Суворов как учитель в битве при Треббии
18 июня 1799 года русская армия Александра Суворова, совершая неожиданный переход через Альпы, разбивает французскую армию на реке Треббия (Северная Италия).
Битва при Треббии
На исходе XVIII столетия Треббия (правый приток По в Северной Италии) стала свидетельницей масштабного сражения: объединенное русско-австрийское войско под началом военного гения Суворова сошлось в битве с французскими силами под командованием дивизионера Этьена Макдональда. Неаполитанская армия французского генерала в полтора раза превосходила по численности коалиционные силы (36 тысяч против 22), к тому же авангард, прошедший без остановки от реки Тидоне под палящим солнцем 80 км за 36 часов, был вынужден сразу вступить в бой с неприятелем. Противник Суворова по Итальянскому походу французский генерал Моро назвал впоследствии этот тяжелейший по условиям и кратчайший по времени переход русско-австрийского войска «верхом военного искусства». Меж тем внезапность атаки сыграла суворовским богатырям на руку: несмотря на значительную растянутость на марше основных сил и малочисленность передового отряда, русским удалось оттеснить неприятеля к Треббии.
Река Треббия, современный вид
Замысел Суворова заключался в нанесении основного удара по левому флангу французов: на этом направлении генерал-фельдмаршал сосредоточил две трети русского воинства, выставив против центра и правого крыла противника союзных России австрийцев. Французские войска потерпели поражение. Но ввиду общей усталости противостоявших им русских сил и неактивным действиям австрийцев под командованием генерала Меласа французы не были окончательно разбиты. Получив к исходу дня подкрепления, неприятель сам перешел в атаку. Однако Суворов смог парировать контрудар, ставший для союзников критическим моментом продолжительного сражения. Перелом же в битве наступил только на четвертые сутки: французы дрогнули и начали общее отступление. По приказу Суворова русско-австрийские объединенные силы бросились за ними в погоню, обратив в итоге Неаполитанскую армию Макдональда в бегство. При этом основную роль в окончательной победе над врагом опять сыграли именно русские силы.
Итог битвы при Треббии был печален для французов: потери в живой силе составили около 6 тысяч человек и в два раза больше пленных и раненных. А с учетом захваченных в ходе преследования общее число угодивших в плен французов возросло до 25 тысяч! В качестве трофея русско-австрийской армии досталось большое количество провианта и снаряжения, а также четыре французских генерала. Невозвратный урон союзного войска составил менее тысячи бойцов, общее количество раненных было в три раза меньше неприятельского.
Битва при Треббии
Победа при Треббии внесла славную лепту в копилку триумфальной серии побед России в ходе Итальянского похода Суворова. Неаполитанская армия в результате сражения фактически перестала существовать, ее остатки влились в Итальянскую армию генерала Моро, а Макдональд был отозван во Францию. По утверждению героя Отечественной войны 1812 года, знаменитого «гусарского поэта» Дениса Давыдова, спустя много лет Этьен Макдональд, сделавший головокружительную военную карьеру, так отозвался о битве при Треббии: «Я был молод во время сражения при Треббии. Эта неудача могла бы иметь пагубное влияние на мою карьеру, меня спасло лишь то, что победителем моим был Суворов». Русская армия, верная союзническому долгу России как участницы второй коалиции против наполеоновской Франции, продолжила движение по Северной Италии, громя неприятеля на своем пути.
Пост взят из паблика ВКонтакте История и Право
Капитал Александра Суворова
...Он награжден Золотой медалью имени Льва Толстого. Ее присуждает Международная ассоциация Детских фондов «за выдающийся вклад в дело защиты детства». За этой формулировкой следуют небывалые слова: «За блистательный личный пример детям-инвалидам всего мира, за выдающийся пример преодоления»
...В его доме почти целую стену занимают брайлевские тома «Капитала» Маркса.
...В большой комнате висит цветной фотографический портрет, где он — в черной докторской мантии. Портрет окантован под стекло вместе с дипломом почетного международного доктора гуманитарных наук Саскуэханнского университета (штат Пенсильвания, США). Но сам почетный доктор никогда не видел и не увидит свою фотографию и американский диплом.
...В его доме часто звонит телефон — у людей очень много вопросов к нему.
...Его квартира оборудована светозвуковой сигнализацией, подключенной к электрическому звонку входной двери.
Этот человек обладает всемирной известностью — доктор психологических наук, профессор Александр Васильевич Суворов.
Новым поколениям приходится вновь рассказывать о четверых воспитанниках Загорского детского дома для слепоглухонемых детей (теперь это Сергиево-Посадский реабилитационный центр). Они поступили на психологический факультет Московского государственного университета и блестяще окончили его. Сергей Сироткин, Наталья Крылова, Юрий Лернер, Александр Суворов. Случай, впрочем, не внезапный — с ребятами работал профессор Александр Иванович Мещеряков. До него в отечественной тифлосурдопедагогике (так называется специальная педагогика сферы слепоглухонемоты) был Иван Афанасьевич Соколянский.
