Немного биографии автора: Кристин Хармель профессионально пишет с 16 лет. Когда-то она начала свою карьеру спортивного обозревателя, освещая события Высшей лиги бейсбола и хоккея НХЛ для местного журнала во Флориде. Кроме того, на постоянной основе писала статьи и репортажи для журнала PEOPLE. Свой первый роман она продала в 2004 году.
Кристин родилась недалеко от Бостона, штат Массачусетс, и провела свое детство там. Некоторое время жила в Париже и Лос-Анджелесе, а сейчас живет в Орландо со своим мужем и маленьким сыном. Она также является соучредителем и соведущей популярного еженедельного веб-шоу и подкаста Friends & Fiction .
«Я надеялась, что однажды, когда война закончится, я помогу им вспомнить, кем они были на самом деле. Но, по существу говоря, нас определяют не имена, которые мы носим, не религии, которые исповедуем, и не флаги той или иной страны, развевающиеся у нас над головами. Теперь я это понимаю. Наше сердце помогает нам определить, кем нам быть на этой земле…»
И так, краткий отзыв и содержание «Книги утраченных имен»:
Ева Траубе Абрамс, библиотекарь на пенсии, живет во Флориде.Однажды утром, расставляя книги на полке, ее взгляд останавливается на фотографии в открытом журнале.
Сердце Евы замирает - она видит изображение книги, которую она не выдела более 60 лет. Книга под названием «Книга утраченных имен». В сопроводительной статье говорится о о разграблении нацистами библиотек по всей Европе во время Второй мировой войны - то время, которая Ева хорошо помнит.
История рассказывается в двух временных рамках: с современной точки зрения Евы, библиотекаря на пенсии и молодой Евы, которая будучи аспиранткой в 1942 году вынуждена бежать из Парижа после ареста ее отца, польского еврея. Главная героиня находит убежище в маленьком горном городке, и начинает подделывать документы, удостоверяющие личность еврейских детей, бегущих в Швейцарию. Вместе с загадочным фальшивомонетчиком по имени Реми, Ева решает найти способ сохранить настоящие имена детей, которые слишком малы, чтобы помнить, кто они на самом деле. Сейчас «Книга утраченных имен» хранится в берлинской библиотеке и, судя по всему, содержит какой-то шифр, но исследователи не знают, откуда он взялся и что он означает. Только у Евы есть ответ - но хватит ли у нее сил вернуться к старым воспоминаниям и помочь воссоединить тех, кто погиб во время войны?
Честно признаться, мне приходится весьма по душе жанр исторической фантастики. Меня всегда поражало то, как Хармель смешивает реальные факты Второй мировой войны с вымышленной историей, делая ее совершенно реальной. В какой-то мере «Книга утраченных имен» напомнила мне другие произведения: «Книжный вор» Маркуса Зусака, «Соловей» Кристин Ханны и «Клуб любителей книг и пирогов из картофельных очистков» Мэри Шеффер, Энни Бэрроуз.
«Книга утраченных имен» - это история мужества и настойчивости, и это та книга, которая останется в памяти читателей еще задолго до того, как будет прочитана последняя страница. Настоятельно рекомендую!
Недавно упоминала о Парфянском походе Марка Лициния Красса (115/114-53 до н.э.), и вот так раз – обнаружила, что очередная прочитанная книга как раз об этом.
