Дмитрий Гайдук - Индийский покойник. Часть 04.
Про царя Викрама,
мертвеца Бетала, Бабая Виджая и моральные ценности древних индийцев
Часть 04. Четвертый рассказ Бетала.
"Удайпур, Викрамушка, не только в твоём царстве имеется. В стране киратов целых два Удайпура, а то и три или даже четыре, никто их не сосчитает. Непростая это страна: горы да ущелья, хребты да долины, и в каждой долине свой язык и своё государство, а где и по два, и по три. И раджей-махараджей там видимо-невидимо, и все такие важные! и все с такими амбициями! И все свою родословную от Лунной династии ведут, и никак иначе.
Однажды забрёл в страну киратов молодой художник из Бихара. Направлялся он в долину Катманду – кто-то ему напел, что по его специальности там очень много работы. Удайпурское княжество он проскочил бы и не заметил – но, на свою беду, пришёл он туда поздно вечером в новолуние. Ну, и пришлось ему заночевать в какой-то рощице на окраине какого-то села. И невдомёк ему было, что не село это, а стольный град удайпурского махараны! А рощица, в которой он заночевал, тоже было не простая, а очень опасная: мужчинам туда запрещалось входить, прямо под угрозой смертной казни! Это был секретный девичий сад, в котором жили местные принцессы.
Поутру вышла младшая принцесса в сад и увидела там НЕЗНАКОМОГО МУЖЧИНУ! Хотела испугаться, да не успела: разглядела, что не мужчина это, а юноша, и очень даже симпатичный юноша… и не просто симпатичный, а даже очень красивый… И залюбовалась на спящего, и не удержалась – наклонилась и чмокнула его в щёчку!
Тут художник глаза открыл – и глазам своим не поверил! "Кто ты, красавица? – спрашивает, – Фея ли ты небесная, или нимфа, или богиня?" – А она ему отвечает: "Незачем тебе об этом знать. Собирайся-ка лучше побыстрее да беги из этого сада через вон ту калитку, покуда стража тебя не заметила! Иначе запросто с жизнью простишься!"
Художник девицу послушал и сад покинул. И пошёл своей дорогой в Катманду – а не идётся ему уже, никак красавицу забыть не может. В полдень присел под деревом, лепёшку достал – а есть не хочется! И жить не хочется, и рисовать не хочется, а хочется только в Удайпур вернуться – но зачем туда возвращаться? Ясно ведь, что девица не из простых, художнику до неё как до Луны пешком.
И тут выходит к нему из лесу старец пепельно-серый с полосатым лбом и железным трезубцем. И вопрошает грозно: "Чего ты тут расхныкался?"
Парень вскочил, ладони сложил, выше лба поднял:
"Бом шанкар, бабаджи! Угораздило меня вот влюбиться, от несчастной любви я страдаю."
И рассказал про волшебный сад и неземную красавицу. Старца эта история немало позабавила.
"Так, значит, ты влюбился в удайпурскую принцессу! – воскликнул он. – И теперь, наверно, хочешь на ней жениться, да?"
Художник вздохнул:
"Теперь, наверно, я хочу умереть. Если она ПРИНЦЕССА, то мне и вовсе надеяться не на что".
Старик улыбнулся:
"Погоди умирать. Пожалуй, я помогу тебе на ней жениться. Но для этого ты должен отдать мне свою силу и своё тело, навек забыть своё прежнее имя - и на всё, что я с тобою сделаю, отвечать только: "Благодарю тебя, Шри Махадев!", и никак иначе. Согласен ли ты на такие условия?"
Художник просиял:
"Благодарю тебя, Шри Махадев! Вот тебе моя сила, вот тебе моё тело, и дай мне новое имя, чтобы я поскорее забыл старое".
"Твоё новое имя – Савитри, - сказал Махадев. – А теперь пойдём ко мне, будешь к нему привыкать".
