vagabund

На что они опираются? Обращают внимание? За чем следят?

Сначала происходит тестирование. Существует несколько типов:

Террористы-экзистенциалы

Фанатики, умирающие за идею, ради «великой цели». Они получают удовольствие от игры со смертью: играют в русскую рулетку, идут на войну, занимаются экстримом. Ощущение реального риска приносит им эйфорию. От него они кайфуют. Психологи считают, что именно террористы-экзистенциалы захватили самолеты 11 сентября.

Выявить таких людей сложно.  В обычной жизни они почти ничем не отличаются от остальной массы, зато теракты проводят креативно, с изощренной фантазией.


2. Террористы-психопаты

Садомазохисты с манией величия. Их мечта – прославится на весь мир, стать избранным. Такие типы убили Кеннеди и Леннона. Им достаточно лишь указать цель, объявив человека неверным и расписать блага, получаемые после смерти: попадешь в рай, и кругом будут одни девственницы.


3. Террористы-суицидники

Люди, страдающие хроническими депрессиями, смысла в жизни они не видят. Легкая добыча для организаторов терактов. Хочешь умереть? Так умри с пользой для общества.


4. Террористы-инфантилы

Безграмотные, неимущие, не способные сделать малейшее усилие, чтобы изменить собственную жизнь. Им легче верить, что за страдание здесь, воздастся на том свете. Среди них много людей с начальной стадией олигофрении.


5. Террористы-зомби

Наркоманы. Чаще женщины, потому что процессы деградации протекают у них быстрее, чем у мужчин. Вряд ли они до конца осознают, что делают.


6. Террористки-вдовы

Здесь все ясно. Главное перехватить страдающую женщину, увести ее от врачей и родственников, внушить мысль – отомстить за смерть супруга.


7.  Террористы-солидарники

За компанию и жид повесился. Ты не должен подвести тех, кто уже ушел, они тебя там ждут. Данный феномен еще не до конца изучен.

8. Террористы-эксплуатируемые

Если все предыдущие категории скорее жертвы манипуляций, им внушают, что на смерть они идут по собственному желанию, то в данном случае жертва не хочет погибать, но в силу определённых причин (насилия, финансовой зависимости, искупления грехов, дула пистолета за спиной, избавления от позора) вынуждена подчиниться. У лётчиков-камикадзе отбирали парашют и ломали шасси.


Естественно, вся типология условна, и в одном террористе часто сочетаются и те, и другие, и третьи черты.  Увы,  недостатка в исполнителях у заказчиков нет, желающие всегда находятся.

Современный терроризм смешался с политикой, экономикой и религией: нет конкретного врага,  крайне важен резонанс от содеянного, желательно мировой, поэтому часто гибнут невинные люди. Шахиды и прочие аналогичные группировки «питаются» резким расслоением общества на бедных и богатых, стравливают неимущий Восток с процветающим Западом. Идет сложная социально-политическая и экономическая конфронтация, а исполнители в ней лишь пешки.


Объект терроризма

Предсказать его сложно, тут главное, чтобы пострадало как можно больше людей.

Тактика

Длительные перерывы, чтобы усыпить бдительность правоохранительных органов.

Терроризм и героизм

В ходе социологического опроса, проведенного Казанским центром общественного мнения, выяснилось: 28 % респондентов ответили, что террористы — это максимально доведенные до отчаяния и безысходности люди. 12% думают - террористы — это «коммерсанты», для которых важно заработать любыми способами. 11% считают их психически больными, а полпроцента — патриотами. Любопытно, что никто не высказал резко негативного отношения к ним: как к злодеям, достойным истребления. Трудно провести грань между терроризмом и героизмом, особенно в нашей стране, где многие поколения воспитывались на «героических подвигах», например, Александра Ульянова, по мировым канонам являющегося банальным террористом.

В борьбе с терроризмом мы хорошо вооружены: оружие, хорошо обученные спецгруппы, планы захвата... А вот профилактика сильно хромает.

Террористами становятся не только слабовольные, поддающиеся дрессировке люди,  но и чересчур властолюбивые, неспособные достичь успехов в другой области. «Мечтаю взять на мушку президента. Какое это сладкое чувство — ощущать свою власть над ним», — признавался один  «герой».

