90-е + Экзамен

Вот и прошел год, как я начал выкладывать на Пикабу свои истории из воспоминаний бывшего следователя прокуратуры. За этот год было всякое: сначала меня не замечали, потом заметили, но только для того, чтобы заминусить. И хотя я не скажу, что получение отрицательных оценок на Пикабу представлялось мне какой-то серьезной проблемой (к примеру, найти за недорого б/у, но целую переднюю левую дверь на Фольксваген Поло Седан – вот это проблема, я вам скажу), но все равно было как-то не совсем комфортно.

Но я почему-то продолжил это гиблое дело, и как-то втянулся. Пошли комментарии к моим историям, в которых содержались самые разнообразные высказывания: меня обвиняли в приукрашивании реальной практики работы правоохранительных органов, при этом в других комментариях упрекали в том, что я был хреновым следователем и допускал кучу нарушений. Одни говорили, что я графоман, что мой стиль изложения затянут и изобилует ненужными подробностями, а пользователь @sibsolo (который, судя по его постам, является дипломированным филологом) вообще настойчиво призывал меня больше не писать ничего на этом ресурсе. При этом некоторые другие читатели, наоборот, указывали на то, что мои истории изложены слишком сухим, казенным языком. Многие сомневались в реальности событий, изложенных в моих воспоминаниях, а уважаемый @DrLeroy прямо заявил, что следит за мной, потому что считает, что на самом деле я либо посадил пять невиновных, либо отпустил трех виноватых, за что меня сейчас гложет совесть и именно это является мотивом для выкладывания моих воспоминаний. И так далее, и тому подобное.

Но в сущности, это не так уж и важно. Важно то, что за этот год на Пикабу я познакомился (пусть и заочно) со многими интересными людьми, такими, как коллега @neirat, мой ровесник и историк советского автопрома @31029, знаток военной истории @Paxinn, очень интересный и самобытный автор @LKamrad, начинающий, но многообещающий писатель @OnesUponATime, еще один коллега @RamonnnWIFA, и многими, многими другими (извините, если кого не упомянул). Ну и наличие шестнадцати с лишним тысяч подписчиков как-то морально стимулирует на изложение новых историй.

И еще: уважаемые читатели, прошу, не считайте мои рассказы литературными произведениями, и не судите меня, как писателя. Я в очередной раз повторю: я не писатель, а просто рассказчик жизненных ситуаций, вот и всё.

А очередные небольшие воспоминания излагаются под впечатлением от прочтения на Пикабу ряда случаев, которые происходили со студентами на экзаменах.

Учился я в юридическом институте заочно, и время моей учебы было очень интересным – первая часть прошла в СССР, а вторая уже в РФ. Это было суровое и беспощадное время. Компьютеры и интернет отсутствовали как таковые, про копировальные аппараты я в начале учебы слышал что-то пару раз, и всё. Учиться заочникам приходилось исключительно при помощи библиотеки, ручки и тетрадки в 48 листов (таков был принятый объем курсовой работы). И всё бы ничего, если бы как раз не началась резкая смена властей, и, соответственно, такая же резкая смена законодательства.

К примеру, должны были мы сдавать на экзамене такой предмет, как «Советское государственное право». Благополучно получили учебники с таким же названием 1979 года выпуска, но на установочной сессии нам сказали, что учебники эти можно выбросить, а сдавать будем по новым законам: О съезде народных депутатов СССР, о президенте СССР, и так далее. Не вопрос, дома были найдены газеты (а больше нигде законы тогда не публиковались), и по этим газетным портянкам осуществлялась подготовка к экзамену. Но тут, как на притчу, буквально за несколько дней до этого экзамена Горбачев объявил о самоликвидации СССР. Нам же сообщили, что такого предмета, как «Советское государственное право», больше не существует, а есть новый предмет «Конституционное право России». И спрашивать на экзамене будут законы о съезде народных депутатов РСФСР, о президенте РСФСР, и так далее. Твайумать! А мы на сессии, в чужом городе, и где искать тут эти законы, да еще в такие сжатые сроки, было совершенно неясно. Помчались в местные библиотеки, а прописки-то у нас у всех иногородние… С грехом пополам в одной библиотеке нам дали нужные газеты и мы что-то там законспектировали. Экзамен принимался примерно по такой же ускоренной схеме, потому что преподаватель знал эти законы не намного лучше нас. Но зато всем, кто смог хоть что-то мыркнуть, поставили «уд», и на этом мы довольные расползлись по общагам замывать это дело.

Еще хлеще было до этого, когда предсовмина СССР Павлов объявил свою реформу с отменой «соток» и «полтинников». А теперь представьте некоторых заочников, которые поехали на сессию, ну и, конечно же, взяли с собой как раз только «сотки» или «полтинники». То есть люди остались без каких-либо средств к существованию. Спасло только то, что на вокзале еще на эти отмененные деньги можно было купить билеты, и только таким образом злополучные деньги удалось разменять.

Так вот, на первых курсах мы изучали такие чрезвычайно необходимые будущим юристам предметы, как «Политэкономия», «История КПСС», «Научный коммунизм» и что-то еще в таком же духе. Также был такой предмет, как «История государства и права СССР». Сам по себе этот предмет мне вполне симпатичен, я люблю историю. Но подвох был заложен в самом названии, то есть как бы по ходу предмета изучались истории государства и права союзных республик. Таким образом, были такие главы, как «История государства и права Узбекистана», а также Украины, Белоруссии, Армении, Грузии, Азербайджана и далее по списку. И если с историей государства и права Украины или Белоруссии было что-то более-менее понятно, то история таких республик, как Узбекистан или Азербайджан изобиловала терминами на национальных языках, и поэтому запомнить хоть что-то про них я не смог вообще. Подумав, я решил, что учить ничего про союзные республики не буду, потому что наверняка подавляющее большинство вопросов на экзамене будет про Россию.

Потом я узнал, что и на самом деле большинство вопросов было про Россию. Но когда я на экзамене бодро взял билет, то увидел, что третьим вопросом была та самая Армения, про которую я только и смог, что прочитать один раз. Поняв, что терять мне уже нечего, я попросил преподавателя – старого заслуженного профессора – взять второй билет. Не знаю, как сейчас, а в то время некоторые преподаватели разрешали взять второй билет, при этом подразумевалось, что при ответе оценка сразу же будет снижена на один балл. Профессор посмотрел на меня с неодобрением, но взять второй билет почему-то разрешил. Схватив билет, я убедился, что в вопросах нет никакого намека на дружбу народов, и сел готовиться.

Вопросы во втором билете я знал хорошо, даже помню, что один был про Новгородскую республику. Поэтому я изложил всё на листочке, и, дождавшись своей очереди, пошел отвечать. Оттарабанил я всё достаточно уверенно, без проблем ответил на пару дополнительных вопросов, после чего профессор сказал, что без сомнений ставит мне «отлично». «Почему «отлично»? – спросил я, - ведь это же второй билет!».

В этот момент я прямо физически спиной почувствовал силу взглядов десяти пар глаз моих одногруппников, и все эти взгляды явно говорили о том, что я придурок. Тут я пожалел о том, что ляпнул не подумавши про второй билет. Но профессор ничуть не смутился, произнес небольшую вдохновенную речь о том, что честность – это достоинство сильных людей, что-то написал в моей «зачетке» и пожелал мне удачи в дальнейшей учебе (тогда я подумал, что он просто насмехается).

Когда я вышел за двери экзаменационной аудитории, ко мне обратились несколько приятелей-одногруппников с вопросом: «Ну как?». Поскольку я не видел, что именно поставил профессор, я открыл «зачетку», и увидел там на первой же странице…. Ёптиль-птеродактиль! Это была не моя «зачетка».