("Смерть Красса в битве при Каррах" (Cassell's Illustrated Universal History, vol. 3, 1882))
Если верить Плутарху, то ещё победитель понтийцев и армян Луций Лициний Лукулл (ок. 117-56 гг. до н.э.) планировал вторжение в Парфию, но судьба распорядилась иначе. Первым нарушил парфянские границы Гней Помпей, который вторгся в северную Месопотамию, но война тогда не случилась, т.к. Фраат III, сын царя Санатрука, о котором я рассказывала в прошлый раз (История нашего мира в художественной литературе. Часть 37.4. «Парфянин»), сделал вид, что ничего ужасного не случилось, и только сказал «Ай-я-яй, такие действия недопустимы, позор тебе, Гней Помпей» (ну или что-то вроде того, короче, выразил протест). После того, как Помпей отбыл в Рим, парфяне восстановили контроль над прихваченными ранее римлянами территориями. Потом уже, в 57-м до н.э., наместник Сирии Авл Габиний готовился к вторжению в Парфию под предлогом защиты права на престол царевича Митридата, который вместе со своим братом Ородом прославился отцеубийством, а потом ввязался в междуусобную борьбу за трон. И стоило римлянам уйти в Египет, где, по мнению римского руководства, они были нужнее, как Митридат растерял поддержку и стал заметно сдавать позиции.
В одной из прошлых заметок я уже упоминала о том, как самыми крутыми римскими полководцами того времени Юлием Цезарем, Гнеем Помпеем Великим и Марком Лицинием Крассом (был менее крут в плане военных побед, но зато очень богат) был заключен первый тайный триумвират (История нашего мира в художественной литературе. Часть 54. «Клеопатра», «Юлий Цезарь» и «Антоний и Клеопатра» Кстати, перечитывая, обнаружила там ошибочную дату((, которую уже не могу исправить). Тогда я подробно рассказывала о Цезаре, а теперь вот в центре внимания оказался Красс, которому слава не только товарищей, но и других прославленных генералов, очевидно, покоя не давала, потому что его-то все знали главным образом как того, кто подавил восстание Спартака.
Так что свой поход, под всё тем же предлогом помощи Митридату Парфянскому, он начал ещё в 55-м году до н.э., когда он и его легионы отплыли из Брундизия. Само вторжение произошло уже летом 54-го. Приличная часть городов просто сдавалась, поэтому довольно скоро Красс овладел приличной частью Месопотамии. Реальное сопротивление же оказала Зенодотия: Апполоний, градоначальник Зенодотии, сделал вид, что город сдался превосходящей римской армии (или правда сдался, а потом всё вышло случайно) и, как это было обычным делом, запросил гарнизон. Гарнизон, понятное дело, оставили. Почему нет? А армия Красса двинулась дальше. Оставленный легион же однажды ночью жестоко истребили. Что там на самом деле произошло, точно не ясно, как и то, в чем был смысл акции. Наверное, жители города таким образом надеялись выиграть время и подготовиться к последовавшей затем битву. Шансов у них, впрочем, всё равно не было почти никаких. Город пал, и был уничтожен, а его уцелевшие жители проданы в рабство.
(Карта Парфии и сопредельных стран и регионов)
Красс этой победой, правда, очень гордился. А зря. Митридат Парфянский был схвачен после взятия войсками противника Селевкии и казнён, а единым царём страны стал его брат под именем Орода II. Красс подумал-подумал и ушёл на зимовку в Сирию, чтобы продолжить боевые действия с наступлением весны. Вскоре к нему присоединился его сын Публий вместе со своими галльскими всадниками, но римлянам это не очень-то помогло. Как и заверения в готовности помочь от армянского царя Артавазда II, сына Тиграна Великого. Потому что Артавазда куда больше волновали его собственные дела (и он потом даже выдал свою сестру замуж за Пакора, сына и соправителя Орода II). А ещё за это дело взялся знаменитый парфянский полководец – Сурена. Вот он-то и нанёс римлянам сокрушительное поражение в битве при Каррах в мае 53-го года до н.э.
(Марк Лициний Красс. Бюст хранится в Новой глиптотеке Карлсберга в Копенгагене)
В той битве погиб сын Марка Лициния Красса Публий, а вскоре после окончания сражения убит был и сам полководец. Если верить легендам, ему (или его трупу) парфяне залили в рот расплавленное золото. Символично, потому как Красс на Востоке успел прославиться своими вымогательствами и ненасытной жаждой наживы. Что касается остальных, то половина римского войска погибла, четверть бежала, а остальные попали в плен и были отправлены в Маргиану.
