Подчиненные⁠⁠

Я бежала со всех ног, так быстро, как только могла. Врезаясь в углы домов на поворотах, чутьем выискивая свободные проходы. Взрывы позади прижигали пятки получше раскаленной кочерги, а писк летающий дронов не позволял остановиться и даже просто перевести дыхание. Очередной поворот в узкий переулок предстал передо мной спасением, ибо синий поисковый луч, скользящий по земле, ведомый взглядом все того же дрона, уже почти коснулся моей тени.

«Черт побери! Надо было сразу слушать, что они говорят и идти по-хорошему!» - В который раз посетила разумная, но запоздалая мысль. – «Но нет, мне ведь правда нужна. Что, зачем и почему…»

Впереди уже виднелось низенькое здание, искомое мной. Оно отличалось от окружающих высоток хотя бы тем, что больше напоминало деревянную хибару. Покосившаяся крыша, ветхие стены, практически отвалившиеся оконные рамы. Стекол в окнах либо нет вовсе, либо те скалятся щербатыми улыбками осколков. Входная дверь висит на одной петле, покачивается на ветру, шумно бьет по косяку. Зажатый, будто даже стиснутый между двух бетонных исполинов, дом выглядел жалко и убого. Однако, он был моей целью и, надеюсь, укрытием.

Со всей своей прытью рванула к вожделенному убежищу. Из последних сил совершила прыжок, запоздало реагируя на предупредительный писк позади. Но прежде чем раздался взрыв, я оказалась внутри этой самой хибары. Благо, дверь распахнулась в самый нужный момент.

Получив отдачу звуковой волной, не удержалась и прокатилась по полу. Но тут же вскочила, воровато огляделась, уставилась на дверь. Дроны зависли перед проемом, сейчас они больше напоминали футбольные мячи, чем Сверхэффективные Охранные Объекты… Каждый из пятерки глядел на меня синим глазом. Но в дом они не залетали. Миг и синий цвет сменился на зеленый, и тут же я услышала голос:

- Цель загнана. Миссия проведена успешно. Группа СОО номер двадцать три остается на страже. Конец связи. – Сообщение, по всей видимости, передавалось напрямую в Центр…

Отлично, значит мне все же придется познакомиться с моими новыми напарниками… А ведь, почему-то, так не хотелось…

Вообще эта история началась еще неделю назад. Я очнулась в больничной палате, связанная по рукам и ногам серебряными браслетами. Эти чертовы цепи причиняли адскую боль, оставляли на коже красные рубцы. Сперва я истово рвалась, желая освободиться, но в итоге, когда цепи разъели кожу почти до кости, просто вырубилась от болевого шока.

Проснувшись позже, обнаружила себя уже не в палате, а в просторной клетке. Прутья после проверки, оказались тоже серебряными, да еще и под напряжением. Ко всему прочему меня начинала мучить жажда. Горло саднило, при том, по всей видимости, уже давно. Кожа стала совсем бледной и будто бы истончилась, вены, артерии, сухожилья, все это теперь просвечивало, хоть анатомию изучай.

Но больше всего пугало не это.

Я не помнила ничего из своей жизни за последние несколько лет. Вот совсем. Знала, кто я, как меня зовут, сколько мне лет, где нахожусь… Но как сюда попала, вернее за что или для чего, и что было перед этим – загадка… И чем усерднее пыталась вспомнить, тем больше начинала трещать голова.

«Они заблокировали доступ к воспоминаниям… Намеренно». – Осенило меня. А значит, нет и смысла пытаться хоть что-то вспомнить. Служащие Центра всегда выполняют работу на совесть…

Дальше все было просто. Раз в сутки служащие в белых халатах и масках на лицах приводили донора. У него брали кровь и, прямо в шприце, сняв иглу, отдавали мне. Ровно столько, сколько было необходимо, чтобы я не сдохла прямо здесь и прибывала хоть в каком-то состоянии вменяемости. Но, конечно, каких-то жалких миллилитров было мало, и я продолжала гореть.

