Штраф и больничная койка за письмо Путину
В минувший четверг, 15 июня, в день, когда президент России Владимир Путин проводил прямую линию с народом, 13 жителей Томска, протестующих против коррупции в правоохранительных органах, записали видеообращение к главе государства на центральной площади города, около областной администрации. После этого несколько женщин, авторов обращения, оказались сначала в полиции, а затем в суде. Первые судебные заседания начались в девять часов вечера четверга, затем были отложены до пятницы, но в пятницу были перенесены на понедельник. Суд продолжался с понедельника по четверг. Корреспондент ТВ2 провел эти пять дней в здании Ленинского суда Томска и рассказывает, как это было.
Ходатайства, отводы и скорая помощь
19 июня, понедельник. Суд над Галиной Шергиной назначен на 14 часов. Судья – Лысых Ю.А. В роли защитника пенсионерки заявлен правозащитник Владимир Губа. В начале заседания Шергина и ее защитник просят дать им время на ознакомление с материалами административного дела. Судья дает им 15 минут. После этого Губа обращается к суду с ходатайствами об исключении из дела материалов, добытых с нарушением закона. По его мнению, это все доказательства, приложенные к делу, но не указанные в протоколе об административном правонарушении. Кроме этого защитник указывает на допущенные, по его мнению, нарушения в протоколе и просит вернуть дело на дорасследование в полицию. Суд отклоняет ходатайства защиты. Губа и Шергина заявляют отвод судье Лысых, поскольку сомневаются в ее беспристрастности. Судья отказывает в отводе самой себя. Губа обращается к суду с просьбой приобщить к материалам дела текст обращения к президенту и видеозапись этого обращения. Суд приобщает текст, и отказывает в приобщении видеозаписи, мотивируя это преждевременностью. Губа и Шергина вновь заявляют отвод судье, суд вновь им отказывает. Затем следует отказ приложить к делу распечатку статьи с сайта ТВ2. Затем к делу приобщаются две характеристики на Шергину и ответ заместителя мэра Томска на ее имя. Защита заявляет ходатайство о вызове в суд свидетелей: участников записи видеообращения к Путину, фотографа, присутствовавшего во время записи обращения, двух человек, которые написали заявление о пикете из здания областной администрации, понятых, заверивших своими подписями отказ Шергиной подписывать протокол об административном правонарушении, полицейских. Суд отказывает в вызове всех свидетелей, за исключением сотрудников полиции…
Следует отметить, что все ходатайства в ходе заседания (равно как и судебные решения по их поводу) давались в письменном виде. На время их написания объявлялся перерыв. Поэтому процесс в этот день растягивается на шесть часов – с 14.00 до 20.00, а наблюдающие за процессом граждане больше времени проводили в коридоре суда, чем в зале заседаний. В одном из перерывов становится понятным, что занятый в деле Шергиной защитник Владимир Губа не успеет освободиться и помочь второй обвиняемой – Екатерине Гаврилиной, суд над которой должен начаться в 16.30. Гаврилина обращается к своему судье с ходатайством о переносе судебного заседания ввиду отсутствия у нее защитника. Судья отказывает. 70-летняя Гаврилина волнуется, плачет, жалуется на сильную головную боль. Это совпадает с перерывом в суде над Шергиной, и Владимир Губа со своего телефона вызывает Гаврилиной скорую помощь. Прибывшие врачи увозят пожилую женщину в машине скорой помощи, а затем ее госпитализируют в Медсанчасть №2. Суд допрашивает первого из трех полицейских свидетелей…
Мы специально детально перечислили перечень событий понедельника, чтобы читателю стало понятно, что судебные заседания были… , мягко говоря, совсем не скучными и весьма необычными. В другие дни заседания тоже были эмоциональными. Но обратимся уже к сути проблемы.
Видеообращение или пикет?
Изначально Галина Шергина, помимо прочего, настаивала на двух тезисах. Первый: никакого несанкционированного пикета не было, была лишь запись 45-секундного обращения к президенту России Владимиру Владимировичу Путину. Во время подготовки и проведения видеозаписи обращения к главе государства полицейские подходили к ней, спрашивали, что они делают, однако никаких замечаний не делали, прекратить видеозапись не требовали. Следовательно, по мнению Шергиной, никакого правонарушения с ее стороны и со стороны других инициаторов обращения к Путину не было.
