Холодно в Ноябре (часть 1)
Сквозь дешевые, но выполняющие своё предназначение жалюзи медленно начал проступать унылый весенний свет, а это значит, что пора вставать. Но зачем? Я уже почти полгода сижу без постоянной работы, а опять идти и раздавать листовки мне не очень хочется. Но что-то надо сделать, иначе я не встану уже никогда…
Ещё минут десять разглядывая серое, не предвещающее ничего хорошее небо, я наконец-таки принял вертикальное положение. Внимательно осмотрел комнату, в которой, фактически, и провел добрую половину этого года. Матрас с одеялом и тяжелой, словно набитой камнями подушкой. Шкаф, в котором и так ничего нет – всего один, полностью провонявший комплект одежды, которую я почти никогда не снимаю. Пара коробок, в которых лежит всякий хлам, никаким образом мне не пригодившийся. Лампа, которую я не использую по назначению в последние месяцы. И розетка, с помощью которой я заряжаю свой телефон раз в неделю.
Вяло потягиваясь, выдвигаюсь в прихожую. Резко поворачиваю в сторону крохотной кухни. Достаю буханку хлеба и последний пакетик с растворимым кофе; начинаю завтракать, смотрю в окно и думаю, как же изменилась моя жизнь за последний год. Так загубить своё будущее мог только я. Но я не мог больше оставаться дома. Я больше не мог терпеть родителей, всю жизнь указывающих мне, что я должен делать, каждый день устраивающих мне допросы и унижающие меня за то, что я такой немощный. Не мог терпеть собственную лень, слабость и неспособность что-то поменять в своей жизни. Я не мог терпеть одногруппников, преподавателей и систему образования в целом. И поэтому в один дождливый вечер я решил забрать документы из института, собрать дома все свои вещи и деньги, которые я заработал и уйти из дома. Конечно, был жуткий скандал, родители, сначала умолявшие остаться дома, в итоге пожелали мне скорой смерти, и что обратно они меня точно не возьмут. И вот я, морально опустошенный, но с оптимизмом смотрящий в будущее сижу на остановке и жду автобус до большого города, где я смогу доказать себе, что я сильный человек и смогу сам себя обеспечить. Я ещё никогда так не ошибался…
На бирже труда мне почти никто не помогал, и большую часть времени мне приходилось искать и браться за любую работу, которую я был в состоянии сделать. Мне кажется, что за эти полгода я поработал всем, кем только можно было работать, не обладая высшим образованием – дворник, уборщик, курьер, почтальон, расклейщик афиш и билетер, кассир в забегаловках всех мастей – где я только не был, но нигде мне удалось задержаться дольше, чем на две или три недели. Причем в большинстве случае я уходил по собственной инициативе. Я слишком слабый человек, настоящий интроверт, который не в состоянии 24 часа в сутки пахать за копейки на работе, которая требует чего угодно, но только не уединения. Но сейчас, когда моя последняя работа была месяц назад, этого уединения у меня навалом…
Наконец-то доев несчастную буханку хлеба и запив его уже остывшим кофе, я уже подумал опять завалиться спать, но тут услышал знакомый звук почтового конверта, который проехался по пыльному паркету прихожей. Почтового ящика у меня нет, и поэтому приходится присылать мне письма таким образом. И этих писем у меня там навалом. В основном это счета – за воду, электричество, квартплата и так далее. Последнее письмо, которое я начинаю открывать, пришло от хозяина квартиры. Опять требует денег за квартиру. Когда я только начал жить один, я старался оплачивать счета за воду и электричество, но квартплата всегда сильнее всего ударяла по моим финансам, и я спускал на неё почти все свои деньги, всё это время голодая и часто оставаясь на работах в ночую смену. Но в последние два месяца мне это уже конкретно надоело, и я просто перестал платить за своё проживание, использую воду и электричество по минимуму. Но как бы я не старался сэкономить, счета все продолжали поступать, и когда эти бумажные конверты начали заполнять собой почти всю прихожую, мне уже становилось не по себе.