На третий день в помещение, где была установлена моя клетка, пришел мужчина. Он отличался от прочих своей статью и военной формой. На вид ему было что-то около сорока пяти-пятидесяти лет. В волосах на висках уже пробивалась седина, впрочем, в остальном прическа была идеальной. На лице ни намека на щетину. Смотрит прямо, глаза глубоко посажены. Нос, по всей видимости, был сломан не раз – горбинка на переносице смещена чуть влево и будто бы была надломлена позже повторно, может и не единожды. Квадратная челюсть, подбородок выставлен вперед, как говорится, волевой.

Приставив стул почти вплотную к решетке, он церемонно снял офицерскую куртку, повесил на спинку и уселся, вперив в меня холодный презрительный взгляд. Я же, лежа прямо на полу, лишь повернула голову, ответив не менее красноречиво.

- Ну, здравствуй, Катлин. – Деловито начал он. – Готова поговорить?

Я многозначительно молчала. Вести себя, словно трусливая псина, было выше мои сил. Я не боюсь их.

Отвернувшись, дала понять, что никаких разговоров не будет.

- Понял. – Коротко ответил вояка. – Раст!

Послышалась возня, в помещение что-то втащили. Что-то большое, громоздкое и дребезжащее. Я похолодела.

«Будут пытать?»

Впрочем, далее ничего не последовало. Тишина.

Прошло еще какое-то время, в помещении было тихо. Я обернулась.

- Суки. – Вырвалось сквозь зубы.

На том месте, где прежде сидел вояка, теперь стоял медицинский железный столик. На нем, в высоком металлическом поддоне, лежали красные кубики замороженной крови. Скоро они начнут таять… И наверняка разбавлены феромонами.

«Да, веселая предстоит ночка».

Спустя три часа я готова была грызть серебро прутьев зубами, не обращая внимания даже на разряды тока. Впрочем, пока только «была готова». Самообладание по-прежнему позволяло оставаться в центре клетки.

Кровь была не просто разбавлена феромонами… Там, наверное, больше половины от всего объема их было. Чистейший аромат страха. Добыча, застывшая перед охотником в оцепенении. И этот запах сводил сума до зубовного скрежета.

Они знали, что делают. Сволочи. И заранее подготовили эти милые красные кубики, растекшиеся сейчас в поддоне ароматной густой влагой. И разбавили еще антизагустителями, чтобы кровь не сворачивалась.

Знали ведь, с какой стороны подступить. Знали, что боли я не боюсь, умею абстрагироваться. А вот с жаждой никто из нас не справится. Рано или поздно все сдаются.

«Только со мной «рано» не прокатит».

Горло жгло просто нещадно. Каждый вдох, обжигал легкие. Нестерпимо хотелось вырваться отсюда. Мышцы било судорогой и кто б знал, каких усилий мне стоило сидеть на месте спокойно и не трястись, словно припадочная. Я сжимала зубы, впивалась ногтями в бетонный пол, продирая его, оставляя пыль и крошку.

Не знаю, сколько еще это длилось. Может, пять минут, а может и сутки. В таком состоянии я не чувствовала времени. Только, наконец, появился давешний засранец в форме.

Он снова уселся, чуть в стороне от столика. Ухмыльнулся, оценив мое состояние.

- А ты неплохо держишься.

«Комплимент?»

- Я попробую начать еще раз после этой небольшой демонстрации, - он махнул рукой на поддон. - И, надеюсь, теперь ты поддержишь диалог.

«Да чтоб ты сдох, придурок».

Он достал из внутреннего кармана плоскую коробочку галографа. Нажал сверху, открывая текст, засветившийся в воздухе над устройством голубоватыми буквами.