Теоретически террористом может стать любой человек — все зависит от умственных способностей, психологического здоровья, а также ситуации в стране. Велика вероятность стать террористами у детей, склонных к живодерству, подолгу сидящих за компьютерами, у них пропадает тяга к живому миру.

Угрозу всплеска терактов несет увеличивающееся количество наркоманов, которые без необходимой дозы находятся в состоянии фрустрации и готовы на все. Способствуют ей и расслоение, обнищание общества.

Террор — болезнь не только всей планеты, но и каждого человека в отдельности.

С нами связался человек по имени Виктор (имя изменено по просьбе собеседника). Он рассказал о своем друге, который попал в СИЗО, пообщался с арестованными по «наркотическим» статьям и решил написать о том, как такие люди туда попадают, и как не разделить их участь. Виктор передал нам письмо своего товарища и попросил помочь в его распространении. Мы публикуем текст письма с незначительными сокращениями и примечаниями.

Я не хочу называть своего имени. Я пишу этот текст в СИЗО одного из крупных российских городов; под арестом я пробыл уже много месяцев. Следствие в отношении меня ведется по одной из так называемых «экономических» статей. Письмо было передано через друзей. Это все, что вам нужно знать обо мне.

Когда я попал в тюрьму, то сильно удивился тому, что примерно 80-90% народа тут находятся по обвинениям в сбыте или распространении наркотических средств (статья 228.1 УК, здесь произносят «два-два-восемь»). Часть из них еще ждут приговоров, часть уже осуждены и ожидают этапирования в колонии. Если из СИЗО, в котором я нахожусь, убрать «два-два-восемь», то на всю тюрьму останется человек 20-30, не больше. Эту статью из-за ее массовости называют «народная». Когда в камеру (хату) заезжает новый сиделец, и у него спрашивают (точнее, интересуются), какая статья, он может ответить «народная», и его все поймут.

Сидельцев периодически переводят из одной камеры в другую (кирешуют). Из-за этого я сидел с большим количеством заключенных, достаточно доверительно общался почти с каждым из них и неплохо знаю их ситуации. Периодически к нам заезжают «транзиты» — заключенные, которые перемещаются из одних тюрем в другие. На нашем централе они проводят по несколько дней, ожидая этапов; от них я знаю, что ситуация в других централах России примерно такая же — около 70-80% заключенных сидят по «народной» статье.

О закладчиках. большинство сидельцев по «два-два-восемь» — закладчики. Это люди, которые делали закладки розничных партий наркотиков в укромные места. Они — рядовая пехота наркобизнеса, пушечное мясо, с которым никто не считается. Закладчик прячет расфасованные наркотики в разных местах города, а затем скидывает координаты и фото этих мест своим диспетчерам или операторам. Потребители, которые покупают наркотики в интернет-магазинах, переводят деньги на счета, указанные диспетчерами, получают как раз те самые координаты и фото, едут и поднимают закладку.

И вот, что нужно знать людям о работе закладчика — тем, кто на ней уже занят или тем, кого она может прельстить.

О сроках. Первое. Сроки (в тюрьме произносят «срокá»), которые получают закладчики, зачастую превышают сроки за убийство человека. 3-я часть статьи 228.1 (сбыт наркотиков в значительном размере либо группой лиц по предварительному сговору. — Открытая Россия) — от восьми до 15 лет строгого режима. Часть 4 той же самой статьи (сбыт наркотиков организованной группой либо в крупном размере) — от 10 до 20 лет, 5-я часть (сбыт наркотиков в особо крупном размере) — от 15 до 20 лет. Даже самого минимального веса, всего нескольких граммов достаточно для 3-й или 4-й части. Сам я не видел ни одного сидельца по 1-й или 2-й части (сбыт незначительного количества наркотиков и сбыт через интернет соответственно.). Как правило, все получают части 4 или 5, несколько реже — 3.

