода. Это самый лучший вариант развития событий для западных спецслужб. Они получают образец. Миссия выполнена.
Вариант второй – Кривонищенко передаёт одежду, но следов радиоактивной пыли на ней нет. Так сказать, передаёт «пустышку» вместо «образца». Радиоактивная пыль не видна. И её отсутствие или присутствие можно узнать только при наличии специального прибора – счётчика Гейгера (радиометра). Если шпионам подсунут «пустышку», то всю операцию в этом случае придётся начинать сначала. Не очень хорошо. Но поправимо.
Вариант третий – Кривонищенко передаёт радиоактивную одежду под контролем органов госбезопасности СССР. Самый плохой вариант для западных спецслужб. При таком варианте развития событий американские шпионы явно засветятся перед нашими спецслужбами. Этого допустить никак нельзя. Поэтому, на случай подозрения на «контролируемую поставку» я думаю, Гелен дал чёткие инструкции: сотрудников госбезопасности и туристов ликвидировать, а одежду забрать. Тогда органы госбезопасности не будут знать, успешно ли прошла «контролируемая поставка» или нет, ведь туристов могли убить и после успешной передачи одежды. Так что и в этом случае мог бы пригодиться радиометр, если «непростые туристы» сами не захотят отдавать радиоактивную одежду.
В этой связи не менее интересны и инструкции, полученные Золотарёвым. Наши спецслужбы также предусматривали несколько, а точнее два варианта развития событий.
Вариант первый – «контролируемая поставка» проходит удачно. Кривонищенко спокойно передаёт одежду. В этом случае Золотарёву надо просто сфотографировать западных шпионов и больше ничего. Как мы помним, при осмотре трупа Золотарёва на нём нашли ещё один, ранее нигде не упоминавшийся фотоаппарат. Логично предположить, что этот фотоаппарат был заряжен сверхчувствительной плёнкой, позволяющей снимать в ночи. Задача выполнена. Деза ушла на запад.
Вариант второй – в ходе «контролируемой поставки» что-то пошло не так. Шпионы поняли, что операцию контролирует КГБ. Тогда при любом раскладе, даже ценой жизни сотрудников спецслужб и простых туристов (людей у нас никогда не жалели, что в годы войны, что после…) необходимо сохранить радиоактивную одежду. Наличие непереданной радиоактивной одежды прямо будет свидетельствовать о том, что операция провалилась.
Теперь следует сказать пару слов о времени и месте проведения операции. Передача одежды должна была состояться 01 февраля 1959 года, вечером, на восточном склоне горы Холатчахль. Собственно, в этом месте и была обнаружена палатка дятловцев. Как мы помним, группа Дятлова вышла к горе Холатчахль несколько раньше и Колеватову пришлось умышленно несильно повредить ногу, чтобы группа не слишком быстро двигалась вперёд. Как следствие, 31 января группа начала подъём по западному склону горы, но потом спустилась с горы вниз, в долину реки Ауспия. А на следующий день, 01 февраля 1959 года дятловцы прошли очень маленькое расстояние (около двух километров) – всего лишь с западного склона горы Холатчахль перевалили на восточный склон. Но это не самое главное. Важно то, что к условленному времени дятловцы вышли на заданную точку. Операцию можно было начинать.
Картина будет неполной без описания ролей сотрудников органов госбезопасности и завербованных нашими спецслужбами дятловцев. Это – Золотарёв, Колеватов, Кривонищенко и Тибо-Бриньоль.
Золотарёв. Обобщая всё то, что мы знаем о нём, можно с уверенностью сказать, что именно он выполнял функцию руководителя операции «контролируемой поставки». В его обязанности входило также заснять на специальную фотоплёнку иностранных шпионов. Также именно Золотарёв должен был не допустить передачу радиоактивной одежды в случае провала операции. Что он, кстати, и сделал.