Зачетка была парня по фамилии Сухоруков. Я, постучавшись, снова зашел в аудиторию и пояснил профессору за его косяк. Он без разговоров нашел в стопке «зачеток» мою, поставил там оценку и отдал «зачетку» мне. Выйдя, я увидел, что поставил он мне «хор». В принципе, меня это вполне устраивало. Но буквально тут же из аудитории выскочил Сухоруков и подбежал ко мне с криками: «Спасибо, братан!». Выяснилось, что ему попался билет как раз с Грузией, что ли, и он уже предвкушал прелести пересдачи, когда случилась непонятка с моей зачеткой. Оказалось, что когда я вышел, то профессор спросил: «Сухоруков, тебе «четверки» достаточно?». «Конечно же, да!» - ответил Сухоруков, и уже вечером я угощал своих корешей поставленным им «пузырем».

Много лет спустя я, в группе других таких же начальников и заместителей начальников оперативных подразделений, проходил переподготовку на курсах в одной Академии. Там местный психолог проводила среди нас анонимное анкетирование. Подводя его итоги, помимо всего прочего она сообщила, что у подавляющего большинства нашей группы отмечается «социально неодобряемое поведение в обществе» (что-то такое, за точность формулировки не ручаюсь). «Как же так!» - возмутились все обследуемые, среди которых самым младшим по званию был майор. Психолог объяснила, что такой результат нормален для оперативных сотрудников, поскольку ради достижения интересов службы подавляющее их большинство, как правило, готово на многое в отношении других людей, в том числе на обман, предательство и тому подобное.

Вот так наука доказала, что с возрастом у меня появились проблемы с честностью.

Глава 4.
(продолжение)

В день экзамена по географии, Алексей пораньше вышел из общежития, проследовал по Матросскому спуску вверх с целью просто пройтись. Это освежало и бодрило. В Университете была обычная суета. Под корпусом Геолого-Географического факультета было шумно и многолюдно. Подавляющее большинство этих молодых людей проходили процедуру поступления в ВУЗ первый раз. Сейчас он себя почувствовал «старым воином», среди новобранцев, которому было запрещено себя обнаруживать. Второй этаж, непринужденное общение с коллегами по будущему курсу и небольшая нервозность в атмосфере заведения. Алексей себя чувствовал иначе. Никакой робости и страха. Клокочущая энергия гоночного автомобиля перед стартом. Все его естество превратилось в единый снаряд, заряженный и готовый только к выстрелу, без права быть утилизированным. От нервных абитуриентов перед аудиторией, он слышал периодически одну и ту же фамилию – Ялко, Ялко... Но не придал этому большого значения. Стол с билетами, три преподавателя, во главе очень приятная женщина с красивой речью и аристократическими манерами. Это тот случай, когда пришедший человек во всем чувствует участие. «Пожалуйста, на - «Вы», как настроение? Располагайтесь», - были термины при встрече. «Не математика с усачем, точно, - поучаствовала память». Через пятнадцать минут Алексей поднял руку готовности. «Валентина Яковлевна Ялко» - так гласила табличка напротив главного экзаменатора. Женщина с интересом посмотрела на молодого человека, приглашая жестом к столу. Какая длинна радиуса земли? Самые большие бухты России, определение бассейнов рек Африки при помощи карты, первый покоритель Южного полюса, количество кислорода в воздухе – ответы на эти вопросы, отскакивали от Алексея как дробь от стены. Валентина Яковлевна, немного улыбаясь уголками глаз, задала несколько простейших вопросов. Повернулась к коллегам и спросила их мнение. Интеллигентного вида мужчина начал не с того. Конечно, преподаватели экзаменаторы прекрасно видят по абитуриенту степень его подготовки, и знают, как его подловить в мелочах. Интеллигент пошел по этому пути. Алексей, не всегда знавший точный ответ, только благодаря своему умению строить словесные вязи, уходил от его «погони», как мог. Ялко с нескрываемым любопытством наблюдала неравную схватку. Потом остановила экзамен и спросила прямо:

- Какую Вы себе сами ставите оценку, Алексей?

- Пять, - прямо ответил тот.

- Уверенно, - сказала Валентина Яковлевна и продолжила, - наглость города берет. Видимо Ваше рвение имеет основательные причины.

- Да, Валентина Яковлевна, я хочу учиться здесь, - отвечал Алексей, - мне нужен максимум перед математикой.

Потом, перебросившись парой слов с коллегами, они отпустили Алексея, услышав все его доводы.

Принимая решение идти практически без обдумывания, он понимал, что этим уже себе гарантирует дополнительный бал. Как выяснилось, так поступил только он, со всего потока. Уверенность в высшем бале перешла в стадию сбывшегося факта. Ему поставили пятерку. Потом еще долго однокурсники вспоминали как студент Гурский, сдавал географию самой Валентине Яковлевне Ялко, женщине, фамилия которой была в тридцатке самых выдающихся людей планеты как - специалиста палеонтолога. Видимо эта умнейшая женщина знала простую истину, что лучше взять двух энтузиастов и обучить их, чем одного зануду и «зубрилу», который знает все.

Поздравления были искренние и бокалы полные. Триумф был всепоглощающим для всех. Компания Лесина чувствовала себя в роли отцов основателей университетского будущего Алексея. От Ольги он заслужил скромный поцелуй в щечку. Девушка была немного смущена от той посиделки, но Алексей все ввел в рамки ситуации – «мы все равны перед докторами и «Амаретто». После двух дней Стас, при встрече в коридоре сказал, что если мы будем так отмечать каждый экзамен Алексея, то он не гарантирует никому будущего после вступительного периода.

Алина, как бывшая студентка, прекрасно понимала, что сдавшиеся города на несколько дней всегда отдают на волю победителю. Армия студентов общежития Водного института праздновала победу на покоренных Алексеем территориях, без привязки к этикеткам и объемам бутылок.

Состояние зацепки за что-то важное дает дополнительные силы и уверенность в правильности своих действий. Алексей почувствовал себя снова на пути воином с хорошим снаряжением и крепкими тылами. Следующий рубеж был самым решающим в его жизни без преувеличений. Даже, весь «напалм» в ситуации с празднованием удачного экзамена по географии, не смог его увести от ощущения степени важности предстоящего события. В действиях и речах Алексея появилась некоторая отстраненность от всего окружающего. Он внутренне сосредоточился на происходящем. С парнями из общаги, то же общение и те же действия внешнего характера. С Алиной, которая после географии, начала воспринимать Алексея, более серьезно, перемены в глаза не бросались, а стали заметны в поведении и в отношении к делам друг друга. Она независимая взрослая женщина, могла позволить себе любые интрижки, и Алексей сразу тоже не был исключением. Потом вместо развлекательно-игрового стиля в их отношениях появились нотки отношения людей, которые хотят сделать друг другу что-то важное и полезное. Это то, - особое чувство альтруизма, когда просто желаешь человеку успеха и готов сделать для него все, что от тебя зависит, без ожидания похвалы или вознаграждения.

В вечер перед экзаменом математики, Алина приготовила на ужин прекрасное жаркое. Она не часто сама готовила или по причине занятости или просто предпочитала брать из бара готовую еду. Сегодняшние ее усилия можно смело было считать исключением из правил. Салат из летних овощей и огромное разнообразие южных фруктов стали источником вкуса и энергии для молодых людей. Стол украсила так полюбившееся паре бутылочка «Сангрии». Алексей в эти пару дней был больше для нее в обращении негромкий Леша, чем постоянно активированный «Мелкий». Она старалась не нарушать личное пространство молодого человека, перед важным событием в его жизни. На ней было легкое светлое домашнее платье, с красивыми радужными разводами, в разных местах. Оно больше напоминало халат домохозяйки, чем сильно отличалось от ее излюбленных мини вариантов, как сверху, так и снизу. Аккуратно уложенный светлый волос назад, полностью открывал ее лицо. Ни грамма косметики в этот вечер, делали Алину самой близкой и самой чистой для Алексея.

Из двух кассетного магнитофона «Akai», зазвучали волшебные звуки «Crazy diamond» в исполнении группы «Пинк Флойд». И она, подойдя к Алексею сзади на балконе, нежно обняв его, сказала: «Леша, все будет – «па тяге», ты же знаешь, женщина чувствует такие вещи, идем ужинать».