Победитель в той битве, Сурена, тоже после этого радовался недолго. Царь Ород проправил ещё пятнадцать лет, но конец его также славным не назовёшь. О том, что с ними случилось, и о других подробностях этого похода можно узнать из романа
«Месть Анахиты» Я.Х. Ильясова
Время действия: I век до н.э., ок. 56-52 до н.э. – основные события, а также ок. 19-го года до н.э. – время возвращения ранее пленных римлян на родину.
Место действия: Римская республика (современные Италия и Сирия), Парфия (современные Ирак, Иран (г. Ганзак), Туркменистан (г. Ниса)), государство Кангюй в области Шаш (современный Узбекистан).
Интересное из истории создания:
Явдат Хасанович Ильясов (1929-1982) – советский писатель башкирского происхождения, известный своими произведениями на темы древней и средневековой истории Средней Азии. И, хотя жизнь у него была очень сложной, уже в возрасте 19-ти лет он начал работу над своей первой книгой – романом «Тропа гнева», которая, впрочем, опубликована была лишь в 1956-м году.
(Часто можно увидеть другой его портрет, но мне понравился этот. Взяла из поста "К 80-летию со дня рождения Явдата Ильясова" в Livejournal, со статьей дочери писателя, И. Ильясовой)
С 1952-го года Ильясов работал заведующим отделом литературы и искусства, а также переводчиком и корреспондентом уфимской газеты «Ленинец», был литсотрудником в газетах «Ташкентская правда», «Комсомолец Узбекистана», «Физкультурник Узбекистана», и ещё заведующим отделом поэзии в журнале «Звезда Востока – сказывались детство и юность, проведенные в Узбекистане (писатель, к слову, год посещал узбекскую школу). Художественные произведения Ильясов писал преимущественно на русском языке, а публицистические – на башкирском, русском, татарском, узбекском языках. Самые известные из художественных произведений: «Тропа гнева» (1956), «Согдиана» (1959), «Пятнистая смерть» (1964), «Чёрная вдова» (1966), «Золотой истукан» (1973), «Месть Анахиты» (1984), «Заклинатель змей» (1979) и «Башня молчания» (1982).
Роман «Месть Анахиты» был переиздан в 2011-м году издательством «Вече» в рамках серии «Исторические приключения».
О чём:
Закончилась длительная борьба и с Понтом, и с Арменией. Почётный пенсионер Лукулл вел праздный образ жизни в Риме и устраивал свои знаменитые пиры. Как-то раз в гости к нему заскочил Красс и стал задавать какие-то странные вопросы, а потом, наконец, признался, что собирается идти в поход на Парфию, и потому просит совета о том, как правильно войну эту вести, чтобы победить и прославиться. Лукулл то насмешливо, то серьёзно давал ему понять, что идея-то так себе, но Красс и слушать не желал. Наконец, Лукулл вздохнул и предложил, раз так, хотя бы купить у него раба Эксатра, мол, он как раз из тех мест родом и, несомненно, будет очень полезен, тем более, что он не просто грамотен, а полиглот вдобавок. Красс согласился, но столь ценный раб довольно скоро стал его подбешивать, имея при себе всё то, что Красс так не любил (впрочем, неприязнь была взаимна, хотя до поры до времени не принимала острых форм). А ещё Эксатр имел при себе загадочное кольцо, и до некоторой степени был даже рад, что отправится в Месопотамию, потому как ему открывалась возможность, наконец, возвратить эту реликвию в храм Анахиты.
