15 век + Гуситы

В прошлом выпуске непобедимый Ян Жижка умер — страшного слепца подкосило не вражеское умение и не предательство сторонников, все куда прозаичней — болезнь.

Какое-то время гуситы выбирали себе нового военачальника — кандидатур было много, хоть до тактических талантов покойного им всем и было как до Луны пешком. Постепенно в качестве преемника и главнокомандующего таборитов начал выступать Прокоп Голый. Или, как его еще называют, Прокоп Великий. Не в смысле общей крутости личности и деяний, а в смысле — большой, так как у оребитов главным стал гражданин с таким же именем (но Малый), а путать не стоило.

Да, на всякий случай. Голым Прокопа называли не потому, что он близко к сердцу принимал идеалы нудизма и эксгибиционизма, а потому что он, будучи священником, с юности щеголял выбритой тонзурой. Ну а потом как-то привык — голове всегда прохладно, опять же, вот прозвище и приклеилось.

Общее управление гуситами взял на себя товарищ Корибутович. Дома его ждали с распростертыми объятиями — Ягайло и Витовт за непослушание и прямое нарушение приказов отняли все имения и титулы, а папский легат вообще отлучил от церкви, поэтому в Литву Корибутович возвращаться ну совсем не спешил. Зато в Праге поубавилось разброда и шатания, хоть для этого и пришлось полностью сменить городской совет на новый, посговорчивей и поумнее.

Тем временем враги гуситов не дремали и традиционно собирали крестовый поход на богомерзких еретиков, уже четвертый по счету.

Тут внимательный читатель может покопаться в памяти и задать резонный вопрос — а куда, в таком случае, делся третий?

Отвечаем. Третий крестовый поход заинтересованные стороны думали организовать, пока еще гуситы увлеченно дрались с друг другом, но настолько его зафейлили, что даже границу Чехии не пересекли. И Сигизмунд, и вроде уже подорвавшийся на благое дело король Дании внезапно озаботились внутренними распрями и противоречиями — одного хотели с трона сковырнуть, второй ввязался в затяжную войну за Ютланд.

Поэтому мы сразу перейдем к четвертой попытке навести порядок в Богемии. В конце 1425 года гуситы, желая наглядно продемонстрировать соседям, что хоть Жижка и умер, но дело его живет, пару раз набежали на Силезию и Саксонию — в том числе с целью застращать всех так, чтобы больше в Чехию никогда и никогда не совался. Естественно, подобные карательные рейды возымели совершенно обратный эффект — католики осознали, что раковую опухоль пора вырезать, а то она начинает давать метастазы.

Очень большие надежды крестоносцы также возлагали на то, что без жуткого слепого демона гуситов будет разбить куда проще. Теперь-то некому внезапно удивлять противника все новыми и новыми приемами!

Первую попытку, еще вне рамок официально объявленного похода, католики сделали сравнительно небольшими силами. Чешские источники уверяют нас, что агрессоров было аж под сотню тысяч, но в такие масштабы верится слабо — к июню 1426, когда случилась битва при Ауссиге, о которой мы сейчас и расскажем, ввалить чехам собралась не вся имперская армия, а только граждане из соседних княжеств, весьма разозленные гуситскими «походами в гости». Поэтому цифра в 40-50 тысяч будет куда ближе к истине.

В любом случае, это минимум в два раза больше, чем успели выставить гуситы. Прокоп Голый, хорошо понимая, что заветы Яна надо свято бдить и с бронемишками в чистом поле не вонзаться, залез на холм и соорудил вагенбург. А внутри него — второй контур обороны, уже не из возов, но из щитов системы «бронедверь». Произошедшее далее показывает, что у Прокопа, как у любого правильного священника, было крайне развито шестое чувство, оно же — интуиция, оно же — заднее чутье.