Колеватов. Александр Колеватов был помощником Золотарёва. Именно он «достал» шерстяные свитера, один из которых был радиоактивный. Он же задержал продвижение группы по маршруту на горе Холатчахль. Кстати, именно на нём были одеты радиоактивные штаны и свитер, которые, скорее всего, испачкались в радиоактивной пыли от свитера, предназначенного для «контролируемой поставки». И это не случайность. То есть, Колеватов был полностью в теме происходящего.
Кривонищенко. Собственно, без Кривонищенко вся эта операция даже бы и не началась. Именно его место работы и привлекло внимание западных шпионов. Скорее всего он не сотрудничал с органами госбезопасности до появления на его горизонте представителей западных спецслужб. Как уже говорилось выше, именно ему в этой игре спецслужб предстояло сыграть роль «предателя Родины».
Тибо-Бриньоль. Если три предыдущих фамилии в том или ином контексте при описании спецоперации КГБ всплывают у ряда исследователей трагедии группы Дятлова, то в отношении Тибо-Бриньоля таких подозрений никто не высказывал. А зря. Казалось бы, на первый взгляд он обычный турист. Ну да, сын репрессированного француза. Наоборот, должен ненавидеть органы госбезопасности. Но всё не так просто. Именно Тибо-Бриньоль (если бы Золотарёв в самый последний момент не вошёл в состав группы) должен был бы возглавить операцию. И этому есть прямые доказательства. Во-первых, Кривонищенко именно с подачи Тибо-Бриньоля устраивает шутливую сцену попрошайничества (якобы, собирает деньги на покупку конфет в привокзальном буфете), на вокзале в г.Серове, за что Кривонищенко забрали в опорный пункт милиции, где он вероятнее всего связывался по телефону с куратором из ГБ. Во-вторых, во время похода Тибо-Бриньоль больше всего общается с Золотарёвым (это видно и по снимкам, сделанным в походе). Что общего может быть у сотрудника СМЕРШа и сына репрессированного француза? По логике вещей, Тибо-Бриньоль должен ненавидеть, или уж, по крайней мере, сторониться СМЕРШевца. А они общаются и довольно тесно. Не правда ли, странно. В-третьих, Тибо-Бриньоль, как и Золотарёв, был найден полностью одетым. Где они с Золотарёвым находились и что делали, когда в палатке дятловцев начал разворачиваться первый акт драмы? Ну, и наконец, Тибо-Бриньоль был найден в группе туристов вместе с Золотарёвым, Колеватовым и радиоактивной одеждой в овраге…
- Свет, всё так. Хотя на первый взгляд и не подумаешь. А если сложить всё вместе… - мама задумалась, а потом спросила. – Скажи, а ЧТО по-твоему, действительно делали Золотарёв и Тибо-Бриньоль, когда дятловцев раздевали в палатке?...
- Стояли невдалеке и смотрели, чем дело кончится. Ладно, уже поздно. Давай спать…
Поезд медленно подъезжал к станции. Собственно, шум сходящих на станции и садящихся в вагон пассажиров, и разбудил меня в то утро. Опять пронесло. В наше купе никто не сел. Я посмотрела на экран мобильного. На нём значилась дата - 1 февраля 2015 года и время 11.00.
За окном было всё бело. Это уже была средняя полоса России и, в отличии от Крыма и Анапы, здесь толстым слоем лежал снег. Было пасмурно. Солнца не было видно. Моя мама, находящаяся под впечатлением рассказанного накануне, сразу же после завтрака спросила меня:
- Свет, а что было дальше? Как ты вообще представляешь себе события, произошедшие на горе Холатчахль 1 февраля 1959 года?
- Ты знаешь, мне трудно рассказывать это всё в стиле научно-исторического эссе. Понимаешь, за время исследования я столько узнала о жизни дятловцев, что теперь они стоят передо мной как живые, сами говорят, сами действуют. Позволь, я предоставлю слово им…
… С утра было пасмурно. Солнца не было видно. И в горах было тепло. Чуть ниже нуля. Ребята не спеша позавтракали и стали собирать палатку. Золотарёв взглянул на часы. Было уже около одиннадцати. За разговорами не заметили, как прошло ещё полчаса. Тронулись в путь. Подъём в гору всегда вещь тяжёлая, а тут ещё под ногами мокрый липкий снег. Лыжи вязнут. Но ребята ничего, идут…
Золотарёв догнал Тибо-Бриньоля. Николай был в хорошем расположении духа и что-то мурлыкал себе под нос.