Юношу новое имя сильно озадачило. Но он вопросов задавать не стал, а ответил как условились: "Благодарю тебя, Шри Махадев!" И старик отвёл его в свою лесную хижину, а там заставил неотрывно смотреть на блестящий шарик, подвешенный на нитке, и повторять за ним какую-то сложную мантру. Вскоре шар сделался огромным как небо и поглотил художника целиком. Внутри шара он превратился в пятилетнюю девочку и прожил восемь лет в богатой брахманской семье, с младых ногтей обучаясь всему, что должна уметь дочь дваждырождённого. Когда же девочка вынырнула из шара и обнаружила себя в мужском теле, Махадев велел ей переодеться в женское платье и продемонстрировать свои умения. И остался недоволен, и ещё два раза загонял её в шар, и наконец добился от её манер немыслимого совершенства. Тогда он вдел Савитри в нос волшебную серёжку – и тело юноши превратилось в тело тринадцатилетней девушки. И девушка сказала: "Благодарю тебя, Шри Махадев!"
А Махадев за это время тоже успел измениться к лучшему. От пепла отмылся, волосы башенкой уложил, завернулся в белое и чистое - и стал благообразен и внушителен, как древний мудрец на картинке! И сказал он Савитри: "Пойдём, дочь моя! навестим удайпурского махарану!"
И вошли они под вечер в генеральное село удайпурского княжества. И произвели там немалый переполох: никогда ещё в этой глуши таких важных персон не видели! Махарана лично им навстречу вышел, поклонился и во дворец пригласил – а дворец у него был ничего себе, хоть и одноэтажный, зато с окнами. Для Шри Махадева там комната нашлась, а Савитри отвели ночевать в девичий сад. А там три принцессы – Падмавати, Мандаравати и младшая Амбавати – все в одной комнате спят. Приняли они Савитри как родную сестру, и пошли у них всякие разговоры, до утра никто глаз сомкнуть не мог. И песни они пели, и в игры играли, и сказки сказывали, и судачили о грядущей семейной жизни – в основном, о свадьбе, конечно, да о женихах. Только младшая принцесса об этом говорить не захотела, а поднялась и вышла в сад, и подозрительно надолго там застряла. Старшие советовали внимания не обращать, но Савитри всё-таки в сад сходила и принцессу разыскала. Сидела Амба под деревом на камушке и чём-то горько плакала. Савитри рядом присела и помаленьку у неё всё выспросила.
Призналась младшая принцесса, что сегодня утром видела она в саду нереального красавца и влюбилась в него без памяти. Имя, правда, спросить не догадалась – но она же видела, какими глазами он на неё смотрел! И она уверена, что он непременно вернётся и к ней посватается – но она боится, что папа с порога ему откажет. Потому что удайпурские кшатрии вот уже сколько-то там веков поддерживают брачный союз с кшатрийским кланом из другого Удайпура, который на западе. И если жених не из этого клана, то шансов у него почти нет.
Тут Савитри вынула из ноздри серёжку и превратилась на мгновение в того самого нереального красавца. И тут же вставила её обратно, и сказала обомлевшей Амбавати:
"Шансы у нас есть, и немалые. Сам Шри Махадев обещал нас поженить. Возможно, он сейчас как раз об этом с твоим отцом разговаривает".
И Амбавати обняла Савитри крепко-крепко, и горячо расцеловала – и тут уже Савитри от счастья чуть не обомлела!
А Махадев в это время и вправду махарану обрабатывал. Но не в смысле сватовства, а на другую тему. Рассказал он махаране, что идёт в Бхактапур, Шиве поклониться. Махарана, как это услышал, сразу его отговаривать начал: дорога, мол, неспокойная, разбойников нынче много. А Махадев ему на это: знаю, мол, но ничего поделать не могу. Жена моя покойная перед смертью очень просила отнести её прах именно в это святое место.
Тут они скорбно помолчали, а затем махарана опять к разбойничьей теме вернулся. Сказал, что одинокий старик до Бхактапура дойдёт без проблем, а вот дочку его запросто могут похитить по дороге. И предложил Шри Махадеву пять человек охраны, или даже шесть.
