sssr24

С годами Екатерина Илларионовна сохранила лучистые глаза и улыбку Катюши. Из личного архива

Войну Катя Михайлова (девичья фамилия Дёминой. — Ред.) встретила в поезде. 15-летняя школьница ехала из Ленинграда на каникулы к брату, военному лётчику, в Брест. После Смоленска состав попал под обстрел немецкой авиации. «У меня до сих пор перед глазами страшная картина: по трупу матери ползает грудной ребёнок. Нашёл грудь и стал сосать, — вспоминала она. — Оставшиеся в живых пассажиры отправились пешком в Смоленск. Многие женщины несли с собой трупы детей. Июнь, жара, запах чудовищный...»

1943 год. Михайлова (Дёмина) Екатерина Илларионовна - санинструктор 369-го отдельного батальона морской пехоты и старший санинструктор сводной роты Берегового отряда сопровождения Дунайской военной флотилии; единственная женщина, служившая в разведке морской пехоты. Герой Советского Союза /указ 05.05. 1990 г./ Фото: РИА Новости

Катя сразу же решила идти добровольцем на фронт. И услышала в ответ категоричное: «Детей не берём!» В следующий раз она действовала хитрее и прибавила к своим 15 два года. Но решающую роль сыграло другое — Катя умела оказывать помощь раненым. Она, школьница, на «отлично» закончила вечерние курсы РОКК (Российского общества Красного Креста). Записалась туда после того, как её отказались взять в аэроклуб. Катя мечтала быть лётчицей, но ей посоветовали приходить, когда подрастёт. Тогда-то на глаза и попалось объявление о курсах РОКК. К тому же и мама, и бабушка Кати были врачами. Могла ли она предположить, что не пройдёт и года, как полученные знания пригодятся на деле.

Катю взяли помощницей санинструктора в роту, отправлявшуюся на передовую. Осенью на дальних подступах к Москве, под Гжатском, её ранило в ногу сразу в трёх местах. Вместе с госпиталем девушка отправилась в Баку. Первое время после операции нога не сгибалась в колене: «Я всё переживала: как же хромая воевать буду?»

После выписки, с января 1942 г., Катя служила на военно-санитарном судне «Красная Москва», на нём из Сталинграда вывозили раненых. После завершения Сталинградской битвы Михайлову по её просьбе зачислили санинструктором в 369-й отдельный батальон морской пехоты, формировавшийся из добровольцев.

«В глазах темнело от боли»

Перед отправлением на фронт батальон совершил 50-километровый марш-бросок. К концу похода у Кати страшно распухла раненая нога. А тут ещё заиграл духовой оркестр, посланный из города навстречу морякам. «Ко мне подошёл лейтенант и сказал: „Ты у нас одна девушка, давай потанцуем“. Когда танцевала, у меня в глазах темно было от боли. Но нельзя было и виду показать. Ведь сама напросилась в батальон», — вспоминала Екатерина Илларионовна.

Боевое крещение батальон Кати получил, освобождая Темрюк. Потом была Керчь. Моряки десантировались на берег ночью, отвоевав небольшой плацдарм. Десятки раненых, и нет питьевой воды. Единственный колодец находился на нейтральной территории. Немцы уже успели узнать, что среди морпехов есть девушка, даже знали её имя. В часы затишья они кричали из окопов: «Рус Иван! Покажи Катюша!» В такие моменты главстаршина Михайлова брала ведро и шла к колодцу. «Убьют!» — кричали ей наши. Но немцы не стреляли, а играли на губной гармошке.

Екатерина Илларионовна Демина (во время войны Михайлова) - бывшая санинструктор 369-го отдельного батальона морской пехоты, санинструктор сводной роты Берегового отряда сопровождения Дунайской военной флотилии, Отличник Военно-Морского Флота, врач заводской поликлиники. 1964 год. Фото: РИА Новости/ Г.Щербаков

Вместе с батальоном она освобождала Керчь, Одессу, Белгород-Днестровский, Измаил, крепость Илок, Будапешт, Комарно, Белград, Братиславу, Вену. Дважды Екатерину Илларионовну представляли к званию Героя Советского Союза. Первый раз — за освобождение Белгорода-Днестровского. Бой начался 22 августа 1944 г. Моряки высадились ночью на шлюпках. Берег был крутой — несколько метров в высоту. Чтобы взобраться на него, солдатам приходилось вставать друг другу на плечи, а немцы сверху забрасывали гранатами.