В кабинете для экзаменов по математике, не смотря на солнечный день, было темновато и прохладно. Ветер колыхал полузакрытые шторы. Преподаватели, принимающие экзамены, выглядели строго и торжественно. Монументальность чувствовалась во всем. Алексей подошёл к столу с билетами. Три человека, двое мужчин в светлых рубашках и бардовых галстуках, и почтенная дама сидели за ним. Женщина была одета во все чёрное. Когда Алексей подошёл, она начала кутаться в тёмную вуаль, как при ознобе. Ее лицо показалось ему очень знакомым. Стало тихо совсем, было даже слышно шорох бумаги о стол, когда Алексей тянул билет. Женщина, немного в бок характерно поворачивала голову, как делают при неприятной беседе. С билетом Алексей последовал к свободной парте. Экзаменуемые сидели практически без движения. Он занял свободное место. Возникало ощущение, что слышно только его и шорох штор, качаемых ветром. Он открыл билет, там вместо текста были странные рисунки, под номерами заданий. Под первым номером было изображение какого-то кирпича с подписью -"неровный". От него отходила стрелка к четвёртому пункту, где было изображение лежащих наручных часов на плоской скале. Второй и третий вопросы были изображены в виде обычных знаков вопросов красного цвета. Пятым пунктом оказалось изображение руки дикаря с огромным каменным топором. Сказать, что Алексей ничего не понял, так это ничего не сказать. Он ждал разных вариантов развития событий, но не таких точно. Старая дама искоса на него смотрела, немигающим взглядом. Становилось немного не по себе. Он определённо ее, где-то видел. Смысл бреда нарисованного в билете, Алексей попытался выяснить у девушки сидящей рядом. Он незаметно для экзаменаторов, протянул к ней руку. Мгновение и его пронзило холодом до самого предплечья, как бывает при случайном прикосновении к ледяному предмету. Рука девушки воскового цвета, обездвижено осталась лежать на парте. Подняв взгляд на нее, как раз в то время, когда порыв ветра отбросил в сторону, повисший локон ее седых волос вверх, он с ужасом увидел на бледном лице неживой отблеск стеклянного глаза. Холод по спине и падение всего внутреннего существа в низ. Страх заставил его оглядеться, вокруг сидели такие же мертвецы. Через мгновение его взгляд прямо перед собой остановило, старое искаженное лицо дамы в черном наряде. Сантиметры отделяли ее от застывшего Алексея.

- Решение! Решение! - прошипело оно.

Ком в горле и полный паралич был его ответом приближающемуся лицу. В открывшиеся двери аудитории вошел полураздетый человек в наряде индейского шамана. Память, сейчас тоже прибитая шоком, еле, еле из себя выдавила: «Дон Хуан, молодой...Ка-кого здесь?» При приближении Алексей в шамане узнал Сашку «Гориллу», тот в правой руке держал копье, а в левой высоко поднял «Свидетельство о Браке с Захирой». Из-за правого плеча Сашки вышла Ольга, сестра Стаса. Она была полностью обнажена и только внизу -там, как прикрытие у нее висел гусарский эполет. Ее распущенные длинные волосы еле прикрывали полную девичью грудь, посредине в ложбинке на бечевке висели огромные очки. Своим блеском они начали слепить Алексея. «Горилла» поднял копье в сторону Алексея и голосом Захиры протянул:

- Ре-ше-ние, ре-ше-ние.

Старая дама быстро накинула на шею Алексея свою темную вуаль и, на манер детского шарфика, начала душить его, растягивая руки в разные стороны. Тут он ее узнал! И уже задыхаясь, прохрипел: «Качура, Качура».

- «Мелкий», Леша, ты что там, э-э-й, проснись, - толкала его Алина. Обращение Леша, Алексей слышал только тогда, когда Алина или хотела сильно от него что-то узнать или просто о чем-то переживала. Он сел в кровати, мокрый и в глубоком трансе.

- Ты как дорогой, - Алина прижалась к нему, - что-то приснилось, это от переживаний, все хорошо, я рядом.

Алексей уже пришел в себя. Ответил объятием Алине.

- Не поверишь, наснится так наснится.

- Качуха, качера, - это что такое ты там кричал, - с тревогой спросила Алина.

- Качура, а если вообще правильно, то Качура Нина Исааковна, наша преподавательница по математике в техникуме, - проговорил Алексей.

- А, я уже подумала, что тебя там утки атакуют, во все места, одновременно - сменив тревогу на обаяние, ответила Алина.

Поднялась, накинула длинную футболку и прошла к двери. Повернулась со словами: «Леш, я сейчас завтрак сделаю, ты успокойся, все получится, а остальное просто сон».

Эти очень простые слова, прозвучавшие от одного человека к другому, и были тем самым «необъяснимым и основным», что делает людей близкими без всех страстей и регалий, дает понять, что есть просто одна волна, одно измерение, одно понимание жизни, такое простое и такое настоящее.

Алексей за завтраком рассказал Алине о Качуре Нине Исааковна. Эта почтенная дама была преподавателем математики на первых курсах в Строительном техникуме. Своим скрипучим голосом и строгим видом она вызывала неподдельный ужас у студентов. О, вечерних пересдачах зачетов ей, ходили легенды от курса к курсу. Нина Исааковна придиралась ко всему, а ее метафоры носили мега значительный характер. «Сегодня ты поля в тетрадке не провел, а завтра ты наркоман!» - заявляла она первокурсникам, проверяя их конспекты. Часто добавляла: «Все начинается с одной неправильно поставленной палочки в уравнении…» Чем вызывала смешки у парней и смущение у девушек. Когда она замечала такие реакции у себя на уроках, то становилась полуоборотом к аудитории, и тоном английской королевы говорила: «Не бравируйте, сосунки!»  Алина, прошедшая обучение в приличном, даже можно сказать элитном учебном заведении, всегда с удивлением и неподдельным интересом слушала рассказы Алексея о его студенчестве. Свой сон он ей рассказал, благоразумно опустив эпизоды с «Гориллой», Захирой и, конечно же, с Ольгой. А то пришлось бы еще очень долго водить Алину по самым темным закоулкам своей жизни.

Уже в реальности, экзамен по математике проходил в том же корпусе только в другой аудитории. Те же эмоции и переживания молодежи, та же предэкзаменационная суета. Алексей стоя у окна, рассматривал своих будущих сокурсников. Вероятно все ребята после десятилетней школы, много приезжих, практически нет иностранцев. Подавляющее количество парней перед девушками.

Это позже он узнал, что на чисто географическом отделении полярно обратная ситуация. Здесь было геологическое направление. За окном просматривалась обширная площадка перед корпусом, на которой небольшими группками собрались будущие студенты. Далее учебные площадки, и утопающие в зелени дорожки к корпусам общежитий и в направлении Пролетарского бульвара.

Еще в прошлый раз на входе в учебный корпус он обратил внимание на табличку перед главной дверью. Там был указан и Биологический факультет. Геофак и Биофак занимали одно здание. Внутри самого здания все было очень даже атмосферно. Картины с видами гор и минералов в одной стороне сменялись чучелами и изображениями животных по другую сторону корпуса. Особенно Алексея впечатлило подвешенное чучело орла между этажами.

Но пришло время экзамена по математике. Если на географии он себя чувствовал снарядом перед выстрелом, то сейчас в нем поселилось спокойствие противотанковой мины.

В аудитории было много абитуриентов. Это уже радовало. Он с билетом занял удачную, не совсем просматриваемую позицию. Все внутренние резервы и внешние рецепторы были направлены на поиск «билетного спонсора», как почему-то отчиталась перед ним, напряженная память. Пять заданий, чуть легче. Пару примеров он даже потянул сам, третий под сомнением. Нужен он, будущий «герой» для всех студентов на долгие годы, тот, кто не бросил товарища на экзамене. Роль «неброшенного товарища» уже была занята, Алексей ее оставил себе, а «героя» нужно было найти.

