До моего сведения дошло, что мой нынешний пациент, комиссар Карл Фауш, награжденный герой войны на Пикарде IV и нынешний комиссар полка Железных Йоркширских пехотинцев, испытывает огромное чувство вины. Это может объяснить его нынешнее отсутствие общения с другими людьми, а также его проблемы со сном, что негативно сказывается на его лидерских качествах и боевых навыках. Я также получила сообщения от псайкеров о том, что он также страдает от галлюцинаций.
Хотя многие об этом и не подозревают, комиссары, в основном новички, нередко чувствуют себя виноватыми за расстрел собственных солдат. Хотя я не могу его винить. В конце концов, чувство вины - одна из древнейших и чистейших эмоций человечества, и одной лишь идеологической обработки недостаточно, чтобы убить ее. Я нашла несколько методов лечения, которые были бы эффективны в этом случае, но мне нужно поторопиться, чтобы разобраться с этим.
Как только комиссариат узнает об этом, его казнят. Я должна сделать все возможное, чтобы спасти его рассудок и жизнь. В конце концов, мой долг как военного советника - проверять и поддерживать психическое благополучие воинов Империума, будь то простой гвардеец, командир или комиссар”. - Дневник доктора Дианны Фрейд, доктора медицинских наук в области психиатрии и советника Имперской гвардии.
Французская революционная армия к лету 1794 г. стала одной из самых многочисленных в Европе. В войсках насчитывалось около 1 млн. 630 тыс. солдат и офицеров. Армия была построена по новому образцу. В основу военного строительства был положен принцип всеобщей воинской повинности, что сразу дало Франции преимущество над силами коалиции. Правда, в войсках ещё отмечались проблемы с дисциплиной и старыми, ненадежными королевскими кадрами, которым были чужды новые веяния.
Для управления такой армией требовалась особая система руководства. Она характеризовалась жестким подчинением военных гражданской администрации. Всю полноту власти взял на себя Конвент, делегировавший львиную долю своих полномочий Комитету общественного спасения (фр. -Comité de salut public).
Фактически Комитет сосредоточил в своих руках всю верховную власть в революционной Франции. В области обороны он взял на себя функции технического снабжения и управления войсками, руководство высшим командным составом и набором рекрутов. Без оглядки на Военное министерство и Генеральный штаб, Комитет разрабатывал планы боевых действий и в форме директив рассылал их напрямую командующим, готовил инструкции по ведению военных операций и общей тактике. По мере ухудшения военной обстановки на фронтах, усиливался контроль на местах, в войсках насаждалась «железная» дисциплина. Один из циркуляров Комитета прямо указывал: «Генералы! Время неподчинения прошло!»
Горе было тому, кто игнорировал или не выполнял требования Конвента и его представителей. В 1793-1794 году было разжаловано и отстранено от командования 109 и 352 генерала соответственно.
При этом, встречались уж очень анекдотические случаи. Гражданин Сюзамик стал бригадным генералом 5 октября 1793 г., однако сразу же попросился в отставку, поскольку должность не тянул, был неграмотным и почти слепым. Отставку конечно не приняли, но через два месяца он был разжалован за полную военную неспособность. Ещё один новоиспечённый генерал Анри Латур, прибыв в расположение армии, пустился пьянствовать и петь песни с гренадерами, после чего был найден спящим у мясников, за что был арестован командующим, генералом Гошем.
"Железный комиссар" Сен-Жюст и генерал Журдан в битве при Флерюсе 1794 г. Интересна судьба генерала Журдана - в январе 1794 г. разжалован, 10 марта 1794 г. восстановлен в должности, одержал победу при Флерюсе, стал Маршалом Франции в 1804 г.
Часто, за отстранением следовали арест и трибунал. В 1793-94 г.г. были арестованы 273 генерала. Революционным трибуналом осуждены 94 человека, из них 54 отправлены на гильотину. Причём всё это касалось не только таких подозрительных элементов, как офицеры дворянского происхождения, но и тех, кто выдвинулся в период революции.
Контроль и надзор за обстановкой на местах осуществляли уполномоченные представители Конвента – военные комиссары (фр. - commissaire). Они постоянно находились при армиях, где разъясняли позицию политического руководства страны. «Быть отцом и другом солдату и пристально наблюдать за генералами, пресекая всякую несправедливость», - именно этим принципам старались следовать представители народа.
Поначалу их роль была незначительна и сводилась лишь к наблюдению за благонадёжностью командования и воинских частей, сбору информации и выполнению различных поручений. Но, как только над революцией нависла тень поражения, полномочия народных трибунов начали немедленно усиливаться. Последней каплей стала измена командующего Северной армией генерала Дюмурье, после чего Комитет общественного спасения окончательно решил поставить армейское командование под свой контроль. Военному руководству вменялось беспрекословно выполнять требования военных комиссаров, при этом сами представители народа были подотчётны только Конвенту и Комитету общественного спасения.
Вершины своего развития институт военных комиссаров достиг в период якобинской диктатуры. Именно в это время комиссары стали пользоваться фактически неограниченными полномочиями. Комиссарам было разрешено принимать любые временные меры для спасения Отечества, что фактически ставило армейское командование в их непосредственное подчинение. Оперативные распоряжения командующих сплошь и рядом подвергались критике представителей народа и под их давлением изменялись.
Эдуард Жан Батист Мийо, депутат Конвента, при шпаге, в униформе представителя народа в армии. Комиссары выделялись среди офицеров безупречно сшитыми мундирами, подпоясанными трехцветным шарфом, добротными сапогами и модным султаном на шляпе. "Что это за "принц" к нам прибыл?", - с сарказмом задавали вопрос солдаты, впервые увидевшие военного комиссара. При Ватерлоо Мийо будет командовать 4 резервным кавалерийским корпусом.