Она сама получила ранение и контузию, но несмотря на это не бросила раненых - продолжала выносить их с поля боя.

Ей приходилось стоять по грудь в ледяной воде, отстреливаться и при этом выносить раненых. В эпизоде участвовали порядка тысячи советских бойцов, и почти половина из них выжили, во многом благодаря умелым действиям Деминой.

Катя оттаскивала раненых в ближайшую лощину, успевая отстреливаться, и даже подавила огонь станкового пулемёта противника. Когда кончились патроны, девушка стала ловить немецкие гранаты с длинными ручками и швырять их обратно. «Сестрёнка, уходи, а нас подорви», — просили раненые. — «Если умрём, то все вместе». Катюша отвоевала своих ребят, а на подступах к лощине после боя насчитали больше пятидесяти трупов гитлеровцев. Но тогда звание героя ей получить не удалось — кто-то что-то напутал в горячке боёв, и ей вручили орден Красного Знамени.

Через несколько месяцев Катю вновь представили к звезде героя — за бой под Илоком. Однако из-за военной неразберихи эту награду пришлось ждать чуть ли не полвека. Звезду Героя ей вручили лишь в 1990 г.

Екатерина Илларионовна Демина, сестра милосердия боевого корабля, участница Великой Отечественной Войны 1941-1945 гг., награжденная медалью Красного Креста «Флоренс Найтингейл» за отвагу и милосердие. Интервью на телевидении. Телемост Москва-Будапешт.  Фото: РИА Новости/ Юрий Простяков

«Бабушка, вы свое отвоевали»

Победу Катя встретила в Вене. В ту ночь их разместили в жилом помещении. Для Кати это было редкостью. Гораздо привычнее было спать под открытым небом, завернувшись в плащ-палатку. На ногах — сапоги, чтобы, вскакивая по тревоге, быть готовой к бою. Автомат даже ночью был на груди. Тут же, под рукой, сумка санинструктора. «Было часов 5 утра. Услышала автоматные очереди. Выглянула — а мои моряки целуются с австриячками и кричат: «Победа!» Потом собрались вокруг меня: «Тебе уже 19. Может, за кого-то из нас замуж выйдешь?» А я ответила: «Ребята, вы же мои братья, а родственный брак запрещён», — рассказывала ветеран.

Демобилизовавшись, Катя окончила мединститут и всю жизнь проработала врачом. А когда началась война в Афганистане, вновь пришла в военкомат. Но там сказали: «Бабушка, вы своё отвоевали!» Ей к тому времени было за 50.

А в 2008 г. ветеран пережила сильное моральное потрясение — у неё украли боевые награды. Две мошенницы, воспользовавшись доверчивостью Екатерины Илларионовны, под видом соцработников проникли к ней в квартиру. Задержать их не удалось. В 2010 г. ей вручили дубликаты орденов и медалей.

Екатерина Илларионовна ушла из жизни 24 июня 2019 года в возрасте 93 лет.

«АиФ» не мог не проститься с Екатериной Илларионовной. Мы были одним из тех изданий, кому она давала интервью, кому доверяла. Маленького роста, с голубыми лучистыми глазами... В ней, несмотря на возраст, по-прежнему легко было разглядеть ту Катю, что в 1943 г. совсем ещё девчонкой была зачислена в батальон морской пехоты. Бойцы дали ей прозвище Шмакодявка. Это к концу войны девушка выросла на 11 см, а тогда её рост был чуть больше 1 м 40 см. Размер ноги — 34-й. А ей дали обувь 41-го размера — самый маленький, что удалось разыскать. «Я надевала по пять портянок, чтобы сапоги с меня не сваливались».

