Истории ночного ресторана. Часть третья. Четыре комнаты.⁠⁠

На последнем этаже нашего комплекса располагалась небольшая гостиница. Два десятка номеров и огромный «люкс» с бассейном. К слову, тому, кто проектировал «люкс» стоило оторвать руки. Из-за бассейна в номере постоянно была высокая влажность, и постояльцы часто жаловались на плохую вентиляцию.

В гостиницу официантки ходить не любили. Во-первых, далеко и тяжело тащить полные тарелки в другой конец комплекса. Во-вторых, в номерах часто реализовывались сценарии фильмов для взрослых и участники действа нимало не смущались присутствием официанток. Смущались официантки. Поэтому, если поступал заказ с гостиницы, туда чаще всего отправлялся я.

Комната первая.

Заваливает к нам как-то семейка из Штатов. Папа, мама и девочка лет пяти. Американка такая типичная бой-баба под пятьдесят, реднек из Оклахомы. Излишний вес, грубые черты лица, ни малейших признаков косметики, мешковатая мужская одежда, кроссовки, спутанные седоватые патлы из-под бейсболки. Папа под стать – пузо от гамбургеров и пива, майка с Гомером Симпсоном, взгляд, как будто у него в гараже ракетный комплекс, а занесло его в бедную африканскую страну. И девочка – розовое платье, носочки-сандалики, капризная мордашка. Короче – набор стереотипов Задорнова.

Пока папаша пьет у стойки коктейль «Идиот» (коньяк с кока-колой), женская половина семьи играет в боулинг. Мамаша лихо швыряет тяжеленые шары за себя и за дочку. Девочка меланхолично посасывает «Спрайт» через соломинку.

Ну, поиграли и пошли в гостиницу.

Через час – звонок. Американцы требуют в номер чай. Блин, вы час назад были в баре – чаю не попили? Ну ладно, желание клиента – закон.

Расставляю на подносе чайник, чашки и топаю к лифту.

Дверь номера открывает мамаша в отельном халате. Глава семьи отсутствует. Девочка, завернутая в полотенце, воробьем нахохлилась на диване. Волосы мокрые – понятно, искупали ребенка, решили перед сном чаем напоить. Ну, ок. Ставлю поднос перед девочкой. Американка что-то квохчет мне, сует в карман смятый доллар. Понимаю через слово. Английский я учил плохо, а у американцев ещё и акцент какой-то техасский.

- Милк, милк, - ну это ясно. Молока им к чаю. А сразу сказать, чтоб человека, у которого в зале пять столов, туда-сюда не гонять?

Пошел за «милком».

Возвращаюсь обратно с кувшинчиков, стучу в дверь – тишина.

Ну не стоять же мне, как дураку, у меня работа внизу. Стучу громче. Дверь открывает девочка и смотрит на меня.

- Привет. Где твоя мама? – спрашиваю. – Я молока принес.

Девочка поворачивается ко мне спиной и идет на диван. Иду следом.

И тут дверь ванны открывается и оттуда, на ходу вытирая волосы, вываливается мамаша. В чем мать родила. Напоминаю – под пятьдесят, лишний вес, реднек из Оклахомы.

Я чуть кувшинчик с молоком из рук не выпустил.

Мамаша замечает меня, издает оглушительный вопль. Пулей вылетаю в коридор и слышу уже через дверь, как мамаша кричит на дочку.

- Зачем ты его пустила?! Он подумает, что мы сумасшедшие американцы!

«Ну, слава Богу! Похоже, ко мне претензий не будет», - подумал я. И убежал работать.

«Крейзи американс», конечно, ещё раз зашли в наш ресторан, поужинать. Завидев меня, мамаша надвинула бейсболку на самый нос и отвернулась. Ну и хорошо.

Комната вторая

Если гостиницу официантки не любили – то «люкс» не любили вдвойне. Частенько туда приезжали группы иностранцев из стран Ближнего востока, вызывали «профессионалок» и устраивали кутеж.

В очередной раз прибывает туда компания арабов и требует десять бутылок шампанского.

- Мы не пойдем! – тут же разбегаются девушки-официантки.

- Паша? – поднимает бровь Ильхан.