Махадев объяснил, что дочке туда идти не обязательно, а просто её оставить не на кого. Тут махарана редкое радушие проявил - принялся Шри Махадева упрашивать, чтобы он Савитри в Удайпуре оставил. У него, мол, здесь все условия для содержания дочерей, даже специальный девичий сад имеется! Махадев как бы подумал – и согласился.
Наутро позвал он к себе Савитри и сказал: "Сегодня я уйду, а ты останешься. Времени зря не теряй, знакомься со своей невестой – но не забывай каждую ночь на небо поглядывать! В ближайшее новолуние ты должна прийти в мой лесной дом. Там я дам тебе новое имя и расскажу, что делать дальше".
И ушёл. А Савитри поселилась в девичьем саду, и все принцессы были ей очень рады. Амбавати от неё ни на шаг не отходила, и каждую ночь сидели они в саду под тем самым деревом и сладострастно мучили друг друга. Савитри не раз порывалась серёжку из носа вытянуть и приласкать свою невесту по-настоящему! Но Амба всякий раз говорила: Только после свадьбы! – И вставляла серёжку обратно.
Так три недели незаметно пролетели, и настало новолуние. Явилась Савитри в хижину отшельника – и Шри Махадев забрал у неё волшебную серёжку, и сказал: "Отныне твоё имя будет Савитар". И снова достал свой блестящий шарик, и велел юноше смотреть, не отрываясь, и повторять за ним другую длинную мантру. А внутри шара опять была брахманская семья, и юноша вошёл в неё пятилетним мальчиком и прожил там двенадцать лет, изучая при этом санскрит, Веды, ритуалы и прочие брахманские премудрости. Нелегко ему эта наука далась – десять раз в шарик нырять пришлось и десять раз Махадеву экзамен сдавать. Наконец учитель доволен остался. Сказал: "Вот теперь тебе можно и на принцессе жениться!" – И Савитар ему ответил: "Благодарю тебя, Шри Махадев!"
И явились они к махаране, и Махадев представил ему молодого брахмана. И сказал: "Этот юноша повстречался мне в Бхактапуре. Его зовут Савитар – это знак, ниспосланный свыше. Я обещал женить его на Савитри, и вот мы пришли за ней. Вели позвать мою дочь, я объявлю ей свою волю".
Махарана ему ответил честно и прямо: "Не уберегли мы вашу дочь, святой отец. Пропала она без вести в ночь новолуния, и с тех пор её никто здесь не видел".
Тут Махадеву как бы стало плохо с сердцем. А махаране стало ещё хуже. Испугался он, что брахман сейчас умрёт по его вине и тем изгадит ему карму на десять жизней вперёд! Однако Савитар не растерялся: быстро уложил старика на циновку, влил меж зубов какое-то снадобье и долго шептал ему что-то на ухо. Наконец Махадев в себя пришёл, с циновки встал и сказал махаране
мертвеца Бетала, Бабая Виджая и моральные ценности древних индийцев
Часть 04. Четвертый рассказ Бетала.
"Удайпур, Викрамушка, не только в твоём царстве имеется. В стране киратов целых два Удайпура, а то и три или даже четыре, никто их не сосчитает. Непростая это страна: горы да ущелья, хребты да долины, и в каждой долине свой язык и своё государство, а где и по два, и по три. И раджей-махараджей там видимо-невидимо, и все такие важные! и все с такими амбициями! И все свою родословную от Лунной династии ведут, и никак иначе.
Однажды забрёл в страну киратов молодой художник из Бихара. Направлялся он в долину Катманду – кто-то ему напел, что по его специальности там очень много работы. Удайпурское княжество он проскочил бы и не заметил – но, на свою беду, пришёл он туда поздно вечером в новолуние. Ну, и пришлось ему заночевать в какой-то рощице на окраине какого-то села. И невдомёк ему было, что не село это, а стольный град удайпурского махараны! А рощица, в которой он заночевал, тоже было не простая, а очень опасная: мужчинам туда запрещалось входить, прямо под угрозой смертной казни! Это был секретный девичий сад, в котором жили местные принцессы.