До последних дней Екатерина Илларионовна старалась не отказываться, когда её приглашали на мероприятия. Переживала за сегодняшнюю молодежь. Если на встрече не видела в зале школьников, сетовала: «Очень жаль, что в нашей компании нет юных лиц. Мы, ветераны, уходим из жизни. А кто будет Родину защищать?»

Как завещание звучат слова Екатерины Илларионовны, сказанные ею со сцены за несколько лет до кончины: «Любите Россию! Берегите Россию! И будьте России верны!»

Источники:  https://aif.ru/society/people/s_15_let_v_morskoy_pehote_isto...

https://tvzvezda.ru/news/201962922-OSES6.html

– Не пробовали сосчитать, сколько интервью раздали за все эти годы?

– Нет, никогда не думала об этом, – начала разговор Маргарита Нурсканова.

– Наверное, уже давно за сотню перевалило?

– Да вы что, гораздо больше. Думаю, счет на тысячи идет. Вот недавно мне снова звонили и звонили. Я всем отвечала и отвечала.

– Не устаете из года в год одно и то же пересказывать?

– Привыкла, для меня это стало профессией. Вы меня извините за плохую слышимость, – неожиданно прерывает наш телефонный разговор собеседница. – Шум стоит, семья-то у меня большая, десять человек...

– У вас такая огромная семья?

– Дочь со мной живет с внуком, еще шесть приемных детей.

– Что же вы об этом никому не рассказываете?

– Так никто и не спрашивает. Все приемные дети – мои родственники. Четыре года назад погибла их мама, я одна из близких осталась. Чтобы ребят не определили в детский дом, забрала их к себе. Старшей девочке тогда стукнуло одиннадцать, младшей – два года. Сейчас уж подросли. Дома у нас тесновато. Пришлось зал разделить на три спальни, дети там по двое спят на двухъярусных койках.

Маргарита с приемными детьми и внуком.

– Справляетесь в материальном плане?

– Мне выплачивают социальные надбавки и детские пенсии. Когда их всех забирала, не думала, что от государства что-то еще положено. Для меня главное тогда было, чтобы ребят в детдом не отдали.

– Хватает денег?

– Живем потихонечку. Я ведь сама пенсию получаю, еще подрабатываю, косметику распространяю, зарплата 18–20 тысяч рублей. Все бы ничего, только одна проблема меня беспокоит. Боюсь, мои приемные дети останутся без жилья. Дело в том, что раньше они с мамой жили в двухэтажном доме в Саратовской области. Постройка сгорела вместе с документами. Администрация помогла с ремонтом помещения, а вот документы их мама не успела восстановить: вскоре она погибла. Все легло на мои плечи. Я живу в Астраханской области – сложно постоянно ездить в Саратов, чтобы улаживать бюрократические процедуры. Дом их за четыре года в негодность пришел – никто ведь не следил за ним. В итоге его признали непригодным для проживания. Я на днях там была, отправилась в администрацию – но там испытала такие муки, пока общалась с чиновниками! Бросила все и уехала. По закону детям, оставшимся без родителей, государство должно предоставлять квартиру по исполнении 18 лет. А моих не ставят на учет, потому что это сгоревшее проклятое жилье до сих пор числится за ними. Мне уже 66 лет стукнет, переживаю, как бы успеть все оформить.

– У вас столько раз была возможность пожаловаться журналистам – вам бы посодействовали с решением проблемы.

– Да неудобно мне как-то…

От личного мы переходим к общественному. К той самой встрече Маргариты с Гагариным.

«Понятия не имели, что человек полетел в космос»

– Человеческая память короткая. История, произошедшая с вами 60 лет назад, не забывается?

– Наоборот, воспоминания из года в год только ярче становятся. Сначала мне не давали забыть ее в детстве. Ведь кругом просили «расскажи, расскажи, расскажи» – вот я, как стихотворение, историю постоянно и повторяла. Собственно, с годами ничего не изменилось.

