Тишина (рассказик)
Он вышел из подъезда и посмотрел на часы. Пол первого ночи. Не так уж и много. Ведь гулять по ночным улицам интересней, и он это знал. Мимо проехал автомобиль, освещая темную дорогу своими яркими фарами. Он спокойно посмотрел вслед удаляющейся легковушки, потом перешел дорогу, остановился и засунул руку в карман. Вроде все на месте. Убедившись, что ни чего не забыл, он медленно пошел вдоль тротуара, опустив голову. Он шел , не оглядываясь, шел и насвистывал какую-то известную только ему мелодию. Пройдя несколько сот метров, он снова остановился. Ему показалось, что он слышал голоса. И действительно, впереди появились две темные фигуры. Они быстро прошли около него, не обращая внимания на окружающий их мир. Он что-то буркнул себе под нос и продолжил прогулку.
В два часа ночи улицы поглотила гробовая тишина. Он сидел на скамейке и смотрел в одну точку. Думал. Руки держал в карманах. Он замер. Казалось, что так легче переносить едкий холод, прорывающийся в глубь его одежды. Он просидел, не двигаясь, еще несколько минут, а потом вновь посмотрел на часы. Два пятнадцать. Пора. Он поднялся со скамейки и так же медленно пошел в сторону своего дома. Проходя около газетного киоска, он заметил троих парней. Они громко смеялись, рассказывая, друг другу пошлые анекдоты. Он остановился, и грусть мелькнула в его глазах. Он снова засунул руку в карман, улыбнулся и направился к парням, которые, казалось, не замечали его появления. Подойдя к ним практически вплотную, он вытащил руку из кармана и ...
...прозвучало три негромких выстрела. Один из парней наклонился вперед. Он схватился за колени, пытаясь удержаться. Смех моментально прекратился. Парень рухнул на тротуар, ударившись об него головой. Изо рта струйкой побежала кровь. Он захрипел, забулькал. Глаза закатились, но веки не закрывались. Ужас и непонимание взорвали мозг. Снова выстрел. Такой же, негромкий. И еще один. И снова тишина поглотила все.
Он стоял около киоска и молча смотрел на три, уже остывших, тела. Он смотрел на них и улыбался, ведь знал, что его не найдут. Его ни кто ни когда не искал, так как нечего было искать. Тела поглотит ночь, поглотит тишина. Он знал, что так будет, потому что она всегда его спасала, всегда скрывала факты, скрывала все. Он любил тишину и тишина, в свою очередь, любила его. Они были счастливы вдвоем. Он убил их из-за того, что они мешали ему разговаривать с темнотой, разговаривать с тишиной. Он стоял и смотрел на тела, смотрел и просил разрешения остаться и посмотреть на то, как будут пропадать улики. Она долго отказывалась, говоря ему, что это не очень приятная картина, что он может не выдержать такого, что он разлюбит ее. Он утверждал, что выдержит все, выдержит и не разлюбит, и это правда. Он всегда сдерживал свои слова, свои обещания. Он всегда говорил ей правду, ни когда не обманывал, ведь знал, что она ненавидит ложь. Она убьет любого, кто ее обманет. Она уже так делала не один раз. Он попросил ее искренне, и она согласилась. Он с интересом смотрел на три тела, которые, как ему казалось, начали таять. Это не страшно. Но вдруг он заметил что-то, что его удивило и напугало одновременно. Темнота перед ним начала сгущаться. Он встал, как вкопанный, не зная , куда себя подевать. Перед ним вырос огромный клубок темноты. Он пульсировал вяло, не охотно. В центре клубка светилось маленькое пятнышко. Оно то увеличивалось, то уменьшалось. Что за дерьмо? Эта мысль сама по себе оказалась в голове, ее ни кто не выдумывал. Она пролетела как пуля, не останавливаясь. Вдруг пятнышко увеличилось до размеров киоска, и из него вышла фигура. Человеческая фигура! Девушка. Обнаженная девушка вышла из пятна. Она тоже светилась, но правда, не так ярко. Свет был белый и приятный, но он все равно пятился назад. Она была внеземной