...Мы учились в МГУ почти в одно и то же время (я – на факультете журналистики). Четверка слепоглухих психологов была легендой. О них много рассказывали в печати, на радио, по телевидению. Тогда не довелось с ними познакомиться, но отличала каждого, следила за их успехами, собирала публикации.
С Суворовым мы впервые увиделись в Москве, в Детском ордене милосердия. Он пришел вместе со своим секретарем-тифлосурдопереводчиком, чтобы договориться о поездке в наш лагерь. Через несколько дней поезд уже вез детей и вожатых в теплый крымский город.
В наше купе постучали, и вошел Суворов с переводчиком Володей:
— Можно? Вот мы и к вам добрались! А я тут все вагоны, в которых едут наши дети, обхожу.
К клетчатой рубашке Суворова были прикреплены шнурки с двумя пластмассовыми свистками. Позже я узнала, что это — его придумка. Свистком можно обратить внимание окружающих на то, что рядом — слепоглухой человек.
Наше купе было действительно всего лишь одним из многих, куда зашел по дороге в лагерь Саша. Он поставил перед собой задачу: заранее узнать всех детей и взрослых, чтобы лучше спланировать свою работу. Помню, мы ехали тогда вместе с двумя молодыми театральными режиссерами — они должны были поставить в конце смены общелагерный праздник. Суворов немедленно попросил, чтобы ему изложили замысел праздника, а затем обстоятельно стал объяснять, каковы, на его взгляд, параметры этого действа, участниками которого будут здоровые дети и дети-инвалиды с самыми разными заболеваниями:
— Не забывайте, что у каждого свои ограничения, но при этом у каждого должна быть возможность активного участия в празднике. Пассивным зрителем, слушателем или, еще хуже, просто физическим телом, присутствующим на празднике, быть не годится. А ведь вместе с нами и слепоглухонемые ребята...
В лагерь мы приехали вечером, и я видела, как перед сном Саша Суворов с помощью переводчика несколько раз внимательно обошел коридоры, умывальную и туалетную комнаты — ориентировался и запоминал, чтобы наутро передвигаться без посторонней помощи.
В первый же лагерный день Суворов вышел на центральную аллею с алым пионерским галстуком на шее. Я поняла сразу: здесь нет эпатажа, этот человек верен пионерскому братству, каким он его запомнил, и раз лагерь — то как же без красного галстука? Кстати, о «Капитале» Маркса. Он уже позже, в Москве, рассказал мне, как соседи по дому (а в доме этом несколько квартир Всероссийского общества слепых) в разгар перестройки и гласности выбрасывали из своих квартир эти тома. Саша подбирал и нес к себе. В отличие от многих, он марксизм знает. Новые ярлыки были не в состоянии сбить его с толку.
...Мы сидели на лагерной скамеечке. Дактильной азбуки я еще не знала и очень боялась ее. Саша предложил простой способ: «писать» на его ладони обычными крупными буквами. Так мы и разговаривали.
— Вот ты боишься дактильной азбуки, боишься, что не научишься, — говорил мне Саша. — Но ведь в таком лагере, как наш, ее должен знать каждый ребенок... Слушай! — загорелся он. — А давай придумаем сказку! Вставим в нее дактильные буквы!
— Прямо сейчас?
— Конечно!
С сомнением я раскрыла блокнот и стала ждать. А Саша азартно начал:
— Мальчик Дениска поймал кузнечика и зажал в кулачок... Буква «А», — он сложил мои пальцы так, что стало действительно похоже на кулак. — Вот это и есть буква «А». Да не сильно сжимай! ...Зажал в кулачок так, чтобы не раздавить нечаянно, но и так, чтобы кузнечик не мог вырваться. Взбежал по ступенькам лесенки на крылечко, — он согнул указательный палец и изобразил в воздухе стремительный зигзаг. — Это буква «Б». Попробуй.
Меньше, чем через час, веселая сказка была готова. Я пошла к себе и перепечатала ее на старой пишущей машинке (ноутбуков тогда еще не было). А еще через час Саша с помощью своей сказки обучал дактильной азбуке зрячих и слышащих детей. Самые способные осваивали алфавит за полчаса (Саша засекал время.)
Теперь я еще более уверена: дактильная сказка Суворова — это выдающее явление в мировой тифлосурдопедагогике, достойное занять место в университетских учебниках.