Я уже было почти заснул, как тут кто-то начал методично колотить по входной двери (других у меня не было). По грубому голосу я почти сразу понял, что это Андрей Владимирович, хозяин квартиры:
- Я знаю, что ты здесь! Я слышал, как ты ходишь здесь! Открывай, быстро!
Он продолжал стучать ещё минут 5, в то время как я, не шевелясь, стоял рядом с дверью, не в состоянии ни открыть дверь, ни что-либо ответить ему.
- В общем, я даю тебе последний шанс! Если через неделю не будет тех денег, которые ты мне должен за два месяца, ты пулей вылетишь отсюда, или я вызову полицию! Понял, урод?!
Ещё минуту поколотив по двери, и раз 100 назвав меня уродом он, наконец, сдался, когда я услышал, как он спускается по лестнице. А я, прислонившись к стене и медленно сев на пол, начал было обдумывать то, как выходить из этого положения, как обнаружил, насколько же холодно стало вокруг. Быстро встав и зайдя в туалет-душевую, осторожно дотрагиваюсь до трубы и не чувствую тепла. Отлично, наконец-то они отключили отопление. Должны были сделать это ещё в прошлую среду.
Быстро одев почти всё, что у меня было в шкафу – майку, свитер, черные джинсы и дырявые носки – я снова улегся спать. Делать мне сегодня больше нечего. И тут меня отрубило…
Я не знаю, как долго я пролежал на этой проклятой «кровати». Возможно день, а может и два, а может и целую неделю. Я пытался вставать несколько раз, но выйти за пределы матраса у меня никак не получалось. Все вокруг казалось каким-то очень серым. Или черно-белым. Почти как моя жизнь, но в которой так много черного, и так мало белого. Каждый раз, отправляясь куда-либо, я чувствую себя морально опустошенным. Мне сниться сон, в котором я нахожусь в каком-то темном помещении, с кучей белых и мерцающих столбов вокруг меня. Оглядываюсь вокруг, и как только делаю шаг в сторону, то чувствую под собой воду, и как только делаю ещё один шаг, начинаю тонуть. Это ужасно. Эти столбы находятся все дальше и дальше, меня все сильнее окутывает темнота, воздуха начинает не хватать….
Пытаясь кричать от ужаса, я резко просыпаюсь. Весь в поту, со слезами на глазах. За окном идет сильный дождь, и гроза освещает всю комнату время от времени. Судя по всему, сейчас глубокая ночь. Упав на холодный пол, я пытаюсь прийти в себя от того, что испытал. Продолжаю плакать от собственной беспомощности. Кое-как дополз до ближайшей стены и впервые включил свет в комнате за очень долгое время. Плевать на то, что мне придется платить за это, мне казалось, что комната становится все меньше и меньше, и она поглотит меня так же, как и это черное нечто. Десять минут полежав на полу и успокоившись, встаю и выключаю свет. Потом резко открываю шкаф, надеваю куртку, обуваюсь и выхожу на улицу. Впервые за этот месяц. Я не мог больше оставаться внутри. Дождь начинает идти всё сильнее, вокруг очень темно. Я бегу, сам не знаю туда, и вдруг падаю прямо в лужу. Снова начиная плакать от той физической и душевной боли, которую я испытываю.
И тут я вижу силуэты людей, разглядеть их мне не удается, но я отчетливо слышу голоса Андрея Владимировича и своего отца. Встаю и медленно начинаю отходить назад. Я делаю это с большим трудом – ноги меня не слушаются, я хочу заорать от ужаса, но не могу этого сделать. Я надеялся, что они исчезнут в этой тьме, но когда мне показалось, что они начали приближаться ко мне, я резко развернулся, чуть не упав, и побежал обратно в квартиру, закрыв её настолько быстро, насколько это вообще возможно. Пройдя пару метров, я понял, что меня сейчас вырвет. Держась за живот, и изо всех сил стараясь сдержать рвотные порывы, я чуть ли не падаю в унитаз и начинаю блевать. После этого я опять отключился на неопределенное время...