- Итак, тебя зовут Каталина Фалкон. Работаешь на Центр последние пятнадцать лет. Участвовала во многих весомых сражениях, где проявляла себя, как первоклассный боец. – Он листал текст, вглядываясь во сплывающие снимки. - Но… Была снята со службы ровно месяц назад и запечатана. Воспоминания прошли обработку, так как содержали конфиденциальную информацию.

Я не удержалась, немного подалась вперед. Это что ж такое мне удалось разнюхать, что так упекли? Интересненько.

От вояки мой интерес не скрылся.

- Да-да, Катлин. Ты проявила излишнее любопытство, за что и поплатилась. – Он убрал галограф. – Но ты слишком ценный сотрудник, чтобы просто избавиться от тебя. Потому руководство Центра пришло к следующему решению – тебя снова зачислят в штат в числе иного отряда. По результатам анализов, было выявлено, что именно члены твоего прежнего отряда подталкивали тебя к неразумному мятежу. Данный отряд на настоящий момент ликвидирован за твоим исключением.

На мгновение даже удушающий аромат крови и феромонов потеряли смысл. Картинка, наконец, сложилась в единое целое.

Я, в числе других таких же правдолюбов, нарыла что-то, что нарыть не должна была. И нас зачистили. Перебили всех, кроме меня. А может, и не перебили, а просто мне так излагают. Замечательно. А какую версию, интересно, вынесли на публику?

Послышался тихий рык. Вояка насторожился, чуть сильнее сжал пальцами свое колено. Лишь мгновением позже я поняла, что рык этот идет из моей груди. И я бы вдохнула поглубже, успокаиваясь, вот честно, но вдыхать в который раз витавший тут запашок не было никакого желания.

- Тебе придется успокоиться. – Буднично изрек вояка. – Не бери на себя слишком много. Ты ценный сотрудник, но если придется, ликвидируем.

Я знала, что он не блефует.

Все внутри обожгло, но я справилась с клокочущей злостью.

- Тебя выпустят сегодня. И лучше бы тебе быть хорошей девочкой. – Он гаденько усмехнулся. Так гаденько, что меня чуть не передернуло. Вот не вязалась эта физиономия с его образом строгого военного. – Все поняла.

Я кивнула, не разжимая зубов, не в силах подавить оскал.

- Ну и отлично. Раст! – В помещение зашел плюгавенький юноша. Он изо всех сил старался показать, что ни чуточки не боится. Однако дребезжание вывозимого столика в его трясущихся ручках говорило об обратном. Конечно, тут ведь такая страшная я. Скованная мучительной жаждой за серебром и электричеством. Тьфу.

Вояка поднялся, подошел к управляющей панели у двери. Включил вытяжку. Запах тотчас улетучился.

- Ты не принимай близко к сердцу, что пришлось тебя малость обработать. Это только для сговорчивости. Не люблю, знаешь ли, когда мне перечат. А так, смотри, какой конструктивный диалог вышел.

Да уж, конструктивнее некуда. Ты бы вышел со мной один на один, без клетки. Вот тогда бы поговорили. Конструктивно.

Жжение в глотке теперь не было таким болезненным. Нет, жажда, конечно, никуда не делась, но все же я теперь могла держать себя в руках.

Поднявшись с пола, церемонно вычистила бетонную крошку из-под ногтей. Вояка хмыкнул. Не впечатлен.

Он снова отвернулся к управляющей панели, вызывая дронов. Те явились спустя всего несколько секунд. Расторопные твари. Дронов я ненавидела еще сильнее, чем военных и работников Центра.

Открыв галограф, вояка приблизился к клетке. Открылась карта. Мужчина приблизил изображение, указывая маршрут и конечную точку.

- Тебе нужно сюда. Отправишься сразу на знакомство с новой группой. До нового задания все, как обычно, по протоколу.

Скользнув взглядом по точке, куда он указывал, я инстинктивно искала взглядом другое место. Что-то щемящее прокралось в сердце. Там, где должно было находиться мое прежнее убежище (а я помнила его! Видимо, мозги мои подправили исключительно на предмет деятельности и окружения) зияла воронка.