– Правда, что вы в то время были не в курсе, что первый человек полетел в космос?

– Мы жили в домике лесника с бабушкой и дедушкой, где не было электричества, свет получали от керосиновой лампы. Ни радио, ни телевизора, ни газет – ничего не было. Понятия не имели, что происходит в мире.

– Рядом ведь соседи какие-то жили – они не рассказывали?

– Никаких соседей, ни души, вокруг одни колхозные поля. Ближайшая деревня от нас находилась в 12 километрах.

– Родители ваши тоже не в курсе были?

– Родители тогда жили в Энгельсе, приезжали к нам где-то раз в месяц на выходные. Но вот про космос не говорили мы – других забот хватало. Ничего абсолютно они не рассказывали. Мимо нас прошла информация про полет.

– Имя Юрия Гагарина вам тоже ни о чем не говорило?

– Конечно, нет. Даже когда мы его встретили в поле, так и не поняли, кто это такой и откуда он прилетел. Кто такой Гагарин – мы узнали только через три дня после случившегося, когда родители приехали и рассказали нам. Нас ведь там на месте снимали, интервью у нас брали. Мы не понимали, что вообще происходит, о ком говорим. Врубились, только когда родители привезли газету с нашими фотографиями: «Вы посмотрите, куда вы попали, что вы наделали». Только тогда дошло до нас.

– За кого же вы приняли человека в скафандре?

– Давайте уж еще раз с самого начала расскажу, как все происходило. Перед тем как мы увидели человека в скафандре, небо озарилось ярким светом. Это привлекло наше внимание, но мы с бабушкой продолжили сажать картошку. Чуть позже заметили, как в нашу сторону движется что-то непонятное. Я особо не испугалась. Но вот когда бабушка начала молиться, мне стало страшно. После молитвы она схватила меня за руку, мы собирались бежать в сторону посадок, где находился наш домик. И тут Гагарин начал кричать: «Мамаша, стойте, я свой!»

– Как вы услышали – он же в скафандре был?

– Голос был глухой как из бочки. Но мы разобрали речь. Подошли к нему, бабушка помогла расстегнуть герметический шлем...

– Вы спросили его, откуда он взялся?

– Когда он заговорил, мы только выдохнули, что перед нами человек, и бояться нам нечего. Затем бабушка поинтересовалась, откуда он. Гагарин ответил: «С корабля». Она удивилась, с какого такого корабля, здесь ведь моря у нас нет. Космонавт – спокойно так: «Я с неба». Толком мы все равно ничего так и не поняли. Затем Гагарин повел бабушку в кабину – так сказать, на экскурсию.

– Вы тоже пошли?

– Я хотела пойти, но прибежал теленок и начал есть картошку. Картошка на тот момент для нас важнее была, и бабушка наказала мне смотреть за ней.

– В дом Гагарина потом пригласили?

– Нет, в дом его не приглашали. Гагарин сказал, что ему нужен транспорт, чтобы добраться до населенного пункта и сообщить о себе. У нас была только лошадь и телега. «Если ты поможешь запрячь лошадь, я тебя отвезу», – заметила бабушка. Юрий Алексеевич растерялся: «Я, конечно, запрягать умею, но на лошади долго ехать».

– Не готов был, отказался запрягать лошадь?

– Типа того. Но лошадь в итоге не понадобилась. Когда бабушка с Гагариным осмотрели кабину, с полей к ним уже неслись колхозники. Они же на полях работали, видели зарево, половина неба красная была. Еще хлопок раздался сильный, будто небо в ладошки хлопнуло. В общем, в нашу сторону бежали люди, кричали, ликовали... Я тогда сильно испугалась за бабушку, не поняла, почему народ бежит. Рванула туда, протиснулась сквозь толпу – и увидела, что Гагарин лежал на поле, с него стаскивали комбинезон. А потом прилетел вертолет, и Гагарин улетел.

