Rory

Автор: Abracadavre

История моя может показаться очередным фольклором деревенским, да вот только дед мой, царствие ему небесное, человек был не слишком верующий, и над сказками бабкиными посмеивался постоянно.
Не любил он сказки, не до сказок ему было. Но когда он рассказывал то, что я вам сейчас поведать хочу, то было в его голосе что-то такое... жуткое. От чего слова в память намертво врезались.
Деревня, где он всю жизнь прожил, и где я рос, с одной стороны к болоту почти вплотную примыкала, с другой к лесу, а с третьей - речушка текла. Вот и получается, что мы как в подкове жили.
Выйдешь бывало за околицу, несколько шагов - и можно грибов набрать, или если со взрослыми идешь - дичь какую подстрелить. Вот только на болото лучше не ходить - мертвое оно, как и все болота. Неверный шаг - и поминай как звали. Сколько народу утопло, тьма...
Не любил я болота никогда, хоть там и клюква, и другая ягода. А после рассказа дедовского - и вовсе сторониться стал. Слушайте, да мотайте на ус. Нет во мне дедовского красноречия, да и не передать письменной речью того, как дед мне это рассказывал, но я постараюсь его словами говорить да не соврать нигде.
Только представьте, что болото утопленника принимает и не отпускает никогда. И не уйти ему по человечески, и не найдут его никогда в топи. Тело даже не разлагается толком, скорее бальзамируется и остается на дне лежать веками.
А лежать им там плохо. Холодно им там. Одиноко. Вот и выходят бродить. Всплывают с пузырьками газа и идут так далеко, как только смогут.
Далеко их болото не отпускает, верста-другая и все. Они бы и рады упасть да исчезнуть навсегда, но тянет их обратно, пропитала их жижа болотная.
Мертвые они... Совсем мертвые. Холодные. Даже душа, и та болотной жижей пропиталась.
Кости их не кости уже - коряги гнилые. Глаза - как огни болотные. А душа - что червей комок. Вот и тянут они руки свои склизкие, плачут да без слез. Тепла им хочется... Да только откуда им тепла... Не найти.
Вот и выходят раз за разом, год за годом. А с каждым годом - все злее и злее холод грызет. Уже и не помнят зачем выходят, а все идут. Стоят под окнами. Смотрят. Смотрят и тоскуют. А от тоски до ненависти - один шаг, маленький шажочек.
Когда наползает туман с болота - может статься, что гостей ждать. Потому в окна ночью лучше не выглядывать - много лишнего увидеть можно.
Вот такая история. И хоть на моей памяти не видел их никто, но все же жители ставни на ночь запирали, да в сторону болота старались не смотреть в сумерках.
А мне жутко становится от одной мысли, что может ночью стояла душа неприкаянная под окном у меня. И тосковала, тепла хотела. Простого человеческого тепла. И жутко, и грустно. Потому как не найти ей тепла теперь.
Нет больше деревни моей. Кто умер, кто уехал. Остались дворы пустые да дома обветшалые. И как-то до щемящей боли в груди холодно мне становится, как представлю, что выходят они из болота, ищут... ищут... ищут и не находят. Даже остатков тепла. Раньше хоть лучиком, хоть искоркой света меж ставней грелись. А теперь...

Ночью заиграла музыка.
Очень знакомая, печальная и слишком неуместная в два часа ночи, когда все уже спят.
Come to me
Feel with me
See with me
This world has changed…
Чёрт! Я села на постели, стала оглядываться. Мелодия доносилась со столика, на котором лежал мой сотовый телефон. Точно. Это плеер включился вдруг сам собой, и заиграл "Diary of dreams". Он всегда почему-то играет это первой мелодией, даже если выбрано случайное проигрывание.
Передёрнув плечами, я включила ночник, осторожно подошла к столику, взяла телефон. Задумчиво покрутила в руке. На ночь я его всегда выключаю, а он почему-то включился и заиграл. Чертовщина какая-то, которую проще списать на свою рассеянность.
