27 дней Осторожно, маты!
Пишу вот, бывает.
Я растерянно брел до дома, было около часа ночи. Ноги были будто ватные, в голове начали зарождаться признаки мигрени, сердце колотилось как бешеное, но, тем не менее, мною все больше овладевала апатия, безучастность, полный похуизм. Я не был пьян, что само по себе являлось редкостью, мне не было грустно, меня не жрала депрессия, я не страдал от неразделенной любви, не переживал утрату, но, тем не менее, ощущение неопределенной, неопознанной паршивости стучало по вискам будто молоточек для проверки рефлексов.
Добравшись до квартиры, я рухнул на кровать.
- Нет, рано. - Подумалось мне. - Нужно еще покурить.
Преодолев земное притяжение, я, как мне в тот момент показалось, совершил невозможный марш-бросок на кухню, и уже там, плюхнувшись на стул, осознал незначительность произошедшего. Закурил. Синий честер жутко драл горло, беспощадно высушивая мою глотку. Осмотрев фильтр, я понял что производитель этих сигарет более не пытается показать прекрасное соотношение цена/качество, экономя даже на фильтре, который был явно не по размеру бумаге, что его оборачивала. Блядство. Как вообще можно кому-то доверять, если такие блестящие люди как производители сигарет, везде стараются тебя наебать. Сначала они просто недосыпали табак, а теперь еще и это…
Тем не менее, проблема не улетучилась, и мое обожженное горло требовало помощи, поэтому я подтянулся к раковине и, открыв кран, пригубил по меньшей мере стакана три ледяной водопроводной воды.
На телефоне было по прежнему 0 пропущенных, журнал звонков пополнялся разговорами последний раз дней десять назад, по большому счету я уже нахрен не был никому нужен. В лунном свете, который рябью освещал мою кухню, я увидел пол бутылки коньяка. Черт, а не плохо! Эта сучка бухнина, в отличии от моих далеких мне близких, еще никогда меня не оставляла и всегда была со мной честна, приходя лишь тогда, когда у меня были на нее деньги. И чем меньше у меня их было, тем тяжелее было похмелье на следующее утро. Любой, кто меня видел бы в последние месяца два, так же как и тот, кто мог бы наблюдать за мной сейчас, словно читая о происходящем книгу, незамедлительно сделал бы лишь один вывод - сраный пьянчуга, жалующийся на собственную жизнь, пытающийся пафосно изрекаться об алкоголе.
Господи, как же сильно гудела голова. Рак не то, что может радовать тебя с каждым днем все больше и больше, в этом проходимцы в белых халатах явно оказались правы. Самое дерьмовое в таком диагнозе, это фразы типа «вам осталось не больше месяца». Сначала, конечно, ты в полной растерянности и шоке сидишь и тупишь в одну точку. Кто-то смеется, кто-то сразу начинает плакать, я же просто прикинул, что у меня осталось по меньшей мере дней 27. Врач ведь сказал не больше месяца, а на дворе стоял уж точно не февраль, поэтому дней 27 из 31 у меня было. Но не это самое дикое. Пиздец начался тогда, когда наступил 32 день, а я был все еще жив. После того, как переступаешь черту, которая должна была означать для тебя конец, на смену полному осознанию и принятию судьбы приходит адская неопределенность, и каждый день ты проводишь в ожидании смерти. Я так провел по меньшей мере дней 15. На 16тый день, после 31 дня, у меня появилась надежда. На 19-й день - надежда была выдавлена из головы невероятной болью, а на смену боли пришла полная свобода.
Нет, я конечно еще раз сбегал к доктору, сдал анализы, сделал снимки, но тот, лишь неуверенно пожав плечами, заметив мой похуистичный настрой, подумал что будет уместно пошутить, и выдал мне что-то типа «Молодой человек, по моим подсчетам вы должны быть уже мертвы. Но, это еще успеется». Помню глаза молодой ассистентки, которая тогда присутствовала в кабинете - глаза полные растерянности, шока, осуждения действий своего наставника. Через несколько лет эта милая, юная лапушка станет такой же холодной сукой и, возможно, помимо врачебных навыков переймет у своего наставника парочку смехуечков.