Очень скоро, несмотря ни на что, был объявлен набор рекрутов, и на службу вернулся старый центурион Корнелий, да ещё и молодого сына Фортуната с собой прихватил. Корнелий после всех годов службы являлся счастливым обладателем участка земли в один югер, т.е. переводя в понятные значения, около 25 соток. Многие в наше (да и в его время) могли бы ему позавидовать, но тут есть нюанс – и участок, и дом достались Корнелию от отца, и являлись не только всем его имуществом, но и главным источником пропитания, потому что он и члены его семьи сами обрабатывали эту землю для взращивания злаков и, возможно, овощей. Проще говоря, ничего весомого после долгих лет службы у Корнелия не оставалось, и он был одержим идеей – «вот бы нам ещё хотя бы пять югеров». Фортунат со смесью понимания, насмешки и печали относился к этой мании своего родителя, и явно недооценивал её силу. Именно поэтому война, в которую он оказался втянут, стала для него двойным потрясением.
А где-то там в Маргиане сидел сосланным за неосторожное высказывание в крепости Митридаткерт великий полководец Сурен, тот, кто, по сути, обеспечил парфянскую корону Ороду II, о чём царь никогда не забывал. Вот только хорошо или плохо это для Сурена?
Всем этим людям предстояло встретиться, и судьбы их тесным и самым непредсказуемым образом сплелись в Парфии, благодаря походу Красса. И хоть я немало рассказала в исторической части выше, дальше было много чего интересного и неожиданного.
(Анахита, культ которой, возможно, был связан также с культами таких богинь как Анаит и Атаргатис (Деркето) - это вообще древнеперсидское богиня, почитаемая в том числе как божество вод. Во всяком случае описание в романе отчасти похоже на то, что на фото)
Отрывок:
Хотя было много моментов, достойных цитирования, я решила всё-таки остановиться на этом:
«…Войско в четком строю начало переправу.
Пропустив девять когорт с сигнумами — знаками в виде раскрытой руки или какого-либо животного на древках, увешанных венками и лентами, Красс в повозке сам тронулся в путь.
С реки сошел туман. Течение унесло густую песчаную муть, поднятую войском, и сквозь неглубокую прозрачную воду стало видно, что там, где оно прошло, образовалось на дне широкое поперечное углубление, будто здесь протащили большой круглобокий корабль.
Возница оглянулся на хозяина. Красс не выспался, мерз и потому был раздражен.
— Я возьму левее? — спросил возница. — Чтобы не вымокнуть в яме. Вода сейчас… — Он зябко повел плечами. — Если мне скажут: «Там, на дне, пять монет, достанешь — будут твои», — не полезу.
— Осел! Кто заставит? Здоровье дороже денег…
Красс, нахохлившись, смотрел на дно. Пестрый галечник, желтый, красный и черный. Дно просвечивает сквозь стеклянную воду чешуйчатым бронзовым панцирем.
И вдруг, уже на середине речки, что-то блеснуло, там на дне. По-особому блеснуло. Знакомый блеск
— Стой!
Красс низко свесился через край повозки, всмотрелся в маленький круглый предмет, отливающий в изумительно ясной воде металлическим белым блеском. О, Красс знает в нем толк…
Он сразу забыл, что сказал перед этим вознице. Не отрывая глаз от правильного белого кружочка, так непохожего на продолговатую плоскую тусклую гальку, проконсул быстро сбросил плащ, развязал ремни сандалий.
Вода обожгла ему босые ноги. И впрямь холодна! Но теплый белый кружочек грел ему старое сердце. Красс наклонился, погрузил руку до плеча в студеную воду, осторожно, чтобы не упустить, подобрал монету.
Хм… Последнего римского чекана. Таких еще нет в ходу в провинциях. Монеты этого выпуска при себе имеет лишь Красс.
Он вспомнил, как позавчера выдал сирийцу-проводнику пять драхм задатка.
Значит… Что же это значит?
— Убери свою проклятую повозку! — взревел Красс. — Не загораживай свет.
Возница хлестнул лошадей и шарахнулся в сторону вместе с повозкой. И угодил-таки в яму. Но в ней оказалось не так уж глубоко. Во всяком случае, ног своих возница не промочил.
Вода доходила Крассу до колен. Он стоял в ней, выжидательно наклонившись и вытянув шею, весь звенящий от напряжения, как галл-рыбак на реке Пад, глушащий рыбу острогой.