Допрос одного из полицейских – Антона Чекалина (того самого, который присутствовал на месте при записи видеообращения к Путину) подтверждает правдивость слов Шергиной. Он неоднократно заявлял в суде, что замечаний женщинам он не делал, прекратить видеосъемку не требовал. И лишь после очередного наводящего вопроса судьи «Как же вы могли не делать замечаний? Ведь делали?» - «Делал» - выдавил из себя покрасневший Чекалин. Почему вопрос о замечаниях и требовании прекратить видеосъемку представляется важным? – Потому, что, по мнению защитника Шергиной Владимира Губы, если полицейские в ходе записи видеообращения к Путину не видели в этом событии несанкционированного пикета, значит, и правонарушения не было. А то, что кто-то из полицейских (или других) начальников позднее решил превратить это мероприятие в «пикет или митинг», свидетельствует лишь политическом заказе.
Маленькая ложь рождает большое недоверие
Об упомянутом Владимиром Губой политическом заказе прямо говорят очевидные противоречия в деле, которые по каким-то причинам не заметил или не захотел заметить суд. Например, в деле присутствует любительская видеозапись (сделанная, судя по всему на телефон) продолжительностью 1 минута 2 секунды, на которой запечатлен процесс подготовки обвиняемых к записи видеообращения к президенту. Из показаний полицейских в суде следует, что данную видеозапись снял на свой сотовый телефон именно полицейский Антон Чекалин, а затем передал ее другому полицейскому Владиславу Киселеву. Примечательно, что об этом говорил в суде и сам Чекалин, правда, говорил неуверенно, словно выдавливая из себя слова. Более того: Чекалин очень долго не мог ответить на вопрос Шергиной, каким именно техническим способом он передал свою видеозапись коллеге Киселеву…
Вопрос о неуверенности Чекалина решается предельно просто: на исследованной в суде видеозаписи, якобы снятой Чекалиным, в кадре присутствует сам Чекалин, который с другим полицейским Шишкиным мирно стоит около граждан, которые готовят свое видеообращение, а именно: привязывают к воздушным шарикам письмо Путину. Чуть позже на этой же видеозаписи Чекалин уже стоит в стороне и разговаривает с кем-то по телефону. Повторим еще раз, ибо это важно:
Из принятых судом материалов дела следует, что в момент подготовки и проведения записи обращения к Путину около граждан находилось только двое полицейских – Чекалин и Шишкин. Оба видны в кадре любительской видеозаписи, представленной в суд полицией. Из тех же самых материалов суда следует, что эту видеозапись снял на свой телефон полицейский Чекалин. То что «автор видеозаписи» Чекалин сам находится в кадре, суд не смутило, в показаниях полицейских судья не усомнилась.
Кто же сделал эту любительскую запись? В суде были исследованы и данные с камеры наружного наблюдения «Белого дома», анализ которой позволяет предположить, что любительскую запись сделал неизвестный мужчина, вышедший из здания администрации Томской области и вернувшийся затем обратно. Что или кто стоит за этой ложью полицейских?
Свободные люди под конвоем
Второй важный тезис, озвученный Шергиной в суде, состоит в том, что полицейские грубо нарушили закон, фактически задержав женщин в пункте полиции на шесть часов (с 14.00 до 20.00) без составления протокола об административном задержании. Дело в том, что согласно действующему законодательству, полиция вправе задерживать гражданина (без составления протокола о задержании) на срок не более трех часов. Если этот срок превышен, то полицейские обязаны: либо составить протокол о задержании, либо отпустить гражданина на все четыре стороны. В случае с Шергиной и другими женщинами было иначе: даже по истечении трех часов полицейские отпускали женщин в туалет или магазин за водой только под конвоем. Об этом прямо говорил в суде все тот же свидетель Антон Чекалин, заявивший, что полицейские сопровождали женщин, чтобы они не убежали.
В тоже время двое других полицейских – Киселев и Солдаткин – прямо заявляли, что женщины были вольны покинуть полицейский пункт в любой момент. Вызывать граждан, которые были свидетелями насильного удержания женщин в полиции, суд не стал.
Кому выгодно?
