Прочитай, не ленись, гениальная статья про то, что сейчас здесь происходит. Время пришло?⁠⁠

Недавнее принятие Госдумой РФ пакета «антитеррористических» законов всколыхнуло сознание российского общества, в особенности «избалованного свободой» молодого поколения — людей, рожденных в 90-е. Мне довелось случайно стать свидетелем замечательного разговора, состоявшегося в одной из небольших кофейных Челябинска.

Молодые кофеманы всерьез говорили о страхе быть расстрелянными или посаженными в тюрьму за свои политические взгляды, за книги, которые они прочитали. Ловко меняя темы разговора с политических на бытовые при входе каждого нового посетителя, ребята 18-20 лет называли себя сторонниками анархизма-индивидуализма и прочих «измов», но по сути всего лишь отстаивали вполне демократические истины. Право на свободу мысли, слова, право проживать в светском государстве, право быть защищенными законом в этом государстве, право критиковать действия власти без того, чтобы стать политическими заключенными.

— Интересы русских нужно защищать не на Украине, а здесь, в России! — убежденно говорил один юноша. — Интересы рабочего завода, который получает 15 тысяч рублей, интересы старушки с пенсией 2 тысячи рублей. Я не хочу, чтобы мои налоги шли на покупку оружия, из которого убивают людей. Я не хочу платить налоги в такой стране.

— Страшно подумать, что здесь будет твориться через пару лет. Да уже через месяц — в августе! Мы все — граждане несуществующего государства — Российской Федерации. Это государство нелегитимно, в документе, согласно которому осуществлялась передача земли и власти от России к РФ, содержались нарушения. Наши родители — всё еще граждане Советского Союза. И — согласно законодательству Советского Союза — они изменники, — сообщил самый младший из нашего импровизированного клуба молодых «революционеров».

— Государство почему-то решило, что может распространить свои полномочия на наше сознание, — продолжил первый юноша, назвавшийся «анархистом-индивидуалистом». — Оно запрещает мне изменять мое сознание с помощью специальных веществ. На каком таком основании, позвольте спросить? Я не хочу, чтобы мне указывали, что думать, что чувствовать! Они убрали с «Луркморья» статью о Кастанеде как пропаганду наркотиков. Они хотели запретить «Лолиту». Так можно запретить что угодно! Мы живем в светском государстве, но при этом православная церковь на наших глазах становится источником «официальной» религии. Что дальше?

— Дальше они запретят йогу, — заявил юный бармен. — Уже сейчас в храмы нельзя заходить людям, практикующим йогу. Но послушайте! Нам повезло — мы живем в удивительное время! Именно нам достанется столько всего интересного! Это продолжение вечной борьбы нового против старого. Когда одного человека сжигали на костре за ересь, он сказал палачам: «Вы все время сжигаете меня, вы не помните, но это повторялось уже несколько раз!» Он был признан еретиком за свое убеждение в том, что время повторяется.

— Меня могли бы расстрелять уже раз пять, — продолжает первый юноша-анархист. — Во всяком случае, хранящейся у меня литературы — [тут он перечисляет несколько авторов и названий, прим. автора] — хватило бы на пожизненное заключение. Почему мое несогласие с правящей партией автоматически делает меня «непатриотом»? Патриотизм — это любовь к Родине, а не к власти.

— Друзья, — говорю я. — Соглашусь с нашим барменом. Видится во всех этих законах огромный положительный момент. Это же бесконечный источник вдохновения для таких вот юных интеллигентов, как мы с вами. Вот раньше, в Советском Союзе, были такие замечательные люди — диссиденты. И они собирались, и им было о чем поговорить, и у них — благодаря наличию общего «врага» — были общие интересы. Им было, что обсудить…

— Ага, в лагерях для политзаключенных, — мрачно добавляет молчавший до этого молодой человек с капучино.