Вот они. Вторая, третья, четвертая. Сиротливо лежат друг от друга поодаль, на дне ледяного потока. Бедняжки. Ваше место в человеческой теплой руке, в его кошельке.
И он крайне бережно, — не уронить бы и не потерять, — выудил свои монеты, вытер полою хитона и сунул их в сумку на поясе.
Сириец, похоже, был человеком себе на уме. Хорошо, что Красс уничтожил его. А то натворил бы он бед…
Где же пятая? Она где-то здесь. Может быть, запала ребром меж двух галек, и потому не видно ее. Красс осторожно, будто касаясь горячих углей костра, раздвигал стопой и разглаживал мелкие камни. Монета не показывалась.
Тогда он опустился на корточки, утопив зад в жгуче-холодной воде, затем встал на колени. И ползал на них, обдирая по дну и шаря вокруг себя рукой, кропотливо перебирая гальку.
Он так низко наклонился над водой, что она задевала ему кончик носа. Солдаты замыкающей когорты изумленно толпились на сыром берегу…
— Помочь? — предложил возница с завистью.
А-а, болван! «Не полезу»… Полезешь! В костер пылающий полезешь за монетой. Не то что в ледяную воду. Красс относился к деньгам с тем же трепетом, с каким житель Востока относится к хлебу. Деньги — пыль и прах и прочее? Не болтайте, поэты несчастные.
Нашлась! Ее забило быстрым течением под камень больше других и присыпало крупным черным песком. Он вцепился в монету скрюченными пальцами, как в живую скользкую рыбу…».
Что я обо всём этом думаю, и почему стоит прочитать:
Прежде всего, хочу выразить благодарность читателю под ником Gro3nyi, поскольку именно его отзывы о произведениях Ильясова, в том числе о романе «Месть Анахиты», сподвигли меня и прочитать, и написать-таки эту заметку.
Дело в том, что «Месть Анахиты» я присмотрела уже давно, но, когда дошла очередь до этого произведения, поняла, что мне его прочтение и освещение уже вроде как и не принципиально. Но, помня тот наш диалог, решила, что текст не очень большой, и прочитать всё же стоит. И не пожалела об этом.
Сюжет простроен отлично, мы как бы наблюдаем за событиями сразу с нескольких ракурсов, и видим происходящее с нескольких точек зрения, с разными акцентами. По-моему, круто это уже по этой причине. Кроме того, такое построение истории создает несколько линий, за каждой из которых по-своему интересно следить, и не знаешь точно, куда они тебя заведут, и как пересекутся. Хотя пересекутся они однозначно. Тип персонажей, каким представлен Сурен, мне, честно говоря, привлекательным не кажется, но вот за Эксатром и Фортунатом я следила с огромным интересом и волнением, да даже и мерзкий старикашка Красс – персонаж весьма колоритный. Уж как автор обыграл всё то, что о нём и его характере да мотивах было известно из древних исторических трудов.
Отдельно хочу отметить примечательный язык Ильясова, его манеру повествования. Что русский язык не был для него родным, я поняла уже по имени, но вот то, что он даже школу не успел окончить, для меня стало удивительным открытием. Хотя, быть может, именно это и сделало то, как он выражал свои мысли, и похожим на творчество других советских писателей, и непохожим одновременно. Язык его прост, но в то же время слог удивительно певуч и ритмичен, как будто поэму в прозе читаешь. Не знаю, как ему это удалось, но это делает его текст запоминающимся.
Что касается остального, то с исторической точки зрения всё изложено довольно точно, хотя с датами либо я не разобралась, либо в самом деле что-то не билось. Мистический флёр присутствует, но я бы не сказала, что он ярко выражен. Во всяком случае, в действительности акцент делался не столько на реальном проклятье Анахиты, столько на том, как воспринималось то, что могло им оказаться. Приём не нов, но оформлен органично.
