Интерактивный МНТИ сериал. Пост второй.
Привет, товарищи пикаброни, на прошлой неделе я взял идею (вот эту: #comment_72863284) из МНТИ от Юпитера и предложил вам поучаствовать в создании из неё интерактивного сериала, в котором я буду писать по одной небольшой главе в неделю, а вы предлагать идеи и определять развитие сюжета. В прошлом посте победил вот этот комментарий: #comment_73503852
Итак, Интерактивный МНТИ сериал. Глава вторая: в гостях у мастера зверей (Спасибо Мятному за комментарии и предложения)
——————
Ручей, мостик через него и небольшой, стоящий в некотором удалении от остального города, дом. Я добрался, но всё внутри меня было не так — путь оказался гораздо сложнее, чем ожидалось. Ориентироваться в лесу, который был не нарисованной воображением картинкой, а живой реальностью, наполненной звуками и опасностями, было невозможно. Не только из-за кромешной темноты ночи (добраться до цели до захода солнца я не сумел), но и из-за страха, рождающегося от любого шороха, изданного не тобой и парализующего разум, а иногда ещё и тело. Под ноги постоянно попадали ветки, а то и какие-то мелкие животные, о которых я спотыкался и падал, причем, иногда еще и очень больно. С каждым падением сил на то, чтобы подняться, оставалось всё меньше и все чаще сладкий голос шептал откуда-то из глубоко скрытого убежища, что пора остановиться, остаться лежать и отдохнуть. И я бы согласился с ним если бы не одно но — эту историю писал я сам.
А значит всё, что в ней написано, обязательно случится: герой должен дойти до цели, решить проблему и получить награду. Не бывает таких книг, где герой погибает в самом начале, и его история заканчивается. По крайней мере, я точно писал что-то другое. Думаю, только поэтому мне и удалось выйти из леса, потому что так должно было произойти.
И вот, когда осталось сделать всего несколько шагов и увидеть саму Флаттершай, услышать её невероятное милое “скви”, заметить легкий, присущей ей, испуг и недоумение в огромных синих глазах, я не испытывал и малой части той радости, которую должен был испытать любой автор, чьи влажные мечты осуществлялись. Не было её, радости, не было вообще ничего, кроме усталости, ноющей боли во всем теле и остатков болезненных, инфантильных мыслей и надежд, что это всего лишь сон, или вообще игра, в которой можно сохраняться… “Почему я не сохранился до того как стал писать” — да, вот такие мысли витали в моей голове.
Пространное состояние прервал толчок в плечо сзади, он был несильным, будто ободряющим. Обернувшись, я никого не увидел и остатками уставшего и вымотанного сознания списал это на всё сильнее подступающую сонливость.
Стоять истуканом и дальше было глупо и холодно — разгоряченное ходьбой тело успело остыть, — поэтому я преодолел последнюю на сегодня преграду и подошёл к деревянной двери, чтобы стуком разбудить давно уже спящую сладким сном хозяйку.
Тук-тук.
В окнах мансарды загорелся свет.
Тук-тук.
На всякий случай, чтобы не было сомнений, что звук принес ночной ветер или сон. Внутри послышался цокот, затем свет загорелся и на первом этаже. А вскоре я услышал голос, от которого сразу стало теплее, так бывает когда возвращаешься домой после плохого дня, залезаешь уставшим в ванну и включаешь воду. Нет, этот голос не имел ничего общего с шумом воды, скорее он походил, как бы банально это не звучало, на пение застенчивой синички, боящейся разбудить мир вокруг себя:
— Эм, — небольшая пауза, — кто там?
— Я, — попытки вспомнить реплики героя не возымели успеха, — я заблудился, и мне нужна помощь. Пожалуйста.
Маленькое окошко в двери открылось, но практически мгновенно захлопнулось обратно.
— Кто ты? — заикаясь спросила хозяйка.
— Я просто путник, не местный, заблудился в Вечнодиком лесу и случайно вышел к вашему домику. Я не знаю где нахожусь, и куда идти дальше.
— Я никогда не видела существ похожих на тебя в лесу.
— Обычно такие, как я, туда не заходят, это правда.
— А где обитают такие, как ты?
— Далеко, очень далеко, мне же просто не повезло оказаться здесь одному, — отчасти соврал я.
— А такие, как ты, не обижают пони?
