В тот самый миг, когда поблекшие глаза некогда ярко-голубого цвета увидели растерзанных прислужников, искалеченных лошадей, в агонии дергающих копытами, голова мужчины со свистом взвилась в воздух и, пролетев несколько метров, с глухим стуком ударилась о дерево, а затем с шорохом покатилась по снегу. Тело же так и осталось сидеть подле Мораг, на коленях.

Сердце девушки уже не трепыхалось, а бешено стучало о ребра, грозясь проломить их и вырваться наружу. Она кое-как села и ее затрясло.

Перед ней кто-то стоял.

Кто-кто высокий-высокий, но никак не разглядеть ни лица, ни одежд, словно стоявший перед девушкой был одет в ночь, в самый темный ее предрассветный час. На какой-то момент Мораг даже показалось, что она ослепла от перенесенного страха и боли. 

- Плохо видишь, да?

Мораг услышала мужской голос, хриплый, низкий и тягучий. От пришедшего пахло кровью, в которой вероятно были изгвазданы его руки. Кровью и сандалом. Этот запах она ни с чем не перепутает. Так пахли деревянные игрушки, привезенные отцом из далеких южных заморских земель, куда раньше он подавался торговать драгоценными камнями.

Стоящий склонил свои колени перед Мораг и из холодного мрака вынырнула вытянутая страшная, жуткая звериная морда, наподобие лисьей. Морда это была покрыта коротким лоснящимся черным мехом, искажена оскалом, в котором сверкали зубы острее бритвы. Большие глаза, как две луны, вперились в личико девушки. Золотые, горящие злым огнем. Длинные, заостренные уши настороженно замерли на макушке, словно прислушиваясь к прерывистому дыханию девушки. Меж ними торчали короткие рога. Мораг исступленно зарыдала, свесив голову на грудь, дергая руками, все еще удерживаемыми крепким, добротным ремнем. Она бы закричала, только голос сел и отказывался подчиняться, из глотки вырвался протяжный, сиплый хрип.

Существо же пристально разглядывало бледное, перепачканное и изувеченное лицо Мораг. Оно прекратило скалиться и выражение морды стало сочувствующим.

- Ну, перестань так горько плакать,- просипело оно и, протянув к Мораг длинные руки, оканчивающиеся аккуратными ладонями и тонкими пальцами, осторожно разорвало ремень, высвободив девушку. Потом оно увидело наконечник стрелы, торчащий из левого плеча несчастной, и легонько цокнуло языком.

- Незадача.

Насколько девушка могла судить, создание нахмурилось. Мораг беспомощно смотрела на него, парализованная испугом, не в силах вымолвить и слова. По ее щекам градом катились слезы, постепенно смывая с них кровь. Увидев, что Мораг опять плачет, создание поторопилось объясниться:

- Нет, нет, если Эцур сказал «незадача», то это не значит, что Эцур абсолютно бессилен. Лекарь из меня, конечно, не слишком-то выдающийся, но что-нибудь придумать смогу.

Мораг подумалось поначалу, что если существо назвало свое имя, то надо быпо-людски тоже представиться, однако язык не слушался, мало-мальски простая реплика никак не хотела срываться с него.

- Зато одна моя знакомая просто замечательно справляется с лечением людей,- продолжало создание, пристально осматривая тело Мораг, ощупывая своими мягкими, бархатистыми руками, которые так же как и морда были покрыты короткой черной шерстью. Делало существо это крайне деликатно, только все равно от каждого касания девушку поражала страшная боль. Потом оно попросило ухватиться покрепче за его шею хотя бы одной рукой и бережно подняло Мораг со снега. Изодранные остатки платья на ней сильно намокли.

- Как тебя зовут?

В ответ лишь сдавленное мычание.

Существо несло ее куда-то сквозь ночь и стужу, сквозь внезапно обрушившуюся пургу и злой, лютый холод. Она лишь старалась не смотреть по сторонам и крепко держаться за мощную шею здоровой рукой. Они проносились через ветра и туманы, мелькали вокруг далекие, теплые огни маленьких городков и деревень. Мораг вообще мало понимала, что происходит. Ее рассудок отказывался соображать, да и собственно после того, как она увидела своего спасителя, у девушки на миг мелькнула мыль, что она умерла и за ее душой пришел один из божков, занимающихся жатвой и побором. Создание, у которого Мораг покоилась в руках, что-то изредка спрашивало у нее, однако ни разу не получило вразумительного ответа на свои вопросы. Истерзанное тело ныло, не давая ни малейшего шанса отвлечься от мучений.

Их путь в ночи продолжался достаточно долго, прежде чем существо остановилось перед массивной дубовой дверью небольшого двухэтажного дома, припорошенного снегом.

Существо оказалось довольно сильным и проворным: одной рукой оно стучало в ту самую дверь, а другой без труда удерживало на весу разбитое тело Мораг.

Стучался он долго, прежде чем дверь отворилась хоть на самую малость.

- Чего тебе?- послышался недовольный женский голос и на них, через порог, упало золотое сияние свечи,- я ж говорила не соваться сюда, здесь лишние глаза повсюду. Увидят, что приходил – все потеряю, тут не жалуют тех, кто с вами дело имеет.

- Так тьма вокруг, погляди,- создание оскалилось как тогда, на поляне, но Мораг поняла, что оно так улыбается, а вовсе не готовится к нападению,- в такую безлунную ночь дальше собственного носа ничего не увидишь. Соседских гостей не разглядишь и подавно, к тому же далеко ты забралась, твоих посетителей и при свете дня не рассмотришь.

Дверь отворилась шире, и Мораг увидела невысокую рыжеволосую молодую женщину, кутающуюся в темно-синюю вязаную накидку. Хмурое лицо ее было сплошь усыпано веснушками, которые можно было разглядеть даже в скудном свете свечи. У нее сияли глаза, так же, как и у создания, державшего в руках Мораг. Бросив угрюмый взгляд на Мораг, она спросила:

- Что это такое?

- Девушка это. Мы так до утра чесать языка будем.

Рыжеволосая удивленно вздернула брови.

- Ладно, проходи,- голос ее не потеплел, а лицо стало только суровее, однако она распахнула дверь полностью и посторонилась, чтобы существо могло войти в просторный коридор, заставленный какими-то ящиками и коробками.

- Только под ноги смотри, не сломай мне тут ничего,- предупредила рыжеволосая, стягивая с себя накидку, под которой оказалась свободная ночная сорочка с длинным рукавом.