История генеалогического поиска на примере крестьянской семьи, XVIII-XX вв. Часть 7.
Между озерами Червленым и Утиным
Основными ориентирами в XIX веке (и ранее) для однозначной идентификации населенных пунктов были природные объекты. В основном - водоемы. Они позволяли определить, о каком конкретно хуторе идет речь. Ведь довольно часто поселения крестьян получали названия по фамилии помещика-основателя. Исключением не стал и хутор Балабин, в котором на протяжении более чем 230 лет жили мои предки. В этом посте я расскажу его историю. Когда и кем был заселен, какие изменения происходили, и о источниках, которые помогли мне сделать такие выводы. Пост дополняет предыдущий рассказ на данную тему.
Как я уже говорил в предыдущем посте, на въезде в хутор стоит табличка, гласящая о том, что хутор был основан в 1822 году. Фото ниже (кликабельно). Вот такой вид открывается тому, кто въезжает в хутор. Справа от дороги кладбище, слева - дворы, на земле которых некогда жили крепостные крестьяне и казаки.
Найти в архиве хоть какие-то причины указания именно этого года мне не удалось. В документах это один самых "темных" периодов. Но зато я обнаружил реальную запись об основании поселения. Сделал её Харитон Иванович Попов, знакомый вам по прошлому повествованию. Вот она (текст представлен ниже):
«х.Балабин при р.Сале между озерами Червленым и Утиным (в 24 в. от окр. ст.)
По списку 1837 года значится в юрте х.Балабин. С левой стороны р.Сала при кургане Черлвеновском.
Из клировых ведомостей за 1801 год видно, что в это время на р.Салу было 2 хутора Балабиных и оба они находились в 20 верстах от станицы Семикаракорской.
1-й подполковника Михаила Балабина в нем дворов: 5, 35 д.м.п и 12 д.ж.п. малорос.
2-й сотника Ивана Балабина в нем 5 дворов, 21 д.м.п., 11 д.ж.п. (консист. архив)
Дело №478 1856-1861 г. Черкасского округа
Из войсковой грамоты, состоявшейся 26 июня 1798 года видно, что х.Сальский поселенный при уроч. Червленом яру по течению р.Сала с левой стороны заселен полковым есаулом Иваном Балабиным в войсковом владении в 1783 году (межевой архив)»
Стоит пояснить вышеописанные факты. Здесь Харитон Иванович приводит все найденные им сведения о населенном пункте.
Клировые ведомости — это специальные документы, содержащие информацию о церквях. В данном случае интерес представляли сведения о хуторах, жители которых являлись прихожанами конкретной церкви. А посещали жители Балабинки в то время Покровскую церковь в станице Семикаракорской.
И хуторов Балабиных в действительности в те годы было два. Об одном из них сейчас идет речь. А второй ныне не существует.
Сокращения «д.м.п» и «д.ж.п.» означают, соответственно, «душ мужского пола» и «душ женского пола». То есть, количество крестьян, проживавших в поселении.
Подводя итог, можно с уверенностью сказать, что ныне существующий хутор Балабинка был основан в 1783 году. Получается, что кто-то украл у хутора без малого 40 лет истории.
Историческая справедливость
Помимо недостающего полувека истории хутора, есть еще один факт, который меня возмутил. Знаю, что подобные высказывания ведут к спорам с несогласными, но всё же расскажу как есть.
В трех соседних хуторах - Балабинском, Кузнецовском и Слободском есть улицы, названные в честь Семёна Михайловича Буденного. В этом можно убедиться посредством онлайн карт. В поисках информации о хуторах я почти случайно наткнулся на мемуары Семёна Михайловича. В книге упоминались эти хутора. Вот, почитайте:
...
"Во исполнение этого приказа 4-я кавдивизия повела наступление из Большой Мартыновки на Большую Орловку, а затем по левому берегу реки Сал на хутора Павлов, Золотарев, Кузнецовка, Сусатский, Ажинов, Кудинов, станицу Багаевская, хутор Федулов.
В хуторе Золотарев дивизия столкнулась с пятью полками кавалерии, которыми командовал генерал Попов — тот самый Попов, что зимой 1918 года вел борьбу с краснопартизанскими отрядами в Сальском округе.