-Вечером держись меня поближе, - сказал Золотарёв. – Надо, чтобы ты был под рукой.
-Да всё нормально будет, Саша. Не волнуйся. Я отвлеку их, как договаривались, - и Николай прибавил шагу. Ребята растянулись цепочкой. По мере подъёма становилось всё ветреней и пошёл снег. Идти стало ещё тяжелее. То и дело ветер поднимал снег с земли и бросал его в лицо туристам. Через час-полтора после начала подъёма, когда туристы были уже близки к вершине, Игорь Дятлов собрал ребят на совет. Он был краток, но конкретен как всегда:
-Подъём тяжёлый. Ещё час, максимум два и мы окончательно выбьемся из сил. Предлагаю перейти вершину и на восточном склоне горы поставить палатку. Вопросы? Предложения? – Игорь посмотрел на ребят, ожидая их реакции.
Рустем поддержал товарища.
-Конечно, можно было бы спуститься в лесополосу на другой стороне горы. Там безветреннее. Но Саша Колеватов травмирован, да и девушки с нами. Им тяжело. Так что не будем геройствовать. Игорь правильно сказал. Перевалим через гору и будем искать место для ночлега.
…Вот она вершина горы. Вдалеке виднеется Ортотен. Точнее, угадывается по контурам. Снег пошёл сильнее и стало хуже видно. Когда ребята перевалили на восточный склон, то резко стало темнеть. Солнце, и без того скрытое за облаками, теперь находилось на другой стороне горы. И чем ниже ребята спускались, тем холоднее и темнее становилось.
Найдя более менее ровное место, Игорь опять собрал ребят и сказал разбивать палатку. Он был недоволен. Сегодня, первого февраля, они опять практически не продвинулись по маршруту. Поздний подъём, вчерашняя усталость, ветер, снег в лицо, холод и внезапно опустившаяся на гору темнота – в общем, всё было против них. Да и место для ночлега было не очень удачное – продуваемая всеми ветрами вершина горы и ни одного деревца рядом! «Ладно, - подумал Игорь, - завтра будет легче. Завтра мы пойдём по руслу реки…»
Золотарёв был напряжён, но старался не подавать виду. Через пару часов должен состояться «контакт». Вроде бы всё подготовлено. Всё просчитано. Он подошёл к Кривонищенко, улучив момент, когда тот был один.
-Юра, вещь отдашь по моей команде. Без команды – никакой инициативы! Контрольную фразу помнишь?
-Ну я же не дурак, - Кривонищенко даже обиделся. «Ничего, пусть обижается, - подумал Золотарёв. – Лишь бы всё гладко было сработано…»
«Гости» появились неоткуда и совсем неожиданно. Просто появились. Двое в форме сотрудников ИвдельЛАГа. Ребята ещё толком не успели поставить палатку, когда их окликнул один из пришедших.
Голос. Этот голос сквозь года эхом пронёсся из далёкого 44-го. Золотарёв, стоявший спиной к прибывшим, резко повернулся. Он был недалеко от палатки. И свет фонарика, находившегося в руках Игоря Дятлова и направленного на гостей, высветил лицо говорящего. Сомнений не осталось. Это был Ганс!
Ноябрь 1944 года. Войска 2-го Белорусского фронта вышли к границе с Восточной Польшей. Уже был отвоёван Минск. С каждым новым днём, с каждой новой победой советских войск сопротивление фашистов становилось всё яростнее…
Спать. Очень хочется спать. Уже не спал два дня. Веки тяжелые. Слипаются. Может, выпить спирта? Нет, не поможет. Просто надо ненадолго сомкнуть глаза. Шум за дверью. Кто-то идёт.