Поутру вышла младшая принцесса в сад и увидела там НЕЗНАКОМОГО МУЖЧИНУ! Хотела испугаться, да не успела: разглядела, что не мужчина это, а юноша, и очень даже симпатичный юноша… и не просто симпатичный, а даже очень красивый… И залюбовалась на спящего, и не удержалась – наклонилась и чмокнула его в щёчку!
Тут художник глаза открыл – и глазам своим не поверил! "Кто ты, красавица? – спрашивает, – Фея ли ты небесная, или нимфа, или богиня?" – А она ему отвечает: "Незачем тебе об этом знать. Собирайся-ка лучше побыстрее да беги из этого сада через вон ту калитку, покуда стража тебя не заметила! Иначе запросто с жизнью простишься!"
Художник девицу послушал и сад покинул. И пошёл своей дорогой в Катманду – а не идётся ему уже, никак красавицу забыть не может. В полдень присел под деревом, лепёшку достал – а есть не хочется! И жить не хочется, и рисовать не хочется, а хочется только в Удайпур вернуться – но зачем туда возвращаться? Ясно ведь, что девица не из простых, художнику до неё как до Луны пешком.
И тут выходит к нему из лесу старец пепельно-серый с полосатым лбом и железным трезубцем. И вопрошает грозно: "Чего ты тут расхныкался?"
Парень вскочил, ладони сложил, выше лба поднял:
"Бом шанкар, бабаджи! Угораздило меня вот влюбиться, от несчастной любви я страдаю."
И рассказал про волшебный сад и неземную красавицу. Старца эта история немало позабавила.
"Так, значит, ты влюбился в удайпурскую принцессу! – воскликнул он. – И теперь, наверно, хочешь на ней жениться, да?"
Художник вздохнул:
"Теперь, наверно, я хочу умереть. Если она ПРИНЦЕССА, то мне и вовсе надеяться не на что".
Старик улыбнулся:
"Погоди умирать. Пожалуй, я помогу тебе на ней жениться. Но для этого ты должен отдать мне свою силу и своё тело, навек забыть своё прежнее имя - и на всё, что я с тобою сделаю, отвечать только: "Благодарю тебя, Шри Махадев!", и никак иначе. Согласен ли ты на такие условия?"
Художник просиял:
"Благодарю тебя, Шри Махадев! Вот тебе моя сила, вот тебе моё тело, и дай мне новое имя, чтобы я поскорее забыл старое".
"Твоё новое имя – Савитри, - сказал Махадев. – А теперь пойдём ко мне, будешь к нему привыкать".
Юношу новое имя сильно озадачило. Но он вопросов задавать не стал, а ответил как условились: "Благодарю тебя, Шри Махадев!" И старик отвёл его в свою лесную хижину, а там заставил неотрывно смотреть на блестящий шарик, подвешенный на нитке, и повторять за ним какую-то сложную мантру. Вскоре шар сделался огромным как небо и поглотил художника целиком. Внутри шара он превратился в пятилетнюю девочку и прожил восемь лет в богатой брахманской семье, с младых ногтей обучаясь всему, что должна уметь дочь дваждырождённого. Когда же девочка вынырнула из шара и обнаружила себя в мужском теле, Махадев велел ей переодеться в женское платье и продемонстрировать свои умения. И остался недоволен, и ещё два раза загонял её в шар, и наконец добился от её манер немыслимого совершенства. Тогда он вдел Савитри в нос волшебную серёжку – и тело юноши превратилось в тело тринадцатилетней девушки. И девушка сказала: "Благодарю тебя, Шри Махадев!"
А Махадев за это время тоже успел измениться к лучшему. От пепла отмылся, волосы башенкой уложил, завернулся в белое и чистое - и стал благообразен и внушителен, как древний мудрец на картинке! И сказал он Савитри: "Пойдём, дочь моя! навестим удайпурского махарану!"
