Проект "Утопия", ч.13

Предыдущая часть - http://pikabu.ru/story/proekt_quotutopiyaquot_ch12_4242290


Каждый новый день здесь был похож на предыдущий, и в то же время они разительно отличались друг от друга. Чтобы описать их все, мне не хватит и целой книги.

Я поближе узнала своих соседок. Арине на момент моего заселения было четыре, и двадцатого ноября мы отмечали её пятилетие. Дети дарили ей рисунки, поделки. Я подарила букет бумажных тюльпанов. Вечером мы вчетвером ели торт, который подарили Арине её воспитатели.

Сложно было привыкнуть к тому, что на имя Вика откликается девочка почти чёрного цвета. Ей бы куда больше подошло имя её соседки Миланы, чем её собственное, но не мне выбирать. Кстати, а кто даёт имена детям?


- А кто выбирает имена детям? - мы сидели на лавочке и наблюдали за детьми на прогулке.

- Врачи, которые ухаживают за детьми до трёх лет, - ответила мне Александра. - Иногда мать сама предлагает имя. Мы и не против, фантазия ведь рано или поздно кончится.

- И мои соседки не исключение?

- Тебе не даёт покоя Вика? - она засмеялась. - Её назвала так мать. Врачи сами были в шоке, когда увидели ребёнка - мать, которая принесла девочку, была типичной славянкой. Все документы были в порядке, и мы приняли ребёнка.

- Как вообще у людей может хватить смелости просто так пойти и отдать своего ребёнка незнакомым людям - не важно, в детдом или сюда...

- Когда ты жена строго мужа, и ты из отпуска в тёплых странах привозишь темнокожего малыша, думаю, ты сделаешь всё, чтобы у мужа не возникло вопросов.

- Как подло...

- Поверь, её мать выбрала меньшую из зол. В любом другом месте её ждала бы судьба похуже. Арину нам подарила шестнадцатилетняя девушка, которую выгнали из дома родители. Милану нам подкинули ночью - альбиносы очень болезненны, и она - не исключение. Видимо, кто-то не хотел видеть страдания ребёнка.

- И много у вас таких детей?

- Каких - таких?

- Нездоровых, страдания которых не хотели видеть родители.

- Я не смогу сейчас ответить тебе на этот вопрос корректно, - вздохнула Александра. - Как-нибудь позже я обязательно отвечу.


Каждое утро мы вставали в девять утра, завтракали и в общей комнате занимались какими-нибудь делами до обеда. После обеда - тихий час, потом - гулять, ужин, занятия, и сон. Все два месяца меня сопровождала Александра - у неё появилось свободное время, и она решила не привлекать других людей.

Трёхлетки занимались рисованием, лепкой, оригами. Трижды было очень странное занятие. Дети тренировали фантазию: кто-то один начинал рассказ, говорил одно предложение, затем кто-то другой говорил ещё предложение, и дальше, дальше... Истории выходили замечательными и весёлыми.

Четырёхлетки, помимо всех вышеперечисленных занятий, занимались ещё и чтением и письмом, а так же занятия на память - читали стихи, выученные наизусть.

У пятилеток добавились занятия по математики - они уже умели складывать, вычитать.

У шестилеток были все эти занятия, но они знали куда больше - например, умели умножать и делить, а по утрам развлекали себя чтением достаточно объёмных произведений. По факту, они были уже школьники, и ходили в первый класс, но продолжали жить в общежитии. Дети живут в общежитии, пока не появится нужное количество комнат. Город сейчас продолжает строиться, но не всегда успевает расти одновременно с количеством населения. Это была последняя группа, которая ещё не заселилась в свои собственные дома.

Первый день в предпоследней группе мне запомнился, наверное, на всю жизнь...


После завтрака я, как обычно, встретилась с Александрой.

- Ну что, готова к знакомству с новой группой, - улыбнулась она мне.

- Конечно. Арину я знаю, на остальных сейчас посмотрим, - засмеялась я.

Мы прошли в общую комнату. Все стояли вокруг одного ребёнка. Если бы не платье, я бы не смогла определить пол этого ребёнка - на голове ни волоска, неестественно худое тельце и очень бледная кожа. Она улыбалась и общалась с группой.

- Все собрались? - спросила она громко.

- Да, - ответил ей воспитатель - снова парень, - пересчитав всех.

- Хорошо. Я хочу кое-что сказать, - все дети затихли, сели на пол вокруг неё и приготовились слушать. - Мне сегодня исполнилось шесть. Это значит, что я получила право подписывать документы. Вы все были очень добры ко мне, вы поддерживали меня, когда мне было плохо. Вы смешили меня, когда мне было больно, и отвлекали меня от моего плохого самочувствия. Но я не могу больше так жить, и я знаю, что вы меня поддержите в моём решении. Я была рада со всеми вами познакомиться, - она вздохнула. - Моя болезнь берёт своё, снова случился рецидив, - она опустила голову. Она явно хотела что-то сказать, но не решалась. Набрав в грудь побольше воздуха, она наконец сказала: - Поэтому я приняла решение подписать заявление об эвтаназии.

Дети встали, стали подходить к ней по одному. Они обнимали её, говорили ободряющие слова. Я же сидела и не могла поверить в это. Ребёнок сам решил себя убить. Но она же такая маленькая... Я почувствовала, как по щекам потекли слёзы. Мне не хотелось, чтобы меня видели в таком состоянии, и я выбежала из комнаты. Я бежала прочь от этой комнаты, мне хотелось вдохнуть свежего воздуха.