И он возник прямо перед ним. Алексей увидел скучающего молодого человека, с достаточно широкой спиной, что бы провести за ней нужные манипуляции. Абитуриент явно все сделал и подумывал идти сдавать билет. Он легонько толкнул того в спину. Парень чуть обернулся.

- Дружище, два примера, посмотри, буду благодарен! - тихо, но с акцентировано сказал Алексей.

Тот незаметно просунул руку под мышку назад. Лист с заданиями уже ждал. Через минут десять лист появился обратно в том же месте. Был принят и сдан экзаменаторам.

В коридоре парни познакомились. «Героя» звали Саша Старешко, который потом на все пять лет обучения для группы, в которой учился Алексей, был просто – «Старый».

Результат – четыре балла! О большем Алексей и не мечтал. Теперь сочинение, которого он боялся меньше всего, нужно было написать только не на два.

Оценку по математике в общежитии Водного института на ул. Фрунзе встретили, разве что, не с транспарантом, как когда-то самого, легендарного красного комдива. Но в тот вечер, заверив всю общежитейскую «братию», что мы обязательно встретимся, Алексей был у Алины. Он встретил ее поздно со смены, и они медленно пошли к ней в комнату коммунальной квартиры на улицу Ленина. «Я же тебе говорила, что все будет – па тяге, - сказала она, узнав о результате экзамена по математике».

К следующему этапу на вступительном пути - сочинению, градус напряжения повышался. Именно градус напряжения, а не «синий классический», как говорили студенты. Четверка все же, была уважена и отпразднована, со всеми мерами предосторожности.

У ребят из Водного института закончилась сессия. Дипломники стали образованными специалистами. Многие разъехались по домам. Нашу компанию в общежитии держали только бытовые вопросы, различного характера.

Алексей уже прекрасно понимал, что он студент ОГУ. Да, был еще экзамен по литературе, сочинение, но то самое «необъяснимое и основное», внутри спокойно сказало: «Ты выбор уже сделал, остальное формальности».

К последнему испытанию, перед тем как попасть в списки поступивших, срок действия пропуска Алексея в общежитие уже закончился. Продлевать было без шансов. Палыч - «буквоед», хоть и друг был, но принял жесткую позицию, типа все - нельзя, порядок есть порядок. Спасли Лесин и компания. Стас был еще в отпуске, и они на правах «правильных постояльцев», забрали к его себе. Комендант дал приказ и Палыч отступил. Физически же Алексей находился в том же блоке с Колей, Юрой и Сириллом. Те, просто сдав все экзамены, перед отъездом по домам догуливали на море.

«Прошедшей жизни подлейшие черты», - именно эту тему для сочинения символически выбрал Алексей. Грибоедовские страсти он отобразил коротко и точно, ровно столько, сколько требовала того экзаменационная комиссия. «Три слова, точка, три слова, точка…- важно подбрасывала морзянку память». Смысл в экзаменационном эпосе был, но не много, приоритет был в минимуме знаков и ошибок.

Результат – четыре бала.

«Все, ты студент - Одесского Государственного! Цель достигнута, - говорил себе Алексей». Он очень спокойно вышел из двери учебного корпуса, уже как человек, который знает направление своего пути на ближайшие пять лет. Это состояние полной гармонии с миром, возникло как результат его вспышки, мирного взрыва у доски-объявления, со списками фамилий поступивших в ВУЗ. Просмотрев список, и увидев свою фамилию, Алексей почувствовал, как его правая рука инстинктивно поднялась вверх и с шумом открытой ладонью опустилась на доску. Звучный удар о фанерный щит с выдохом: «Есть!» Рядом стоящие люди, обернулись в его сторону. Он взглядом извинился и направился к выходу.

Так, летом 1990 г., Гурский Алексей Петрович стал студентом Одесского Государственного Университета им.И.И. Мечникова. Факультет – Геолого-Географический, специализация Инженерная геология, гидрогеология.

К тому моменту в общежитии на ул. Фрунзе из знакомых Алексея, осталась только компания Лесина и одинокий Сирилл в блоке. Юра и Коля разъехались по домам на каникулы. Алексей, как и обещал, перезвонил им по результатам и просил беречь себя дома максимально, так как будут нужны силы, чтобы в Одессе допраздновать его поступление. Заверения от коллег студентов были получены. Сирилл одарил Алексея широченной ослепительной улыбкой камерунского аборигена. Обнял, и на манер своих земляков, через микс танца и жестов по-африкански поздравил его. Приносящий счастье на свиданиях «бассаин», остался Алексею с широкого жеста камерунца. Что-то притягательно-настоящее чувствовалось у этих открытых и таких других африканцах.

Стас искренне порадовался за Алексея и попросил, почти на полном серьезе, доучится в ОГУ обязательно до конца, ради него. Алексей ответил, что именно это он и планирует, а если что-то пойдет не так, то Стас об этом узнает первый. Его «отличница» сестричка влюбилась в Одессу и на следующий год уже видела себя студенткой здесь, в каком либо ВУЗе. Феодосийская Катя, забрала своего «Шварцнеггера» Лесина домой, позволив ему все в Одессе, но видимо только на период учебы.

Последним кого увидел Алексей, покидая гостеприимное общежитие на ул. Фрунзе был полтавчанин Тарас. Ребята обнялись в поздравительной радости, и Тарас пожелал Алексею, стать хорошим Гидростроителем. И если все у них получится, то порт в Бомбее или Мадрасе они построят вместе обязательно. Потом когда понял, что Алексей поступил в другой ВУЗ, искренне добавил: «Главнэ, шо по-любому вступыв!».

До отправления поезда, Одесса – Днепропетровск оставалось еще полдня, и Алексей направился прямо на улицу Ленина. Там его ждала очень обрадованная его успехами и немного грустная девушка Алина.

Алина прошлась по комнате, поставила на стол чашки для кофе. Потом вышла на кухню открыла холодильник и остановилась, в задумчивости, что приготовить. Через два часа на смену, сейчас придет Леша. « А, я ведь его уже «Мелкий», почти не называю, - с улыбкой подметила она». Было как-то хорошо и пусто. Она покинула кухню, готовить не хотелось вообще. Вышла на балкон, присела на маленький плетеный стульчик, и закурив свою любимую сигарету «More», оказалась на небольшое время «между мирами», как любил повторять ее «Мелкий».

«Если бы он в баре тогда не появился, то на третьей встрече в Аркадии, у нас бы шансов продолжить знакомство, вероятно бы не было, - вспоминала она свои ощущения, - и по моей инициативе. Явно младше меня, студент или приезжий. Вообще не мой формат». Все нынешние ее поклонники сейчас какие-то обычно взрослые. Деловые и самоуверенные. Вот и ее бывший муж, предприниматель. Старше ее на два года. Переубедил ее оставить попытки, устроится на морские суда, и заниматься с ним продуктовыми магазинами в Белгороде. Рутина, без дня и ночи, только дела. По сути, она вернулась не домой, и вышла замуж, а она вернулась обратно, и остановилась. Алина вспомнила, как много работала, начала курить, оставила гимнастику и набрала лишний вес. Деньги шли, будто все развивалось, двигалось вперед, но не у нее. Она почувствовала, как уже через несколько месяцев, муж изменил отношение к ней. Внешне было все хорошо, но они перестали общаться как близкие. Все ее женские предложения игнорировались, постоянные ссылки на занятость и возрастающая раздражительность от любого ее слова.

Алина первое время почувствовала себя одинокой, а потом и вовсе ненужной…

Она еще немного по вспоминала свой неудачный брак, последующие ошибки и проблемы на их почве. Потом быстро отогнала от себя неприятные мысли.