Собственно, вот и вся история. Наше общение с Гагариным в общей сложности длилось минут двадцать. Он успел спросить, как меня зовут. Бабушка представила: Румия. Он переспросил – видно, не мог запомнить мусульманское имя. Бабушка тогда упростила ему задачу, сказала, что у меня есть русское имя для школы – Рита. Позже он во всех интервью называл меня Ритой. С этим именем я и попала в историю.

12 апреля 1961 год. Бабушка, дедушка Маргариты. Сама Рита на руках инженера из Энгельса Гелия Непогодина, который примчался на поле на велосипеде, как только услышал о месте приземления Гагарина.

– От настоящего имени вы отказались?

– Паспорт менять не стала, но теперь везде пишу Рита–Румия.

«Розовую кофту от космонавта носили поколениями»

– Насколько известно из ваших интервью, Гагарин вам потом отправлял письма.

– Да, он отправил четыре письма. Еще одно письмо пришло от его мамы – она прислала нам свою фотографию и карточку первой учительницы Гагарина. Я все письма передала нашей школе – так и хранятся они в Комнате боевой славы.

– Что писал Гагарин?

– Рассказывал, как готовился к полету, как учился... Мы читали письма всей школой.

– Вы отвечали ему, просили что-то?

– Бабушка отвечала, но ничего никогда не просила. Мы ведь ничем от других людей не отличались. Почему у нас должны быть привилегии? На моем месте мог оказаться любой другой. Просто подфартило, что оказались мы. Я серьезно считаю: мне в жизни очень повезло, что я оказалась первой на месте приземления Гагарина.

Юрий Гагарин в 1965 году приезжал на место своего приземления, посетил поселок Смеловка. Местные жители – те самые колхозники, которые ликовали, – до сих пор помнят ту встречу. Рассказывали «МК», что собрались за столом вместе с первым космонавтом. На вечеринку позвали и бабушку Маргариты – Анну Тахтарову. В тот день Гагарин больше всего внимания уделял ей. Но, к удивлению присутствующих, сама Анна Акимовна сидела хмурая, в застолье участия не принимала. Татарка по национальности, она была очень набожная, а визит Гагарина совпал с религиозным праздником. Тахтарова все время твердила: «Отвезите меня домой!» А потом и вовсе расплакалась. Для неграмотной женщины, прожившей всю жизнь на заимке, всеобщее внимание обернулось страшным стрессом. Ответственные партработники поспешили спровадить Анну Акимовну из-за стола, где звучали тосты за небо, за советских людей, за покорителей космоса.

– В тот его приезд еще одна неприятность произошла, – продолжает Маргарита. – Гагарин ведь заезжал к нам в школу, хотел со мной пообщаться. Он зашел в класс, потом вызвали учительницу, но она не отпустила меня с урока. Тогда строго было. К тому же мы писали какую-то контрольную. Но я так расстроилась, что испортила урок. Как начала реветь, так и проревела весь день.

Бабушка и Рита.

– Гагарин вроде подарил вам что-то?

– Он подарил мне свой портфель, с которым сам в школу ходил. А бабушке – пуховую розовую кофту. Мы ее долго носили, передавали из поколение в поколение...

– Сейчас уже не носите, выбросили?

– Сейчас – уже все.

– Больше он к вам не приезжал?

– Нет, больше мы его не видели. Бабушка умерла в 1968 году, мы отправили ему телеграмму. Мама решила, что нужно сообщить: он ведь писал нам, хоть и нечасто. Гагарин прислал ответную телеграмму, что готовится к полету, поэтому выехать на похороны не может. После полета обещал посетить нас. Но не случилось. Сам погиб.

– Вы переживали его смерть?

– Еще как: сильно переживала, долго плакала. Тогда многие люди плакали по нему как по близкому человеку. Мне кажется, по нему до сих пор плачут...

– Вряд ли. Время уже другое, люди другие.

– Гагарина все равно помнят. Я вот только из Саратова вернулась: там только сойдешь с поезда – везде вывески, плакаты висят, посвященные Гагарину, город ко Дню космонавтики украсили... Там его любят, помнят и, наверное, не забудут никогда.

