Литературный челлендж пони-виньеток. "Дары Осени". Пост-итог.⁠⁠

Как не банально, но "Осень"

История моего превозмогания.

Осень — мое любимое время года (с) принцесса Селестия.

927 слов

За последствия не отвечаю, дописывал на пьяную голову.

Ты правда хочешь знать почему я люблю осень? Нет, не за листопады и дожди за окном, не за серое небо над головой. Усталость и общая хмурость бытия в это время года, тоже не привлекают меня.... Я скажу почему.

В тот год, как и во все другие, в Понивилль прибыл новый пегас. Этот маленький городок был выпускным экзаменом для учеников Клаудсдэйла. Осенью над ним всегда останавливалась на отдых, стая довольно сложных облаков. Они всегда закрывали солнце, появлялись довольно быстро, а их дожди с грозами загоняли всех жителей городка по домам.

Телескоп, стоящий на балконе моей комнаты, позволял мне наблюдать за понивиллем. Каждый год, был не такой как все. Город один, жители всегда те же, но ученики присланные из Клаудсдэйла, всегда были разные. Я всегда с трепетом наблюдала за их судбьбой в эти три месяца. И вот что скажу, всегда...именно вегда их судьба менялась. В большинстве случаев в лучшую сторону...

Этот год, я ждала как и все другие. Готовилась. Мне как и всегда принесли все необходимые документы о пони-пегасе, который в этом году будет экзаменоваться в Понивилле.

Её звали Флейминг Симфони. Обычная пони, но с довольно интересным характером. Она была отзывчивой, сострадающей, но крайне необщительной. Это я поняла позже, когда стала наблюдать за её судьбой в новом городе.

Она прибыла из Мэйнхеттена. Как гласило досье, друзей у неё не было, только упорная работа, работа над музыкой и голосом. Да и ещё родительское указание закончить школу контроля погоды.

В день её прибытия, облака полностью затмевали свет солнца, над Понивиллем стояла пасмурная погода, все пони занимались своими делами. На Флейм никто не обращал внимания, она расположилась на окраине городка, в маленьком домике, который выделяли экзаменуемым. Мне нравился этот домик. Я каждый год меняла его под определённого жителя. А им всегда нравилось то, что я с ним делала . Были только пара случаев, когда оттуда улетали на первый же день, но сейчас не о них.

Как и обычно, в доме было много литературы на тему управления погодой. В этот раз я добавила лишь пару музыкальных инструментов и не менее музыкальных книг. Первая реакция при входе в дом мне всегда нравилась. Удивление, осознание и счастье. Маленькое такое счастье, но оно было.

И конечно же, не бывает осени без трудностей. Они же настигали её почти каждый день. Облака появлялись почти сразу после исчезновения, дождь был непослушен. Многие пегасы искали помощи со стороны, так делали почти все ученики и в Понивилле её всегда давали.

Но Симфони, она не просила помощи. Она старалась всё сделать сама. У меня сердце разрывалось и конечно же я не выдерживала. Несколько раз на день я помогала ей с облаками. Я не могла поступить иначе. Хотя это и шло вразрез моим принципам.

Флейм становилась всё грустнее каждый день, я видела как свет в её глазах угасает. И тогда я придумала её. Луна помогла мне в её создании. Нашей магии хватило. В тот день я нарушила все обещания себе, никак не вмешиваться в жизнь пегасов, которые были посланы судьбой в Понивилль, осенью.

Флейм как раз разгоняла облака и пыталась поднять себе настроение песней, когда я послала к ней её. Она очень удивилась новому другу. Ну да, не каждый день встретишь феникса сотканного из чистой магии. Но Симфони не испугалась, ей было интересно.

"Светлячок" - так позже её назвала сама Флейминг, села на столбе в нескольких метрах от парящей пегасочки. Пони немного помедлив, начала приближение. Она легонько коснулась незнакомого существа копытцем и тут же спряталась за ближайший дом.

Так она приобрела первого друга. Но этого было мало, ей нужно было живое общение и я понимала это. Но как иногда это бывает, мне... точнее ей, помогла сама судьба.

В тот день была сильная гроза. Симфони старалась как могла и разгоняла тучи по мере своих возможностей, когда к ней подлетела Светлячок и увлекала за собой. Флейм доверившись и покинув пост полетела за фениксом. И всего через несколько домов увидела её. Единорожка была придавленна деревом. Её глаза были закрыты, она была без сознания. Флейминг тут же поспешила на помощь. Столкнув копытцами дерево, она немедленно отнесла несчастную на себе в местную больницу и просидела рядом с ней всю ночь.

Когда единорожка очнулась, Симфони очень удивилась когда увидела её глаза.