Выключив телефон и свет, я легла спать. Но тревожность не давала мне даже задремать. Я лежала и прислушивалась к темноте и шорохам в ней. Темнота действительно шептала голосами, сквозь телефонные помехи.
Я вскочила. Меня затрясло от страха.
Где-то и правда говорил телефон. Только уже не сотовый, а городской.
Я протянула руку к трубке, приложила к уху. Там кто-то весело смеялся, разговаривал женским голосом, будто бы делился со мной сокровенным. По голосу я узнала Таню, мою кузину.
- Представляешь – не налезла! Видимо, голова у меня слишком большая.
Таня на той стороне жизнерадостно засмеялась, а потом обречённо произнесла:
- Так и осталась на лбу. Некрасиво, а что поделать.
В ужасе я нажала на отбой, кинула трубку на базу. Завернулась в одеяло, зажмурилась, страх подкатил к горлу комком. Спать не хотелось, но глаза слипались, помимо моей воли…
Меня разбудил громкий стук в дверь. Так стучать могла только соседка, жившая напротив. Я кинула взгляд на часы. Четыре утра. Чего ей надо в такую рань?
Соседка угрюмо смотрела на меня исподлобья.
- Привет. У тебя нет соли? Я тут надумала суп варить, хватилась, а соли нет.
- Я не занимаю соль, - на автомате выпалила я. – Говорят, плохая примета.
- Не знала, что ты такая суеверная, ну извини, - буркнула соседка, повернулась и исчезла в темноте квартиры напротив, хлопнула дверью.
Не то, что бы я суеверная, просто идея занимать соль рано утром показалась мне странной, особенно после ночной телефонной эпопеи.
День прошёл спокойно. Вернулась из командировки мама, и я, наконец-то, была не одна в этой квартире.
Возвращаясь с работы, я думала о том, что одиночество действительно сводит с ума, пора бы найти того, кто грел постель и отпугивал призраков. Я усмехнулась своей мысли.
- Привет! – соседка, приходившая утром за солью, помахала рукой. Остановилась, явно с намерением поболтать. И я не удержалась от вопроса.
- Привет. Ты чего это рано утром супы варишь?
Она удивленно посмотрела на меня.
- Рано утром? Ты шутишь? Ты же знаешь, какая я соня. Мой, наверное, был бы счастлив, если бы я подносила ему кофе в постель по утрам.
- Погоди… А за солью разве не ты утром сегодня приходила?
Соседка натянуто улыбнулась, и, кажется, отступила от меня подальше.
- Тебе приснилось. Ни к кому я не приходила, тем более за солью. Это ж плохая примета – соль занимать.
На том беседа закончилась, неловко, будто нить оборвали да неудачно – порезались.
Может, это и впрямь был сон. Знаете, бывают такие сны-рекурсии, когда из одного кошмара просыпаешься в другой. Это было бы здорово, если бы это был такой сон.
Мама тихо возилась на кухне, готовя еду на следующий день. Я читала книгу у себя в комнате. Всё было спокойно, уютно, расслаблено. Время близилось к полуночи, но я знала: пока мама не приготовит, что хотела, не успокоится.
В замке кто-то провернул ключ. Я вздрогнула. У нас сейчас все дома, и все ключи у нас. Кто бы это мог быть?
Дверь открылась, и в коридор вошла… мама. Буднично стряхнула с зонта дождевую воду.
- Привет, Аня, - кивнула она мне, стала разуваться.
Я вскрикнула.
- Ты же только что была на кухне! – и тут же другое. – И какого тебя носит по улице ночью?
Настало время удивиться маме.
- Ночью? Аня, проснись, уже день на дворе.
В панике я бросилась к окну. На улице было темно и пасмурно, но точно не ночь.
Мне хотелось кричать.
И я не хочу сойти с ума. Это сон. Всё сон. Так и есть.
Я повернулась к маме.
- Ты меня беспокоишь, - сказала она. – Ты часом не заболела?
Я заболела, да. Сошла с ума. Слышу и вижу то, чего никак не может быть. Мне хотелось выть, плакать, кричать. Я ничего не понимала. Что происходит, чёрт возьми?