«В баре было просто интересно, как он есть вообще, - опять она вернулась к Алексею, - на пляже было видно все, и как женщине ей было достаточно понять с первого взгляда, что она желанна. Но, ничего, оказался взрослее и увереннее, чем выглядел визуально, - додумала она». Потом вспомнила их первое свидание и его продолжение. Улыбнулась про себя, вспоминая очень приятный осадок после их первой встречи. Продолжать встречаться с ним уже тянуло по другим причинам. Стиль общения, деликатность и что-то совершенно свежее и иное она открывала в Алексее каждый день. С ним было интересно. И самое важное это то чувство, которое пришло к ней, благодаря ему, немного позже. Его напор энергии, единый поток, который он буквально излучал, как излучает человек на пути к своей цели, вернул ей, то самое желание совершенствовать себя, которое она утратила несколько лет назад, переехав обратно в Белгород.

В дверь позвонили. Алина открыла сразу. Она знала кто там. Алексей с большой сумкой и огромным букетом ромашек вошел в коридор коммунальной квартиры. Они обнялись. Все было медленно и тихо. Со стороны можно было подумать, что парень вернулся после долгой дороги, а не собирается в путь. Сумка осталась на полу, и они не договариваясь, вместе проследовали на балкон. Неловкие жесты и случайные слова напоминали действия людей, которые немного стесняются друг друга или давно не виделись. Потом просто курили на балконе.

- Спасибо, тебе Алина, - говорил Алексей, - за поддержку и понимание спасибо. И еще с тобой, было по настоящему, понимаешь. Ты по-тря-сающая женщина! Моя Мадам «Па тяге», – уже с акцентом, мягко закончил он.

Алина улыбаясь, перебирала ромашки в букете. Потом подняла немного влажные глаза и тихо сказала:

- Я с тобой изменилась, на несколько лет назад изменилась, вернулась к себе, обратно. Сейчас это поняла.

Так же, не договариваясь, они встали и прошли к выходу. Алексей взял сумку, повернулся к Алине. Крепко обнял ее свободной левой рукой, и верхние «холмики» благодарно расположились на его груди, букет за спиной крепко прижался к рубашке.

- До встречи мой «Мелкий» Леша, езжай домой обрадуй родителей, ты у них достойный сын, - нежно отстраняясь назад, добавила, - у этого города уже есть - Мы! До встречи, хороший мой.

И пряча влажный взгляд вниз, прикрыла двери.

Глава 5.

«И хорошо с былым наедине

Бродить в полях ничем,

Ничем не беспокоясь…»

М. Танич.

В купейном вагоне поезда следующего по маршруту Одесса – Днепропетровск было жарко и шумно. Курортное направление граждане страны Советов отрабатывали постоянно и добросовестно, как в одну, так и другую сторону. Соседями по купе оказались: мужчина с лицом человека, по которому сразу было неясно или он заплачет, или рассмеется, солдатик-срочник, следующий домой на побывку и девушка-кинолог с четырехмесячным кобельком доберманом, со склеенными ушами над головой. Поезд тронулся. Поплыл вокзал за окном. Алексей смотрел на перрон. Вибрация под ногами напомнила о недавнем землетрясении в Одессе. В памяти всплыли все пережитые воспоминания, смешного почему-то было больше. Тем временем среди жителей купе происходили следующие действия. Девушка с доберманом, очень переживала, что стесняет всех остальных и от этого постоянно перемещала собачку с места на место, Алексей уже тоже начал переживать, что животное вот-вот укачает. Мужчина с лицом актера Михаила Светина, участливо называл добермана Мухтарик, и в то время когда девушка в очередной раз перемещала песика возле него, норовил его погладить. Солдатик довольно быстро расположился, отчитался, что идет в соседний вагон к сослуживцам и проведет вечер с ними. «Запомните меня таким…- сразу подскочила память к Алексею». За окном вагона уже были жаркие Причерноморские степи. Хозяйка добермана в женской уборной сбросила с себя все лишнее из одежды, оказалась практически в купальном костюме. Мухтарик в это время покорно ее ждал, привязанный к столику в ногах у «Михаила Светина». С приходом кинолога, «Светин» переключил свое внимание строго на нее. Надо признать он старался и проявлял недюжинные усилия в словесности. Девушка из вежливости, как могла, отвечала уважительным вниманием. Но, было заметно, что больше всего ее волнует транспортировка ее собачки. Алексей просто лег на верхнюю полку и листал свой «Незабывальник». Мужчина «Светин», делал все новые и новые открытия своей спутнице по дороге. Величайшим из которых, было обещание показать то место, где Анна Каренина бросилась по поезд. Мухтарик тем временем мирно расположился на нижней полке в ногах у хозяйки. Так спокойная дорожная обстановка сохранялась до момента стука в дверь купе, нескольких солдатских кулаков одновременно. Доберманчик от испуга быстро вскочил и довольно знатно стукнулся головой о ступеньку служащую для подъема на вторую полку. Мужчина «Светин» отодвинул в сторону дверь. Нашего воина держали трое, таких же молодых солдатиков, только чуть трезвее. Через слово извиняясь, они наконец-то выговорили: «Ваш?». Память Алексея со своими заготовками уже была здесь: «Кто бы сомневался, - вздохнув, произнесла она». Мужчина сделал вид, будто ему пришлось купить что-то ненужное, только ради ассортимента. «Положите туда, - сказал он и указал на свободную полку напротив Алексея». Потом была эпопея с раздеванием вернувшегося воина. Видимо переживая за неокрепшую психику молодого животного, девушка-кинолог удалилась из купе. Хотя Алексею показалось, что солдатика пару раз роняли на мужчину «Светина», только по причине повышенного внимая к ее наряду амазонки. Наконец-то солдат Советской Армии срочной службы благополучно лег спать здоровым хмельным сном на второй полке купейного вагона. Перегар от всего того, что парень еще будучи в форме употребил, не могли вентилировать даже полностью открытые окна купе. Собачка в этой поездке точно узнала совершенно новую палитру запахов и ощущений. Прохладный ночной ветер Таврийских степей заставил солдатика шевелиться и ежится. Он никак не мог чем-то укрыть свое худощавое тело, утепленное только синими армейскими трусами. Добрая девушка – кинолог за переживала. Предложила закрыть окно. Этот вариант отвергли абсолютным мужским большинством. На предложение укрыть замерзающего воина, мужчина «Светин», ответил: «Не стоит, еще употеет».

Утром все пассажиры купе с собачкой, вместе с составом курортного поезда благополучно прибыли на станцию Днепропетровск – Южный. Алексей ступил на днепропетровскую землю, на землю его первого после школьного образования. Сейчас он был и дальше студентом, так как и задумал более трех месяцев назад, сворачивая повестку из военкомата в треугольничек. Возникало особое чувство собственной другости, когда он шел через период по городу, уже в ином качестве, теми же улицам и проспектам. Слякотной весной этого же года, все вокруг казалось законченным, прожитым и пустым. Впереди неопределенность, что делать дальше после окончания техникума? Как быть с призывом? Сейчас же под ясным солнцем, дыша полной грудью уверенного в своих силах молодого человека, Алексей шел по Днепропетровску, искренне в душе благодаря его за каждый миг, прожитый в этом славном городе.

Автостанция у Цирка, маршрут номер 124, автобус ЛАЗ и до боли знакомый путь в Новомосковск, через широченный Днепр и притоки полноводной Самары.