— Нет, конечно же, нет, — на это раз пришлось соврать полноценно.
Из-за двери больше не последовало ни одного вопроса.
Тук-тук.
Решил я напомнить я о себе, после минутного ожидания, но ничего не изменилось.
— Пожалуйста, — постучал я ещё раз.
Дверь всё же открылась, а расположенная за ней комната, залитая теплым светом и будто излучающая уют, резко контрастировала с уличной темнотой. Но внимание привлекал не этот контраст, а пони, стоявшая недалеко от порога и смотрящая на меня чуть опустив голову. Флаттершай, она была абсолютно реальна. Эта жёлтошерстная пегаска, грива и хвост которой состояли из густых розовых волос, притягивала взгляд и заставляла любоваться собой, рассматривать каждое перышко на крыльях и каждый перелив на блестящей шерстке, примечать каждое еле заметное движение, получавшееся неизменно легким и изящным. В тот момент, несмотря на сомнения в реальности происходящего и общее состояние некоторой отстраненности и невменяемости, меня захлестнула радость, на отсутствие которой я сетовал всего несколько минут назад. Волна этой радости была столь мощной, а эмоции ей рожденные столь яркими, что, вероятно, я больше никогда не смогу радоваться тому, что еще ждет меня в родном мире по возвращении. Отвлечься же от столь прекрасной картины меня заставил большой бурый медведь, стоявший позади пегаски. Впрочем, с его габаритами и взглядом в котором отчетливо читалось предостережение от необдуманных действий, он был достоин внимания ничуть не меньше своей хозяйки.
— Привет, — для Флаттершай я попытался выдавить из себя самую честную и искреннюю улыбку, на которую вообще был способен, а смотрел при этом на медведя, которого тут не должно было быть.
— Привет, — пони замолчала и опустила взгляд еще сильнее, но потом добавила, — меня зовут Флаттершай. Чем тебе помочь?
И этот простой, в общем-то, вопрос поставил меня в тупик сразу по двум причинам. Во-первых, моя Флаттершай не задавала таких вопросов, не отводила взгляд и не пряталась в тени огромного медведя, а напротив, сама кинулась к герою в желании помочь, и знала, что было нужно ему в данный момент лучше его самого. Ну а во-вторых, до этого момента, я и не думал о том, что в этом мире мне придется быть не героем, а простым пришельцем, общаться с пони, которые поступают, как кажется правильным им, а не как написал я.
— Не знаю, — пришлось сказать, как есть, — не знаю где я, как здесь оказался, куда идти и что делать. Просто мне холодно, страшно, я устал и хочу есть. Поэтому, наверное, и подошел к твоему дому, извини...
Мне захотелось развернуться и идти куда глаза глядят, хоть в лес, куда угодно. Из-за стыда от того, что писал, из-за стыда, что ждал, что меня примут и обласкают, из-за острого нежелания продолжать разговор, а вернее услышать то, что скажет пегаска. И вот когда я уже начал пятиться назад, она сказала:
— Заходи, тебе нужен отдых, а завтра мы с друзьями подумаем, как узнать где твой дом, и как туда можно вернуться.
Она выглядела увереннее чем минуту назад. И я зашел.
Я никогда не бывал в подобных домах: самобытных, построенных из дерева, с каменной неаккуратной печью, служащей, по всей видимости, для отопления и приготовления еды, а не для красоты, там где стены не скрыты под обоями или осыпающейся штукатуркой. Да, с одной стороны можно сказать, что мне просто не посчастливилось бывать в настоящей деревне, но с другой, я был уверен, что ни один деревенский дом не будет выглядеть так правильно и завершенно.
Флаттершай провела меня на кухню и, усадив за стол, налила горячий отвар каких-то трав. Пока она заваривала его, я исподтишка подглядывал за её действиями — было видно, что пони еще не проснулась до конца, она была рассеянной, а еще очень мило и часто зевала. Медведь решил не идти за нами, видимо, посчитав меня незначительной угрозой, с которой справится и его хозяйка. Что ж, если этого косолапого и можно было в чем-то обвинить, то только не в том, что он неправильно оценивает ситуации.
