После премьеры фильма "Волынь" поляки с новой силой "возлюбили" тех баранов что героизируют Бандеровскою нечисть.⁠⁠

После выхода фильма «Волынь» в Польше произошел всплеск ксенофобских настроений. Как пишут «Вести», в соцсетях создаются антиукраинские группы, происходят случаи вандализма в местах захоронений солдат УПА, а украинских детей, которые ходят в смешанные классы, унижают одноклассники.

Польша вспыхнула ксенофобскими настроениями в отношении украинцев. Как пишут «Вести», в соцсетях создают антиукраинские группы, громят могилы солдат УПА. Достается и местной украинской общине: украинских детей, которые ходят в смешанные классы, унижают одноклассники, а в адрес общественников и вовсе летят угрозы.

«Сын со слезами на глазах рассказал: в школе его дразнят бандеровским курвом. Дети это приносят от своих родителей, и те особо не скрывают радикальных настроений», – рассказал «Вестям» Анатолий, живущий в Кракове.

И данный случай не является единичным. Глава общественного комитета «Евромайдан-Варшава» Наталья Панченко пожаловалась «Вестям» на нападки.

«Пишут СМС с угрозами, пишут в соцсетях – теперь уже по нескольку сотен сообщений в день. Зная о моей активной украинской позиции, показывают, что полякам можно нас преследовать. Мне даже из дому бывает выйти страшно, ведь за каждым сообщением стоит реальный человек», – рассказала Панченко.

Волну нападок связывают с выходом фильма «Волынь» об этнических чистках времен Второй мировой. Именно этот фильм чаще всего приводят в качестве аргумента польские пользователи группы «Украинец мне не брат» в Facebook.

Польские эксперты винят в радикализации общеевропейскую тенденцию – крен в сторону правых взглядов. В самом польском сейме коалицию создали на основе партии «Право и справедливость» из правого политического спектра.

«Крайне неприятная тенденция, но такое настроение, к сожалению, сейчас по всей Европе, и не фильм "Волынь" тому виной. Националисты и популисты поднимают головы», – говорит «Вестям» журналист и режиссер Марчин Войцеховски.

Пути выхода из ситуации он видит в активизации диалога на «сложные» темы общей истории. А польский историк и политэксперт Лукаш Адамски назвал фильм «Волынь» «эмоциональной составляющей» конфликта.

«Следует расследовать, кто громит украинские могилы по всей Польше, но опасна и излишняя героизация УПА: на Украине ее отождествляют с патриотизмом, а у поляков это вызывает неприятие. Политически необразованные поляки видят сцены, вызывающие у них шок и происходящие в соседней стране, которой Польша помогает, вот и переносят злобу на бытовой уровень», – считает Адамски.

В свою очередь, с украинской стороны звучат свои акценты. В книге, опубликованной на днях директором украинского Института национальной памяти Владимиром Вятровичем, говорится о том, что теме Волыни не более 10 лет (ее специально раздули ради политических баллов), а также о фальшивом характере многих свидетельств убийств поляков украинцами.

«В идеологии украинских националистов мы не можем найти полонофобии, программы уничтожения всех поляков, как в идеологии нацистов», – заключает автор.

А польские историки в корне несогласны с данной точкой зрения. По их версии, ОУН и УПА действовали сугубо против мирного польского населения.

Однако, как напоминает украинское издание, именно ведомство Вятровича рассылает методички по школам и вузам, направленные на героизацию УПА и ее лидеров.

Украинские эксперты призывают не упрощать проблему.

«Если на уровне президента нас стремятся успокоить: мол, Польша – адвокат Украины в ЕС, но в той же Польше идет целый вал методик, призванных заставить признать ту интерпретацию исторических событий, которая выгодна Варшаве. А фильм дал польскому обществу визуальный художественный повод, для того чтобы у людей заиграли эмоции», – утверждает политолог Павел Рудяков.

По мнению эксперта, накал страстей спадет через неделю-две. А вот после него актуальным снова может стать вопрос реституции – возврата имущества, которое было изъято у граждан Польши после насильственного выезда с украинских земель, бывших до 1940-х Восточными Кресами или границами Польши.