Немцы, к этому моменту хорошо запомнив, что чехов надо постоянно выкуривать из этих их «крепостей», подготовились и взяли с собой спецвооружение — топоры и молоты, которыми планировалось разбивать цепи, связывавшие возы друг с другом, обеспечивая беспрепятственный проход к мягким тушкам богомерзких гуситов.

И у них получилось. Первый слой обороны католики, хоть и с потерями, но вскрыли, пропустив внутрь свою конницу. Рыцари ворвались в лагерь, порубили не успевших разбежаться и уткнулись в бронедвери. А пока крестоносцы разбирались с щитами, уже предвкушая долгожданную победу над еретиками, Прокоп, в лучших традициях своего предшественника и учителя, внезапно удивил нападавших с тыла.

Гуситские всадники, втихаря выползшие из вагенбурга через выходы на флангах, окружили католиков и обрушились на них сзади, сминая боевые порядки и загоняя противника внутрь лагеря. Оно бы и ничего, но внутри вагенбурга немцев ждало категорически неприятное открытие — орудия на возах могут стрелять и внутрь. Как и пехота с огнестрелом, прячущаяся за стеной щитов. И не стоит забывать о цепах и алебардах.

Мясорубка, совмещенная с расстрелом (как бы низка ни была точность тогдашней артиллерии, картечью по толпе просто невозможно промахнуться с такого расстояния) продлилась недолго. Крестоносцы дрогнули и начали спешно разбегаться по соседним деревням, надеясь спрятаться от лютых еретиков. Кто-то пытался сдаться прямо на месте — зря.

Гуситы потом особо гордились тем, что 14 князей и баронов, попросивших пощады, получили цепом по голове. А уж более мелких представителей дворянских родов погибло вообще несколько сотен.

Впрочем, те, кто успел смотаться и сныкаться по селам, тоже закончили плохо. Дело-то происходило в глубоко лояльной еретикам области Чехии. Некоторые хронисты даже считают, что зарезанными по городам и весям крестоносцы потеряли до 3 раз больше, чем в самой битве. Что дает нам общую цифру потерь где-то в 15-20 тысяч.

Пока католики утирались и готовили нормальный четвертый крестовый, уже большими и организованными силами, чехи праздновали победу и прикидывали, к кому из соседей зайти с ответным визитом вежливости. А Корибутович втайне пытался как-то списаться с Сигизмундом и таки прекратить бессмысленную и вредную для экономики и процветания страны войну за веру.

Получилось ли у него?

Об этом — в следующем выпуске.

Прошлый выпуск:

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_pyatyiy__gusitskie_...

В прошлом выпуске немецкая аристократия, как следует пощипанная за мягкое Прокопом Голым, кинулась к Сигизмунду с требованием немедленно что-то сделать с жуткими гуситами. Король внял и созвал сейм в Нюрнберге, чтобы вместе с авторитетными парнями (включая легата от свежевыбранного Папы) обсудить, как жить дальше.

Общее умонастроение собравшихся сводилось к тому, что если уж гуситов невозможно побороть, то нужно с ними как-то мириться. А то они уже показали всему миру, что могут вылезти за пределы Чехии и с легкостью, приводящей в изумление, ограбить нехилую часть Германии, даже не вступая в сражения. А ну как еретики вообще всю империю разорят таким макаром? К тому же, немецкие крестьяне, слушая новости, тоже постепенно приходили к мысли немного допилить свой сельскохозяйственный инструментарий для боевого применения — а что, прокатывает же!

Однако Сигизмунд и папский легат, кардинал Чезарини, с такой постановкой вопроса были категорически не согласны. Император еще давно обещал зарезать всех гуситов, а слово надо держать, да и чешская корона ни разу не лишняя, а католическому духовенству эти еретики вообще были как кость в горле, и признать их право на существование Рим не мог.

Поэтому в 1431 был объявлен еще один крестовый поход. Пятый подряд. Всем, кто встанет под его знамена, было обещано не только полное отпущение грехов, но и значительная добыча — легат напомнил, что недавно гуситы уперли к себе тонны разного немецкого добра. Материальный стимул, как всегда, возымел действие — на призыв «грабь награбленное!» народу откликнулось много.