-Товарищ старший сержант, мы тут фрица с рацией задержали, - только войдя в блиндаж, сказал рядовой Котенко.
-А документы?- привычно спросил Золотарёв. Котенко протянул тонкую папочку. -Рассказывай! – Золотарёв внимательно смотрел на вошедшего. Сон как рукой сняло.
-Ну, значит, наш патруль после боя как обычно обходил лес в прифронтовой полосе. Видят – человек идёт. Вроде бы и наш солдат, наша форма. Да только идёт он один, в вещмешке что-то тяжёлое тащит. Подозрительно. Решили проверить его. Остановили. Стали смотреть документы. Там вроде бы всё нормально, да только с июля 44-го у нас 50-я Армия в состав 2-го Белорусского фронта не входит. А немцы видимо это не знали, когда документы ему готовили. И приписали его к 50 Армии в составе нашего 2-го Белорусского. Короче, шпион это.
Золотарёв посмотрел переданные ему документы. В военном билете значилось: сержант Сосницин Иван Константинович.
-Ну что, вести?- спросил Котенко, переминаясь с ноги на ногу.
-Веди, - сказал Золотарёв…
Двоё солдат ввели в блиндаж связанного парня. Он был молод (года 22, как мне, почему-то подумал Золотарёв), высок, худощав, но в каждом его движении чувствовалась сила.
-Садись на стул. Говорить будешь? Как тебя зовут-то на самом деле?
Парень неторопливо сел на табурет. Он держался как-то удивительно спокойно и уверенно. Даже с достоинством. Не так обычно вели себя шпионы, прошедшие через руки Золотарёва. Они пытались что-то играть, картинно возмущаться, а потом юлить и скулить, чтобы сохранить свою жизнь. «Этого так просто не расколешь»- подумалось Золотарёву. Шпион тоже изучал СМЕРШевца. Помолчав, он сказал:
- Ганс.
- А фамилия? Кто и зачем послал?!
-Зови меня просто Ганс, – игнорируя вопрос Золотарёва, сказал задержанный. – Ты мне всё равно не поверишь, что бы я тебе не сказал. Так что зови меня просто Гансом. Тебе же что-то надо писать в своих документах. Вот и пиши. – Он помолчал немного, как бы к чему-то прислушиваясь. Потом добавил: «Больше я тебе ничего не скажу. Не жди». Задержанный явно чувствовал своё превосходство и издевался над особистом. Золотарёв освирепел от такой наглости. Он не привык, чтобы с ним так разговаривали.
-Нет, так дело у на с тобой не пойдёт! Ты мне всё скажешь! И настоящее имя! И фамилию! И кто тебя послал, и зачем…
Чтобы показать, что здесь не шутят, Семён несколько раз сильно ударил задержанного. На секунду в стальных глазах Ганса появилась жгучая ненависть и боль. Но он тут же опять принял отрешённый вид, будто всё происходящее его мало волнует.
В отдалении послышался гул приближавшихся немецких бомбардировщиков. «Юнкерсы летят, - промелькнуло в голове Семёна. – Ничего, сейчас наши их собьют…» Золотарёв продолжил допрос:
-Имя? Фамилия? Звание? Полученное задание? – новая серия ударов обрушилась на задержанного. Бомбардировщики были уже близко. Послышался характерный вой… «Ну что же наше ПВО? Уснуло что ли?», - только и успел подумать Золотарёв. Бомба упала совсем рядом. От взрывной волны разметало весь блиндаж. Что-то тяжёлое, наверно балка, упало ему на голову.
-Товарищ старший сержант, товарищ Золотарёв, вы живы? – раздалось откуда-то издалека. Золотарёв открыл глаза. – Да у Вас из уха кровь течёт. Небось, контузило…
-Где задержанный, - спросил Семён, как только пришёл в себя.
-Ушёл подлюка!... Тут такое было! Мы уж думали, что Вы всё… убиты…