Ещё минут десять разглядывая серое, не предвещающее ничего хорошее небо, я наконец-таки принял вертикальное положение. Внимательно осмотрел комнату, в которой, фактически, и провел добрую половину этого года. Матрас с одеялом и тяжелой, словно набитой камнями подушкой. Шкаф, в котором и так ничего нет – всего один, полностью провонявший комплект одежды, которую я почти никогда не снимаю. Пара коробок, в которых лежит всякий хлам, никаким образом мне не пригодившийся. Лампа, которую я не использую по назначению в последние месяцы. И розетка, с помощью которой я заряжаю свой телефон раз в неделю.
Вяло потягиваясь, выдвигаюсь в прихожую. Резко поворачиваю в сторону крохотной кухни. Достаю буханку хлеба и последний пакетик с растворимым кофе; начинаю завтракать, смотрю в окно и думаю, как же изменилась моя жизнь за последний год. Так загубить своё будущее мог только я. Но я не мог больше оставаться дома. Я больше не мог терпеть родителей, всю жизнь указывающих мне, что я должен делать, каждый день устраивающих мне допросы и унижающие меня за то, что я такой немощный. Не мог терпеть собственную лень, слабость и неспособность что-то поменять в своей жизни. Я не мог терпеть одногруппников, преподавателей и систему образования в целом. И поэтому в один дождливый вечер я решил забрать документы из института, собрать дома все свои вещи и деньги, которые я заработал и уйти из дома. Конечно, был жуткий скандал, родители, сначала умолявшие остаться дома, в итоге пожелали мне скорой смерти, и что обратно они меня точно не возьмут. И вот я, морально опустошенный, но с оптимизмом смотрящий в будущее сижу на остановке и жду автобус до большого города, где я смогу доказать себе, что я сильный человек и смогу сам себя обеспечить. Я ещё никогда так не ошибался…
На бирже труда мне почти никто не помогал, и большую часть времени мне приходилось искать и браться за любую работу, которую я был в состоянии сделать. Мне кажется, что за эти полгода я поработал всем, кем только можно было работать, не обладая высшим образованием – дворник, уборщик, курьер, почтальон, расклейщик афиш и билетер, кассир в забегаловках всех мастей – где я только не был, но нигде мне удалось задержаться дольше, чем на две или три недели. Причем в большинстве случае я уходил по собственной инициативе. Я слишком слабый человек, настоящий интроверт, который не в состоянии 24 часа в сутки пахать за копейки на работе, которая требует чего угодно, но только не уединения. Но сейчас, когда моя последняя работа была месяц назад, этого уединения у меня навалом…
Наконец-то доев несчастную буханку хлеба и запив его уже остывшим кофе, я уже подумал опять завалиться спать, но тут услышал знакомый звук почтового конверта, который проехался по пыльному паркету прихожей. Почтового ящика у меня нет, и поэтому приходится присылать мне письма таким образом. И этих писем у меня там навалом. В основном это счета – за воду, электричество, квартплата и так далее. Последнее письмо, которое я начинаю открывать, пришло от хозяина квартиры. Опять требует денег за квартиру. Когда я только начал жить один, я старался оплачивать счета за воду и электричество, но квартплата всегда сильнее всего ударяла по моим финансам, и я спускал на неё почти все свои деньги, всё это время голодая и часто оставаясь на работах в ночую смену. Но в последние два месяца мне это уже конкретно надоело, и я просто перестал платить за своё проживание, использую воду и электричество по минимуму. Но как бы я не старался сэкономить, счета все продолжали поступать, и когда эти бумажные конверты начали заполнять собой почти всю прихожую, мне уже становилось не по себе.