Зато к нам присоединился кролик Энджел и его сверлящий взгляд, как и у мишки, говорил о многом и ещё больше обещал. Не то чтобы я боялся кроликов, но стало как-то неприятно. Особенно в тот момент, когда Флаттершай, извинившись за то, что не знает, чем я питаюсь, предложила мне салат из огурцов и еще чего-то хрустящего и вкусного. Голод, однако, пересилил страх перед ушастым грызуном и за очень поздним ужином в чужом доме, я мог видеть картины собственных невероятных страданий, отчетливо читающихся в глазах белого пушистого зверька.
За едой мысли не беспокоили меня, то ли они ещё не поняли, что тело в безопасности и можно вновь брать верх над инстинктами, то ли просто ждали своего часа, но нагрянуть они решили позже, когда я лежал на полу недалеко от кровати Флатти (первый этаж и кушетку занимал косолапый), пытаясь уснуть. Да, все было не так, как в фике — меня не позвали в кровать и не укрыли крылом, однако приютили, накормили и обещали помочь. Идет ли всё так, как я и писал, или же это просто везение? Но если это не мой рассказ, то как я здесь оказался?..
— Что я здесь делаю? — ненароком одна из мыслей была произнесена вслух.
— Эм, если ты спрашиваешь меня, то я не знаю, но похоже, что гостишь у меня.
— А это похоже на правду. Хорошую правду, — вздох у меня получился слишком громкий, — я случайно сказал это вслух, извини, не хотел мешать спать… ещё больше.
— А разве это хорошо, гостить у меня? — пол скрипнул, кажется, с кровати кто-то слез.
— Да, — коротко ответил я, не желая вдаваться в подробности, после чего был накрыт одеялом.
— Держи, так твои слова будут больше походить на правду, — мне казалось, что в этот момент она улыбается, — хорошие хозяева должны заботится о том, чтобы их гости не заболели. Ведь так?
— Не знаю, мне не доводилось принимать гостей.
— И всё таки, наверное, это так. Спокойной ночи, — она запнулась и явно хотела сказать что-то ещё, но не решалась.
— Что-не так? — мне совсем не хотелось, чтобы хозяйка чувствовала себя неловко сверх меры.
— Ну, ты так и не представился. Я не настаиваю, просто…
— Меня зовут Автор, — сказал я подумав, отбросив при этом варианты “Герой”, “Попаданец”, “Анон”, “Юзернейм”, а также своё собственное имя.
— Автор — это, как автор оперы или поэмы?
— Агась, но только просто Автор.
— Тогда, спокойной ночи, Автор.
— Спокойной ночи, Флаттершай.
Она вернулась к себе в кровать, а я укрылся с головой и нюхал одеяло впитавшее её запахи. Оно не пахло духами и еле уловимыми за ними запахами женского тела, как те мои футболки, что любила примерять та очаровательная девчонка, с которой мне однажды повезло встречаться почти целый месяц. Одеяло пахло свежестью полей, и только что скошенной травой, в запахах улавливалась горечь одуванчика, тяжесть лилии и почти недосягаемая легкость розы, ко всему этому примешивались еще два терпких аромата, наверное, это были пот и запах самой пегаски. Я чувствовал себя извращенцем, но они мне понравились. Эх, если бы всё шло, как описано в книге, то сейчас я бы лежал под её крылом, а не одеялом. Но было бы это правильным?
Правильно ли вообще то, что я понаписал? Должна ли одинокая застенчивая пони бросаться на случайно вышедшего к её дому незнакомца? Наверное, нет. И хоть я плохо понимал женскую психологию, а уж поняшную не знал вовсе, но сейчас мне показались бы странными и неестественными, и приглашения в кровать, и обнимания крылом. А должна ли одинокая застенчивая пони вообще помогать такому незнакомцу и пускать его в дом. Я бы не пустил, не помог. А она пустила, накормила, одеяло вот своё отдала и только после этого спросила как меня зовут. Я не смог выдумать такую. В фике вместо неё была лишь кукла, исполняющая мои желания, а не обладательница по-настоящему доброй души, помогающая нуждающемуся несмотря на свои страхи. Эти пони — чудные создания. А в моих фантазиях чудной была лишь глупость. Так почему я сюда попал, что я здесь делаю? Исполняю свои желания, чтобы пройти путь героя, спасти и влюбить в себя принцессу, получить награду здесь, а затем вернуться в свой мир и стать богаче там? С чего мне такое счастье? Только один ответ приходил в голову — всё это было нужно Федору. Вот только непонятно зачем, но вряд ли, мой фанфик мог улучшить этот мир.