«Нет, я должна увидеть это сама».

- Все понятно? – Угрюмый голос оторвал от раздумий.

Я кивнула.

- Тогда без глупостей.

Он вновь отошел к управляющей панели. Дроны предупреждающе загудели, переходя в режим боевой готовности.

Сперва исчез гул электричества. А после отъехала в сторону дверь клетки.

- На выход. – Строго изрек вояка.

В окружении пятерки дронов меня повели по длинному белому коридору. Белые же двери все были плотно закрыты.

Я не делала попыток вырваться, да вообще что-либо предпринять. Да и смысл? Я одна, в состоянии истощения. Вокруг охрана. Глупость. Просто шла, куда велено.

Часом позже, получив обратно личные вещи, я выходила из здания Центра. Солнце уже садилось, но я все равно натянула капюшон серой толстовки, заодно заправив под нее и серебристого цвета волосы.

«Хоть бы помыться дали что ли».

Поправила лямку рюкзака, и, спрятав руки в карманы, пошла по пустой улице. Дронов было не видно. Остались в центре? Натянули маскировку? Черт знает.

Но я все равно была намерена сперва добраться до того котлована. Может, там удастся хоть что-то вспомнить? Жажда раскрыть правду кипела во мне похлеще голода.

Редкие прохожие поглядывали угрюмо. Конечно, вам в своих холеных выглаженных пиджачках и сорочках не пристало ходить по одной улице с такой личностью, как я. Представила, как выгляжу со стороны – невысокая, стройность на грани с болезненной худобой, в плотной серой толстовке, черных джинсах и черных же кроссовках. Черно-красный рюкзак за спиной. Капюшон толстовки натянут так, что глаз не видно, из-под него выбились лишь несколько прядей, то ли седых, то ли крашеных под серебро. Виднеющаяся часть лица и шеи обтянуты кожей, как по голому скелету, да еще и белая, точно фарфор. Конечно, людишки, я не подхожу никаким боком под этот респектабельный райончик. А вы еще и в сомнениях, кто я. То ли случайно забредшая наркоманка из гетто, то ли… Впрочем ни к той, ни к другой вы не полезете. Побрезгуете. А в душе еще и побоитесь.

Свернула в первый же переулок. Не люблю широкие улицы. Немного прошла шагом, прислушиваясь. Тихо. Ни гула, ни писка. Перешла на бег.

До нужного места можно было добраться и на метро, но я предпочитала передвигаться бегом.

- Вы ушли с маршрута. – Спустя какое-то время опомнился широкий браслет-галограф. Странно, я ведь не активировала его. – Вернитесь на маршрут.

«Твою мать».

Я прибавила скорости. Позади раздался первый предупреждающий писк. Дроны. Что б их… Значит, все же были под маскировкой.

Первый выстрел едва не сбил с ног… Так меня и погнали в нужном направлении.

И вот теперь эти чертовы мячики висят на страже, явно подталкивая к новому знакомству.

Ну что ж… Тогда до правды будем добираться позже.

Вокруг был свален самый разный хлам. Какие-то деревянные шкафы, распахнувшие кривые резные створки, словно голодные пасти. Кучи вонючего тряпья, посеревшего, отсыревшего. Старые стулья и табуреты. Перекошенная на одну сторону кровать, на которой свален ворох книг, почерневших от плесени. И все это под щедрым слоем паутины, пыли и мусора. Кажется, раньше здесь был просторный холл, но, судя по всему, сюда выволокли всю ненужную мебель, да так и бросили. Как вообще можно жить в таком гадюшнике? Ох, не сработаюсь я с новой группой…

«И куда дальше?»