Я уже было почти заснул, как тут кто-то начал методично колотить по входной двери (других у меня не было). По грубому голосу я почти сразу понял, что это Андрей Владимирович, хозяин квартиры:
- Я знаю, что ты здесь! Я слышал, как ты ходишь здесь! Открывай, быстро!
Он продолжал стучать ещё минут 5, в то время как я, не шевелясь, стоял рядом с дверью, не в состоянии ни открыть дверь, ни что-либо ответить ему.
- В общем, я даю тебе последний шанс! Если через неделю не будет тех денег, которые ты мне должен за два месяца, ты пулей вылетишь отсюда, или я вызову полицию! Понял, урод?!
Ещё минуту поколотив по двери, и раз 100 назвав меня уродом он, наконец, сдался, когда я услышал, как он спускается по лестнице. А я, прислонившись к стене и медленно сев на пол, начал было обдумывать то, как выходить из этого положения, как обнаружил, насколько же холодно стало вокруг. Быстро встав и зайдя в туалет-душевую, осторожно дотрагиваюсь до трубы и не чувствую тепла. Отлично, наконец-то они отключили отопление. Должны были сделать это ещё в прошлую среду.
Быстро одев почти всё, что у меня было в шкафу – майку, свитер, черные джинсы и дырявые носки – я снова улегся спать. Делать мне сегодня больше нечего. И тут меня отрубило…
Я не знаю, как долго я пролежал на этой проклятой «кровати». Возможно день, а может и два, а может и целую неделю. Я пытался вставать несколько раз, но выйти за пределы матраса у меня никак не получалось. Все вокруг казалось каким-то очень серым. Или черно-белым. Почти как моя жизнь, но в которой так много черного, и так мало белого. Каждый раз, отправляясь куда-либо, я чувствую себя морально опустошенным. Мне сниться сон, в котором я нахожусь в каком-то темном помещении, с кучей белых и мерцающих столбов вокруг меня. Оглядываюсь вокруг, и как только делаю шаг в сторону, то чувствую под собой воду, и как только делаю ещё один шаг, начинаю тонуть. Это ужасно. Эти столбы находятся все дальше и дальше, меня все сильнее окутывает темнота, воздуха начинает не хватать….
Пытаясь кричать от ужаса, я резко просыпаюсь. Весь в поту, со слезами на глазах. За окном идет сильный дождь, и гроза освещает всю комнату время от времени. Судя по всему, сейчас глубокая ночь. Упав на холодный пол, я пытаюсь прийти в себя от того, что испытал. Продолжаю плакать от собственной беспомощности. Кое-как дополз до ближайшей стены и впервые включил свет в комнате за очень долгое время. Плевать на то, что мне придется платить за это, мне казалось, что комната становится все меньше и меньше, и она поглотит меня так же, как и это черное нечто. Десять минут полежав на полу и успокоившись, встаю и выключаю свет. Потом резко открываю шкаф, надеваю куртку, обуваюсь и выхожу на улицу. Впервые за этот месяц. Я не мог больше оставаться внутри. Дождь начинает идти всё сильнее, вокруг очень темно. Я бегу, сам не знаю туда, и вдруг падаю прямо в лужу. Снова начиная плакать от той физической и душевной боли, которую я испытываю.
И тут я вижу силуэты людей, разглядеть их мне не удается, но я отчетливо слышу голоса Андрея Владимировича и своего отца. Встаю и медленно начинаю отходить назад. Я делаю это с большим трудом – ноги меня не слушаются, я хочу заорать от ужаса, но не могу этого сделать. Я надеялся, что они исчезнут в этой тьме, но когда мне показалось, что они начали приближаться ко мне, я резко развернулся, чуть не упав, и побежал обратно в квартиру, закрыв её настолько быстро, насколько это вообще возможно. Пройдя пару метров, я понял, что меня сейчас вырвет. Держась за живот, и изо всех сил стараясь сдержать рвотные порывы, я чуть ли не падаю в унитаз и начинаю блевать. После этого я опять отключился на неопределенное время...