TiGeR1251

Черт. Опять разрыв. Саша раздраженно записал в бортовой журнал факт очередной поломки системы освещения. Ну ничего, скоро приедет из поездки к кратеру Мэйна его коллега и близкий друг Билл – американский астронавт, являющийся в этой поездке помимо длинного списка научных спициальностей также и электриком. Он точно справится с этим проклятым светом. Но Билл приедет только через сол (марсианские сутки). А до той поры придется жить без света, живя по графику Марса. Хорошо хоть системы жизнеобеспечения работают штатно.
Вечерело. Короткая марсианская ночь постепенно овладевала единственным оплотом человека на далекой красной планете. Саша снял скафандр и прошел в жилой отсек. Сквозь мутное окошко, одиноко светящееся на дальней стене модуля, проглядывался пылающий закат. Саша нервно задернул занавеску и лег в жесткую плексигласовую кровать. Он вспоминал сегодняшний день, выдавшийся отнюдь не простым: пришлось починить разгерметизировавшийся модуль переработки отходов, еще эта поломка в сети. Саша откровенно устал. Величайшее космическое путешествие, выпавшее на его долю, оказалось отнюдь не прогулкой в лес за грибами. Марс крайне недружелюбен и за прошедшие 13 дней неоднократно пытался убить двух маленьких землян, отделенных от него тоненьким листом металла. Саша мечтал о том, как через неделю за ним прилетит корабль и вернет его на Землю. Его мысли унеслись за миллионы километров, на Землю, где его ждали любимая жена и двое детей. Пребывая в мечтаниях, Саша незаметно для себя заснул. Ему оставалось жить 24 минуты.
В семидесяти километрах от Саши ехал марсоход. В нем сидел Билл Кенц, физик-теоретик по образованию. На Марс он попал случайно, пройдя тест от Международной Космической Организации, как он выразился «для прикола». Неожиданно для него его результаты заинтересовали инженеров МКО, а за год до полета его физическую форму привели в порядок спорт-инструктора Центра Подготовки Космонавтов. В отличие от Саши его никто дома не ждал. В свои 32 он до сих пор жил один в тихом домике на окраине Чикаго. Родня погибла в автокатастрофе, а своей семьей как-то не обзавелся. Отчасти поэтому он охотно согласился полететь на Марс – его ничего не держало на Земле, а однообразная жизнь офисного клерка сильно наскучила. А теперь он, измученный долгой поездкой, тоже думал о том, как ему надоел Марс.
А на Земле тихо закрыла рабочий ноутбук китаянка Мингжу Рейнксианг. Она уже на четыре часа задержалась на работе, следя за отчетами марсианской миссии. Вот очередная поломка сети, вот данные с марсохода о грунте в точке с такими-то координатами, вот занесение Сашей в журнал записи о герметизации модуля переработки. Мингжу всю жизнь ждала работы в группе экспедиции на Марс. Но это не принесло то, чего она ждала, хотя она и сама не могла сказать, чего же собственно она хотела. Это оказалось нудной неинтересной работой… Ей тоже жутко надоел Марс.

Раздался резкий противный писк. Саша, продрав глаза еле понял, что пищит датчик кислорода. Он показывал стремительное его снижение! Мысленно благодаря человека, установившего столь противный писк, Саша рванул на себя пломбу на аварийной коробке с кислородной маской и достал её, уже чувствуя, что теряет сознание. Он надел маску и огляделся, стараясь разобраться в ситуации. Насторожил закрытая герметичная дверь в жилой модуль – он её не закрывал, значит это сделала автоматика. Но почему? Саша включил компьютер, с которого контролировалась вся база. И застыл в ужасе – все модули кроме жилого, горели красным цветом, а значит были разгеметизированы! Его мысли неслись бешеным потоком, приводя его к выводу, что эта поломка гораздо серьезнее, чем предыдущие. Почему? Ну хотя бы потому, что неизвестно, какая причина вывела из строя ПЯТЬ модулей базы. Ещё одна проблема была в скафандре, точнее, в его отсутствии в жилом модуле. Он был шлюзовом – где же ему еще быть? Перед Сашей маячила нерадужная перспектива смерти в маленькой комнате без еды и воды, да еще и с заканчивающимся запасом кислорода. Оставался один выход — покинуть жилой модуль и добраться до скафандра. Маски с баллоном хватит еще примерно на 15 минут. Но остается еще одна проблема – холод. Сейчас над этой частью планеты стояла ночь и термометр, вынесенный наружу, показывал -74 градуса Цельсия. На Саше был легкий тканевый костюм, предназначавшийся для ношения под скафандром. Идти пришлось в нём.
Холод сразу охватил все тело. Руки онемели, ноги стали деревянными, а сознание помутилось от шока. Постояв минуту, приходя в себя, Саша поднял глаза и был ошарашен увиденным. Перед ним предстал не модуль хранения припасов, а широкая марсианская равнина, по которой обломками были раскиданы остатки базы. Ни один модуль не остался целым. Бегло осмотрев место трагедии, Саша нашел скафандр. Он лежал среди того, что когда-то было шлюзом, но был уже бесполезен – он был прожжен и разорван. Саша, сообразив, что тут нечего искать, вернулся в уцелевший жилой отсек. Взглянув на запас кислорода, он увидел уже счетчик времени до своей смерти – 6 минут. Его мозг лихорадочно перебирал возможные варианты спасения, но все они не были осуществимы. Вдруг он заметил, что чувство холода не пропало. Черт. При открытии двери какой-то обломок упал в проем и при закрытии заклинил её. Саша убрал обломок станционного баллона с азотом, судя по его виду, и нажал на кнопку закрытия. Ничего не произошло. Двери не хотели закрываться. Проклиная земных инженеров, Саша подошел к компьютеру с надеждой увидеть запрос на закрытие аварийного шлюза. Но его не было, а напротив его названия краснела надпись: «КРИТИЧЕСКАЯ ОШИБКА». Тем временем воздуха осталось на одну минуту. Нет, в последние секунды его жизнь не проносилась перед его глазами, как об этом принято говорить в пафосных речах. Он подумал о том, что Марсу все-таки удалось побороть человека. И потерял сознание навсегда.