Нет, конечно, я не ждала встречи с фанфарами, но все же…

Еще в Центре мне пояснили, что отряд, к которому меня прикрепляют, проинформирован. А заодно намекнули, что им запрещено разглашать какую-либо информацию из того, что заблочено в моем мозгу. Сердобольная медсестричка намекнула еще, что тем более они все равно ничего особо и не знают… Но уж познакомиться то могли бы выйти!

Пнув попавшуюся под ноги банку, прошла вглубь дома. Впереди виднелась лестница на второй этаж. Но по ней, судя по толстенному слою пыли, давно никто не ходил. По всему выходило, что прямая мне дорога в подвал.

«Ну, конечно, классика жанра…»

Дроны позади в очередной раз пропищали, передали какое-то сообщение в Центр и деактивировались. Погасли «глаза», железные мячики полетели домой.

Я не удержалась, показала им вслед крайне неприличный жест.

Пробираться через весь этот сваленный в горы мусора хлам было, скажу я вам, не самым приятным событием в моей жизни. Нет, я не брезглива, просто люблю порядок. Хаос вызывает раздражение. Пфе.

Дверь в подвал не разочаровала. Пятиконечная перевернутая звезда, намалеванная красной краской. Нарисованные же черепа, паутины, пауки. Меня что, к детям в компанию отправили? Что за бредотня?

Повернув ручку, открыла дверь. Лестница вела вниз, в темноту. Перестроив зрение, начала спускаться вниз. Лестница, что странно, ни разу не скрипнула. В сером цвете ночного видения все казалось еще более убогим, чем могло бы быть. Здесь тоже были кучи хлама, хоть и не в таком количестве. Просто банки с разлитой краской, какой-то инструмент, перекошенные полки… Стены плакали облупившейся краской, на потолке не хватало кусков штукатурки. И все. Пусто. Ни-ко-го.

Призадумавшись, я уже решила было проведаться в другие комнаты, как вдруг уловила музыкальные басы. Звук шел откуда-то из-за стены. Немного покружив по помещению, я-таки нашла дверь. Распахнула.

Сперва по глазам ударил яркий свет, не удержавшись, сощурилась, перестроила зрение обратно. В нос ударил запах табака. Впрочем, не мудрено. Из дверного проема ко мне устремился сероватый дым. Ко всему прочему, играла какая-то бешеная музыка, рвущая перепонки осипшими хрипящими голосами, басами и сбивчивым диким ритмом.

Когда дым немного рассеялся, я шагнула внутрь. Обстановка здесь была немногим лучше того, что я уже имела честь лицезреть. Казалось, что здесь раньше был то ли дешевенький ночной клуб, то ли вообще бордель.

Разноцветные лампочки сходили с ума, мигая и вращаясь. Под потолком качался влево-вправо облезлый диско-шар. У противоположной стены была установлена барная стойка, подсвеченная по низу голубым. За ней, на полках, как ни странно, стояли бутылки с хорошим алкоголем. В центре помещения – огромный п-образный диван с высокой спинкой. Есть на нем кто-то или нет с моей стороны было не видно.

«Но музыку-то кто-то слушает?»

Кстати, музыкальная установка стояла здесь же, справа от входа.

Поморщившись, я приблизилась к пульту, тупо поглядела на него, не в силах понять, где здесь кнопка выключения, а после просто выдернула шнур из розетки.

Тишина. Благо.

За спиной послышалось хихиканье, противное такое, мерзопакостное. Женское.

- Кто это здесь у нас? – Над левым ухом заговорил мужской голос. Обернулась. Взгляд уперся в голую мужскую грудь. Кожа белая, измалеванная татуировками, проколотые соски. Кожаная жилетка. Поднимаю взгляд выше. Парень наклоняется ко мне. Разноцветные глаза, левый – желтый, правый – синий, смотрят в упор. Малиновый ежик волос выглядит весма вызывающе. И пирсинг по всему лицу. Атас.

- Это парень или девчонка, не могу понять! – С моей головы сдергивают капюшон. Я стою все так же, не двигаясь, не дыша. Еда сдерживая оскал. – Как думаешь, Блэйз?

