В побежденной Германии был огромный парк легковых автомобилей, а советские солдаты, как известно, трофеями не брезговали. Тогда почему, спрашивается, в Советском Союзе после войны было так мало трофейных немецких машин?
А вот почему.
Поначалу постановлением Народного Комиссариата обороны № 9036 от 9 июня 1945 года «О выдаче офицерам и генералам трофейного имущества» командному составу было разрешено практически свободное приобретение в личную собственность трофейных немецких автомобилей.
Существовал лишь негласный табель о рангах, согласно которому роскошные авто доставались генералитету, старшие офицеры имели право на машины среднего класса, а младшему командному составу полагались малолитражки и мотоциклы. И командир вполне мог забрать/обменять у подчиненного неположенную тому по званию модель автомобиля.
Роскошный кабриолет Steyr 220 побыл у командира 88-го танкового полка полковника Мжачих (на снимке) недолго –
он понравился командующему бронетанковыми войсками 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанту Г.Н. Орел, и тот его забрал
Но с каждым днем оформление в собственность трофейных автомобилей в оккупированной Германии становилось все труднее и труднее – в конце 1945 года это стало позволяться только офицерам от майора и выше. С мая 1946 года – только полковникам и выше, и только путём покупки.
Но не деньги были проблемой – из-за дороговизны бензина в послевоенной Германии машины стоили очень дёшево, и советский офицер вполне мог легально купить автомобиль за свою месячную зарплату. Проблемой было то, что приобретение в собственность автомобиля с мая 1946 года стало возможным лишь при наличии так называемого «Разрешения на право владения личной автомашиной», которое добыть было очень непросто.
Maybach SW38. Такие пульман-кабриолеты делались в Германии по индивидуальному заказу (всего было произведено 520 штук) и считались верхом роскоши
В соответствии с советским мировоззрением, личная автомашина гражданина рассматривалась как буржуазная роскошь – легковые автомобили могли быть только персональными (т. е. казенными), находиться не в собственности человека, а в его пользовании согласно занимаемой должности.
Поэтому допустить, чтобы фронтовики завезли в Союз и раскатывали там на личных иномарках по классу выше, чем советские служебные автомобили больших начальников, чиновники не могли.
Генерал-майор Кузнецов с личным шофером у своего Wanderer W23
Во время войны советской западной границы и таможни не существовало, и ввезти в Союз можно было всё что угодно. Но эта вольница продолжалась недолго, и с 1946 года советская таможня стала облагать ввозимые в СССР легковые автомобили таможенной пошлиной в размере 100% её стоимости.
Причем стоимость машины определялась не по стоимости реальной покупки автомобиля, а по цене аналогичных по классу советских машин (роскошный «ЗИМ» стоил тогда 40 тыс. руб., среднего класса «Победа» – 16 тыс. руб., бюджетный «Москвич» – 6 тысяч). Таким образом, для того чтобы ввезти немецкую машину в СССР, фронтовику требовалось выложить сумму в размере стоимости новенького советского авто.
Фотокорреспондент Кинеловский на пути из Берлина за рулем трофейного автомобиля .
Прибавьте к этому необходимость покупать на Родине для машины гараж (если владелец авто жил в городе), и дефицит бензина, который в послевоенном СССР был лимитирован, и который можно было достать только на чёрном рынке. Кроме того, немецкие машины не были предназначены для езды по разбитым советским дорогам, и в случае серьезной поломки достать к ним родные запчасти было невозможно.
Выкладывать за всё это удовольствие огромные деньги, могли позволить себе лишь генералы да интенданты, и поэтому офицеры-фронтовики массово бросали свои немецкие автомобили прямо на советской границе, к огромной радости поляков.
Трофейный «Мерседес» уже без родных эмблем во дворике киевского Подола, 1982 год