красоты, но ему было все равно страшно. В руке девушки был большой кухонный нож. Она медленно "подплыла" к, лежащим на асфальте, телам, нагнулась над ними и опустила свою белую ручку в лужу крови. Он не понимал, что происходит. Девушка внимательно посмотрела на красное вещество. Она поднесла руку к своему лицу, попробовала на вкус. Медь. Он скривился, увидев это. Она молниеносно воткнула нож в одно из тел. Он отказался верить своим глазам. Она смотрела на окровавленные ладони. Свежая кровь. эта мысль была полностью не правильной, не его. Он сделал еще два шага назад. Рука судорожно сжимала пистолет. Если б она к нему подошла, он бы выпустил в нее всю обойму. А если бы пришлось, то две обоймы. Он закрыл глаза, ведь не мог смотреть, как это прелестное существо втирает в себя кровавую жижу. Когда он открыл глаза, ее уже не было. Не было и темного клубка. Около киоска лежали три обезглавленных скелета. На костях были видны остатки мяса. Он нервно посмотрел на часы. Около трех. Это действо происходило не более двадцати минут. За двадцать минут от людей остались одни кости. Он не хотел об этом думать, хотел забыть увиденное, хотел уйти, убежать. Но ноги как будто вросли в асфальт. Ты хочешь меня? Смеялась над ним мысль. но он не знал, что ответить. Он смотрел, не моргая, на кости, но перед глазами все еще стояла обнаженная окровавленная девушка с тесаком в руке. Она улыбалась ему своей смертельной улыбкой. Глаза ее выражали своеобразную любовь. Они звали его, гипнотизировали, как змея гипнотизирует свою жертву. Он не поддавался этой уловке.
Он еще раз посмотрел на время. Три часа ночи. Пора идти домой. Он и так должен быть там. Мысли о доме успокоили его. Он с усилием оторвал взгляд от костей. Страшное всегда привлекало людей, и он это знал. Так же медленно, не спеша, он пошел домой. В подъезде его встретил сосед. Они перекинулись словами.
В замочную скважину он попал со второго раза. Открыл двери и зашел в квартиру, включив свет, он разделся и прошел в комнату. Сев на диван, положил рядом пистолет. Странные картинки продолжали прыгать у него перед глазами. Свет, девушка, кровь, кости.
Он взял пистолет в правую руку и приставил к виску. Нет, так не пойдет. Можно промахнуться. И тишина убьет его за предательство, но не сразу. Он будет мучаться. С него будут снимать кожу, с живого, а кровь втирать, обгладывая при этом кости.
Он схватил пистолет двумя руками. Дуло засунул в рот. Стой! Услышал он мысль, и тут прозвучал негромкий выстрел...
Он больше не зависел от тишины, он не зависел ни от чего. Он был свободен. Свободен , как никогда. Свободен, как сама тишина. Свободен и силен, как мир...
В два часа ночи улицы поглотила гробовая тишина. Он сидел на скамейке и смотрел в одну точку. Думал. Руки держал в карманах. Он замер. Казалось, что так легче переносить едкий холод, прорывающийся в глубь его одежды. Он просидел, не двигаясь, еще несколько минут, а потом вновь посмотрел на часы. Два пятнадцать. Пора. Он поднялся со скамейки и так же медленно пошел в сторону своего дома. Проходя около газетного киоска, он заметил троих парней. Они громко смеялись, рассказывая, друг другу пошлые анекдоты. Он остановился, и грусть мелькнула в его глазах. Он снова засунул руку в карман, улыбнулся и направился к парням, которые, казалось, не замечали его появления. Подойдя к ним практически вплотную, он вытащил руку из кармана и ...
...прозвучало три негромких выстрела. Один из парней наклонился вперед. Он схватился за колени, пытаясь удержаться. Смех моментально прекратился. Парень рухнул на тротуар, ударившись об него головой. Изо рта струйкой побежала кровь. Он захрипел, забулькал. Глаза закатились, но веки не закрывались. Ужас и непонимание взорвали мозг. Снова выстрел. Такой же, негромкий. И еще один. И снова тишина поглотила все.