Её звали Фэйт и да, она была слепа. Но эти глаза, они были живее многих. Взгляд возможно и был как сквозь, но он был дружелюбен.

И вот она, дружба. Первая и настоящая. Фэйт была рядом, помогала и поддерживала Симфони, но настал день, когда она не пришла. Просто исчезла. Мне было больно смотреть на неё. Она очень расстроилась. Над Понивиллем почти три дня властвовал ливень.

Флейм была всё это время дома. Она писала письмо в Клаудсдэйл о том, что не прошла, не сдала экзамен...не выполнила задания. Но как раз в тот момент, как она дописывала последние слова, в её дверь постучали. Открыв дверь, Флейминг обнаружила на пороге двух пегасов. Синегривую и бежевую. Те, сразу начали говорить, что это она и между фраз мелькнуло имя Фэйт.

Флейм пригласила гостей в дом и спросила о Фэйт. В ответ, пегасочки молча передали ей письмо, которое гласило об отъезде подруги в Кантерлот. Что ей было очень жаль и то, что она просто не смогла оставить её одну. Фэйт прислала своих подруг на помощь Флейминг. "Они твои друзья, доверься им" - выделялись последние слова в письме.

Идя против своих инстинктов, превозмогая свои мысли о невозможной дружбе, она попыталась их принять. Фэйт была права, Фай и Гирси были прекрасными подругами, они подсказывали Симфони как бороться с погодой, как её обуздать. Вместе они провели много времени, смеялись, грустили и ссорились. Даже когда Флейм сдала экзамен, она вернулась в этот маленький городок, чтобы быть рядом с подругами. Она превозмогла всё, что ей мешало быть любимой и иметь друзей, она превозмогла себя...

Вот поэтому, моя юная ученица, я так люблю это время года.

Эх, блин. Брал "Цок-цок-цок — история на грани фола" и "До пятиста слов", но что-то пошло не так и до кучи проявились "Безумие" и "Неразделённая страсть". Зато слов наросло до 578.

------------------------------------------

"Идеальный день для..."

В эту тёплую осеннюю ночь Голден Харвест лежала на кровати мордочкой в подушку и грустила, думая о завтрашнем дне. Рядом валялась разорванная в гневе утреняя газета. На передовице выделялось крупное фото пони в очках и заголовок: «По прогнозам учёных Эквестрийского Университета Астрологии завтра будет идеальный день для…» — далее кусок был оторван.

Пони тихонько зашмыгала носом. Ей было обидно, обидно и практически больно оттого, что с завтра всем кобылкам Понивилля от неё нужно будет одно и только одно — то, за что её прозвали «Морковкой», Кэррот Топ!

О, как она ненавидела это прозвище. Оно, казалось, лишало её личности, индивидуальности, чувства значимости в в своих глазах в день, подобный завтрашнему. Неужели она виновата, что родилась не такой как все? Неужели то, что она со своей… Особенностью могла помочь кобылкам воплотить свои мечты делало её плохой, как шептались по углам завистницы?

Раздался неуверенный стук в дверь. Ну да, уже чуть за полночь. Похоже, кто-то решил не дожидаться завтрашнего утра, не желая стоять в очереди. «Правильно»,— подумала огородница, «Кому хочется стоять на жарком солнце в толпе, чтобы потом войти ко мне в дом потной и пыльной?»

Быстренько сунув мордочку под ледяную струю в ванной — нехорошо, если кто-то увидит её заплаканной,— пони процокала ко входу.

За дверью терпеливо ждала Бон Бон. Голден вздохнула. Учитывая, что Бонни и Лира уже давно живут вместе, следовало ожидать, что кто-то из них придёт к ней.

— З-здравствуй, Кэррот Топ, — пробормотала бежевая пони, глядя куда-то в сторону,— Прости, что в такой час… Я-я слышала, что...

Огородница оборвала пришедшую.

— Да, я тоже читаю газеты. Входи, пожалуйста.

Она посторонилась и заперла дверь за спиной вошедшей.

— П-прости. Просто ты знаешь, как давно мы живём с Лирой и… Ну… Мы с ней мечтали о маленьком…

— Не продолжай. Я понимаю.

Кивнув кондитерше на кровать и ещё раз попросив не стесняться, золотистая пони вышла из комнаты. Загудели трубы — старенький водопровод давно требовал ремонта, громко напоминая об этом каждый раз, как включали горячую воду. Бонни неуверенно подёргала прядь волос у основания хвоста. Ей было очень неловко.

Когда Голден вернулась, Бон Бон, свесившая ноги с кровати, робко взглянула ей в глаза. Очень хотелось опустить взор ниже, но всем было известно, что огородница так чувствительна и так переживает из-за…

«Не время!» — оборвала себя кондитерша, «Поговорить можно будет завтра. Нет, послезавтра!»