40 тысяч конников, 70-80 тысяч пеших, артиллерия и прочее счастье пришло в Богемию. Вели их Фридрих из Саксонии, полный решимости отомстить за недавнее унижение, и Фридрих из Бранденбурга, которого гуситы обидели чуть раньше. Ну и кардинал Чезарини, куда же без него.

Все трое радовались слухам о том, что еретики снова перессорились и с жалким визгом отступают вглубь страны перед такими ужасными по численности силами. Прокоп Голый тоже радовался, слушая донесения о том, что католики за милую душу заглотили дезу.

Потупив недельку у того самого Тахова, крестоносцы продолжили карательный марш и немедленно взяли в осаду первый же встреченный город — Домажлице. 14 августа на помощь осажденным пришло войско гуситов — тоже немалое, ведь гуситы, по своему обыкновению, снова выступили единым фронтом против интервентов. В этот момент католики начали что-то подозревать.

Прокоп разделил свое войско на три больших подразделения, рассчитывая взять немцев в клещи, окружить и планомерно перебить. Чуя что-то недоброе, Фридрих из Бранденбурга приказал своим бойцам чуть отступить — мало ли что, еретики народ хитрый. Другой Фридрих не очень понял этого маневра и решил, что тезка уже собрался драпать. Так как прикрывать чужую ретираду никому не хотелось, саксонцы тоже навострили лыжи, чтобы не тормознуть на старте. Войска кардинала, оглядевшись и увидев эту неловкую ситуацию, вперед не полезли — ну нафиг, не так уж и хотелось.

А дальше случился полный позор. Пока три войска католиков пытались прикинуть, бегут они, стоят, атакуют или вообще что и глупо переминались с ноги на ногу, гуситы пошли в атаку, затянув свою знаменитую песню — Ktož jsú Boží bojovníci? — «Кто же Божьи воины?». Грохот приближающихся возов вкупе с этим риторическим вопросом оставил католикам только один вариант ответа — точно не они. Все три войска, обгоняя друг друга и пихаясь локтями, развернулись и вжарили марафон по направлению подальше от противника. Ошалевший кардинал пытался остановить хоть кого-то и даже начал строить вагенбург, но его сперва стоптали свои же, а потом догнали гогочущие гуситы. Сам Чезарини таки сбежал, но вот имуществом, бойцами и гордостью пришлось пожертвовать. Переписка кардинала с Папой сперва попала в руки к еретикам, а потом, видимо, пошла на всякие хозяйственно-бытовые нужды.

Крестоносцы оставили Прокопу всё. Артиллерию, обоз, казну, ум, честь и совесть — вообще всё. Обратный забег к границам благословенной Германии был полон тягот и лишений. Крестьяне встречали неудачников вилами, цепами, да и просто штакетинами из забора. До дома дошли далеко не все.

После проигрыша таких эпических пропорций в империи воцарилось тягостное молчание. Пять неудачных походов кому угодно докажут, что надо идти другим путем. Поразмышляв и вспомнив старую пословицу вида «не можешь — не мучай», Сигизмунд пошушукался с огорченным Папой и, стесняясь, позвал наиболее вменяемых гуситов (читай — чашников по большей части) на Базельский собор, который очень удачно и вовремя начался в том же году. Дескать, ребят, а может давайте поговорим-таки?

Чашники туда даже скатались. Встретили непонимание своей позиции, пожали плечами и пообещали в следующий раз с дипломатическим визитом отправить только всем знакомого Прокопа с его парнями — он подоходчивей объяснит. Аргумент подействовал — часть католических переговорщиков приехала в Прагу, попробовать все же урегулировать вопрос без страшных голых мужиков.