Итак, Галина Шергина признана виновной по статье 20.2 КоАП и оштрафована судом на 20 тысяч рублей. Другая обвиняемая по этому делу – Екатерина Гаврилина – прямо из суда была увезена по скорой в больницу, где находится и по сей день. В своей речи в суде защитник Владимир Губа назвал происходящее политической провокацией, направленной против губернатора Томской области Сергея Жвачкина, совершенной накануне предстоящих выборах главы региона.
Женщины снимали видеообращение к Путину, - сказал Губа корреспонденту ТВ2. – К Путину! Такие обращения снимались по всей стране, и только в нашем городе за запись видеообращения около областной администрации была признана нарушением закона. Поскольку это дело предсказуемо получило широкий резонанс не только в Томске, но и в масштабах страны, я могу предположить, что кто-то специально стремиться скомпрометировать наш регион и его руководителя Сергея Жвачкина.
Версия, конечно, смелая. Однако сегодняшние действия российской правоохранительной системы часто таковы, что располагают к конспирологическим версиям. Поневоле кажется, что кто-то систему дискредитирует нарочно. Потому что какие-то другие версии плохо объясняют абсурдность происходящего. Хочется абсурд хоть как-то рационализировать. Вот и...
Мы не можем достоверно судить о том, кто именно принимал решение примерно наказать пенсионерок, отправивших письмо президенту РФ на воздушном шарике Предположение, что решение принималось в каких-то высоких кабинетах, косвенно подтверждают многие детали судебного процесса. Как указанные нами выше, так и другие. Одна из таких деталей – необычайная растянутость процесса во времени. Суд начался поздно вечером четверга, 15 июня. На следующий день, в пятницу, обвиняемые, явившись в суд к назначенному времени, ждали в холле полтора часа, и получили повестки на понедельник. В понедельник суд длился с обеда до позднего вечера. Затем было продолжительное заседание во вторник, и по два заседания в среду и четверг. Обычно подобные административные дела рассматриваются судами гораздо быстрее… Чего ждала все это время судья Лысых?
От ТВ2 до Путина…
Резюмируем. Судья Ленинского районного суда Ю.А.Лысых квалифицировала запуск трех воздушных шариков с письмом к президенту РФ, отпущенных в воздух возле здания Областной Администрации, как несанкционированный пикет. Будет ли в следующий раз считаться таковым, например, запуск в этом же месте просто нескольких воздушных шариков без письма гаранту Конституции? И накажут ли за такое действие по всей строгости закона?
Напомним, что в нашем городе административные дела о несанкционированных публичных акциях – не редкость. Так в начале 2015 года в Томске были приговорены к штрафам в 20 тысяч Ксения Фадеева и наша коллега Виктория Мучник, которых суд признал виновными по той же статье 20.2 КоАП за организацию пикетов в защиту ТВ2. Был в истории нашего города суд над пенсионером Вторушиным, которого тоже увозили из суда в больницу. Были суды над Натальей Лебедевой, Леонидом Рыбаковым, Михаилом Мордовиным.
Все эти процессы имели политическую окраску: судили так называемых оппозиционеров, врагов режима и т.п. Сегодня судят сторонников Путина за обращение к Путину. Надо будет отправить эту статью в приемную президента России. Доложить, что ли, о «перегибах на местах»?
Наша справка:
У томичей, отправивших видеообращение Путину, разные истории бед. Но все они, столкнувшись с нашей правоохранительной системой, решили объединить усилия, чтобы вместе отстаивать свои права. По сути, создав неформальный антикоррупционный союз. Вот, что рассказывала нам Галина Шергина в марте 2017 года:
Мы — жители Томска — объявили протестную голодовку против бездействия прокуратуры, следственного комитета, УМВД, мэра Томска Кляйна, губернатора области Жвачкина потому, что все мы пострадали от действий мошенников, обращаемся по всем кабинетам в течение многих лет, но по нашим вопросам не решается ничего. У меня отобрали землю, у Екатерины Гаврилиной отобрали землю, у Людмилы Илюшкиной отобрали восемьсот тысяч, у семьи Круць — полтора миллиона, у Светланы Рыгалиной отобрали право на получение достойного жилья… У нас разные проблемы, но всё упирается в то, что нашими делами не занимаются правоохранительные органы, не занимается прокуратура… Почему? Потому, что с той стороны — не простые люди, а именно чиновники, крупные предприниматели, депутаты, бывшие и настоящие, то есть власть имущие и денежные люди. Соответственно, мы, простые люди, пенсионеры не можем отстоять свои права.
