"Когда-то..."
«Куда мы катимся?», «Бесстыдницы!», «А вот в наше время…» — такие откровения каждый слышал от знакомой бабушки-пенсионерки. Но вот в чём штука — я на них не обижаюсь, ведь в мои 26 уже хочется заскрипеть: «А вот помню, как
когда-то…»
Когда-то, ещё в детстве, я впервые увидела вокзальных проституток. Так вот, тогдашние «бабочки» вели себя достойнее и выглядели приличнее (даже дороже!), чем современные светские курицы и развратные малолетки.
Когда-то слово «сука» считалось оскорблением, а за «шлюху» без размышлений давали по морде и переставали здороваться. Меня коробит, когда две блондинки при встрече с чмоканьем целуются и весело вопят: «Гы-ы, сучка моя любимая!» Меня передёргивает, когда быдловатый парень орёт: «Ах ты шлюха!», а его спутница лишь лениво цедит: «Ка-азёл…»
Когда-то свадьба была действительно свадьбой —красивой игрой в непорочную невесту и благородного жениха. Я никогда не привыкну к новобрачным бабам на восьмом месяце беременности. И к тому, как свежеиспечённый муж во время танца держит молодую жену за ягодицы, оставляя на белоснежном платье потные отпечатки, а она глядит на супруга с умилением.
Когда-то я обожала листать мамины журналы мод. Со страниц на меня смотрели женщины в разноцветной одежде — улыбающиеся, серьёзные, мечтательные, дурашливые, гордые. Сейчас я вижу в журналах одно и то же грубо накрашенное лицо, один и тот же томно-блядский взгляд, одну и ту же позу с прогнутой спиной и выпяченной задницей. То же самое по телевидению. И в интернете. И в жизни.
Это что, современный идеал — безмозглое доступное быдло женского пола? И это быдло уже перестало притворяться, что, кроме полового акта, умеет делать что-то ещё.
(с) Александрина Данилевская
когда-то…»
Когда-то, ещё в детстве, я впервые увидела вокзальных проституток. Так вот, тогдашние «бабочки» вели себя достойнее и выглядели приличнее (даже дороже!), чем современные светские курицы и развратные малолетки.
Когда-то слово «сука» считалось оскорблением, а за «шлюху» без размышлений давали по морде и переставали здороваться. Меня коробит, когда две блондинки при встрече с чмоканьем целуются и весело вопят: «Гы-ы, сучка моя любимая!» Меня передёргивает, когда быдловатый парень орёт: «Ах ты шлюха!», а его спутница лишь лениво цедит: «Ка-азёл…»
Когда-то свадьба была действительно свадьбой —красивой игрой в непорочную невесту и благородного жениха. Я никогда не привыкну к новобрачным бабам на восьмом месяце беременности. И к тому, как свежеиспечённый муж во время танца держит молодую жену за ягодицы, оставляя на белоснежном платье потные отпечатки, а она глядит на супруга с умилением.
Когда-то я обожала листать мамины журналы мод. Со страниц на меня смотрели женщины в разноцветной одежде — улыбающиеся, серьёзные, мечтательные, дурашливые, гордые. Сейчас я вижу в журналах одно и то же грубо накрашенное лицо, один и тот же томно-блядский взгляд, одну и ту же позу с прогнутой спиной и выпяченной задницей. То же самое по телевидению. И в интернете. И в жизни.
Это что, современный идеал — безмозглое доступное быдло женского пола? И это быдло уже перестало притворяться, что, кроме полового акта, умеет делать что-то ещё.
(с) Александрина Данилевская