Протянув копытце вперёд и вниз, она скользнула по гладкой, тёплой, чуть влажной поверхности. Взявшись за крепкое, толстенькое основание поудобнее, закрыла глаза и скользнула языком по кончику. Кэррот Топ нетерпеливо вздохнула. Взяв кончик в рот и приложив чуть большее усилие, Бон Бон ощутила незнакомый доселе вкус, чуть солоноватый, пряный.

— О, да-а. Этого я и хотела…

— Два бита за полдюжины,— неожиданно громко ответила Голден — Это новый сорт, всего четыре грядки им засадила.

— Конечно,— засуетилась кондитерша, лазая по сумкам и разжёвывая откушенный кончик морковки — Эксперименты с морковными пирогами должны проводиться исключительно с новыми сортами! Лире много нельзя из-за аллергии, поэтому пирог будет маленький, но…

— Два бита,— огородница всучила подруге пакетик свежевымытых корнеплодов, забрала деньги и выпроводила за дверь. Ей не хотелось так невежливо обрывать ту на полуслове, но предстояло ещё сутки слушать восторженные разговоры о пирогах.

Как же она ненавидела этот осенний день, когда звёзды вставали в положение, благоволящее кулинарным экспериментам с морковью. На целые сутки все становились одержимы идеей купить две-три морковки для опытного блюда, оставляя огородницу с массой работы и мизерным доходом.

«Ну ничего,— подумала Голден — денёк в году можно и потерпеть. Хотя отношение исключительно как к источнику моркови... Обидно как».

Вновь постучали. В окошке на двери текуче переливалось что-то розовое.

— Иду, иду, — отозвалась Голден, звонко цокая по деревянному полу.

Осень — мое любимое время года (с) принцесса Селестия; Безумие; Ни единого слова

Без названия.

 — Принцесса! Принцесса, вы меня слышите? Ау!

Принцесса Селестия вздрогнула и перевела взгляд на жеребца, лежавшего на кушетке.

— Прошу прощения, дорогой?

— Принцесса, вы смотрите в одну точку уже почти десять минут. Вы вообще меня слушаете?

— Что? О, да. Да, конечно. — Селестия виновато забегала глазами по большому блокноту, испещрённому закорючками и рисунками домиков. — Ты рассказывал... о своей семье, так?

— Да, всё правильно. — Селестия незаметно выдохнула. — Знаете, они меня просто не понимают. Относятся ко мне как к какому-то чурбану бесчувственному! Когда я получил степень доктора философии, никто из них даже не подумал меня поздравить, понимаете? Да они даже не заметили! А между прочим...

Голос разгорячённого пациента постепенно отдалялся, становясь всё тише. Селестия тоскливо взглянула в окно, выходившее в сад. Там, на выцветшем осеннем газоне, кружились в хороводе яркие рыжие листья. В прозрачном воздухе блестели паутинки. Радостно галдели перелётные птицы. Если бы только...

— ... ни разу, понимаете, ни разу! А ведь я им говорил! Но разве они слушают?

Но нет. Как там говорится? Положение обязывает. Осенью всегда случается обострение всяческих расстройств, и кто-то должен помочь всем этим несчастным, выслушать их, поддержать...

— И это я ещё не начинал о своей сестре! Вы с ней знакомы, принцесса? Стойте, разумеется, знакомы. Так вот...

... но, о, небеса, как же это тяжело! Селестия перевела взгляд на большие часы, висевшие над кушеткой. Подумать только, ещё и часа не прошло.

Конечно, отслеживать подобные проблемы было задачей Луны, с которой она не справлялась. Принцесса сестру не винила. Та и так выбивалась из сил, стараясь помочь всем, но разве тут успеешь. И всё же, ежегодный поток посетителей с возвращением Луны сократился почти втрое. Остались только самые-самые проблемные и болтливые. Селестия наугад выбрала паузу в потоке жалоб, участливо хмыкнула и с самым сосредоточенным видом нарисовала в блокноте бегемотика. Пациент взглянул на неё с благодарностью, и продолжил.

Подумать только, сколько веселья проходит мимо. В водовороте государственных дел выкроить время для себя совсем непросто. Но осенью дипломатические встречи обычно приостанавливались, государства погружались во внутренние заботы: сбор урожая, праздники, всякое такое. Казалось бы, самое время для правителя немного размяться, отдохнуть. Но не тут-то было. Кстати, праздники... ведь Ночь Кошмаров довольно скоро...

— Точно! — Обрадовался пациент. — Как вы догадались?

Селестия, застигнутая врасплох, удивлённо моргнула.

— Что-что?

— Точно, говорю, Ночь Кошмаров, принцесса. Наверное, всё дело в моих родителях. Я сейчас вам расскажу, и всё станет понятно. Значит, это была моя шестая Ночь Кошмаров... или седьмая?