Он стоял около киоска и молча смотрел на три, уже остывших, тела. Он смотрел на них и улыбался, ведь знал, что его не найдут. Его ни кто ни когда не искал, так как нечего было искать. Тела поглотит ночь, поглотит тишина. Он знал, что так будет, потому что она всегда его спасала, всегда скрывала факты, скрывала все. Он любил тишину и тишина, в свою очередь, любила его. Они были счастливы вдвоем. Он убил их из-за того, что они мешали ему разговаривать с темнотой, разговаривать с тишиной. Он стоял и смотрел на тела, смотрел и просил разрешения остаться и посмотреть на то, как будут пропадать улики. Она долго отказывалась, говоря ему, что это не очень приятная картина, что он может не выдержать такого, что он разлюбит ее. Он утверждал, что выдержит все, выдержит и не разлюбит, и это правда. Он всегда сдерживал свои слова, свои обещания. Он всегда говорил ей правду, ни когда не обманывал, ведь знал, что она ненавидит ложь. Она убьет любого, кто ее обманет. Она уже так делала не один раз. Он попросил ее искренне, и она согласилась. Он с интересом смотрел на три тела, которые, как ему казалось, начали таять. Это не страшно. Но вдруг он заметил что-то, что его удивило и напугало одновременно. Темнота перед ним начала сгущаться. Он встал, как вкопанный, не зная , куда себя подевать. Перед ним вырос огромный клубок темноты. Он пульсировал вяло, не охотно. В центре клубка светилось маленькое пятнышко. Оно то увеличивалось, то уменьшалось. Что за дерьмо? Эта мысль сама по себе оказалась в голове, ее ни кто не выдумывал. Она пролетела как пуля, не останавливаясь. Вдруг пятнышко увеличилось до размеров киоска, и из него вышла фигура. Человеческая фигура! Девушка. Обнаженная девушка вышла из пятна. Она тоже светилась, но правда, не так ярко. Свет был белый и приятный, но он все равно пятился назад. Она была внеземной красоты, но ему было все равно страшно. В руке девушки был большой кухонный нож. Она медленно "подплыла" к, лежащим на асфальте, телам, нагнулась над ними и опустила свою белую ручку в лужу крови. Он не понимал, что происходит. Девушка внимательно посмотрела на красное вещество. Она поднесла руку к своему лицу, попробовала на вкус. Медь. Он скривился, увидев это. Она молниеносно воткнула нож в одно из тел. Он отказался верить своим глазам. Она смотрела на окровавленные ладони. Свежая кровь. эта мысль была полностью не правильной, не его. Он сделал еще два шага назад. Рука судорожно сжимала пистолет. Если б она к нему подошла, он бы выпустил в нее всю обойму. А если бы пришлось, то две обоймы. Он закрыл глаза, ведь не мог смотреть, как это прелестное существо втирает в себя кровавую жижу. Когда он открыл глаза, ее уже не было. Не было и темного клубка. Около киоска лежали три обезглавленных скелета. На костях были видны остатки мяса. Он нервно посмотрел на часы. Около трех. Это действо происходило не более двадцати минут. За двадцать минут от людей остались одни кости. Он не хотел об этом думать, хотел забыть увиденное, хотел уйти, убежать. Но ноги как будто вросли в асфальт. Ты хочешь меня? Смеялась над ним мысль. но он не знал, что ответить. Он смотрел, не моргая, на кости, но перед глазами все еще стояла обнаженная окровавленная девушка с тесаком в руке. Она улыбалась ему своей смертельной улыбкой. Глаза ее выражали своеобразную любовь. Они звали его, гипнотизировали, как змея гипнотизирует свою жертву. Он не поддавался этой уловке.
Он еще раз посмотрел на время. Три часа ночи. Пора идти домой. Он и так должен быть там. Мысли о доме успокоили его. Он с усилием оторвал взгляд от костей. Страшное всегда привлекало людей, и он это знал. Так же медленно, не спеша, он пошел домой. В подъезде его встретил сосед. Они перекинулись словами.
В замочную скважину он попал со второго раза. Открыл двери и зашел в квартиру, включив свет, он разделся и прошел в комнату. Сев на диван, положил рядом пистолет. Странные картинки продолжали прыгать у него перед глазами. Свет, девушка, кровь, кости.
Он взял пистолет в правую руку и приставил к виску. Нет, так не пойдет. Можно промахнуться. И тишина убьет его за предательство, но не сразу. Он будет мучаться. С него будут снимать кожу, с живого, а кровь втирать, обгладывая при этом кости.
Он схватил пистолет двумя руками. Дуло засунул в рот. Стой! Услышал он мысль, и тут прозвучал негромкий выстрел...
Он больше не зависел от тишины, он не зависел ни от чего. Он был свободен. Свободен , как никогда. Свободен, как сама тишина. Свободен и силен, как мир...