— Послушайте, — говорю я. — но ведь обычному честному человеку должно быть нечего скрывать. Вот мне, например, абсолютно фиолетово, будет ли кто читать мою переписку и прослушивать телефонные разговоры. Жалко только средств, выделенных на такую тотальную слежку, тем более, что она неэффективна. И сколько ж народу придется нанять для бесполезного чтения всех этих сообщений! Поэтому я против не из соображений охраны частной жизни, а потому что жалко ресурсов.

— А мне не все равно, будут ли читать мою частную переписку. Я не хочу, чтобы ее читали, — говорит бармен. — И мы забыли главный закон — о доносительстве. Если не сообщишь о готовящемся преступлении, тебе полагается уголовная ответственность.

— Впору заказывать себе комбинезон с непроницаемыми карманами для мобильного телефона, чтобы «Большой брат» не мог отследить звонки и сообщения, — говорит «анархист». — В идеале, конечно, вообще отказаться от Интернета. Но люди, которые что-то там запрещают, тот же «Рутрэкер», зачастую не представляют, что их запреты технически неосуществимы. Они просто тупят, ужасно тупят.

— Они думают, что причиняют нам вред, принимая такие законы, — запальчиво заявляет бармен. — Но реально влиять на ситуацию могут лишь люди, обладающие всей полнотой информации.

— Конечно, ритм задают всегда люди с хорошим образованием, достаточно осведомленные, — говорю я (при этом отдаю себе отчет, что, возможно, это не совсем соответствует положению вещей, но так хочется в это верить!) — Бесполезно пытаться управлять чем-то без достаточного количества знаний.

— Возможно, они просто хотят посмотреть, как мы отреагируем на такие законы, — говорит бармен. — А когда настанет «точка кипения» и народ начнет бунтовать, к нам забросят отряды американских «миротворцев»…

— Нет, друг, что-то тебя уже несет, — осаживает младшего товарища «анархист». — Зачем им забрасывать к нам американские отряды? У нас же есть Национальная гвардия, которая совсем не откажется выстрелить в меня или в тебя…

На этой отнюдь не оптимистической ноте закончим. Было еще много сказано о глобальном нарушении Конституции, в том числе, вспомнили о танках перед Парламентом в 1993. В какой-то момент наши граждане перестали ощущать законность и правильность происходящего. Что бы ни делалось — у нас не проходит ощущение того, что это «неправильно» и «нечестно» по отношению к нам. Молодые россияне еще не успели проголосовать за тех, кто принимает за них все решения, и не хотят платить за чужие ошибки.

Для автора текста этот разговор стал своего рода «глотком свежего воздуха»: я увидела людей своего поколения, которые умеют задумываться о серьезных вещах и говорить о них. Которые понимают патриотизм как преданность Родине, семье, своему окружению, а не как лояльность действующей власти. Которые достаточно сознательны, чтобы оценить все происходящее как личный вызов, достаточно начитаны, чтобы представлять себе реальную цену свободы мысли, слова, совести.

И пусть кто-то скажет о юношеском максимализме, об искаженном восприятии, гиперболизирующем угрозу, об отсутствии реального понимания происходящего, о промывании мозгов через СМИ. Да, все это имеет место быть, и мы не можем сбрасывать это со счетов. Но мы также не можем игнорировать и тот факт, что юное сердце — самый надежный индикатор несправедливости. Оно неподкупно. Вводя неверные данные, вы получите неверные ответы. Но анализ выполнен верно и результаты его были предсказуемы.

Зачем принимать законы, провоцирующие массовую паранойю? Зачем дразнить народ этот красной тряпкой об ограничении свободы — свободы, за которую он сражается и умирает уже больше ста лет? И так же давно общеизвестно: нет для русского человека большего оскорбления, чем покушение на его свободу.

Если понравилось клик на оригинал, сделай автору приятно

http://uralpress.ru/reviews/ostrovok-svobody-ili-paranoyi