Сам же предводитель таборитов в этой интеллигентской шумихе не участвовал. Он как раз вошел во вкус, мириться уже не очень хотел, и собирался помочь братьям полякам в зарубе против тевтонцев, для чего готовил войско к походу на север.

Как пройдут переговоры в Праге? Накостыляет ли Прокоп еще и Тевтонскому ордену? Не передумает ли Папа или Сигизмунд?

Скоро прочтете.

Прошлый выпуск тут:

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_pyatyiy__gusitskie_...

В прошлом выпуске разбить гуситов снова не удалось, но на намерения Папы Римского это никоим образом не повлияло.

Корибутович же из Праги писал Сигизмунду депеши стиля «Уважаемый, давай завязывай. Нам тут уже вас хоронить негде, мириться пора».

1427 год ознаменовался многими событиями. Во-первых, отряд гуситов, полезший грабить и резать в Австрию, получил по ушам от местных. Не критично, но обидно и неприятно. Что хуже — это убедило Мартина V, того самого Папу, избранного еще на роковом для Гуса соборе в Констанце, что без Жижки гуситы вполне себе уничтожаемы. Архидемон-то помер Божьей волей, значит, и с остальными справимся!

По такому случаю Мартин объявил о начале полномасштабного четвертого крестового похода. В качестве главнокомандующего был назначен Генри Бофорт, выписанный аж из Англии. Целый кардинал, между прочим! К нему присоединились влиятельные немецкие дворяне, включая курфюрста Бранденбурга Фридриха.

Сигизмунд в этот раз решил в блудняк не вписываться — он с Фридрихом давно еще поцапался и как-либо помогать ему, пусть и против гуситов, не хотел. К тому же, наблюдаемые тенденции антигуситских походов явно показывали, что на территории Чехии разбить еретиков пока ни у кого не получалось, жив Жижка или нет.

Крестоносное воинство перло через приграничные земли в сторону Богемии, живя, по большей части, «на подножном корме». То есть, что у местных отнимут — то и жрут. А так как католиков в этот раз собралось богато, то земли, которым не повезло оказаться на пути орды, разорялись капитально. Настолько, что даже многие дворяне, до того вполне симпатизировавшие восстановлению законности и порядка, задумались — а так ли уж плохи гуситы, которые вот этим троглодитам который год шапели в мозжечок вминают?

В Чехии тем временем тоже не сидели без дела — грамотные среди гуситов были, новости читали, про четвертый подход к снаряду узнали довольно быстро. Мобилизовываться никому не пришлось — чай, не первый год воевали. Два Прокопа, Большой и Малый, объединили силы и шустро помчались встречать интуристов, руководствуясь тем расчетом, что чем меньше крестоносцы проползут по стране, тем больше еды самим останется.

Внимательный читатель мог заметить, что среди руководства гуситскими силами почему-то нет имени Корибутович. Правильно. Товарищ литвин таки дописался, и подозрительные пражские табориты отстранили его от власти и на всякий случай заточили под стражу. Ибо нечего тут.

Две армии встретились близ города Тахов, что рядом с западной границей современной Чехии. Выяснилось, что крестоносцы таки сделали выводы из прошлых кампаний, но несколько парадоксальные. «Все дело в вагенбурге!» — в целом правильно решили они и… соорудили свой. Вот только вагенбург, хоть и очень крутое изобретение — не чит-код на неуязвимость, как почему-то подумали католики. Особенно если никто из благородных с ним возиться не хочет, и оборона возов достается самой хреновой пехтуре, набранной черт знает откуда.

Даже жаль, что два вагенбурга так и не встретились в битве. Было бы крайне интересно посмотреть, как бы боролись две крепости, играющие от обороны.

Увы. Оценив расклады, католическое охранение возов, и без того не блиставшее высоким моральным духом, ударилось в паническое бегство в самом начале сражения. Гуситы даже пристреляться как следует не успели. Подумав, что еретики снова проявили свое дьявольское коварство и сейчас начнется переработка в фарш, вслед за пехотой побежала и остальная часть крестоносцев — эти же дикари рыцарей в плен не берут!