Эти сроки шокируют заехавших на тюрьму закладчиков. Беспечность, с которой они согласились на эту работу, не позволила им открыть УК и прочесть несколько строчек, чтобы поинтересоваться тяжестью наказания, которое их ожидает за это занятие. Насколько я знаю, в разных регионах страны выносят разные приговоры — в так называемых «мягких» регионах закладчики получают по семь-девять лет, в других — 12-16 лет. Действительность такова, что сроку в семь лет осужденный будет безмерно рад. Срок в четыре-пять лет, что бывает крайне редко — это "настоящий подарок судьбы" и "второй шанс"

Вся работа адвокатов, на которых уходят последние деньги родственников, сводится к протаскиванию «тридцатки» и «скощух» — статей 30, 61 и 64 УК РФ, которые дают скидку к сроку. Его также можно существенно снизить (до, например, 4-5 лет) через «досудебку» — заключение досудебного соглашения. В этом случае следствию сдаются подельники, товарищи, коллеги по занятию или же пока не найденный тайник с партией наркотиков. Никакая дружба, никакие ранее даваемые друг другу обещания не устоят перед перспективой получить вместо 15 лет пять. Говорят, что сдача подельников, мягко говоря, дорого обходится уже в колониях, на лагерях, но доподлинно об этом я почти ничего не знаю.

Кроме того, для получения относительно приемлемого срока (ниже низшего предела) обязательно нужно быть «в сознанке» — сотрудничать со следствием, полностью признать вину, все рассказать, ничего не скрыв. Все без исключения сидельцы, с которыми общался я лично, были «в сознанке». Об этом сразу говорят и адвокаты, — объем, тяжесть и неопровержимость улик против обвиняемого, как правило, таковы, что отрицать преступление просто глупо — все равно посадят, но в случае «несознанки» дадут очень серьезный срок.

Я сидел с одним наркоманом, который «просох» только в тюрьме. При всем своем многолетнем стаже употребления он рассуждает довольно здраво. Он говорит: «Я нигде не работаю, и, чтобы употреблять, мне нужны деньги, поэтому я постоянно ворую. Обкрадываю большие сетевые магазины, выношу спортивную одежду и обувь, парфюмерию и дорогой алкоголь. И я знаю, что если меня не поймают сегодня, то я буду с деньгами и смогу уколоться. А если поймают, то я заеду на тюрьму по краже, и даже близко никогда не подойду к 228». И действительно, сейчас он уже на свободе. Другой человек клял судью, который год назад впаял ему за какую-то ерунду два года условного срока: «Сейчас я бы мотал ту двушку, а теперь вот жду десятку, да еще и с трамплином» (имеется в виду непогашенный условный срок).

Второе, что шокирует только что заехавших по «два-два-восемь» — то, как их поймали. Только после общения с товарищами по несчастью они осознают, что шансов остаться непойманными у них было не больше, чем выиграть миллион в лотерею. В первую очередь, многих сдают сами магазины. По рассказам людей, знающих систему изнутри, у магазинов есть чуть ли не план по сдаче закладчиков полиции. Одни и те же магазины работают годами, а закладчики, работающие на них, исправно заезжают в тюрьмы чуть ли не пачками. Кто-то попадается, что называется, по воле случая. Если вы закладчик, то, как правило, при вас очень часто есть вес, а это значит, что при первой же проверке патрулем ППС вас поймают. Будьте уверены, что испуг или беспокойство при банальной проверке документов вас сразу выдадут. Некоторых ловят через реальные спецоперации — с видеозаписью, слежкой и прочими мероприятиями. Тех, кто работает по старинке, не через интернет, ловят через контрольные закупки, которые делают снаряженные камерами и микрофонами наркоманы.

Вывод тут такой: вопроса, поймают вас или нет, не стоит вообще. Вопрос только в том, когда это случится. Те, кого я знаю, проработали от двух дней до 4-5 месяцев.

У некоторых может возникнуть вопрос — можно ли откупиться? Говорят, что иногда, на самых ранних стадиях и далеко не при любых обстоятельствах — можно. По неподтвержденным слухам, стоит это очень дорого. Закладчик столько и близко не зарабатывает.