Комиссары вели планомерную работу по изгнанию из армейских рядов подозрительных элементов, а также лиц, не проявлявших достаточной энергии и распорядительности. Как правило, разговор с представителем народа был коротким:
- Вы не хотите служить Республике?! Вы не верите в победу?! Вы не достойны сражаться в рядах революционной армии!!! Именем Республики вы арестованы!!! Сдайте шпагу!!!
- Гражданин Комиссар, это же один из лучших офицеров…
- Это БЫЛ лучший офицер!!! Республика быстро найдёт ему замену!!!
В помощь комиссарам, на местах, для поддержания дисциплины, организовывались Особые ревкомиссии, обладавшие крайне широкими полномочиями. Они выносили смертные приговоры солдатам и офицерам за невыполнение воинского долга, занимались реквизициями продовольствия и конского состава, облагали территории займами на содержание армии. Одновременно на вышестоящие посты выдвигались младшие и средние командиры, зарекомендовавшие себя преданностью революции.
Учитывая, что промышленность и тыл не могли в полной мере обеспечить фронт вооружением и необходимыми припасами, представителям народа приходилось принимать меры по снабжению войск. До нас дошли знаменитые приказы «железного комиссара» Сен-Жюста:
«В армии десять тысяч босых солдат! Приказываю разуть всех аристократов Страсбурга, и завтра, в 10 часов утра, 10 тыс. сапог должны быть отправлены в главную квартиру. Комиссар Конвента Сен-Жюст»
Так, постепенно, комиссарам, засучив рукава, пришлось заниматься инспектированием складов, арсеналов и военных магазинов, а также входить в тесную связь с муниципалитетами, побуждая их более энергично снабжать войска всем необходимым. Вскоре под их контроль перешла и военная казна.
Часто комиссары выходили за пределы своих полномочий, но, до поры до времени, Конвент предпочитал закрывать на это глаза. Тем же, кто находился на местах, оказывать противодействие народным трибунам было себе дороже – слишком был велик риск отправиться на эшафот.
В то же время, нельзя было одержать победу на фронте, не искоренив врагов революции в тылу. В мае 1794 года в Конвенте выступил соратник Робеспьера Жорж Кутон. В своей пламенной речи он предложил декрет, упрощающий судопроизводство и отменяющий состязательный процесс.
- Контрреволюция с нами не церемонится и мы с ними миндальничать не будем!!!
Наказание предусматривалось только одно – смертная казнь. Всё было просто, либо виновен, либо невиновен. В качестве доказательств принимались любые моральные или физические улики доступные пониманию человека. Основанием для вынесения приговора была только совесть присяжных. Закон, уголовный кодекс – в печку их!!!
Направленные в департаменты комиссары огнём и мечом искореняли контрреволюционную скверну. В ходе подавления выступлений в Лионе, по приказу комиссара Жозефа Фуше (будущего министра полиции при Наполеоне) мятежников сотнями ставили перед наспех вырытыми канавами и расстреливали, картечью из пушек, с десяти шагов (гильотины работали слишком медленно). Правда, вскоре выяснилось, что копать рвы накладно и утомительно, поэтому трупы начали сбрасывать прямо в Рону, чтобы ниже по течению они служили наглядным примером страшной мести республиканцев.
Присланный в Нант для подавления вандейского мятежа комиссар Жан-Батист Каррье отметился крайней безжалостностью к врагам революции и изобрёл новый способ казни, по сравнению с которым гильотина или расстрел картечью считались очень гуманными. Осужденных связывали и сажали на плоскодонную баржу, после чего буксировали её на середину Луары, где открывали люки и медленно затапливали судно. Развивая идею, придумали так называемые «свадьбы», когда осуждённых разного пола привязывали друг к другу и сбрасывали в реку.
Закат института комиссаров начался в 1794 г., после термидорианского переворота. Якобинское руководство было арестовано и впоследствии отправлено на эшафот. Среди комиссаров была проведена чистка, в ходе которой наиболее одиозные были отданы под трибунал и гильотинированы. В короткое время оставшиеся народные трибуны были лишены большинства полномочий и фактически сведены на уровень обычных местных агентов правительства. Некоторое время их ещё использовали для надзора за наиболее популярными командующими, типа Бонапарта или Журдана. Однако, победы на фронтах настолько укрепили политическое влияние и роль генералитета в армии, что в услугах комиссаров просто перестали нуждаться. Уже в 1796 году Директория издала постановление о прекращении полномочий всех военных комиссаров.
Небольшой рассказ-пролог к циклу о комиссаре Кайне. Здесь есть все типичные для цикла аспекты: бешеная динамика, качественный юмор, лёгкое повествование.
В рассказе мы встречаем совсем ещё молодого Кайна, только-только ставшего комиссаром. Он прибывает на своё первое назначение в вальхалльский артиллерийский полк. Неожиданно на планету, где находились имперские войска, нападают тираниды. Превосходный шанс заработать героическую репутацию! Пусть и случайно.
Кайафас Кайн в начале своего пути практически не отличается от себя в более зрелые годы. Он всё также бежит от одной опасности, чтобы затем попасть в ещё большую, заработав тем самым себе репутацию героя и храбреца. Довольно интересно описано знакомство с Юргеном. Становится понятна причина его безоговорочной преданности комиссару – тот, как-никак, спас ему жизнь.
Итог: Считаю, что данный рассказ можно считать своеобразным маркером. Если он вам понравится, то можно смело знакомиться с остальными книгами цикла. Если же нет, то сэкономит время, избавим от чтения первых романов о «самом героическом трусе Империума».