Селестия улыбнулась и кивнула, поощряя рассказчика. К счастью, никакой серьёзной помощи здесь не требовалось, несмотря на мнительность пациента. Просто ему нужно, чтобы его кто-нибудь выслушал и участливо покивал. Кто бы мог подумать, что это такая большая проблема.

— И вот, это вкратце всё, о чём я хотел рассказать. Что вы об этом думаете, принцесса?

На этот раз Селестия была готова.

— Дорогой мой, ты просто устал. Вся эта суета, уборка урожая, подготовка к зиме... смени обстановку, развейся. Новые впечатления сразу развеют твою тоску. Поверь мне.

"Ха-ха", грустно подумала принцесса. "Если бы я сама могла последовать своему совету. Но, может, это был последний сеанс и он больше не придёт..."

Биг Мак встал с кушетки.

— Спасибо, мне намного легче. Но, знаете, я давно хотел кому-нибудь признаться... на самом деле я всегда больше любил цитрусовые.

"Придёт. Еще сеанса два-три. Может, даже четыре. Ох..."

Селестия улыбнулась и участливо покивала.

— Всего доброго, Биг Мак.

— До свидания, принцесса.

Хлопнула дверь. Принцесса Селестия в отчаянии бросила блокнот на кушетку и принялась массировать виски.

"Ещё пару дней, ну. может неделю. Две недели максимум. Ох, мама, помоги мне..."

— Следующий!

Не все пришли к финишу. Но те кто пришли не подвели и выдали, как мне кажется, очень хороший результат. Молодцы!

Модификаторы: безумие, самый необычный шиппинг.

460 слов.

Без названия.

Каждый день я искал твой призрачный след

Любви больше нет. Беги. Вопреки.

Я здесь, я с тобой, пока гаснет свет

И стихнут твои шаги. Вопреки...

В. Меладзе "Вопреки"

В тот самый первый осенний день я провалился в пропасть величиной с маленькую вселенную. Я забыл кто я, зачем живу, все во что верю и не верю, люблю и ненавижу - я потерял себя окончательно и бесповоротно. Стал собственной невидимкой, героем чужого романа. Не страдальцем и не мучеником - слугой. Тем кто исполняет приказы и не имеет своего мнения - одним из толпы. Тайным безумцем, несостоявшимся любовником, невозможным. Я следил за каждым ее жестом, превозмогал себя, обрекал и уничтожал собственное сердце.

Где и когда я совершил ошибку? Где и когда она настолько подчинила меня себе, что я стал похож на нелепого безумца? Где и когда я пропустил столь важное событие в своей размеренной и некогда счастливой жизни? Когда это началось - неужели тем первым чудесным осенним днем или я просто сам придумал то, чего не было никогда.

Открывая перед ней двери день изо дня я мечтал только об одном - мимолетном взгляде, легкой улыбке, хоть каком-нибудь знаке. Глупец, сто раз глупец. Разве я мог стать особенным - никогда...никогда.

В день сердец и копыт, в один из столь любимых праздников в нашем маленьком городке, я решился на неосторожный поступок. Это было не предательство, нет, лишь жалкая попытка обратить на свою мелкую личность ее внимание.

- Посмотри на меня! Посмотри! - я кричу так громко как только могу, как умею.

Ее взгляд - удивленный и ошарашенный прожигает меня насквозь, до самых костей.

- Славьте вашу принцессу!

Может она все-таки простит меня. Не сейчас, не сегодня и пусть даже не в этой жизни. Я не хотел причинять ей боль, порождать смятение и разочарование, убивать себя прежнего в ее глазах.

Они шепчут за моей спиной - "он всегда был странным". Злорадствуйте - это ваше право. А мое право - любить, любить ту кого выбирал не я. Кого выбрал мне злой рок или всего лишь нелепая случайность под названием судьба.

- Макки, что случилось, зачем ты напал на Твайлайт?! Ты что, спятил?!

- Уходи, ЭйДжей.

Сестра еще долго пытается продолжить диалог, вбивает в меня свою истину, злится, хочет побить, а в конце горько плачет.

Меня не связывают ни оковы, ни веревки - обычное заклинание. Но мне все равно. Она придет. Не раз и не два. Будет пытаться найти ответ, чтобы доказать что дружба шести это великая и могучая сила. Что ради ее сохранения она готова почти на все. К примеру, попробовать вывести из безумства братца лучшей подруги. Возможно даже ложью. Самообман? Разве же остается мне что- то еще, хоть что-то. Нет у меня права на надежду и потому я по -прежнему буду делать то, что выходит у меня лучше всего - молчать. Молчать и сходить с ума.