– Вас туда на торжественные мероприятия приглашали?

– Нет, меня туда пригласили для съемок, телеканал BBC.

«День космонавтики я только один раз не отмечала, когда умер отец»

– Сам Гагарин вас никогда к себе в гости не приглашал?

– Нет, не приглашал.

– После его смерти вы не списывались с его семьей?

– С семьей не списывались вообще никогда. Вот только поначалу его мама одно письмо отправила.

– С женой его не общались?

– Его жена вообще закрылась от людей. Мне вот книжку подарили сейчас в Саратове. Я пока назад ехала, в поезде читала. Узнала, что у его вдовы взяли только одно интервью после смерти Гагарина и потом сняли фильм по ее рассказу. Но ей не понравилось, как ее представили в картине. После этого она замкнулась в себе.

– Обиделась?

– Да, так написано в книге.

– У вас много фотографий Гагарина?

– Ой, я все его фотографии собираю, значки, портреты до сих пор покупаю.

– Дома тоже висят его портреты?

– Да, дом увешан портретами Гагарина.

– Сколько их?

– Самый первый покупала, когда сама в школе училась. Потом он мне прислал и подписал свое изображение с голубем – этот рисунок я в школу отдала. На месте приземления Гагарина, в Энгельском музее, мне подарили портрет с автографом космонавта – его дома повесила. Еще повесила свою фотографию с Леоновым. Я же один раз на Королевские чтения ездила, там еще видела Горбатко, Джанибекова...

– Ваши внуки, наверное, теперь тоже всем рассказывают, как бабушка встречала Гагарина?

– Сначала мои дети рассказывали, теперь очередь внуков пришла. Дедушка даже им стихотворение сочинил на 50-летие полета Гагарина, они везде этот стих читают.

– Биографию Гагарина вся ваша семья выучила наизусть?

– Конечно. Мои дети и внуки выросли на этой космической истории. Теперь еще и приемные дети переняли эстафету. В нашей семье все читают про Гагарина.

– Никто из детей не захотел стать космонавтом?

– Пока еще никто не изъявил такого желания. Дочь у меня закончила колледж, но работы по профессии нет. Работала в магазине продавцом. Сейчас уволилась, мне помогает, тяжело одной всех детей тянуть. Сын погиб, ему 33 года было. Старшему внуку – 17 лет, собирается поступать в медакадемию. Внучке – 18, она у нас певица. Так что космонавтами никто не стал. Но в нашей семье Гагарина все любят, он для нас герой. А День космонавтики – самый желанный праздник.

– А как же Новый год?

– 12 апреля – самый значимый. Правда, он немного омрачился. Дело в том, что моя мама умерла 16 апреля, папа скончался 12 апреля. Так что один год не получилось отметить День космонавтики. Но на следующий год я решила перенести траурные мероприятия на 16 апреля, чтобы поминать родителей в один день. Ну не могу я омрачить День космонавтики...

– Что сейчас на том месте, где вы встретили когда-то Гагарина?

– Место приземления Гагарина облагородили. Там разбили Парк покорителей космоса, посадили кедры, потому что позывной первого космонавта был «Кедр». Красиво там. А вот деревня Смеловка в стороне находится, туда я не заезжала.

– Почему вы уехали из Саратовской области в Астраханскую?

– Замуж вышла. Живу в маленьком городе Харабали. Заводов здесь нет – только торговые точки и птицефабрика, больше ничего.

– Там отмечают День космонавтики?

– Отмечают в музее, меня опять пригласили. Я думала 12 апреля в Саратов поехать, но там пандемия, массовые мероприятия отменили. Так что День космонавтики я отмечу здесь. Вот в школу меня в очередной раз пригласили – один раз с утра, второй раз с обеда. Придется сходить, раз дети зовут.

– И снова расскажете свою историю?

– Да, да, да. Мне не надоедает: я хочу, чтобы люди дольше помнили Гагарина, никто бы его не забывал.