В общем, мне книга понравилась. Прочитать её, на мой взгляд, стоит и потому что она хорошо написана, и потому что повествует о не самых широко освещенных в художественной литературе исторических событиях и локациях, к тому же это произведение отлично ложится в мою подборку и выступает как бы продолжением прошлых заметок и мостиком к следующей.
Обычно, когда я читаю фантастику, моё сознание отслаивается от повседневной реальности и возносится куда-то в стратосферу: меня окутывает приятное ощущение отрешённости и какой-то глобальности — пространство перестаёт ограничиваться треугольником дом-работа-магазин, а время не заканчивается отрезком человеческой жизни.
С Диком получилось иначе. Суть книги простая (отчасти, правда, потому, что Дик первым распробовал жанр альтернативной истории): фашисты и японцы захватили США и поделили Америку пополам. Грядёт новая катастрофа и на фоне приближающихся раскатов грома несколько сюжетных линий вьются вокруг полузапретной книги «И наестся саранча», где автор описывает совершенно иной исход Второй мировой.
Фишка в том, что в «Саранче» описана не наша реальность: после войны СССР пал, британцы оккупировали часть Союза, коммунисты так и не взяли власть в Китае и т. д. Мы, живя в мире победивших союзников, читаем книгу о мире победивших нацистов, в котором кто-то читает книгу о мире победивших союзников и думает, что ему открылась подлинная реальность. Но мы видим, что описанная там реальность фантастична ничуть не менее, чем мир победивших нацистов.
В этом и заключается главная жемчужина романа — «Человек» более философичен, нежели фантастичен. Дик не создаёт ажурных конструкций на фундаменте «а что, если бы», не впечатляет новыми мирами, как это делают Лем или Уоттс. Вместо этого автор призывает тебя ответить на вопрос: а чем отличается револьвер времён Гражданской войны и его идеальная, состаренная копия? Тем, что первый покрыт налётом истории? Но этот налёт будет видеть и обманутый человек, взявший в руки «подделку». Так чем тогда подлинник отличается от копии — и существует ли этот подлинник, подлинная реальность, вообще?
В сухом остатке, на фоне современных закрученных и замешанных на альтернативной истории сюжетов книга смотрится слабо: если хотите экшона — посмотрите лучше сериал. Но если захотите пофилософствовать, Дик станет прекрасным компаньоном.
Осилил две книги, бросил в начале третьей. Основная причина - не понравился главный герой.
Сначала он предстал немного слишком меркантильным для положительного персонажа (я счел это "фишкой" автора), потом дорос до крысы, ворующей у своих, потом оказался сволочью, принуждающей зависимых от него женщин к сексу. Мне просто не захотелось еще семь книг разлагаться вместе с героем и автором.
Периодически тут будут сугубо субъективные рецензии и мои впечатления от прочитанных книг. Ибо, все эти мысли и впечатления хотелось бы с кем-то делить))
Книгой "Никогде" решила поделиться одной из первых. Сразу скажу, что жанр магический реализм не самый мой любимый, но именно это фэнтезийная сказка для взрослых нашла у меня отклик.
Вкратце о сюжете. Молодой, абсолютно стандартный парень Ричард, который находится на пороге взрослой жизни, переезжает в Лондон. В его планах на жизнь нет ничего грандиозного. Но тут появляется девушка по имени Дверь и затягивает его в абсолютно нереальный, но такой близкий к обычному Лондону, мир. Так уж получается, что не по своей воле парень помогает девушке, и они пройдут к своей цели через множество испытаний, страшных и кровавых.
Вместе с главным героем мы попадаем в, по сути, дубль лондонской подземки – волшебный мир, который не видим обычным людям. Пусть слово «волшебный» вас не сбивает с толку, потому как это место довольно неприятное. Грязное, мрачное, с кучей нелицеприятных персонажей и мест, которые иногда вызывают лёгкое отвращение. Хотя этот мир и выглядит на первый взгляд (да и на второй, наверное, тоже) странным, отталкивающим, но вместе с тем он затягивает. И в какой-то момент начинаешь понимать его правила и свою справедливость.