Налакался я сильно, оставив на дне бутылки совсем немного коньяка. В пачке осталось три сигареты, я потянулся к столу, как вздрогнул от вибрации мобильника, лежавшего рядом с честерфилдом: пришла смс. Удивлению моему, ровно как и разочарованию, не было конца, когда в надежде лицезреть послание друга, или родственника, я узнал что единственные люди, которым я еще нужен - сотрудники бюро кредитных долгов и то, только потому, что я торчал им примерно тысяч 15 рублей. Впрочем, был и плюс - эти люди, не являясь сотрудниками самого банка, могли названивать тебе хоть в 4 утра, разговаривали дерзко и никогда не пытались лебезить, дабы показаться вежливыми. Я не уважал их, они не уважали меня, и обе стороны, прекрасно это понимая, не прибегали к лицемерию.
За время, что я прикурил сигарету и сделал первую затяжку, пришло еще две смс, а далее проследовал звонок:
- Алло, могу я поговорить с… - Послышался мужской, еще не до конца сломавшийся голос.
- Да-да, можешь, я тебя слушаю. - Прервал я коллектора.
- В общем так, - без лишних церемоний продолжил мой собеседник, - я вам настоятельно рекомендую отдать всю сумму задолженности в кратчайшие сроки, иначе ваша бездеятельность повлечет за собой большие проблемы.
- Хорошо, бэби, я верну все деньги. - Спокойно ответил я.
- И когда ждать выплаты? - Радостно вопросил парень, прикидывая проценты к жалованию, которые он получит за полное возвращение долга.
- Ох, не более чем через месяц.
- Замечательно, так и помечу. У вас ровно 31 день.
- 27.
- Еще лучше! - Чуть ли не пропел пацан и положил трубку.
Я хотел бы поговорить с ним подольше, узнать как у него дела, чем он живет и изменяет ли ему его девчонка, но мои предыдущие попытки оканчивались полным фиаско, поэтому перезванивать я не стал.
Осталось две сигареты. Или одна. Я позабыл, блять! Но тянуться за пачкой уже не было никакого желания. Головная боль давила все сильнее, долбанное давление - в такие дни чертова мигрень сводит меня с ума.
- Хорошо, когда есть немного курева и что выпить, - восторженно произнес тост я про себя, поднял склянку, чёкнувшись с воздухом, и сделал еще глоток.
Потупил в одну точку еще пол часика, ни о чем не думая. Давно я так не отдыхал от собственных мыслей. Да наверное даже никогда. В голове постоянно вертелось всякое разное, что не давало покоя, начиная от психбольницы, в которой находилась моя мать, заканчивая счетами за квартплату в конвертах. Сейчас же этого всего не было, головная боль выпихнула все мысли из головы, разум, хоть и под давлением, был чист и свободен. Проклятье, в этой жизни даже адская боль имеет свои плюсы. В одночасье, мне хотелось наплевать на гордость и позвонить всем своим немногочисленным близким, знакомым, родне, поболтать и посмеяться. К чему весь этот пафос и обиды? Интуиция подсказывала мне, что по-настоящему мне осталась где-то неделя, а интуиция меня редко подводила.
Я решил перекурить, по меньшей мере у меня должна была остаться одна сигарета, добить до конца коньяк и начать обзвон. Потянувшись к столику, на котором лежала пачка, я слегка нагнулся и в нос резко ударил какой-то странный, гнилой запах и меня стошнило прямо на пол. Наверное излишки коньяка. Но мне уже было плевать, я понял, чего так ожидал все это время - решения, решения позвонить тем, кто некогда был мне дорог, пусть я для них не имел особого значения. Лишь бы покурить, лишь бы выкурить последнюю сигарету в пачке, а там уж и помирать можно, как говорится.
Взяв себя в руки, я схватил пьяной рукой упаковку честера и открыл, в предвкушении. Там было пусто. Блядь. Резкий, сильный стук по голове, но не снаружи, а внутри. Теперь я понимал, что это был за запах. Интуиция предала меня. Подошел к концу мой 27-й день.