- Что бы вы без меня делали? – ворчу я. Сгружаю бутылки на тележку и тянусь в «люкс».

В ответ на мой стук открывают – ни фига себе! В бассейне плескаются нимфы. Изо всех спален доносятся характерные звуки. По ковровому покрытию номера разбросаны штаны и детали нижнего белья. Напротив меня едва стоит на ногах араб в длинных, до колен трусах.

- Шампанское?

- О-о, шампанское?! – обрадовался «гость». – Заходи, заходи.

Захожу, стараясь не наступать на разбросанные кружева.

- Паша, привет! – одна из нимф узнает меня и машет рукой.

- Привет, - отвечаю я.

Расставляю шампанское на столе.

- Бутылки открывать?

Араб кивает. Внимательно меня рассматривает. И вдруг говорит.

- Слушай, мы пять девушке заказали. Но Мухаммед слишком много водки выпил, у него уже ничего не получится. У меня идея, если мы тебе денег дадим, ты с нами останешься?

Вот честно вам скажу. Одну долгую минуту ангел и демон на моих плечах спорили. Но потом я вздохнул и покачал головой.

- Извините. Но правилами нашего заведения запрещено.

- Жаль, - усмехнулся араб. – Тогда держи.

И протянул мне купюру с Уиллисом Грантом.

Вот до сих пор думаю, может стоило остаться?

Комната третья.

А однажды в нашем ресторане выступал Юрий Михайлович Антонов. И жил в гостинице. И я приносил ему ужин в номер. Простой дядька, очень разговорчивый. Но вот попросить автограф у живой легенды я как-то не решился, о чем впоследствии очень жалел.

Зато когда в гостинице остановился Михаил Сергеевич Боярский, я набрался наглости. И, напевая «Ланфрен-ланфра», понес ужин Д,артаньяну.

- О, заходи, на стол поставь, - сказал Боярский голосом, от которого у многолетнего фаната «Дона Цезара» дрогнуло сердце.

- Здравствуйте. А можно автограф? - пролепетал я.

- Конечно. Давай.

Я зашарил по карманам, но, к сожалению, вспомнил, что блокнот для записей я оставил внизу, в ресторане. И из бумаги у меня с собой только чек.

- А можно на чеке?

- Да без проблем. Тебя как зовут? – спросил Боярский.

- Паша.

Ну, он и написал прямо на чеке – «Паше от Миши». А я, придурок, через день этот чек потерял!

Комната четвертая

Поздним вечером один из номеров заказывает ужин. День будний, людей в ресторане особо нет. Стоять впустую скучно. Думаю, хоть какое-то развлечение.

Поднимаюсь, стучу. Дверь рывком распахивается. На меня с яростью смотрит невысокий мужичок в халате.

- Чего тебе?!

- Ужин принес. Вы заказывали.

- Пошел на х..!

И дверью перед носом – тресь!

Ну и ладно, не сильно-то и хотелось. Только развернулся, чтобы уйти, как дверь снова распахивается.

- Зайди!

Так, если что – в ресторане меня хватятся через полчаса. Расчленить труп не успеют.

Захожу. На кровати сидит дама, вся в слезах и соплях. Давешний мужичок ходит перед ней из угла в угол с рычанием тигра. Ставлю поднос на стол и начинаю сгружать тарелки.

- У тебя баба есть?! – вдруг спрашивает мужчина.

- Есть, - отвечаю я.

- Давно вы вместе?

- Около года, а что?

- Вот если бы твоя баба на твоих глазах клеила другого мужика – ты бы её убил?

Интересный вопрос. Смотрю на зареванную барышню – она смотрит на меня. И что мне сказать?

- Не-е, такую красивую не убил бы.

- Считаешь, она красивая?

- Да вообще отпад!

- Но ведь дура же! – немного смягчает тон мужик.

- А зачем красивой женщине быть умной? – спрашиваю я.

- Верно. Все, иди отсюда!

Почти вытолкал меня из номера. И снова, уже по затылку мне дверью – тресь!

Наутро женщина передала мне через бармена крупную купюру и салфетку с отпечатком губной помады. Хорошо, что её муж не видел.