Тосканини на репетициях очень нервничал. Однажды он дирижировал симфонией, в которой арфист должен был один-единственный раз взять одну-единственную ноту.
И арфист умудрился сфальшивить!
Тосканини решил повторить всю симфонию, но, когда пришла очередь вступить арфе, музыкант снова споткнулся.
Рассвирепевший Тосканини покинул зал.
Вечером состоялся концерт. Незадачливый арфист занимает свое место в оркестре, снимает с арфы футляр… И что же он видит? Все струны с арфы сняты.
Осталась только одна: нужная.
Во время спектакля балерина, не рассчитав, разбежалась так, что прыгнула в оркестровую яму, прямо на головы скрипачей. Пожилой контрабасист, прервав игру, поправил удивленно пенсне и недовольным голосом проворчал:
-Слушайте, не мешайте работать!
Один "французский певец поместил на обороте пластинки с записью своего репертуара резко критический отзыв о себе.
Его трюк достиг цели: пластинка раскупалась нарасхват.
Один очень популярный и любимый в начале нашего века петербургский певец в концертах постоянно пел «Во Францию два гренадера».
Обычным посетителям всех концертов это порядком надоело.
И вот как-то раз один из них не выдержал и язвительно крикнул при выходе певца: «Опять два гренадера!»
Певец не смутился, выдержал паузу и начал: «Во Францию три гренадера из русского плена брели…»
Публика приветствовала его громом рукоплесканий.
Накануне праздника студенческая бригада дает очередной концерт в каком-то клубе. Народу полным-полно, за кулисами — суета:
"Пришел? Нет? О господи, что делать, кого выпускать? Ну, вот пусть он выручит. Согласен? Скорей на сцену!"
Миг — и непредвиденный солист уже очутился у рояля. Приосанивается и кивает аккомпаниатору:
"Начинай!"
Пока пианист играет меланхолическое вступление к арии Ленского, певец "входит в образ". Подан знак — и солист уверенно "хватает" первые ноты… арии Сусанина:
"Чуют пра-а-аввду!"
Одним из первых, уже профессиональных концертных выступлений Сергея Яковлевича Лемешева было участие в бригаде по обслуживанию крымских курортов в 1926 году. В это время в Крыму находился Маяковский… Поэт вообще не любил ходить на концерты.
Но как-то раз, вспоминает Лемешев, выйдя на эстраду, я увидел его огромную фигуру. Маяковский стоял в стороне, прислонившись к входной двери и приготовившись внимательно слушать. Зная его прямой характер и неприятие сборных концертов, я не только почувствовал страшное смущение, а просто оторопел, не сразу решившись запеть.
И как же я был рад, когда на следующий день Маяковский сам подошел ко мне, похвалил вчерашнее исполнение и пригласил меня сыграть с ним партию на бильярде!
Наслышавшись об его бильярдных рекордах, я предупредил, что буду плохим и скучным партнером: какой, право, интерес разбить противника в два счета! Владимир Владимирович ответил:
- Ничего, я дам вам вперед четыре шара.
И мы пошли. Он со страшной силой разбил пирамиду, предупредив, что проигравший полезет под бильярд и что-нибудь там споет. Мне ничего не оставалось, как принять это условие. Затем Маяковский снял четыре шара, висевших над лузами, и положил их ко мне. Дальше, к моему полному изумлению, партия сложилась для него неудачно.
Случилось так, что почти после каждого удара он «подставлял» мне очередной шар, который я без труда забивал. В результате я выиграл и не успел опомниться, как Владимир Владимирович полез под бильярд и запел басом «Песню индийского гостя»!
Встретились два приятеля.
- У меня в доме никто не бездельничает. Моя жена учится играть на скрипке, дочь - на пианино, а сын - на гитаре.
- А сам ты что делаешь?
- Я? О, я молча страдаю...
В Милане напротив знаменитого театра «Ла Скала» есть трактир, в котором издавна собираются артисты, музыканты, знатоки сцены.
В нем под стеклом хранится бутылка шампанского, которая предназначена тому, кто сумеет последовательно и понятно пересказать содержание оперы Верди «Трубадур».
Бутылка эта замурована более ста лет, вино становится все крепче, а «счастливчика» все нет и нет.
За несколько минут до начала концерта в артистическую вошел детина богатырского вида и преподнес певцу огромный каравай хлеба.
Артист был очень тронут и принялся было благодарить, но богатырь перебил его:
- Я здешний кузнец и могу сделать более ценный подарок, если вы вставите в одну из своих песенок пару строк о том, что я также починяю радиоприемники и мотоциклы.
Человек во фраке поспешно входит в бар, расположенный напротив Оперы, и обращается к официанту:
- 87... 88... 89... сэндвич с ветчиной... 92... 93... 94... стакан пива... 97... 98... поскорее, пожалуйста... 101...
- Простите, мсье, а что это вы считаете? - спрашивает его сосед по столику.
- 109... 110... Видите ли, я играю в оперном оркестре, а сейчас у меня перерыв на 300 тактов... 137... 138... Гарсон!!! 146...
Пианистка (шепотом скрипачу):
- Послушай, мы разошлись. Вы ушли на двенадцать тактов вперед.
Скрипач:
- Сохраняйте спокойствие. Никому ничего не говорите - я тороплюсь на поезд.
Молодой английский композитор Эдди Уорнер закончил симфонию «Футбол», написанную под впечатлением первенства мира по футболу, которое состоялось в Англии в 1966 году. Автор дал своему произведению подзаголовок «Симфония из двенадцати ворот и двух штрафных ударов».
Симфония пользовалась большим успехом у болельщиков.