На поле боя воцарился полный хаос и неразбериха, закончившаяся традиционно — сочной встречей цепов с черепами. Чехи, периодически останавливаясь, чтобы проржаться, еще долго гоняли крестоносцев по всем окрестным лесам.

То, что отступать воинству христову пришлось через уже разоренные ими же земли, тоже не прибавило радости ни Фридриху, ни Генри Бофорту, ни окончательно охреневшим от происходящего дворянам калибром помельче.

Мартин V, получив известия, послал Генри письмо с соболезнованиями, в котором аккуратно намекнул — не хочет ли уважаемый Бофорт еще раз попробовать? Англичанин вежливо ответил, что дел на родине очень много накопилось, поэтому еще раз, безусловно, можно, но без него. И убыл через Ла-Манш кардиналить дома.

Так закончился четвертый крестовый поход против гуситов.

Прокоп Голый, утирая слезы умиления, свое войско распускать не стал и пошел в Германию — «за зипунами» и в целом для лишнего моциона. В этот раз гуситы дошли аж до города Наумбург (всего 60 километров от Лейпцига, между прочим) и взяли его в осаду.

По легенде, обеспокоенные жители, чтобы как-то смягчить суровый нрав таборитов, выслали за стены своих детей, одетых в белое, с задачей вымолить пощаду у Прокопа. Опять же, согласно этому красивому мифу, добрый дядька Прокоп выслушал детишек и угостил их черешней, а от города ушел, не нанеся никакого урона. До сих пор Наумбург каждый год организует фестиваль, посвященный этому событию.

В реальности, разумеется, никто молодежь к жутким еретикам не посылал и никакой раздачи ягод не было. Наумбург просто откупился от гуситов, и те, не желая долго тупить под стенами во враждебной стране, ушли обратно.

Попутно с Прокопом схожие бизнес-поездки предпринимали и другие отряды гуситов — кто в Венгрию, кто в Саксонию, кто в Силезию. Досталось всем.

Посчитав задачу устрашения и пополнения бюджета выполненной, в 1429 Прокоп собрал всеобщий гуситский совет, который обратился к Сигизмунду с официальным дипломатическим предложением. Дескать, всем, конечно, очень интересно, какой кунштюк на этот раз отмочат ваши прекрасные католические воины, и мы вообще в Чехии очень любим и уважаем передвижные цирки-шапито, но может быть хватит? Германский правитель, не желая окончательно терять лицо, ответил требованием немедленно покаяться и обратиться в истинную веру.

Значит, не дошло — резюмировал Прокоп и объявил мобилизацию не одной, а аж пяти армий от всех фракций гуситов. Табориты, оребиты, чашники и парни из Праги.

Саксония, почуяв, куда дует ветер, прокляла упрямого Сигизмунда и съежилась в ожидании.

И скоро мы узнаем, зря или нет.

Прошлый выпуск:

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_pyatyiy__gusitskie_...

В прошлом выпуске четвертый крестовый поход против гуситов потерпел былинный отказ, не помогла даже позаимствованная тактика, товарищ Корибутович за излишнюю любовь к дипломатии ушел по этапу, а Прокоп, блистая лысиной и хищной улыбкой, собрал войско в 45 тысяч человек и приветливо помахал Саксонии.

Правитель несчастливой немецкой земли по имени Фридрих (не путать с упоминавшимся ранее мужиком из Бранденбурга), заметив этот жест, серьезно напрягся и начал созывать народ. Понимая, что на этот раз гуситов собралось как-то неприлично много — одних боевых возов три тыщи, опечаленный хозяин не стал полагаться только на свои куцые силы, уже изрядно потрепанные бодрыми чехами, и закупил наемников оптом. После чего, впечатленный мощой, которая перла на него из Чехии, решил ждать атаки ближайших крупных городов, Дрездена, например. Сам Фридрих под Дрезден не пошел, остался около Лейпцига — согласно его плану, католические силы выждут момент, когда чехи стукнутся лбами в высокие стены города, а потом неожиданно накатят сзади и расплющат еретиков как Белаз Оку.