А значит дорога, которой я еду, скорее всего, неправильная, не хорошая. Можно попытаться пройти её до конца, но не совершать ошибок, можно остаться на месте и тем самым не дать повода им совершиться, а можно вернуться назад и попытаться найти новую дорогу. Кто знает, чтобы я выбрал утром, отдохнув и выспавшись, но в тот момент последняя мысль показалась мне самой правильной и я решил идти назад. Буквально.
Высунув голову из-под одеяла и прислушавшись, я понял, что Флаттершай спит — пони тихо и ровно дышала, еле слышно посапывая иногда. Я вернул одеяло хозяйке, укрыв её, и на цыпочках пошел вниз. Медведь не спал, но и не препятствовал моему побегу, наверное, ему были вообще безразличны те, кто не угрожал пегаске, и их судьбы. Впереди вновь был вечнодикий лес, но на этот раз за ним простиралась неизвестность.
Первые деревья давно остались позади. Вначале я хотел считать шаги и оставлять хоть какие-то метки, но вскоре снова брел, как на автопилоте, постоянно цепляясь за ветки, спотыкаясь и падая. В итоге, упав в очередной раз, я не смог вспомнить зачем вообще поперся сюда, почему не заснул на деревянном полу, который по сравнению с землей, был похож на пуховую перину, что хотел доказать и кому. Сон же, однако, решил, что здесь для него гораздо более подходящее место чем было у Флаттершай, и навалился со всей силой. Последнее что я запомнил, проваливаясь в беспамятство, было темным туманом, клубившемся невысоко над землей.
Сон был беспокойным, я видел себя распластавшегося в лесу, окруженного дикими чудовищами, рычавшими, ревущими, но боящимися подойти и взять добычу. Картина представала то сверху, то будто я смотрел на всё своими глазами, лежащий и не способный пошевелиться. Потом кольцо зверей расступилось с одной стороны, и в круг вошла очень-очень старая пони, с облезлым хвостом и почти полностью отсутствующей гривой. Старуха была похожа на понифицированную ведьму из детской книжки — распевая заклинания и шепча заговоры, она пританцовывала в такт собственным словам, звучащим на непонятном языке. Воздух вокруг стал светиться холодным призрачным светом, в нем я заметил участок темнее остальных, он, казалось, двигался и прятал в своей тьме звезды.
— Хочешь, я сделаю так, что её чары не будут действовать на тебя? — спросила тьма.
— Хочу, — согласился я.
— Но за это ты выполнишь одну мою просьбу, когда придет время. Согласен?
— Да, — стоило только дать ответ, как видения исчезли, сменившись тьмой и покоем.
Там, за пологом сна, солнце светило так ярко, что пробивалось даже сквозь закрытые веки. Оно рассеяло тьму. Я проснулся, но не спешил открывать глаза, прислушиваясь к миру вокруг и к себе, по крупицам вспоминая вчерашний день. Лес наполняла тишина, слышен был только ветер, шумевший в ещё не успевшей опасть листве, да качавший ветви и стволы деревьев. Ни птиц, ни зверей, будто они просыпались по ночам, но спали днём. Мне было на удивление хорошо и тепло, от вчерашней усталости и холода не осталось и следа. Полежав так ещё чуть-чуть, просто наслаждаясь ощущениями, приятными, но не привычными, которые с каждым мгновением становились всё приятнее, наполняя меня энергией и силой, и всё чужероднее, я открыл глаза.
Она стояла прямо передо мной — изящная, больше всего похожая на аликорна, только без рога и крыльев, пони серебряного цвета с лазурными гривой и хвостом. От неожиданности я попытался вскочить на ноги, но ничего не получилось. Вторая и третья попытки также не привели к удачному результату. Неизвестная пони расплылась в невероятно красивой улыбке, а я, опустив взгляд от смущения, обнаружил себя лежащим на животе, вот только передо мной вместо привычных рук были вытянуты понячья, покрытые шерстью и оканчивающиеся копытами, ноги.
Всё, что я мог в тот момент — это закричать.
——————
Извините за ошибки, спасибо за прочтение и жду ваших идей о развитии событий, в которых хотелось бы получить ответы на некоторые вопросы:
В пони какой расы превратился Автор?
Каков должен быть его талант, как пони?
Как к нему отнесется незнакомка, по-доброму или по-злому?
Что ждет Автора?