Кстати, о заработках. Нужно понимать, сколько на этой работе можно заработать. Я много раз слышал о расценке в 300 рублей за одну закладку, хотя знаком и с молодыми дурачками, которые подрядились за цену вдвое меньшую. Их, кстати, и приняли на второй день, свои сроки они еще не получили. Если вы будете делать три-пять закладок в день, то заработки будут сопоставимы с самой обычной низкоквалифицированной работой. Если же вы будете делать по 20-30 закладок в день, то при вас всегда будет большой вес, а вероятность быть пойманным возрастет многократно, и вы вряд ли дотянете даже до двухмесячного стажа. Кроме того, для работы нужен депозит — деньги, которые вы должны отправить магазину, чтобы магазин не боялся, что вы его кинете. В общем, рисковать лишением свободы на такие сроки за такие деньги — несусветная глупость.

Только ли закладчики сидят по 228? Нет, не только. Вы должны знать, что угостить кого-то — это распространение; поднести, передать, перевезти — это распространение, перевозка или хранение, подержать, похранить у себя — это хранение или незаконченный сбыт. И за все это вы получите срок, сопоставимый или превышающий срок за убийство человека.

Как же становятся закладчиками? В 1832 году великий француз Оноре де Бальзак в одном из своих очерков написал: «Они захотели работать честно. Работы нет. Они захотели работать бесчестно. Работы сколько угодно». Основная цель нанимателей — создать ложную иллюзию относительной безопасности. Некоторые магазины обещают юридическую поддержку или то, что «там все схвачено», быстро вытащат и прочее. Это откровенная ложь. Никто не будет даже беспокоиться о попавшемся закладчике, а уж тем более тратить сотни тысяч на адвокатов и прочие «решения вопроса».

Иллюзию безопасности создает и переписка в нечитаемых мессенджерах. Закладчик напрасно думает, что это как-то ему поможет — практика показывает, что их ловят не так. Конечно, у обычного человека не уложится в голове — как можно получить 12 лет за работу, объявления о которой совершенно спокойно всплывают в рекламе в интернете или приходят в спам-рассылках. Еще, конечно, у каждого есть уверенность, что с ним этого не произойдет, что тюрьма — это вообще не про него, и что ни по каким законам мироздания он не сможет оказаться в тюрьме.

И действительно, кто может сейчас представить себя в робе и в строю?

Тем не менее, это более чем реальная перспектива.

Источник - Открытая Россия.

Заказы

Мы обеспечиваем алиби тем, кто хочет немного поразвлечься на стороне, не вызывая при этом ревности у своей второй половины. Например, фальсифицируем билеты на самолёт или поезд для предъявления их супругу, рисуем групповое фото с «научного симпозиума» или разыгрываем целый спектакль, снимающий с подозреваемого все обвинения.

Наша задача — найти удобный и по возможности простой способ решения проблемы клиента.

Если просьба не выходит за рамки Уголовного кодекса, то тут нет ничего невозможного. Периодически у людей возникает желание потеряться для мира на день-другой, и причины этого могут быть разными. Прикрытием внебрачных связей дело не ограничивается, но, конечно, с этой просьбой к нам обращаются чаще всего.

Клиенты

Все граждане, которые нам звонят, ведут себя по-разному: кто-то свободно и раскрепощенно общается с детективом, у кого-то приходится вытягивать, для чего собственно он нам позвонил. Но спрос на услуги однозначно есть.

Один из последних заказов — организовать встречу «дальнего родственника» (нашего актёра) с семьёй клиента. Задача была доказать жене, что муж пробыл у него все выходные, ремонтируя квартиру. Жена познакомилась с актёром-«родственником» и, увидев реального человека, вообще перестала подозревать мужа. Теперь супруг может отлучаться из дома под этим предлогом в любое время, а актёр будет периодически позванивать жене и благодарить за помощь. В общем, наш человек справился с этой ролью даже не на сто, а на двести процентов. Клиент сам почти поверил.

Бывает, люди звонят с какими-то провокационными или противозаконными вопросами: прослушать мобильный телефон или получить распечатку звонков и СМС. Приходится объяснять, что такие мероприятия проводят правоохранительные органы в рамках уголовных дел и только с разрешения судьи. Частные детективные агентства, которые уважают себя и свою репутацию, такими вещами не занимаются.

