Не тот нынче солдат пошёл
Дорога предстояла недолгая. Хлопот особых не было, делов-то. На раз-два. С таким настроем боец срочной службы вышел из расположения части с простецкой целью. Маршрут был достаточно знаком. В нагрузку к общевойсковым обязанностям, как например поход в караул, и прочие удовольствия срочной службы, наш боец имел ещё одну, а именно транспортировку в гарнизонную прачечную белья второй свежести и обратный же перенос на горбу, увесистого тюка, с содержимым, прошедшим огонь и воду местной, гарнизонной прачечной. Но зато по праву подходившего, на звание белья чистого.
Весь путь, от расположения части, до пункта назначения занимал минут двадцать. Предаваясь мыслям о неизбежном дембеле и сопутствующим ему ништякам, военный, неспешно шкандыбал к пункту назначения. Из густой июльской зелени гарнизона, приветливо поглядывал выкрашенный известью корпус гарнизонной прачечной.
Три условных стука, привели тяжелую, затхлую дверь в движение. Обитая слоями фанеры и дермантином, она тут же поддалась, под могучим напором изнутри. Взору замечтавшегося о «гражданке» военного, предстала весьма широкая в плечах и бёдрах фигура местной прачки. Открывшая дверь «баба Клава», вполне могла составить достойную конкуренцию путеукладчицам, стропальщицам и другим представительницам сугубо женских профессий.
-Чего тебе? Откуда то из Клавиного мощного нутра, прозвучал вопрос.
-Дык, это… начал было камуфляж.
- Ааа, принёс. Давай сюда.
Клава, залихватски перегнав папиросу из одного угла рта в другой, схватила мощной лапищей тюк с бельём и не терпящим возражений тоном, сообщила щуплому парубку:
-На лавке тут сядь. Жди.
С готовностью, солдат сел куда было указано и проводив взглядом закрывшуюся, видавшую виды дверь, принялся усиленно ждать. То есть ничего не делая, поплёвывать по сторонам.
Когда юный разум совсем уже было унёс бойца, далеко от тягот и лишений, которые согласно уставу, всякий должен переносить исключительно стойко, в царство морфея, дверь с шумом отворилась, явив внешнему миру ещё одну чародейницу белья и пара.
-Подвинься, баритоном сообщила она юнцу.
Тот с готовностью передвинул своё тщедушное тельце, освобождая седалищное пространство на лавке.
По комплекции вторая прачка вполне легко дала бы фору первой. В подобных типажах Рубенс находил вдохновение. Присевши на лавочку, она даже слегка подняла представителя российской военной угрозы в воздух. Но тот мужественно не подал виду и так и остался сидеть на лавке в чуть приподнятом состоянии.
-Даа… Закурив папиросу (они там все что ли, только папиросы курят?) Выдохнула она, явно намереваясь начать диалог с солдатиком. Но тот на внешние раздражители не особо реагировал, и взгляд его был устремлён куда то в заоблачную даль, явно простиравшуюся, за пределы ветхой гарнизонной прачечной. «Дамочку» такое отсутствие внимания, не устраивало. Ей, пожилой грузной женщине, глубоко за «шестьдесят», очень хотелось побеседовать. Поэтому затянувшись в очередной раз своей папиросой, она снова выдохнула:
- Даа…
На этот раз недогадливый солдатик понял, что обращаются видимо к нему и обернувшись в пол-оборота, участливо спросил:
-Чего это вы вздыхаете?
На лице прачки произошло видимое оживление, и она с готовностью, как будто очень долго ждала своего благодарного слушателя, сообщила:
- Не тот нынче солдат пошёл. Не тот!
Почувствовав некоторое смущение, наш боец всё-таки носил на себе форму с погонами вооружённых сил РФ, он предпринял попытку выяснить, что ей не нравится в современных солдатах, задета честь мундира! А потому вкрадчиво поинтересовался:
- А чем вас бабушка, нынешний солдат не устраивает? Насолил кто?
-Да понимаешь, хлопнув себя по коленям, оживлённо начала она - я, когда в шестьдесят втором, пришла сюда работать, так пока после смены домой иду, за вечер, раза три в кусты затащат! А нынче, хоть бы хрен! Не тот солдат пошёл. Не тот!