С неба сыпал снежок. Я подскользнулась на дорожке и упала в сугроб. Тут-то меня и накрыло. Я рыдала в голос, уткнувшись лицом в колени. Я не видела и не слышала ничего вокруг. Подумать только - маленький ребёнок говорит, что в свой день рождения она убьёт себя, и все вокруг её поддерживают. Я не знаю, сколько я так просидела, пока кто-то не вытащил меня из сугроба. Я ничего не видела из-за слёз. Меня куда-то вели, и вдруг я почувствовала тепло.

- Садись, - меня легонько толкнули. Я села на деревянную скамью. В руке у меня оказался платок. - Вытри слёзы, - я послушно выполнила указания. Когда я подняла голову, то увидела перед собой Александру.

- Она же ещё маленькая! Как она может так говорить? - задала я терзающий меня вопрос.

- Она уже взрослая. Дети, когда им исполняется шесть, получают больше прав. Их слова учитываются в суде, они получают право подписывать документы, детям отдаётся в полное владение их счёт.

- Но это неправильно! - глаза снова заполнились слезами. - Её все поддерживают! Так быть не должно!

- Я хотела отложить эту тему на потом, - Александра вздохнула и села рядом. - Три недели назад ты спрашивала, много ли у нас больных детей. Так вот - много. Эта девочка - её, кстати, зовут Василиса, - одна из них. У неё рак спинного мозга. Ей больно ходить, да вообще двигаться. Мы пытались её лечить, однажды у неё уже случился рецидив, но мы, казалось бы, снова перебороли болезнь. Она прошла огромный курс химиотерапии, она пережила всё с мужеством, и её группа её всегда поддерживала. Но не так давно у неё случился второй рецидив. Детям в середине года рассказывали про их права, про эвтаназию тоже. Каждый день она переживает с болью, и это решение - спасение для неё.

- Она хочет себя убить! - мне снова стало плохо, и я зарыдала.

- А ты бы предпочла, чтобы она жила с этой болью? - возмутилась Александра.

Я ничего не ответила, только сидела и рыдала. Мне было очень плохо. Я почувствовала, как она обняла меня и прижала к себе. Я уткнулась ей в плечо и зарыдала в голос.

Я не знаю, как долго мы так сидели, но я стала успокаиваться.

- На, закури, - она протянула мне свою пачку. - Монотонные движения успокаивают мозг, - я послушно достала сигарету, Александра сделала то же самое.

- У вас нет больных детей, потому что они принимают решение убить себя, чтобы не мучиться, - тихо проговорила я и закурила.

- Ты почти права. Они есть, но их очень мало. Когда они заканчивают своё обучение в школе, они обычно уезжают жить во внешнее кольцо - поближе к больницам. Там же находят себе работу. Живут как-то.

- Не могу поверить, что она говорила это серьёзно, - вздохнула я.

- А ты поверь. Это обычная практика для нас, как-то привыкаешь к этому. К вечеру она уедет отсюда и больше не вернётся. Это её право и её решение...

- А решение других нужно уважать, - перебила я.

- Да. Поэтому её поддерживают её друзья.

- Теперь я понимаю, почему ты откладывала этот разговор, - тихо вздохнула я. - Это очень тяжело.

Когда мы вернулись, Василисы уже не было в группе. Дети как обычно играли и веселились. Мне же было тошно от всего этого.

На прогулке я сидела на лавке. Разговаривать ни о чём не хотелось, и мы с Александрой сидели молча. Я не обращала внимание на происходящее вокруг, поэтому я не сразу заметила, что рядом со мной в сугробе сидит мальчик и наблюдает за мной.

- Почему Вы такая грустная? - спросил он.

- Настроение плохое, - вздохнула я.

- Вы такая красивая, - улыбнулся мне мальчик, - Вам нельзя грустить. Красивые девочки не должны грустить.

Я посмотрела на него. Из-под шапки торчали чёрные волосы, которые сильно контрастировали с голубыми глазами и бледной кожей. Пухлые щёчки порозовели от холода. Он улыбался так широко, что было видно два отсутствующих зуба. Я непроизвольно улыбнулась в ответ.

- Так лучше! - воскликнул он. - А как Вас зовут?

- Света.

- А меня Дима. А давайте я Вас заберу к себе, когда вырасту, и не буду давать Вам грустить? - он явно говорил это искренне.

- Боюсь, я слишком взрослая для тебя, - вздохнула я.

1
Автор поста оценил этот комментарий
Отлично пишешь, с нетерпением жду каждой следующей главы.
Автор поста оценил этот комментарий

Я надеюсь у тебя еще глав 40 в запасе)

Автор поста оценил этот комментарий

Рассказ классный, иногда режут глаза опечатки и ошибки, но это простительно, учитывая объем написанного. Прочитала все части на одном дыхании, теперь буду ждать с нетерпением продолжения.

раскрыть ветку
Автор поста оценил этот комментарий
Вы говорили, что главную героиню взяли на проект длительностью 10 лет. Пока, вы описываете события первой недели проекта. То есть, время в рассказе медленнее времени в реальном мире. Значит ли это, что ещё, минимум 10 лет ваши обворожительные рассказы будут услаждать наш взор?
раскрыть ветку
Автор поста оценил этот комментарий
Все супер))) как часто выкладываете новые главы?
раскрыть ветку