В романе довольно много колоритных и неоднозначных персонажей. Один из мне приглянувшихся это Маркиз де Карабас. Также, в книге много действия, что логично, ведь изначально это был сценарий. Но в экранизации Нилу Гейману чего-то не хватило и на свет появился этот роман.
Я читала роман осенью, ночью, за окном непогода. Поэтому атмосфера книги отлично легла на моё настроение. Несмотря на мрачность, произведение не оставляет тяжёлого впечатления. И на мой взгляд, такой невероятный и быстрый сплав реальности и вымышленного мира написан очень круто. И это не может не впечатлить. По сути, я прочла книгу за одну ночь. (как вы поняли объём небольшой)
Резюме: интересный сюжет, относительно небольшой объем, колоритные персонажи, много действия. Советую к прочтению.
Темы и тезисы выпуска: 1. Фрейд о фигуре Вильгельма Штекеля. 2. Метод интуитивного подбора толкования символов. 3. Изображение при помощи символов относится к разряду косвенных способов изображения. 4. Что в наше время связано символически, то в древние времена объединялось между собой понятийной и языковой идентичностью. 5. Сновидения используют символику для изображения скрытых мыслей. 6. При наличии символов в сновидении требуется использовать комбинированную технику толкования сновидений. 7. Необходимо соблюдать осторожность при толковании символов, а также изучать целые ряды сновидений с наглядными примерами. 8. Символы должны быть истолкованы с учетом их взаимосвязей в сновидении. 9. Зигмунд Фрейд призывает крайне осторожно относится к толкованию символов. 10. Все приведенные Фрейдом символы с их обозначением: 11. Символическое толкование может быть лишь дополнительным, вспомогательным инструментом. В толковании сновидений приоритет остается за толкованием через использование мыслей сновидца. 12. Нет такого круга представлений, который нельзя было бы использовать для обозначения сексуальных явлений и желаний. 13. Сновидец обладает символикой изначально - даже маленький ребенок. 14. Психоаналитическое исследование не выявило никаких различий между здоровой и невротической душевной жизнью, а установило лишь количественные различия. 15. Сексуальная символика сновидения нашла свое подтверждение в экспериментах
Толкование сновидений есть Via Regia к познанию бессознательного, самое определённое основание психоанализа и та область, в которой всякий исследователь приобретает свою убеждённость и своё образование. Когда меня спрашивают, как можно стать психоаналитиком, я всегда отвечаю: с помощью изучения своих собственных сновидений. — З. Фрейд. «О психоанализе»
"Толкование же сновидений есть via regia (царская дорога) к познанию бессознательного в душевной жизни". — З. Фрейд. «Толкование сновидений»
«Толкование сновидений» Зигмунда Фрейда – одна из самых популярных книг ХХ века, переведенная практически на все языки мира и выдержавшая огромное количество переизданий. Основной предмет исследования в «Толкованиях сновидений» – бессознательное, та часть сознания, которая недоступна восприятию человека, но при этом управляет его желаниями и поступками.
Из произведений по теме выживания: "Трудно отпускает Антарктида"; "72 градуса ниже нуля"; "В ловушке"; "За тех, кто в дрейфе!"; "Одержимый"; "Лавина" (Белое проклятье); "Большой пожар".
Это из того, что сразу вспомнил. Крепко подзабытый автор. Хотя чувак легендарный. Не один раз участвовал в экспедициях в высоких широтах (Арктика и Антарктика), был в научно-исследовательской экспедиции на МРС, организованной с целью снизить количество жертв оледенения (повесть "Одержимый"). Был женат на племяннице Глеба Травина (кто в теме - тот понял))))), дружил с легендарной командой советских лыжниц "Метелица". Книги читаются на одном дыхании. Если кто еще не знаком с прозой Санина - я вам белой завистью завидую))))))