В квартире было тихо. Я оглянулась.
- Мама? Где ты?
Пустота. Тишина. Только тиканье часов. Никого нет, кроме меня. С воем я опустилась на пол, зажала голову руками. Не помню, сколько я так просидела, в беспамятстве, но когда вновь посмотрела в окно – было уже темно. И часы в зале пробили полночь. От этого привычного с детства звука, никогда меня не пугавшего, а только успокаивавшего, прошла дрожь по спине.
Безумие оживает в темноте.
Я заметалась по квартире, не зная, что делать. Песня "Diary of dreams" навязчиво крутилась в голове.
Подойди ко мне,
Почувствуй со мной,
Посмотри со мной –
Этот мир изменился.
Да, этот мир изменился. И я боюсь, что проснусь однажды в палате, и узнаю, что безумие – это не сон.
Как кто-то говорил: человек смертен, но самое страшное, что смертен он внезапно. Вот, что я вам скажу: самое страшное, это когда человек внезапно сойдёт с ума и даже не поймёт, что сошёл с ума. И что тому было причиной.
Я решила не паниковать. Если вся эта фигня происходит во тьме, то лучше включить свет. Дошло до Штирлица, ага.
И хоть раз можно побеспокоить друга среди ночи, на то он и друг. Я набрала знакомый номер.
- Алло? – заспанный недовольный голос. Мол, кого там черти несут среди ночи?
Я выдохнула. Если друг меня не узнает, пора самой сдаваться добрым врачам.
- Это я… Прости, что так поздно, но у меня тут кое-что случилось.
- Что случилось? – в голосе появилось беспокойство. – Давай рассказывай, не тяни.
Узнал! Я, захлёбываясь словами, рассказала всё, что случилось за это время. Друг внимательно выслушал, потом спросил:
- А что у тебя сейчас за окном?
- Ночь.
- Посмотри ещё раз.
Я подошла к окну, отодвинула шторку, вгляделась во тьму. Нет… Это была не ночная тьма. Это была мгла, серая непроглядная мгла, необычной структуры. Будто составленная из мелких квадратиков.
Честно обо всём рассказала другу.
- У меня за окном тоже туман… Знаешь, ложись-ка ты спать, дорогая. Утро вечера мудренее.
- Но что это такое? Что? Я спятила?
Он едва вздохнул в трубку.
- Ты всё равно не поверишь в мою версию.
- Скажи!
- Думаю, ты каким-то образом попадаешь в мир, который чуть отличается от нашего. В одном мире – мама готовит на кухне, в другом – приходит домой с прогулки. Утро и ночь, ночь и утро меняются местами. Ты случайно переходишь из одного мира в другой.
- А телефоны? А мгла?
- Я не знаю, правда… Давай я лучше к тебе приеду.
- В такой туман? Нет, спасибо.
Хоть я и боялась, но навязываться не хотела. Только не хватало ещё человека погубить, мы и не представляем, что происходит на самом деле.
Я последовала совету и завалилась спать, не выключая свет. Свет да расточит тьму! Нервное напряжение было слишком велико, так что я сразу отрубилась.
Проснулась ясным днём от запаха кофе, доносившегося с кухни. Мама гремела посудой на кухне. Отчего-то я была уверена – это она. Сон развеял туман и безумие, а на душе стало спокойнее.
На кухне действительно суетилась мама. Она печально взглянула на меня.
- Знаешь, сегодня ночью умерла Таня. Нелепо, как-то странно умерла. Её нашли с верёвкой, обвязанной вокруг головы, будто она хотела повеситься. – Мама помолчала. – Или её хотели повесить, но не получилось. Она просто умерла от разрыва сердца. Может, это был страх…
"Так и осталась на лбу. Некрасиво, а что поделать".
Я тихо застонала и сползла по стене.
- Аня, что с тобой? Аня?
Господи, верни меня обратно в мой мир, где все живы.
И где нет тьмы безумия.

автор - Malum Universum