Алиби в действии

В большинстве случаев клиент понимает, что ему нужно, и моделирует алиби сам в зависимости от ситуации, в которую попал. Если возникают затруднения, мы прибегаем к работе с психологом, который не только продумывает правдивую историю, но и даёт советы, как реагировать на возможные вопросы и провокации.

Что касается набора услуг, то существуют стандартные и нет. Например, стандартное алиби — телефонный номер, по которому ваш супруг или супруга может позвонить якобы на ресепшен, пока вы развлекаетесь где-то в другом месте. Ей ответит наш оператор, который подтвердит, что, допустим, Иван Иванович сейчас на переговорах, в спортзале, на встрече в бизнес-центре, а потом сразу свяжется с вами. Цена вопроса — 1 500 рублей за один раз, но можно и купить пакет звонков на целый месяц за 7 000.

Любое нестандартное алиби требует фантазии и подготовки.

Это могут быть билеты на самолёт или поезд задним числом, программки бизнес-семинаров, счета за гостиницу, если речь идёт о вымышленной командировке. Или плёнка с фотографиями в кругу рыболовов-любителей и даже свежая рыба, если клиент отпросился на рыбалку с друзьями. В общем, всё зависит от характера ситуации. Цена таких услуг оговаривается индивидуально.

Если клиент отпросился на рыбалку с друзьями, предоставляем свежую рыбу.

Нравственная сторона вопроса

Я не моралист и судить в какой-то конкретной ситуации, как человек себя ведёт, хорошо или плохо, не в праве. К тому же целью любой коммерческой организации является бизнес. На услугу есть спрос, почему бы не начать её продавать? Если просьбы клиентов не противоречат законодательству и не нарушают права третьих лиц, то мы просто берём и делаем свою работу. Я предпочитаю думать, что так решаются семейные проблемы и сохраняются браки. И это хорошо.

Мужчины против женщин

Я читал, что связи на стороне имеют или имели 60 % мужчин и 40 % женщин. Но, как показывает практика, предоставить алиби просят в основном мужчины. Дамы в этом плане и сами неплохо соображают, да и чаще всего находятся вне подозрений. Зато они первые по части изобличения измен. От женщин нередко поступают просьбы смоделировать ситуацию знакомства мужа с красивой девушкой, которую играет наша актриса, чтобы проверить верность супруга. Признаюсь, никого поймать за руку пока не удалось.

Профессиональная этика

Мы никогда не просим клиента, чтобы он полностью раскрывал себя, называл свои данные. Если он хочет остаться анонимным — пусть придумает себе какую-нибудь кличку, и мы будем к нему так обращаться.

Что касается конфиденциальности, то это одна из основ ведения детективного бизнеса. Вся информация, которая становится нам известна, никогда не станет достоянием третьих лиц и ни в коем случае не будет обращена против них. Одно из правил, которое применяется в нашем агентстве, это отсутствие любых архивов, мы не сохраняем никакую информацию о клиентах, не заводим никаких личных дел. И в случае невыполнения или провала заказа по нашей вине всегда возвращаем деньги.

Сотрудники

Сотрудников зачастую надо подбирать индивидуально под конкретное задание. В основном ищу через знакомых или в интернете. Иногда это актёры, иногда обычные люди, которые не прочь подзаработать.

Сейчас спрос на сотрудничество с нами превышает предложение: желающих сыграть роль алиби пока гораздо больше, чем самих заказов. Каждый день приходят одно-два письма с просьбой взять на работу. В основном люди считают, что нам очень нужны специалисты с высшим юридическим образованием или со стажем работы в правоохранительных органах. А нам необходима колоритная массовка: мы ищем то красивых девушек модельной внешности, то пенсионерок, то штангистов.

Юридическая сила

Человек должен понимать, что те доказательства, которые мы ему предоставляем, предназначены только для самых близких, а не для суда, например. Конечно, никакой юридической силы они чаще всего не имеют, но на глаз от настоящих не отличишь. В бытовых ситуациях всё это не более чем игрушки или безобидные шалости.