Из окна автобуса, помимо прекрасной природы, которой одарил создатель эти места все чаще стали встречаться разбитые строения и заброшенные цеха бывших предприятий. Как контраст к чему-то крепкому и стабильному, вокруг было обилие каких-то мелких будочек, «батискафов», пивных площадок - подобно разбитому разноцветному изделию и неприятно раздражало взгляд. В бытность учебы в Днепропетровском техникуме, Алексей с компанией своих однокурсников часто посещал первые тусовки неформальной молодежи на Горке. Горка это самая верхняя часть проспекта Карла Маркса в центре города. Там собирались любители электронной музыки и брейк-данса. Вся их яркость и пестрые одеяния, как представителей своеобразного стиля принималась как-то естественно. Сейчас же, все это сценически-модное многообразие в одежде, вышло на улицы. Вместе с полным отсутствием вкуса у всех тех, кто его одевает. Алексей даже в своей первой студенческой молодости, предпочитал обычный мужской стиль в одежде. Было простое понимание, что есть одежда для сцены и есть одежда для улицы и учебного заведения. Даже авторитет Сашки «Гориллы», не смог его повернуть лицом к современной тусовочной моде. Все эти начесы «Гориллы» и проклепанные кожаные браслеты, оставляли его равнодушным. Тем не менее Алексей всегда открыто признавал выбор каждого индивида: какую прическу носить, во что одеваться и сколько дырок себе в ухе пробить для сережек. Правда иногда задумывался, что же движет человеком при этом. В общем, критерий понимания был прост: «Если никто не заставляет, то значит ему это надо на самом деле». Город Новомосковск, встретил Алексея жарой, пылью и разношерстым людом обычного провинциального городка. Следуя по улице Сучкова от центра в сторону родного Шпалзавода, он увидел Олега Мадена, своего одноклассника. Они вместе, в составе той четверки из одного класса, поступали в техникум сразу после окончания восьмилетки. Он был на год старше из них всех. Олег важно шел с коляской перед собой в сопровождении молодой румяной особы женского пола. Ребята узнали друг друга и радостно поздоровались. Олег представил свою супругу и показал в коляске спящего малыша. Сказал, что их браку более двух лет, это второй ребенок, что он где-то там, в кооперативе работает, кого-то там видел из одноклассников и т. п. Алексей молчал и слушал поток счастья Мадена. Уже начавшийся выделятся животик у бывшего одноклассника, подпрыгивая, все подтверждал. Супруга Олега, добрая девушка и молодая мама, так же излучала полную реализацию и удовлетворение. Маден тогда первый из них, после первого же полугодия вернулся обратно в Новомосковск. Перевелся в какое-то торговое училище и доучился в нем. Там же встретил свою суженую, сделал двоих детей и уже никакая армия его не интересовала. Психика молодого шестнадцатилетнего Олега, оказалась совершенно неготова к тому образу жизни, который им предложил большой город. Он уже через месяц каждый день был готов ездить туда и обратно в Новомосковск, тратя по два часа на дорогу, как вперед, так и назад. Искренне порадовавшись за товарища, Алексей на вопрос Олега: «А ты как, после технаря? Где в Новомосковске устроился?». Ответил одной фразой: «Я в Одессе».

Лицо Мадена и без того вытянутое, удлинилось еще больше. Он сразу не понял, но Алексей ему в двух словах все объяснил. В следующем взгляде прочиталось чисто новомосковское, мысленное отображение: «Хватило таки, Лехе ума «закосить». Распрощавшись с Олегом и его семейством, Алексей последовал дальше, прекрасно понимая, что сейчас его слава по «Дур поселку», пойдет впереди него. Свой городишку его жители называли «Дур поселком» не просто так. В Новомосковске вечно что-то происходило нестандартное. В основном это были какие-то бытовые истории, связанные с ранними браками, ревностями, родственными склоками и самогоном. Но были и события областного масштаба. Когда «собака с милицией» приезжала. Так в той самой лесопосадке между Шпалзаводом и ЖД узлом, завелся маньяк. Правда, это был безобидный маньяк. Все что он делал, так это выбегал из-за кустов и показывал свои гениталии проходящим через посадку дамам. Его так и прозвали - «голый». Одной даме, путевому обходчику, это те которые с «молоточками» ходят и по рельсам стучат, наш «голый» показывался чаще всего. Она была заинтригована, а так как он частично прикрывал лицо, то ни как не могла его рассмотреть. Раз она даже за ним погналась, но «голый» как опытный сталкер, лихо ушел от нее кустами. Подключилась милиция, прочесали посадку с собакой, и нашли там какого-то бомжика. При опознании его жителями района, дама-обходчик уверенно сказала, что это не он, потому что настоящий «голый» - красивый. Женская сторона требовала продолжить опознание дальше. Так как там ошибка исключалась, улики до пояса снизу, видели все. Только милиция спасла несчастного жителя посадки от полного просмотра его причинных мест. Уже позже выяснили, что настоящий «голый» - это был чуть тронутый умом молодой парень с соседнего района. Его тоже в армию не взяли в свое время.

Дом, родители, сестра, партком у деда. Все своим чередом, рассказы, впечатления, поздравления.

Система координат Новомосковска может удерживать человека сильнее и дольше чем итальянский мафиозный спрут или универсальный клей «Момент». Это Алексей почувствовал уже через неделю. Находясь, этот период практически все время дома за книгами, сейчас это была «Мастер и Маргарита» М.Булгакова, он чувствовал генетически-эволюционные муки. Все вокруг проявлялось как раньше. Подобно гоголевским чертям в храме, которые атаковали несчастного бурсака, к нему приближались разные ситуации и моменты с чисто новомосковским сценарием. То кто-то ночью петь начнет, то мат в три этажа построит. То как-то он видел, как соседка погнала мужа «синей птицей», вдоль их забора, от квартиры своей подруги. «Синяя птица», так называли замороженную утку или птицу из магазина. Потом и вовсе был найден в посадке у вокзала директор школы, которую он закончил, в совершенно невменяемом состоянии. Это было в рабочее время. Детям, которые его привели обратно в школу, директор всю дорогу говорил одну и ту же фразу: «Та, впав…, та, впав…» Алексей ждал, когда же появится сам «Вий». И тот материализовался. Кто жил в деревне, тот никогда и ни с чем не спутает звук падающего в пыль на грунтовой дороге велосипеда, со звоночком на руле. Как-то днем, допивая на кухне мамин компот, Алексей услышал этот звук. Облако пили, которое он увидел с крыльца дома за забором, все подтверждало. Память сразу выступила с заявлением: «Кто-то взлетел!» Да, из пыли вышел – «Вий». Им оказался Сашка «Горилла».

Новомосковский «старгородский лев», уже был не тот. Никаких начесов на голове, так солома волос. Морщины мужика с деревни и треугольник загара под рубашкой. Так называемый «кабацкий загар». Это когда на курортах мужики загорают только в ресторанах, в рубашках с коротким рукавом и не застегивают верхние пуговицы. Но, надо признать он не утратил свою стать и был еще даже ничего так. Порода была видна. «Горилла» нервно, но почти как свой, помахал рукой. Алексей позвал его жестом к себе. Сашка зашел на кухню, поздоровался за руку и сказал:

- Привет, Леха, слышал за тебя, что уже одессит?

- Здорова Александр, - намеренно с помпой ответил Алексей, - есть такое, сказали по приезду обратно, справку дадут.

«Горилла», изобразил нервный смешок.

- А что за «бурса», там у тебя?

- Так университет, я название не запоминал.

- Та, не гони ты, обламуйся, - зарядил он свои любимые словечки.

Сашка явно нервничал, как-то дергался, озирался, слова подбирал.

- Одесский гос. университет, морская геология, - уже правду сказал Алексей, и продолжил, - ты здесь как сам?

- Та, что здесь, так на «железке», ничего здесь нового все тоже. Сейчас с Яной, помнишь их, сестры Инна и Яна, эти - «инь-янь», белая и черная, - вел дальше «Горилла».

- Конечно, как забуду так AC\DC, всегда напомнит.

- Они тебе привет передавали, так приходи, ко мне я их позову

- Хорошо, Сань, договоримся. Им тоже привет передавай, - отвечал Алексей.

Потом «Горилла» еще всякую ерунду нес про ментов, новый ресторан у вокзала, про местных общих знакомых. Все в каком-то одном «быковатом» формате и стиле. «Раньше он по-другому общался, система его уже не отпустит, - констатировал факт Алексей». «Горилла» просто нервничал от того, что так получилось. Не он сейчас приехал из Ленинграда весь из себя элита, а его закадычный друг-соперник Леха из Новомосковска уже в Одессу отвалил. От Алексея уже шел фон другого измерения. И никто другой, так как «Горилла», в городе это не чувствовал.