Гуситов действительно было преизрядное количество. Желая как можно отчетливей запомниться Сигизмунду, Прокоп вызвал все силы, которые смог найти. Даже Корибутовича выпустили по УДО, лишь бы он присоединился к походу со своими поляками. Как уже говорилось ранее, силы чехов разбились на 5 колонн, которые, не слишком удаляясь друг от друга, эдакой пятерней врезались в Саксонию. Но, вместо того, чтобы согласно всем ожиданиям Фридриха упереться рогом в Дрезден, силы гуситов его обошли и поперли внутрь страны, нигде надолго не задерживаясь.

Подобные рейды вглубь вражеской территории у еретиков назывались «приятными прогулками». И если для чехов они были вполне себе приятны, то для местных жителей — ничуть. Особенно в этот раз. Гуситы утаскивали с собой всё, что не было как следует приколочено, а то, что было — сжигали к такой-то матери. Те городки и села, которые можно было взять сходу, растаптывались в кашу, те, для которых была нужна осада, просто запугивались. Зрелище жуткой орды богомерзких еретиков под стенами вынудило не один город тряхнуть мошной и отдать почти все, что есть, лишь бы дьяволопоклонники прошли дальше.

Пока Фридрих чесал в благородном затылке и пытался решить, остановятся ли эти уроды хоть на пару недель для осады чего-нибудь или все же нет, а если нет — то как такую толпу резать в чистом поле, гуситы шустро дотопали аж до Магдебурга, который... Тоже не стали брать.

Правитель Саксонии, уже было изготовившийся для атаки, недоуменно поглядел на пять выжженных полос немецкой земли, которые оставили за собой гуситы, резко свернувшие на юго-запад, и вернулся к Лейпцигу. То, что еретики пошли разорять современную Тюрингию и северную Баварию — это, конечно, было очень печально, но совсем не так волнительно для саксонца, как его личные земли. Плюс к тому, если он так и не сообразил, как бить гуситов на встречном марше, то догонять их и ввязываться в драку было бы ну совсем глупо. Тем более, что наемная армия все равно хочет денег, воюет она или нет, а с деньгами после грабительского марша еретиков в Саксонии стало плохо — некислую часть бюджета уперли с собой запасливые чехи.

Поэтому войско пришлось почти все распустить, не дав гуситам ни единого сражения. Мелкая стычка на переправе через реку Мульде, где еретиков встретила саксонская кавалерия — не в счет. Войско Прокопа потеряло только несколько возов, да и то потому, что их рекой унесло, пока гуситы дорезали пленных.

В отличие от Саксонии, южные немецкие земли такого западла со стороны судьбы не ожидали, и встретить еретиков почти ничем не могли. Гуситы с чувством, толком и расстановкой пропахали себе путь обратно до границ Чехии и напоследок взяли Хоф, Байройт и Кульмах, на бис, так сказать. И разнесли эти города буквально по бревнышку. Затем, посчитав, что «приятная прогулка» удалась, вернулись домой, шатаясь под тяжестью награбленного.

Охреневшая Германия оценила масштаб потерь и разрушений и ломанулась к Сигизмунду, как к назначенному главным по государству с резонным вопросом — король он тут или где?! Если мириться он не хочет, то надо воевать, а то жадные чехи будут так каждые три года ходить — городов не напасешься!

Сигизмунд внял и вместе с новым Папой, Евгением IV, собрал имперский сейм — обсудить, что делать с террористами и незаконными бандформированиями, окопавшимися в Богемии.

А что решат на высшем уровне, мы узнаем в следующем выпуске.

Прошлый выпуск:

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_pyatyiy__gusitskie_...