Билл устал от постоянного нахождения в неудобной кабине марсохода. Это ж надо – спроектировать настолько неудобную машину. Хотя что мог сделать конструктор, которого на Земле за сущие копейки заставляли горбатиться в одиночку над сложной техникой экспедиции. Билл выжимал последние силы из марсохода, ему не терпелось вернуться на базу и вернуться к «нормальной» жизни. Если таковой можно назвать жизнь, постоянными атрибутами которой являются воздух, пахнущий озоном, воду, отдающую противной горечью и постоянный смертельный риск. Хотя в модуле хотя бы можно встать в полный рост. Преисполненный надежд и мыслей о счастливом прибытии, он гнал по красной марсианской пустыне, поднимая туман пыли. Легкие подозрения закрались в его сознание, когда в положенных 10 километрах от станции он отправил приветственный сигнал, на который не поступило ответа. Билл списал это на спящего крепким сном Сашу, которого не разбудил едва попискивающий компьютер. Но когда он вскарабкался на последний холм, отделявший его от базы, все его надежды и веселые мысли улетучились. Его взгляду предстала страшная картина: раскиданные обломки модулей, поломанные приборы и прочее оборудование экспедиции. И только опаленный взрывом жилой модуль сиротливо стоял посреди безжизненной равнины. С открытым шлюзом!!! Билл, совершенно потрясенный увиденным, не сразу отошел от шока. Уничтожение базы перечеркивало всё: на жилом модуле далеко не улетишь, а взлетный аппарат, который может доставить на орбитальную станцию, был уничтожен. Надев скафандр, Билл вышел, дошел до открытого шлюза и зашел внутрь. Просмотрев электронный борт журнал, он пришел к выводу, что произошел взрыв баллона с водородом. Небольшой, размером со стол, баллон разнес почти всю станцию на куски. Билл на удивление хладнокровно просматривал информацию об аварии, действуя точно по инструкции на автомате. Определить место и характер аварии, передать информацию на Землю. Передать информацию… для этого нужен компьютер, имеющий связь со спутником, единственный такой остался в комнате для космонавтов. Но дойдя до комнаты, Билл не передал ничего в
МКО. Увидев мертвого товарища, он соскочил с колеи действий по инструкции и сделал то, чего он, в общем-то, неосознанно желал все последние годы – сошел с ума. В безумстве он ломал все, что уцелело на станции, сломал трубку подачи кислорода на скафандре и умер, не пытаясь схватиться за ускользающую жизнь.
Мингжу мчала на работу, как никогда раньше. Ей сообщили еще ранним утром, что от марсианской миссии более суток не поступало никаких сигналов. Пролетев по пустым утренним улицам, она вбежала в штаб МКО. Там уже собрались почти все из сотрудников марсианской миссии. Все они ждали одного – данных со спутника. Чувствовалось очень острое напряжение среди сонных лиц ученых и инженеров. Это были лучшие специалисты всего мира, которых собрали для миссии на Марс, которая должна была поднять упавший к 2042 году интерес человечества к науке. Их собрали с самых разных уголков планеты – от Науру до Гренландии, от США до Бразилии. И вся эта разномастная толпа, шепчась на ломаном английском, ждала информации со спутника. «Пошла передача!» — завопил ученый за одним из компьютеров. Все затаили дыхание, ожидая результаты. Прошло более часа, пока массивный файл передался через миллионы километров. Мингжу напряглась, как и все окружающие, моля всех богов, чтобы это была лишь поломка системы связи. Но руководитель миссии поднялся на трибуну и скорбным голосом произнес: «Астронавты погибли». В зале повисла тишина.

Мир раздавлен ошеломительным кризисом – экономическим и нравственным. Множество бушующих войн в 20-30 годах 21 века разорили Землю, уменьшив её население в 4 раза и сделавший непригодной для жизни треть планеты. Мир больше не занимается наукой – разочарование в техническом прогрессе, фактически вернувшем мир в средневековье, вынудило ученых заняться более практичной работой. Когда в 2038 году собралась группа ученых, назвавшаяся Международной Космической Организацией и желающая вернуть славу науки, на них все посмотрели как на умалишенных, пытающихся протереть воду через сито. Однако они чудом восстановили технологии начала века, и чудом найдя ср