И вошли они под вечер в генеральное село удайпурского княжества. И произвели там немалый переполох: никогда ещё в этой глуши таких важных персон не видели! Махарана лично им навстречу вышел, поклонился и во дворец пригласил – а дворец у него был ничего себе, хоть и одноэтажный, зато с окнами. Для Шри Махадева там комната нашлась, а Савитри отвели ночевать в девичий сад. А там три принцессы – Падмавати, Мандаравати и младшая Амбавати – все в одной комнате спят. Приняли они Савитри как родную сестру, и пошли у них всякие разговоры, до утра никто глаз сомкнуть не мог. И песни они пели, и в игры играли, и сказки сказывали, и судачили о грядущей семейной жизни – в основном, о свадьбе, конечно, да о женихах. Только младшая принцесса об этом говорить не захотела, а поднялась и вышла в сад, и подозрительно надолго там застряла. Старшие советовали внимания не обращать, но Савитри всё-таки в сад сходила и принцессу разыскала. Сидела Амба под деревом на камушке и чём-то горько плакала. Савитри рядом присела и помаленьку у неё всё выспросила.
Призналась младшая принцесса, что сегодня утром видела она в саду нереального красавца и влюбилась в него без памяти. Имя, правда, спросить не догадалась – но она же видела, какими глазами он на неё смотрел! И она уверена, что он непременно вернётся и к ней посватается – но она боится, что папа с порога ему откажет. Потому что удайпурские кшатрии вот уже сколько-то там веков поддерживают брачный союз с кшатрийским кланом из другого Удайпура, который на западе. И если жених не из этого клана, то шансов у него почти нет.
Тут Савитри вынула из ноздри серёжку и превратилась на мгновение в того самого нереального красавца. И тут же вставила её обратно, и сказала обомлевшей Амбавати:
"Шансы у нас есть, и немалые. Сам Шри Махадев обещал нас поженить. Возможно, он сейчас как раз об этом с твоим отцом разговаривает".
И Амбавати обняла Савитри крепко-крепко, и горячо расцеловала – и тут уже Савитри от счастья чуть не обомлела!
А Махадев в это время и вправду махарану обрабатывал. Но не в смысле сватовства, а на другую тему. Рассказал он махаране, что идёт в Бхактапур, Шиве поклониться. Махарана, как это услышал, сразу его отговаривать начал: дорога, мол, неспокойная, разбойников нынче много. А Махадев ему на это: знаю, мол, но ничего поделать не могу. Жена моя покойная перед смертью очень просила отнести её прах именно в это святое место.
Тут они скорбно помолчали, а затем махарана опять к разбойничьей теме вернулся. Сказал, что одинокий старик до Бхактапура дойдёт без проблем, а вот дочку его запросто могут похитить по дороге. И предложил Шри Махадеву пять человек охраны, или даже шесть.
Махадев объяснил, что дочке туда идти не обязательно, а просто её оставить не на кого. Тут махарана редкое радушие проявил - принялся Шри Махадева упрашивать, чтобы он Савитри в Удайпуре оставил. У него, мол, здесь все условия для содержания дочерей, даже специальный девичий сад имеется! Махадев как бы подумал – и согласился.
Наутро позвал он к себе Савитри и сказал: "Сегодня я уйду, а ты останешься. Времени зря не теряй, знакомься со своей невестой – но не забывай каждую ночь на небо поглядывать! В ближайшее новолуние ты должна прийти в мой лесной дом. Там я дам тебе новое имя и расскажу, что делать дальше".
И ушёл. А Савитри поселилась в девичьем саду, и все принцессы были ей очень рады. Амбавати от неё ни на шаг не отходила, и каждую ночь сидели они в саду под тем самым деревом и сладострастно мучили друг друга. Савитри не раз порывалась серёжку из носа вытянуть и приласкать свою невесту по-настоящему! Но Амба всякий раз говорила: Только после свадьбы! – И вставляла серёжку обратно.