Встретив сопротивление белоказаков, дивизия с ходу развернулась в боевой порядок и атаковала противника. Бой был горячим, но непродолжительным. Противник, заметив, что части дивизии начинают охватывать его фланги, начал отступать меньшей частью своих сил в направлении хутора Верхне-Соленый, а большей частью к хуторам Кузнецовка и Сусатский. Мы преследовали главным образом основную группу белых, отступавшую на хутор Кузнецовка. Двигаясь со штабом дивизии, я въехал в Кузнецовку, когда наши передовые подразделения еще вылавливали не успевших убежать белогвардейцев. В разных концах хутора слышались одиночные выстрелы и шум преследования убегавших белоказаков. Я собирался было соскочить с коня, чтобы выпить воды в какой-нибудь хате, как вдруг мимо меня промчался на прекрасном коне донской породы в длинной романовской шубе босой всадник. Я дал шпоры своей лошади и в несколько секунд нагнал удиравшего. Он припал к шее коня и, дико озираясь на меня, что-то шептал. Я пытался схватить его за воротник шубы, но все как-то не получалось. Тогда я вытащил из кобуры револьвер и выстрелил. Всадник, вскинув руки вверх, свалился с седла. Убитым оказался полковник Калинин. Под шубой у него ничего не было, кроме нательного белья. Я передал коня полковника своему ординарцу, приказав оставить его при штабе дивизии под мое седло.
На ночь дивизия расположилась в Кузнецовке, выставив сторожевое охранение в хуторе Балабин и на юг в сторону хутора Верхне-Соленый. Поздно вечером мы хоронили двух бойцов, убитых в бою за хутор Золотарев. Я приказал на похоронах исполнить Интернационал, понадеявшись на трубачей, захваченных нами в Великокняжеской у Мамонтова. Но оказалось, что Интернационал они исполнять не умеют.
— Ну тогда давайте, что знаете. Только, чтобы было торжественно, — сказал я. И они грянули похоронный марш.
Вскоре после похорон к нам в Кузнецовку прибыл неожиданный гость — командующий 10-й Красной армией Егоров. Он рассчитывал застать нас в Большой Мартыновке, но опоздал, и ему пришлось догонять дивизию.
— Подъезжая к Кузнецовке, — рассказывал Егоров, — я услышал похоронный марш и ружейные залпы. Ну, думаю, белые... надо убираться обратно, пока не наскочили. Не уехал потому, что у вас вдруг все стихло, да и у меня в машине бензин кончился.
Командующий уточнил задачу дивизии, а также информировал меня о том, что главной задачей 10-й армии является выход на линию хутор Жеребков, Приютное по рубежу Маныча и что правее нас наступает 9-я Красная армия, получившая задачу выйти на линию Таганрог, Ростов, Новочеркасск, Багаевская, хутор Маныч-Балабинский.
На другой день, 4 апреля, рано утром Егоров уехал, пожелав нам новых боевых удач.
Проводив командующего, мы продолжали наступление в направлении станицы Багаевской через хутор Сусатский. Я ехал верхом на коне убитого в Кузнецовке полковника Калинина. Трофейный конь приводил в восторг моего молоденького ординарца, считавшего себя большим знатоком лошадей. Он разбирал коня по всем статьям и огорчался лишь тем, что клички у него нет.
— Что лошадь без клички? Это все равно, что человек без имени! — вздыхал он."
На момент начала Гражданской войны, в хуторах моих предков проживало много казаков. Мне достоверно известно, что один из них - мой прапрадед Сидоров Петр Иванович, участвовал в белом движении. Не буду сейчас разводить дискуссию о том, кто был прав в той войне. Свою позицию в комментариях я высказывал не раз и понял, что спорить здесь о чем-то бесполезно.
Хочу лишь сказать, что считаю несправедливым называть улицы именем человека, под командованием которого по этим хуторам прошло истребление всех несогласных с результатами революции. По иронии судьбы я пишу этот рассказ из своей квартиры на проспекте Буденновском...
Заключение
Эта часть, возможно, станет заключительной. Многое, о чем я хочу вам рассказать, уже не вписывается в данный формат. Либо же просто нет вдохновения для написания интересных и связных постов.
В ближайших планах стоит раскрытие темы малороссов на Дону и особенностях местного говора. Не исключено, что в виде отдельных небольших постов буду продолжать рассказывать истории, связанные с моим исследованием.
Благодарю за внимание, милостивые государи мои!