В поле зрения появляется такая же фриковая девица. Идеально закрученные кудряшки выкрашены во все цвета радуги. Броский макияж. Мини-юбка, мини-топ, так, для вида, едва прикрывают наготу.

- Ты кто? – Пухлые губешки, щедро накрашенные пурпурной помадой, растянулись в глупой улыбочке.

И что прикажете делать? Неужели эти двое из тех пяти, к которым меня прикрепили? А остальные? Такие же?! Да я же кончусь после первого же задания…

- Класс… - Выдавила сквозь зубы еле слышно.

- М? – Переспросила девица, тоже наклоняясь и заглядывая мне в лицо. – Все-таки девочка. Мышка какая маленькая. Ты заблудилась, наверное? Серенькая! – Девица берет прядь моих волос, поднимает, оглядывает брезгливо.

Ну, да, седая я. Так поживите, как я, еще не так цвет поменяете.

- Отойдите от нее. – В комнате появился еще один парень. Вовремя. И совет полезный. Высокий, плечистый, но без перебора. Опрятный. Одет без изысков – прямые синие джинсы, синий же джемпер с каким-то абстрактным узорчиком. Волосы до плеч, слегка вьются, темные… Брюнет? Черты лица вон, тоже, приятные.

- Ой, Марк, брось, мы просто развлечемся немного. – Блэйз явно был настроен на какую-то развлекуху. Даже интересно стало.

- Ну, как хотите. Мое дело – предупредить. – Пожал плечами, перевел взгляд на меня. Глаза черные, похоже тоже давно не питался. – Здравствуй, Каталина.

Я кивнула в ответ, улыбнулась уголками губ.

Парочка фриков вперила в меня неверящий взгляд.

- Вот она? – Девица отпустила-таки мои волосы. – Но ее ж должны были только через неделю выпустить.

- Видимо, прошло без осложнений, я прав? – Тон Марка был слегка насмешлив, но, кажется, вовсе не в мою сторону. Я не сдержала ухмылку.

- Нет, Марк, признайся, ты нас разыгрываешь! – Блэйз потянул девицу к дивану, почти удачно скрыв легкий выброс адреналина. Ну и замечательно. Не придется никому ничего объяснять, не зря я работала столько лет над своим именем.

Марк снисходительно покачал головой. Девица хотела еще что-то ляпнуть, но Блэйз вовремя потянул ее к себе и заткнул рот поцелуем. Отлично. Эксгибиционистов мне только под боком не хватало.

- Выпьешь? – Марк уже стоял за барной стойкой, доставая бокалы. Кивнула. – Мы правда ждали тебя несколько позже. – И смотрит так внимательно, пристально даже. Ждет исповеди? Забавный… - Что будешь?

Я оглядела представленный ассортимент.

- Виски. – Сказала без раздумий, едва заприметив знакомую бутыль.

- Не обессудь. – Разливая напиток, продолжил Марк. – Ты совсем не похожа на то, какой тебя представляют.

Я лишь пожала плечами. Ну, а что тут можно было сказать? Да, я не выглядела устрашающе. Вообще по большей части меня пожалеть пытались, накормить, обогреть… Те, кто не знал, как я работаю. Конечно, худющая, бледная, глаза на пол лица. Но по внешности судить глупо.

А я… Я последние пятнадцать лет только и занималась, что работой. За каждую миссию бралась и до завершения доводила.

Работа… Единственное, что позволяло не свихнуться в этом двинутом мире. Способ слить весь накопившийся негатив, вдоволь поохотиться, утолить жажду убивать, запереть ее на время под замок, утоленную. Наверное, если бы меня не приняли на службу, я бы давно превратилась в тень. Одну из тех, кто не выходит на солнечный свет, ныкается по тоннелям метро и канализационным стокам, и питается, в основном, крысами и бомжами. Нет, уж лучше работать на Центр… Оберегать человеческое стадо.