Так три недели незаметно пролетели, и настало новолуние. Явилась Савитри в хижину отшельника – и Шри Махадев забрал у неё волшебную серёжку, и сказал: "Отныне твоё имя будет Савитар". И снова достал свой блестящий шарик, и велел юноше смотреть, не отрываясь, и повторять за ним другую длинную мантру. А внутри шара опять была брахманская семья, и юноша вошёл в неё пятилетним мальчиком и прожил там двенадцать лет, изучая при этом санскрит, Веды, ритуалы и прочие брахманские премудрости. Нелегко ему эта наука далась – десять раз в шарик нырять пришлось и десять раз Махадеву экзамен сдавать. Наконец учитель доволен остался. Сказал: "Вот теперь тебе можно и на принцессе жениться!" – И Савитар ему ответил: "Благодарю тебя, Шри Махадев!"
И явились они к махаране, и Махадев представил ему молодого брахмана. И сказал: "Этот юноша повстречался мне в Бхактапуре. Его зовут Савитар – это знак, ниспосланный свыше. Я обещал женить его на Савитри, и вот мы пришли за ней. Вели позвать мою дочь, я объявлю ей свою волю".
Махарана ему ответил честно и прямо: "Не уберегли мы вашу дочь, святой отец. Пропала она без вести в ночь новолуния, и с тех пор её никто здесь не видел".
Тут Махадеву как бы стало плохо с сердцем. А махаране стало ещё хуже. Испугался он, что брахман сейчас умрёт по его вине и тем изгадит ему карму на десять жизней вперёд! Однако Савитар не растерялся: быстро уложил старика на циновку, влил меж зубов какое-то снадобье и долго шептал ему что-то на ухо. Наконец Махадев в себя пришёл, с циновки встал и сказал махаране
"По справедливости мне стоило бы проклясть и тебя, и твоё семейство – но Савитар уговорил меня не делать этого. Воистину, его великодушие не знает границ: он просил за тебя, хотя ты и перед ним виноват, это по твоему недосмотру он лишился невесты. Что ты готов сделать, чтобы загладить свою вину?"
"Я готов отдать ему в жёны свою дочь, - ответил махарана. – Но захочет ли юный брахман жениться на дочери кшатрия?"
Савитар как бы поразмыслил – и великодушно согласился. Махарана обрадовался, велел своим домашним и придворным к свадьбе готовиться. Пока приготовления шли, Савитар у него во дворце жил. За две недели махарана так к нему привык, что и после свадьбы никуда отпускать не захотел. Так ему и заявил: оставайся, мол, в Удайпуре, будешь мне наследником. Своих-то сыновей у махараны не было.
А Махадев удалился в лес. Савитару на прощанье сказал: "Приходи ко мне в первое полнолуние после свадьбы, совершим с тобой последний ритуал". – И Савитар ответил: "Благодарю тебя, Шри Махадев! Приду непременно".
И не пришёл даже, а верхом прискакал, и богатые подарки с собой привёз. Шри Махадев его встретил в своём изначальном облике: полуголый, пепельно-серый, с полосатым лбом и безумными глазами. Разжёг он большой костёр, произнёс над ним шёпотом три короткие мантры и высыпал в огонь все подарки. А потом сказал Савитару: "Давай-ка поклонимся святому огню и господу Шиве!"
И простёрся перед огнём, и Савитар вслед за ним то же самое сделал. Тут у него голова закружилась и сознание помутилось – всего лишь на мгновение, не больше. Но когда Савитар в себя пришёл и на ноги поднялся, он увидел рядом с собой - себя самого! И посмотрел он на свои руки – а они оказались серыми от пепла; и посмотрел на свои ноги – а они оказались босыми и тоже серыми; и содрогнулся от ужасной догадки, и крикнул юноше, так похожему на него самого:
"Шри Махадев, что ты со мною сделал? Как я теперь покажусь своей жене?"
И юноша ответил:
"Я обещал женить тебя на дочери махараны – и я исполнил своё обещание. Ты обещал отдать мне своё тело – теперь и ты исполнил своё обещание. Мы с тобой в расчёте, не так ли? Поблагодари же меня – ведь ты обещал благодарить меня за всё, что я с тобой сделаю!"
"Не будет тебе благодарности, гнусный обманщик! – закричал Савитар. – Верни мне сейчас же моё тело – не то я убью тебя!"