Пришла сестра Света Сашка с ней еще кого-то обсудил и удалился. Сестра прекрасно знала его проблемы и печали. Так общалась с ним по старой дружбе.

Алексей возвращался после визита в военкомат. Там закрыл вопрос с военными по повестке и призыву. Бутылка болгарского бренди «Слынчев Бряг», стала хорошим союзником при общении. Уже скоро на Одессу надо выдвигаться. Сейчас он хотел с почты набрать Алину, по междугородней связи. Со второго раза дозвонился в бар. Алина взяла трубку, Алексей очень мягко с нотками ностальгии в голосе, поздоровался с ней.

- Привет «Мелкий», - раздался знакомый голос, - у тебя порядок? Как дома? Я сейчас тут дела сдаю, неудобно. Набери меня через два дня в квартиру на Ленина, вечером. Спокойно поговорим. Целую очень.

- Хорошо, дорогая. Обязательно, два раза целую очень.

Связь они могли держать только путем дозвона Алексея к ней в бар или на квартиру. У родителей на Шпалзаводе телефона не было, а у деда это был не вариант. Потому Алексей вынужден был пользоваться услугами почтовой станции в городе. Он почувствовал в ее голосе перемены. Явные перемены, всегда появляются в голосе, когда человек становится на путь, к которому стремился долгое время. Ему о них сказало то самое, внутреннее «необъяснимое и основное» чувство, которое всегда говорит так, как есть на самом деле. Позвонив Алине, он как вернул его себе обратно. Вся гамма того прекрасного Одесского марафона вновь встала перед ним. «Все-таки, в Новомосковске могут «слечь» все новаторские желания и притупиться любые порывы, - отмечал он про себя». И еще он почувствовал то, что всегда чувствовал перед встречей с ней, когда готовился произнести фразу: «Какие шансы у такого парня как я, с такой девушкой как ты…» Алексей через два дня еще раз набрал Алину с почты. Перед звонком он уже думал о поездке в Одессу. Вспоминал, предполагал и все понимающе взвешивал.

Он знал, что больше не будет, как было в начале лета. Та обстановка, начатая в Аркадии на пляже, получившая продолжение в баре «Маккаби» и так обоюдно страстно продолженная в квартире на улице Ленина, такой уже не будет точно. Алина с ним очень изменилась, и в последнюю их встречу все стало ясно и понятно. У нее сработал запал, теперь берегитесь все, при ее образовании, опыте и внешних данных все орбиты сейчас будут принадлежать только ей.

- Привет, моя дорогая мадам «Па тяге», - нежно говорил Алексей в трубку.

- Здравствуй Лешенька, - поздоровалась Алина, первый раз его так назвав.

- Я снова слышу твой голос, как это для меня сейчас важно, ты не поверишь, - продолжал Алексей.

- Леша, ты когда будешь в Одессе? - сразу спросила Алина и сделала пузу.

- После 22 –го, завтра буду знать точнее.

- Я 20-го уезжаю в Калининград, на работу. Там круизы запускают по Балтике и Средиземке, тетка организовала место для меня, - ровно проговорила она.

- Класс, а как же твое «Динамо-Маккаби»? – больше для отвлечения разговора в сторону спросил Алексей.

- Смена от двух месяцев минимум, там иностранцы свои порядки, - продолжал в трубке женский голос.

- Я рад за тебя, честно, хотя конечно уже скучаю и хотел бы еще застать тебя в Одессе, - мягко вел дальше Алексей.

- Леша, ты так много для меня сделал, спасибо тебе дорогой, - говорила Алина, - как все-таки хорошо, что мы познакомились с тобой.

- Это взаимное чувство, я думаю и чувствую так же, как и ты. Настройся и делай то, чему ты училась и то к чему тебя ведет твое желание быть собой, гордой, независимой и счастливой, - сказал ей Алексей, искренне прочувствовав каждое слово.

- Спасибо, тебе мой «Мелкий», буду очень скучать и ждать встречи, обнимаю тебя вся! – с придыханием проговорила она.

- У этого города уже есть мы, дорогая моя мадам «Па тяге». Сейчас я рядом с тобой, так бывает, только нужно очень захотеть это ощутить, обнимаю, целую. Удачи тебе! – ответил ей Алексей, заканчивая свою речь.

Вышел с почтового отделения и медленно повернул в сторону Шпалзавода. Новое чувство поселилось в его душе. Это было смешение: радости за Алину, ее успехам, и пришедшее сразу ностальгическое настроение, понимание того, что не может и не должно быть все всегда одинаково, и так же тягучее чувство предстоящей непременной долгой разлуки с такой женщиной как она.

Еще оставалось несколько дней до отъезда. Алексей в городе закачивал очередные заботы. После обеда, собрав все необходимое для учебы на ближайшие полгода в Одессе, он пошел через Присамарский парк, в сторону дедовского дома.

Впереди проявились две женские фигуры, сферические и по-летнему, практически раздетые. Калибр их был виден на расстоянии. Обе высокие и при теле. Одна блондинка, а вторая брюнетка. Это были Инна и Яна, сестры «инь-янь». Как и все дамы, которых он знал поближе, чем просто поговорить, девушки были постарше его. Радость от случайной встречи превзошла все ожидания. У женщины от природы очень доброе сердце, и когда она рада за кого-то, это очень хорошо чувствуется. Алексея эти дамы так за обнимали на улице, и с таким открытым порывом поздравили, что его «адамовы реакции», категорически о себе напомнили. Он загорелый, окрепший молодой и активный, в классной пестрой рубашке. Таким они его увидели.

Встречи с сестрами «инь-янь», у Сашки «Гориллы» носили чисто конфиденциальный характер. Инна и Яна были поглощены Сашкой полностью, они готовы были быть с ним как вместе, так и порознь. Алексей оказался в пору данной троице. Встречались часто и по очереди. Но со временем очередь к Инне всегда оказывалась короче, да и симпатии было по более, чем к Яне, и так повелось, что Сашка был с черным началом «Янь», а Алексей с белым «Инь». Потом была Захира, Хамидул и так далее. Сашку в Новомосковске не бросали только Инна и Яна, в отличие от остальных дам, которые периодически его проклиная, хоть не надолго, но оставляли.

Сила камерунского узора «бассаин», на рубашке Алексея, начала свой шаманский танец, по сближению людей, не разбираясь, кто есть кто. Выполняя свое предназначение, она увела его с сестрами к ним домой, прикрыв всех троих одной аурой состоявшей из нитей их бывших отношений. Сестры «инь-янь», жили с родителями в большой трехкомнатной квартире, возле Новомосковского хлебозавода. Запах свежевыпеченного хлеба, помимо чисто вкусового аромата, у Алексея вызывал вполне конкретные эротические реакции. Причем это он за собой замечал еще долго после того, как покинул свой родной город. В бытность их более активных встреч в прошлом с Инной – «Инь», они часто вдыхая ароматы свежей выпечки, совершенствовались в практическом применении новых методов по сближении их частей тела. Сегодня завод работал, на полную мощность…

Мама девушек была дома. Она всем предложила угощения и ушла на кухню их готовить. Еще по дороге к ним, сестры рассказали Алексею последние новости и свои планы. Все было стандартно. Работа не устраивает, здесь теряем время, хотим в большой город. Алексей с ними почувствовал себя парнем из их желаемых приоритетов в будущем. «Необъяснимое и основное» еще на входе в дом, вместе с памятью не подбирая слова, уже сказали ему, что будет дальше. Яна ушла к маме на кухню. Алексей с Инной зашли к ней комнату. Окно, выходящее на хлеб-завод, было открыто… Щелчок замочка в двери, минимум одежды Инны через голову на пол и летние брюки Алексея пали на мокасины. Так, в расстегнутом «бассаине», вдыхая ароматы тела молодой девушки и свежей выпечки, он провел несколько мгновений перед угощениями.

Алексей уходил от сестер, чувствуя себя чуть более счастливым и чуть более мокрым, чем того полагалось от жары на улице.

