Сокол, как же я рад был его видеть! Кусочек меня, самый быстрый элемент. Он ищет мою память в облаках и вместе мы присоединяем её в мой «банк». Он был первым, и всеми словами, что я знаю теперь, я обязан ему. Черное с фиолетовым переливом облако воткнулось в меня со всего размаха Южных Потоков и расплылось, мерцая, по тем связям, что не давали мне рассыпаться.
Перед моими глазами открылась карта ветров и маршрут по ним, который вел меня к крупному скоплению воспоминаний. Медлить нельзя ни секунды – ветер не позволит им долго стоять на одной точке влияния. Я всегда знаю, на какой ураган мне надо – это как такси. И, как и в любом такси, здесь была цена. Мои соединения, что позволяли мне не выпасть и не порваться оставались в безумстве этих смерчей. Видимо я слегка упорядочиваю их собой. Такие мысли всегда мне льстили, делая мою структуру более разряженной, от чего я слегка прибавлял в объеме.
И понеслось, и завертелось, устремляя меня по маршруту местное неадекватное пространство. Долго ли я плыл? Тяжело сказать, учитывая, что время я отмечал только по циклам движения Красного и Белого пятен – самых суровых потоков и одновременно центральных воздушных артерий. Центральных в прямом смысле, так как перемещались они строго по экватору. Пересадка, еще одна…как же много сил уходит на путешествия. Я успел.
Они стояли в воздухе робкой кучкой. Я просто поглотил их, втянув без остатка. Я стал плотнее, слегка погружаясь в атмосферу. Я вспомнил. Черт, как больно. Как после долгой и вдумчивой пьянки. Голова, наверное, это голова, она трещит по швам. У меня было тело…
- Алекс! Алекс, не молчи! - Юра тряс меня за плечи, силясь вывести меня из ступора, - Брат, да ты чего, да сейчас так половина населения живет, ну что ты… Его слова расплывались в шуме моря между моими ушами. Это был суд свыше, и удары его молота отражались названием моего диагноза – ВИЧ. И это было мое всё. Вся жизнь в трех буквах. Больше не было ни друзей, ни врагов. Я перешел на новый уровень войны. Сам наедине с собой и помощи ждать было больше неоткуда. Не в силах его слушать, я побежал по парку, спотыкаясь о решетки, присыпанные ранним листопадом.
Меня зовут Алекс Бор. Неполных 27 лет. Неполная семья. Теперь еще и неполный состав крови. Эта осень сделала мне подарок, который я развернул только сейчас, вместе с конвертом диагноза…
Взрыв белой вспышкой вернул меня к реальности. Алекс, я Алекс, у меня было что-то со здоровьем. А еще я человек и враги тоже были люди. Что случилось, и как тогда я оказался в этом аду. Сокол, почувствовав мой порыв и умчался в неизвестном направлении. А я остался с крупицами воспоминаний, неосознанно принимая людские очертания. Занятно. Увидев меня здесь со спутника, людские ученые точно сошли бы с ума. «Тебе все равно никто не поверит». Точно, именно это я и хотел вспомнить.
На этот раз мой разведчик не заставил себя долго ждать. Следуя за Соколом по серным равнинам, я пришел к настоящему хранилищу. Интересно, смогу ли я вынести еще большую порцию? Впрочем, меня уже никто и не спрашивал – память сама стекалась ко мне, утопляя глубже в облака мое тело. Мягкая боль. Я как будто пролежал на кушетке двести лет. Вспышка.
- Алекс, слышишь меня, не дури! Сейчас медицина творит чудеса! Тебе обязательно помогут в медцентре… - Я его уже не слышал. Юра хороший друг, он все воспринимал так, как будто мы действительно были братьями. Он отдал бы мне почку, я знаю. Да только теперь никакие медики меня не спасут. И я никого спасти не смогу. Ни завещать органы, ни сдать кровь. Я боюсь теперь чихнуть в присутствии людей. Даже несмотря на то, что я всю жизнь их не любил. Я могу кого-то обречь на такую же участь.
Если долго искать, выход сам тебя найдет. Он нашел меня. Трофейный кольт, отбитый дедом у пиндосов в Южной Африке. Дед никогда особо не вдавался, отбиваясь любимым «Секретность не сняли» и «Всех посодют». Не «посодют», не бойся дед. Патроны, оказалось, купить проще, чем я думал. Лишние раздал пацанам со двора, предварительно ссыпав весь порох от греха подальше, и пошел в церковь.
Я всегда представлял себе всё действие на плоской крыше какого-нибудь небоскреба. Поближе к богу так сказать. Прочитав на всякий случай молитву, я достал пистолет. Охрана здания еще не увидела человека на крыше, а стало быть, временя еще есть. Забрал из своего офиса фотографию. Пусть отец даже сейчас будет со мной. Даже в такой ситуации он бы меня понял. Отвожу раму на себя…черт…предохранитель забыл. На этот раз дергаю раму резко, бездумно. Такие вещи лучше делать внезапно для самого себя. Сжимая записку в левой руке, я поднес леденеющий ствол к виску и затаил дыхание. Теперь я узнаю всё. Маленькое вознаграждение. Начинаю быстро-быстро дышать. Я не должен ничего успеть почувствовать. И тут я понял, что курок уже дальше не идет. Видимо осечка.
- Ну что Вы, Алекс, никакой осечки тут быть не может.