И схватил трезубец, и замахнулся – но Махадев уже оседлал его коня и шустро ускакал из леса. А юноша, превратившийся в старика, принялся размышлять, что же ему дальше делать. Сперва он думал пойти во дворец и прилюдно разоблачить колдуна; затем он решил, что надо день и ночь молиться Шиве, чтобы Разрушитель Иллюзий уничтожил злые чары и восстановил справедливость; а потом плюнул на всё, взял трезубец и проткнул себе печень. И старческое тело, которое он уже успел возненавидеть, истекло кровью и лишилось жизни, и вскоре было пожрано лесными зверями.
Вот так, Викрамушка, хитрый чёрт, притворившийся святым отшельником, обманул удайпурского махарану и погубил доверчивого юношу. Но этот Махадев - я тебя уверяю! - сущий ребёнок по сравнению с тем прохвостом, к которому ты меня несёшь. Скажи мне, Викрам: есть ли у тебя серьёзные причины ДОВЕРЯТЬ Виджаю? Или же ты, как тот художник, купился на полосатый лоб и туманные речи? Не молчи, Викрам Адитья! Если тебе есть что сказать – скажи это вслух, или твоя печень истечёт кровью!"
И Викрам ответил Беталу:
- "У меня нет никаких причин НЕ ДОВЕРЯТЬ Шри Виджаю – вот почему я ему доверяю. Но у меня есть очень веские причины не доверять тебе, Бетал. В каждой твоей истории обнаруживается один и тот же умысел: ты стараешься посеять во мне сомнение и настроить меня против Виджая. В угоду этому умыслу ты отрицаешь неопровержимые истины, искажаешь факты, пытаешься выставить героев дураками и, наконец, рассказываешь такие нелепицы, в которые не поверит и ребёнок.
Возьмём твою последнюю историю: она совершенно неправдоподобна. Могущественный чудотворец, способный превратить мужчину в женщину и простолюдина в брахмана, затевает сложную интригу, чтобы жениться на дочери горного князька – ну, что это за вздор? Существо, обуреваемое столь низменными страстями, никогда не обретёт способность творить чудеса. Такая способность даётся только тем, кто преодолел страсти и возвысился над суетой мирских иллюзий – и даётся она не просто так, а как знак духовного совершенства и последняя ступень перед выходом из круговорота рождений и смертей. Если аскет уже приблизился к этой ступени – зачем ему переселяться в более молодое тело? Зачем ему откладывать своё окончательное освобождение ещё на несколько десятилетий?
Нет, Бетал, так не бывает. Я легко поверил бы в то, что святой отшельник из милосердия помог соединиться двум влюблённым сердцам – но финал этой истории заставляет усомниться во всей истории. Ты либо соврал, либо пересказал чужое враньё – но, так или иначе, кое-чего ты всё же добился. Я заговорил, и теперь ты свободен! Лети же на своё дерево, вздорный мертвец – я всё равно найду способ доставить тебя к Шри Виджаю!"
- "А пожалуй, что и полечу, - сказал Бетал, поднимаясь в воздух. – Но историю про Махадева ты всё-таки запомни: возможно, в ней больше правды, чем тебе сейчас кажется".
И улетел на свой тамаринд, и ловко повесился вниз головой. Викрам вернулся, снял мертвеца, заткнул ему рот своим платком и обмотал всю его голову своим тюрбаном, для пущей надёжности. Бетал пытался сопротивляться, отбивался руками и ногами – но не мог проронить ни слова. Довольный своим успехом, Викрам взвалил его на плечи и поволок к Виджаю – но, не пройдя и ста шагов, снова услышал знакомый голос:
- "Затыкаешь мне рот, Викрам Адитья? Ну и чудесно, меньше глупостей говорить буду. И не буду против Виджая тебя настраивать - а расскажу я тебе про умных людей, которые умели говорить без слов и – представь себе! – понимали друг друга гораздо лучше, чем ты меня сейчас понимаешь. Впрочем, ты ведь тоже не глуп, и есть надежда, что когда-нибудь ты всё таки меня поймёшь. Или не поймёшь – но всё равно послушай".
И Бетал рассказал свою пятую историю.