Словарь трусости
Война в Украине – это не только действия сторон на поле боя, но и война слов и исторических аналогий.
Как можно назвать российскую агрессию, используя терминологию Запада? Ответ варьируется и не является однозначным. Но очевидным является то, что и Берлин, и Париж, и Вашингтон избегают и остерегаются использовать слово «вторжение». Как бы боясь обидеть или, не дай бог, разгневать Путина говорят витиевато, размыто и неопределенно, прикрывая свою растерянность и нерешительность словами типа «озабоченность», «серьезная озабоченность», «глубокая озабоченность», характеризуя действия России по фазам развития в диапазоне от «неприемлемые» до «невыносимые». Вместо оказания реальной помощи Украине лидеры свободного мира пытаются найти некую терминологию, чтобы освободиться от моральной ответственности за проволочки и бездеятельность и сохранить при этом свой имидж перед электоратом. Используемый ими словарь трусости такой же позорный, как черно-белая пропаганда путинского режима. Ну а бесчисленный набор предупреждений и предостережений вообще заставляет задуматься, уж не китайцы ли Меркель, Олланд и Обама?
Может кто-то скажет, что трусливая риторика некоторых западных политиков обусловлена их прагматизмом и намерением вести серьезные переговоры с Россией. Но при новых реалиях умиротворения агрессора нельзя добиться с помощь традиционных дипломатических инструментов. Да и Россия уже сама отказалась от всех этих дипломатических условностей.
Можно допустить, что западные страны опасаются войны. Очень даже может быть. Но разве может поддерживаться стабильный мировой порядок и безопасность, основанные на международном праве, в условиях существования агрессивной и непредсказуемой России, которая уже ведет непровозглашенную войну в центре Европы, претендуя на право кроить мировую карту по своему усмотрению? Более того, Путин цинично демонстрирует, что украинская евроассоциация – ничто, НАТО – декорация, Евросоюз – пустышка.
Вместе с тем, в мире есть государства такие, например, как страны Северной Европы, Балтии, Канада, Польша, которые используют словарь объективности, адекватности и, соответственно, наступательностив суровых реалиях агрессивных проявлений путинского режима. Так, президент Литвы Даля Грибаускайте заявила, что Россия «практически находится в состоянии войны с Европой».
После аннексии Крыма, расстрела малазийского самолета, убийства почетного консула Литвы, уничтожения жилых кварталов и инфраструктуры Донбасса, издевательства над пленными, неприкрытых обстрелов российскими военными украинской территории, а теперь уже и прямого вторжения танковых колон и воинских подразделений вооруженных сил России на территорию Украины, не называть вещи своими именами и не оказывать на деле помощь Украине является прямым попустительством агрессору.
Господа, пора менять страусиную политику, выбросить на свалку словари трусости, использовать адекватную и нелицеприятную риторику в отношении агрессора и, главное, снабдить Украину всем необходимым для отпора врагу. Уже нашому об щему врагу.
Как можно назвать российскую агрессию, используя терминологию Запада? Ответ варьируется и не является однозначным. Но очевидным является то, что и Берлин, и Париж, и Вашингтон избегают и остерегаются использовать слово «вторжение». Как бы боясь обидеть или, не дай бог, разгневать Путина говорят витиевато, размыто и неопределенно, прикрывая свою растерянность и нерешительность словами типа «озабоченность», «серьезная озабоченность», «глубокая озабоченность», характеризуя действия России по фазам развития в диапазоне от «неприемлемые» до «невыносимые». Вместо оказания реальной помощи Украине лидеры свободного мира пытаются найти некую терминологию, чтобы освободиться от моральной ответственности за проволочки и бездеятельность и сохранить при этом свой имидж перед электоратом. Используемый ими словарь трусости такой же позорный, как черно-белая пропаганда путинского режима. Ну а бесчисленный набор предупреждений и предостережений вообще заставляет задуматься, уж не китайцы ли Меркель, Олланд и Обама?
Может кто-то скажет, что трусливая риторика некоторых западных политиков обусловлена их прагматизмом и намерением вести серьезные переговоры с Россией. Но при новых реалиях умиротворения агрессора нельзя добиться с помощь традиционных дипломатических инструментов. Да и Россия уже сама отказалась от всех этих дипломатических условностей.
Можно допустить, что западные страны опасаются войны. Очень даже может быть. Но разве может поддерживаться стабильный мировой порядок и безопасность, основанные на международном праве, в условиях существования агрессивной и непредсказуемой России, которая уже ведет непровозглашенную войну в центре Европы, претендуя на право кроить мировую карту по своему усмотрению? Более того, Путин цинично демонстрирует, что украинская евроассоциация – ничто, НАТО – декорация, Евросоюз – пустышка.
Вместе с тем, в мире есть государства такие, например, как страны Северной Европы, Балтии, Канада, Польша, которые используют словарь объективности, адекватности и, соответственно, наступательностив суровых реалиях агрессивных проявлений путинского режима. Так, президент Литвы Даля Грибаускайте заявила, что Россия «практически находится в состоянии войны с Европой».
После аннексии Крыма, расстрела малазийского самолета, убийства почетного консула Литвы, уничтожения жилых кварталов и инфраструктуры Донбасса, издевательства над пленными, неприкрытых обстрелов российскими военными украинской территории, а теперь уже и прямого вторжения танковых колон и воинских подразделений вооруженных сил России на территорию Украины, не называть вещи своими именами и не оказывать на деле помощь Украине является прямым попустительством агрессору.
Господа, пора менять страусиную политику, выбросить на свалку словари трусости, использовать адекватную и нелицеприятную риторику в отношении агрессора и, главное, снабдить Украину всем необходимым для отпора врагу. Уже нашому об щему врагу.