Я растерянно брел до дома, было около часа ночи. Ноги были будто ватные, в голове начали зарождаться признаки мигрени, сердце колотилось как бешеное, но, тем не менее, мною все больше овладевала апатия, безучастность, полный похуизм. Я не был пьян, что само по себе являлось редкостью, мне не было грустно, меня не жрала депрессия, я не страдал от неразделенной любви, не переживал утрату, но, тем не менее, ощущение неопределенной, неопознанной паршивости стучало по вискам будто молоточек для проверки рефлексов.
Добравшись до квартиры, я рухнул на кровать.
- Нет, рано. - Подумалось мне. - Нужно еще покурить.
Преодолев земное притяжение, я, как мне в тот момент показалось, совершил невозможный марш-бросок на кухню, и уже там, плюхнувшись на стул, осознал незначительность произошедшего. Закурил. Синий честер жутко драл горло, беспощадно высушивая мою глотку. Осмотрев фильтр, я понял что производитель этих сигарет более не пытается показать прекрасное соотношение цена/качество, экономя даже на фильтре, который был явно не по размеру бумаге, что его оборачивала. Блядство. Как вообще можно кому-то доверять, если такие блестящие люди как производители сигарет, везде стараются тебя наебать. Сначала они просто недосыпали табак, а теперь еще и это…
Тем не менее, проблема не улетучилась, и мое обожженное горло требовало помощи, поэтому я подтянулся к раковине и, открыв кран, пригубил по меньшей мере стакана три ледяной водопроводной воды.
На телефоне было по прежнему 0 пропущенных, журнал звонков пополнялся разговорами последний раз дней десять назад, по большому счету я уже нахрен не был никому нужен. В лунном свете, который рябью освещал мою кухню, я увидел пол бутылки коньяка. Черт, а не плохо! Эта сучка бухнина, в отличии от моих далеких мне близких, еще никогда меня не оставляла и всегда была со мной честна, приходя лишь тогда, когда у меня были на нее деньги. И чем меньше у меня их было, тем тяжелее было похмелье на следующее утро. Любой, кто меня видел бы в последние месяца два, так же как и тот, кто мог бы наблюдать за мной сейчас, словно читая о происходящем книгу, незамедлительно сделал бы лишь один вывод - сраный пьянчуга, жалующийся на собственную жизнь, пытающийся пафосно изрекаться об алкоголе.
Господи, как же сильно гудела голова. Рак не то, что может радовать тебя с каждым днем все больше и больше, в этом проходимцы в белых халатах явно оказались правы. Самое дерьмовое в таком диагнозе, это фразы типа «вам осталось не больше месяца». Сначала, конечно, ты в полной растерянности и шоке сидишь и тупишь в одну точку. Кто-то смеется, кто-то сразу начинает плакать, я же просто прикинул, что у меня осталось по меньшей мере дней 27. Врач ведь сказал не больше месяца, а на дворе стоял уж точно не февраль, поэтому дней 27 из 31 у меня было. Но не это самое дикое. Пиздец начался тогда, когда наступил 32 день, а я был все еще жив. После того, как переступаешь черту, которая должна была означать для тебя конец, на смену полному осознанию и принятию судьбы приходит адская неопределенность, и каждый день ты проводишь в ожидании смерти. Я так провел по меньшей мере дней 15. На 16тый день, после 31 дня, у меня появилась надежда. На 19-й день - надежда была выдавлена из головы невероятной болью, а на смену боли пришла полная свобода.
Нет, я конечно еще раз сбегал к доктору, сдал анализы, сделал снимки, но тот, лишь неуверенно пожав плечами, заметив мой похуистичный настрой, подумал что будет уместно пошутить, и выдал мне что-то типа «Молодой человек, по моим подсчетам вы должны быть уже мертвы. Но, это еще успеется». Помню глаза молодой ассистентки, которая тогда присутствовала в кабинете - глаза полные растерянности, шока, осуждения действий своего наставника. Через несколько лет эта милая, юная лапушка станет такой же холодной сукой и, возможно, помимо врачебных навыков переймет у своего наставника парочку смехуечков.