Здоровые инстинкты его заскучавшего тела, искра от пышной Инны плюс магическая сила «бассаина», сделали свое дело.

За день до отъезда в Одессу было принято решение пожарить шашлык с компанией соседей и одноклассников в той же самой многострадальной посадке. С этим всегда было просто. Ни с мясом, ни с самогоном в этом краю никогда не было проблем. Собрались несколько парней и девушек с бывшего школьного класса Алексея. Пару ребят постарше с их района с женами и местные подростки. Костер, шум, закуски.

Алексей рассматривал присутствующих, и по-своему каждого из них разбирал по психотипу. Одноклассники, кто здесь остался в Новомосковске после школы, все как-то стали похожи, что ли. Открытые еще здоровые ребята, с украинским говором, чуть округленные. Все с сигаретами во рту и со стаканами в руках. Темы для общения одни и те же. Засаленные анекдоты, новая музыка, что-то о шмотках, и о видеосалонах. Он пару раз отдельно рассказывал об Одессе, когда те замолкали, но потом все разговоры обратно уходили в привычный для них спектр. Те, кто был постарше, это просто работяги. Жена, завод и дети. Темы в беседах те же. Потом опьянение, взрывы хохота, мат. Дальше, переносной кассетник по громче и танцы с подпеванием Филиппу Киркорову. Новомосковский сценарий берег этих людей, как свой генофонд для будущих поколений. Алексею с ними было сейчас тоже хорошо, как бывает, когда переходишь в состояние - здесь и сейчас. Он с ними вырос и проучился восемь лет в школе, общие хохмы и события, вспоминалось только приятное и доброе. Местный алкогольный продукт – самогон, еще называли между собой его потребители - «скаженный». Не менее пятидесяти градусов, но как слеза, приправленный иногда орехами или смородиной. Сильная вещь для опытных пользователей. Для новичков это был практически – «самострел». Алексей, отчасти выросший на таких продуктах, новичком не был. Но и давно уже ими не «пользовался». Вспомнились крымские вина Стаса, «Амаретто» Лесина и «Сангрия» с мороженым у Алины... В груди стало хорошо и приятно, «необъяснимое и основное», оставившее его на время посиделок в посадке, повернулось к нему и ободряюще подмигнуло: «Все будет по-нашему!»

Алкогольные кванты брали свое и вокруг постепенно уже вечерело. Со стороны грунтовки послышался звук несущегося по кочкам велосипеда со звоночком на руле. Это несло Сашку «Гориллу» прямо к костру и компании. Тот, остановившись и характерно пошатнувшись, слез с велосипеда. Начал со всеми здороваться и нести какую-то чушь о своем сегодняшнем дне. Он был порядком пьян.

- О, Одесса ты уже всех и здесь перетрахал, - не здороваясь с Алексеем и размахивая руками начал «Горилла».

- Что-то не так Саня? - перешел сразу к делу Алексей.

- Ты что думаешь, что свалишь отсюда и все по-хрен, - не унимался «Горилла».

- Расслабься или как там по твоему, обламуйся, - отвечал Алексей.

Он уже через хмель понимал, что тот в курсе его встречи с сестрами. И недоумевал, что того не устраивало. Компания начала успокоительные мероприятия. Но Алексей понял, что Сашка завелся и собой не управляет, и пожалел, что позволил себе лишнего с самогоном. Все движения Сашки вели их к неминуемому столкновению. Алексей встал, но его здорово шатнуло. «Скаженный» самогон, сразу заявил о своих правах на его тело. «Гориллу» это видимо окончательно раззадорило. Он в два шага оказался перед Алексеем. Дуга от взмаха правой руки «Гориллы» очертила холостой полукруг в паре сантиметров от носа противника. Алексей инстинктивно вместе с шагом назад отклонился, и это стоило ему потери равновесия. Он зацепился рукой за куст сзади. Руку прошили какие-то колючки, но это было все ничего. На обратном движении Алексей почувствовал, что его камерунский «бассаин» зацепился за куст, и как только мог, словно не хотел отпускать своего хозяина в дальнейшее развитие событий, там зафиксировался. Звук порванной материи, рывок вперед и тут встреча с очередным правым хуком «Гориллы». Нижняя губа с левой стороны лица Алексея дала неблагодарную и соленую от крови трещину. Его всего вслед за кивком головы от удара отбросило в сторону. Чудом устоял на ногах. Сашка бросился развивать успех. Попытался снизу ногой «подравнять» Алексея вверх. Удар пришелся на вовремя подставленные локти для защиты. Нога «Гориллы», тяжело опустилась обратно на землю. При движении дальше он прихрамывал на нее. Острые локти Алексея сделали свое дело. В таких ситуациях, да еще и под «анестезией», боль это чувство, которое приходит потом. Сашку несло дальше, он уже просто хотел смять Алексея и сбить того на землю. Всем телом он бросился вперед, но был жестко встречен правым плечом в живот прямо под ребра, сгруппировавшимся во время Алексеем. Еще шаг, с уже согнутым противником вперед и «Горилла» оказался лежащим спиной на траве. Боль от встречного столкновения нейтрализовала его. Алексей принялся колотить его сверху локтями, куда только попадал. Большая часть ударов пришлась в воздух, так как более взрослые парни уже растаскивали парочку. Самогон, дезинфекция, какие-то тексты по примирению и дальнейшее растягивание всех по домам. Сценарий, по проведению «культурного» мероприятия был отыгран полностью.

Утром заботливая сестра Света, починила «бассаин», губа сама себе чуть ныла и заживала, Алексей готовился к отъезду в Одессу. Света так же рассказала, что вчера перед визитом в посадку к ней заезжал Сашка, пьяный и с приступом ревности. Алексей себе усмехнулся: «Надо же «Горилла» и ревнует!» Он был у Яны, и там, по словам Светы сильно с ней поругался. Можно было только себе представить, что ему там понарассказывали об Алексее, эти - «инь-янь» сестрички.

К вокзалу Днепропетровск-Южный он подошел один. Все, кто его провожали, остались в Новомосковске. Обещались подойти к вокзалу пару его одногруппников из техникума, но так и не появились. Вагон, купе, дорога в Одессу.

Традиционно верхняя полка. Алексей даже если ему попадался билет на нижнюю полку, всегда менялся. Там, наверху, ему было спокойней, где он любил читать и предаваться своим мыслям.

Листая свой «Незабывальник», Алексей уснул. Его сон под равномерный стук колес поезда состоял из образов и знаков из духовных сфер и картин реального мира. Вся двойственность происходящего как бы говорила ему, что у всего на свете есть две стороны: как «инь и янь», как день и ночь, как жизнь и смерть…

Но, где быть человеку и в каком направлении идти дальше, зависит только от него самого и его способности сделать правильный выбор.

Одесса встретила ярким солнцем, свежим южным ветром и толпами отдыхающих. В жилы Алексея включился поток энергии города, к которому он так стремился и который так полюбил за последние несколько месяцев. Одесса, как самая лучшая мама, среди всех городов на свете, полностью приняла его в свои объятия.

Любимый молочный коктейль, благодарный взгляд по улице Пушкинской в сторону бара «Маккаби» и трамвай «пятерочка». Вдоль по Пролетарскому бульвару, через стадион «Динамо» и здание Одесской киностудии, в сопровождении шумных курортников и добропорядочных одесситов Алексей проследовал к следующему перекрестку в его судьбе. И вот она, та остановка на улице Довженко, как следующая отправная точка на его пути.

Сейчас он стоял у входа серого пятиэтажного здания с табличкой: «Общежитие №5, Одесский Государственный Университет».

И, как всегда, в его жизни в таких ситуациях: когда звенят покрытые серебром струны граней мироздания, когда происходит полное слияние с пространством и временем, то «необъяснимое и основное», обняв его душу четко произнесло: «Вперед, выбор ты уже сделал!»

Уверенным движением он взялся за ручку, распахнул дверь и сделал свой следующий Шаг!

Конец первой части.