Кто про что, а я про женоненавистничество, исходящее от женщин. Почему-то так получилось, что многоголосые припевы на тему "нутыжедевочка" (поэтомухавайговноложкойиневякай) мне приходилось слышать большей частью от женщин, а мужчины как-то совершенно потерялись на этом фоне. "Нутыжедевочка" в моей жизни началась примерно с подросткового возраста. До этого я своего мнения по поводу девочковости не имела и спокойно играла в дочки-матери с куклами, прыгала в резиночки, носила юбки и помогала маме по хозяйству. Впрочем, в свободное от этих славных занятий время я не возражала с грохотом пробежаться в компании себе подобных по крышам стоящих в рядок гаражей, в течение нескольких недель понаблюдать за разложением трупа кошки, сдохшей в укромном месте, или поисследовать заброшенный долгострой, о чем взрослые, разумеется, не знали. И быть девочкой меня полностью устраивало - лет так до 13-14, когда до меня потихоньку начало доходить, что окружающие-то отнюдь не считают, что девочка - это что-то хорошее. Сверстники мужского пола, оказывается, презирают девочек за то, что у них есть месячные, и обращают самое пристальное внимание на их грудь - если уже большая, то за нее лапают, а если еще маленькая - нагло проводят по спине пальцем и ржут, не обнаружив перетягивающего спину лифчика. Взрослые начинают подчеркнуто беспокоиться о целомудрии своих дочечек, прозрачно намекая, чтобы те думали исключительно об учебе во избежание возможности "принести в подоле" - за "подол" по рассказам полагалось суровое наказание в виде выдворения блудницы из отчего дома, который она своим непотребным поведением осквернила. Ну и конечно же, маньяки-насильники. О! Если бы каждый раз, как мне рассказывали о подстерегающих меня маньяках-насильниках, я откладывала бы рубль, я бы уже жила в собственной квартире в Сан-Франциско. При этом взрослым, разумеется, не взбредало и на ум отдать дитятко женского пола на самбо или бокс, что увеличило бы шансы дитятка отбиться и сбежать от ужасного маньяка - о нет, девочка должна была справляться со всем только и исключительно женскими способами: терпеть и молчать.
Само собой разумеется, как только до меня более-менее дошло, что окружающий мир понимает под "быть девочкой" совершенно не то, что под этим понимаю я, я начала этой несправедливой девочковости сопротивляться. Я отказалась выглядеть "как девочка", то есть краситься и одеваться в розовое, рюши, люрекс, ткани леопёрдовой расцветки и каблуки. Этим я очень огорчила маменьку, так как она всегда мечтала, что у нее вырастет нутыжедевочка, и она периодически пыталась придать мне женственности, покупая мне вещи, которые я все равно не носила. Я не пошла учиться на "девочковый" филологический факультет, хотя чувствовала интерес к языкам, а вместо этого выучилась на инженера АСУ. Этим я огорчила маменьку еще больше. Она однажды спросила, зачем я вообще там учусь, если и так ясно, что моему жалкому женскому умишку нечего делать в технике, и чтобы я, господи упаси, не воображала, что женщина в этом мире может чего-то добиться самостоятельно, а выходила побыстрее замуж, хотя и так ясно, что никакой порядочный мужик такую странненькую замуж не позовет. Я как раз вышла на кухню попить воды и от такого натурально поперхнулась. И наконец, ко всевозрастающему беспокойству маменьки, я взрослела, но решительно отказывалась общаться с мальчиками. Это было очень легко, поскольку часть мальчиков-одноклассников до старших классов школы меня травила, валяла по полу одежду и подкарауливала на улице, чтобы закидать грязью. В результате такой "тренировки" система сканирования местности на предмет особей мужского пола и контроль безопасности окружающей среды функционировали в моем организме 24/7 в фоновом режиме, на переменах я всегда предусмотрительно становилась спиной к стене, держала в поле зрения все выходы, а в случае форс-мажора - если мне надо было с мальчиком заговорить - не подходила ближе чем на два метра.
Одним словом, я не испытывала никакого желания общаться с крупными, агрессивными, неуправляемыми особями, которыми мне казались мальчики, и только к третьему курсу института в один прекрасный день я обнаружила, что рядом со мной стоит неслышно подошедший однокурсник, а система сканирования почему-то молчит (позже я поняла, что однокурсник мне нравился, и наверное из-за этого система на нем срабатывала с ошибками). Одним словом, принцессичьей девочки из меня не получилось, а получилась крыса, загнанная в угол, но кое-как выцарапавшаяся из полной жопы. Хотя я, если честно, сомневаюсь, бывает ли вообще у девочек принцессичное взросление. Возможно, у всех все проходит примерно по такому же стандарту, как и у меня, а "нутыжедевочки" либо оценивают то, что с ними происходит, по-другому, либо забывают неприятные эпизоды.