Налакался я сильно, оставив на дне бутылки совсем немного коньяка. В пачке осталось три сигареты, я потянулся к столу, как вздрогнул от вибрации мобильника, лежавшего рядом с честерфилдом: пришла смс. Удивлению моему, ровно как и разочарованию, не было конца, когда в надежде лицезреть послание друга, или родственника, я узнал что единственные люди, которым я еще нужен - сотрудники бюро кредитных долгов и то, только потому, что я торчал им примерно тысяч 15 рублей. Впрочем, был и плюс - эти люди, не являясь сотрудниками самого банка, могли названивать тебе хоть в 4 утра, разговаривали дерзко и никогда не пытались лебезить, дабы показаться вежливыми. Я не уважал их, они не уважали меня, и обе стороны, прекрасно это понимая, не прибегали к лицемерию.
За время, что я прикурил сигарету и сделал первую затяжку, пришло еще две смс, а далее проследовал звонок:
- Алло, могу я поговорить с… - Послышался мужской, еще не до конца сломавшийся голос.
- Да-да, можешь, я тебя слушаю. - Прервал я коллектора.
- В общем так, - без лишних церемоний продолжил мой собеседник, - я вам настоятельно рекомендую отдать всю сумму задолженности в кратчайшие сроки, иначе ваша бездеятельность повлечет за собой большие проблемы.
- Хорошо, бэби, я верну все деньги. - Спокойно ответил я.
- И когда ждать выплаты? - Радостно вопросил парень, прикидывая проценты к жалованию, которые он получит за полное возвращение долга.
- Ох, не более чем через месяц.
- Замечательно, так и помечу. У вас ровно 31 день.
- 27.
- Еще лучше! - Чуть ли не пропел пацан и положил трубку.
Я хотел бы поговорить с ним подольше, узнать как у него дела, чем он живет и изменяет ли ему его девчонка, но мои предыдущие попытки оканчивались полным фиаско, поэтому перезванивать я не стал.
Осталось две сигареты. Или одна. Я позабыл, блять! Но тянуться за пачкой уже не было никакого желания. Головная боль давила все сильнее, долбанное давление - в такие дни чертова мигрень сводит меня с ума.
- Хорошо, когда есть немного курева и что выпить, - восторженно произнес тост я про себя, поднял склянку, чёкнувшись с воздухом, и сделал еще глоток.
Потупил в одну точку еще пол часика, ни о чем не думая. Давно я так не отдыхал от собственных мыслей. Да наверное даже никогда. В голове постоянно вертелось всякое разное, что не давало покоя, начиная от психбольницы, в которой находилась моя мать, заканчивая счетами за квартплату в конвертах. Сейчас же этого всего не было, головная боль выпихнула все мысли из головы, разум, хоть и под давлением, был чист и свободен. Проклятье, в этой жизни даже адская боль имеет свои плюсы. В одночасье, мне хотелось наплевать на гордость и позвонить всем своим немногочисленным близким, знакомым, родне, поболтать и посмеяться. К чему весь этот пафос и обиды? Интуиция подсказывала мне, что по-настоящему мне осталась где-то неделя, а интуиция меня редко подводила.
Я решил перекурить, по меньшей мере у меня должна была остаться одна сигарета, добить до конца коньяк и начать обзвон. Потянувшись к столику, на котором лежала пачка, я слегка нагнулся и в нос резко ударил какой-то странный, гнилой запах и меня стошнило прямо на пол. Наверное излишки коньяка. Но мне уже было плевать, я понял, чего так ожидал все это время - решения, решения позвонить тем, кто некогда был мне дорог, пусть я для них не имел особого значения. Лишь бы покурить, лишь бы выкурить последнюю сигарету в пачке, а там уж и помирать можно, как говорится.
Взяв себя в руки, я схватил пьяной рукой упаковку честера и открыл, в предвкушении. Там было пусто. Блядь. Резкий, сильный стук по голове, но не снаружи, а внутри. Теперь я понимал, что это был за запах. Интуиция предала меня. Подошел к концу мой 27-й день.