Однако по-настоящему заколдобилась я пару лет назад, когда мое мировоззрение уже было полностью сформировано, и стало понятно, что "странненькой" я останусь если не на всю жизнь, то на большую ее часть точно. Вот какой получился эпизод: я съехала от родителей в съемное жилье и вскоре после этого решила приобрести стиральную машину. Присмотрев по интернету пару моделей, я выдвинулась "в поле", то есть по магазинам, а перед этим зашла в гости к бабушке, чаю попить и по хозяйству помочь - старая она уже все-таки. И я уже собиралась уходить, когда произошел этот эпохальный диалог:
- Машенька, что ж ты так рано уходишь?
- Мне стиральную машину нужно купить, иду по магазинам.
- Как стиральную машину? Так ты бы попросила папу.
- Во-первых, бабуль, он занят своими делами. Во-вторых, стиральную машину себе я в состоянии купить сама.
- Но ты ведь не выберешь сама такую, какую надо!
- (мрачно охуевая) Это еще почему?!
- Ну как же, все же знают, что женский мозг в технике плохо! Обязательно нужно, чтобы мужчина!
А теперь сядьте и придержите руками челюсть. Это мне говорила женщина, которая в 50-е годы училась на физтехе городского государственного университета и всю жизнь проработала инженером на оборонных заводах в конструкторских бюро. Уж от НЕЕ я такого никак не ожидала, и в первую секунду даже несколько попятилась. Зато потом во мне взвилась такая ярость, что я, не особо заботясь о выражении лица и тоне голоса, вывалила на перепуганную бабушку все свои теоретические познания об интернализованной мизогинии (именно в таких терминах - и это напугало ее еще сильнее) и личные ощущения на тему того, как это омерзительно и как я этого не потерплю и не позволю. Бедная старушка, которая никак не могла уразуметь, что именно меня так разозлило, и почему я ору, плююсь, сверкаю глазами и машу руками, в полной растерянности залепетала что-то в ответ. Я вылетела от нее, сердито хлопнув дверью: на мягкие подробные объяснения меня тогда все равно бы не хватило. А стиральную машину, к слову, я через день купила, ее технические характеристики объясняла мне женщина-консультант, и машинка оказалась вполне качественной.
В общем, на этом фоне святой женской уверенности в собственной второсортности шовинисты мужского пола как-то совершенно потерялись. Их в моей жизни было двое, и оба были преподавателями в вузе: один любил агрессивно проповедовать про то, что машина-де дура, и поэтому она женского рода, а второй сладко распевал на тему того, что женское предназначение (у меня дергается глаз каждый раз, как я вижу это слово) состоит в том, чтобы быть мудрыми женами и попечительными матерями, и потому совершенно необязательно студенткам загружать свои прелестные головки способами работы с графической библиотекой OpenGL. Но преподаватели воспринимались как люди, бесконечно далекие от моей реальной жизни, и их мнение меня не особо интересовало - в отличие от людей из семьи, более того, старших и знающих женщин семьи. К тому же за исключением этих двух преподавательских утырков, и в семье, и на работе мужчины меня всегда поддерживали. А вот женщины как-то... сплоховали.
Я вот теперь думаю, это только у меня так получилось, что основной поток мизогинии исходил именно от женщин, или в среднем именно так и выходит? И еще я уже давно решаю для себя вопрос, как я должна относиться к подобным женщинам. Мужчин-то я быстро разъяснила, как булгаковский Шарик профессорскую сову (да простят меня в этом месте за схематичное мышление): разглагольствует про "предназначение" и специфическое женское щастье от утирания сопливых носов потомства, выуживания грязных мужских носков из-под кровати и поклонения мачистому повелителю - ну ясно, мужская шовинистическая свинья, выказать ей всемерное презрение. А вот женщины? Стараться открыть им глаза - тук-тук, Нео, ты увяз в Матрице? Так ведь первая заповедь зионца - отключая человека от Матрицы, подумай, что ты с ним будешь делать потом. К тому же насильно облагодетельствовать все равно никого не получится: если женщине сухо и комфортно в мире, где она - второй сорт, силой ее оттуда не вытянешь. Не обращать на таких внимания? Но ведь получается, что такие женщины - агенты патриархата. И они вредят мне лично и моим единомышленникам, и мне приходится из-за них преодолевать больше препятствий. Ненавидеть и сражаться? Но они такие же как я. Или не такие же? Вот в вашей жизни люди какого пола проявляли больше презрения к женщинам, и как вы для себя решаете вопрос существования женщин, ненавидящих женщин?"