Он умеет увлеченно и даже весело решать самые сложные проблемы. Суворов читал лекции в Российском Открытом университете. В первые же пять–десять минут, на самой первой его лекции я поняла, что слышу мысли, открытия, выводы на грани гениальности. Приведу только одно рассуждение, чтобы вы почувствовали, что за роскошь, что за интеллектуальный пир — лекции Александра Васильевича Суворова. Вот он говорит о сложностях формирования лексического запаса слепоглухорожденного ребенка. Называет некое достаточно сложное слово. И признается, что в свое время, уже будучи взрослым, в разговоре с юным воспитанником своего родного, теперь Сергиев-Посадского, детского дома постарался обойтись без этого слова — не понимает. Сказал об этом тогдашнему директору — Альвину Валентиновичу Апраушеву:
— Рано еще!
— А когда не рано? — спросил его Апраушев.
— И я всё понял, — признался в своей лекции Суворов. — Взрослый должен смело вводить в свою речь новую для ребенка лексику. А потом... помните, у Марины Цветаевой в очерке «Мать и музыка»: надо заклясть ребенка непонятными словами...
В этом крошечном фрагменте лекции — очень многое. И пример широчайшей эрудиции — зачем психолог должен знать, допустим, поэта Серебряного века... И очень бережное, внимательное отношение к ребенку. И дань уважения, благодарности человеку, так много сделавшему для него и его товарищей по несчастью, — именно в директорство Альвина Валентиновича профессор Мещеряков работал в Загорском детском доме, и оба обратили внимание на четверых умных, способных ребят. Апраушев научил каждого работать на обычной пишущей машинке.
В этом фрагменте лекции есть еще одно прекрасное суворовское качество — умение внимать мнению другого и признавать свою неправоту.
Вспоминаю одну нашу встречу.
— Это ты! — сказал Суворов, — Очень рад! — И без паузы: — Знаешь, ведь ты оказалась совершенно права, когда четыре года назад сказала мне... (он подробно припомнил наш разговор четырехлетней давности). Я был неправ.
А ведь я уже почти совсем об этом забыла! Оказывается, он помнил.
Своей жизнью этот человек, сам того не подозревая, дает нам пример того, как и на каком уровне надо жить. Между прочим, обе свои диссертации он написал и защитил в начале 90-х годов, когда так легко было потерять ориентиры — сколько граждан нашей страны искренне поверили, что всё продается и всё покупается. Всякий день в радио- и телевизионном эфире можно было услышать рассуждения какого-нибудь усталого современника о том, что нет денег, что плохо жить... Но в это же самое время человек с весьма скромным жалованьем, психолог Александр Васильевич Суворов буквально жил в читальном зале Российской Государственной библиотеки для слепых. Приезжал в сопровождении младшего брата Василия, заказывал брайлевскую литературу и садился за рабочий стол. В перерывах — еда. Когда недоставало денег на обед, брали бутерброды из дома, а чай в библиотечной столовой всегда можно получить.
Точно так же Суворов жил в компьютерном центре «Радуга» на Сретенском бульваре — освоил машину и набирал тексты. Теперь у него дома два компьютера.
— Если материалы твоего журнала набраны в редакторе «лексикон» (это было еще двадцать с лишним лет назад), — сказал он мне, — я взял бы у тебя дискеты и прочитал бы, наконец, «Время колокольчиков».
Я давно привыкла, что он сразу начинает о деле. Раз ему теперь доступен брайлевский компьютер, значит, он должен познакомиться с тем, что не имел возможность прочесть прежде. В любую поездку он готовится очень основательно: запас брайлевской и обычной бумаги, брайлевский прибор для письма (не забывает проверить его состояние). Не раз наблюдала: знакомится с новым человеком и как только понимает, что есть, что записывать, раскладывает прибор для письма и просит говорить медленно и продиктовать. Несомненно, библиотека конспектов Суворова уникальна (не только среди собрания брайлевских текстов, но и обычных).
В своих лекциях он рассказывает о том, как работал с письменным наследием Ольги Скороходовой, как находил в ее записях очень важные документы.
У Суворова — такого успешного, такого известного — бывают очень тяжелые минуты, недели, месяцы. Я знаю. Он долго учился работать, общаться с детьми. Были провалы, повергавшие его в отчаяние. Он брался за дело снова, и опять не получалось. Уйти в «чистую» науку? Но какая может быть наука о детях без детей?.. Труднейший период у него был после университета, когда не стало Мещерякова. Думал даже об уходе из жизни. Спасение нашел сам. Попросил, чтобы ему сделали табличку с надписью: «Я — слепоглухой, прошу помочь мне доехать до Загорска». Повесил табличку на шею и поехал на Ярославский вокзал.
В известном фильме Альгиса Арлаускаса «Прикосновение» есть эпизод: осень, Суворов подходит к калитке своего детского дома. Воспитательница, стоящая во дворе с маленькими слепоглухими ребятами, оглядывается: «ой, Саша к нам пришел!»
Но в фильме Арлаускаса есть и другие кадры, снятые тогда же, в этом детском доме: крупным планом лицо завуча. С яростным гневом говорит она о том, что в этих детей очень много вложено. А отдача? Они же ничего государству дать не могут... Вы посмотрите, чем они живут? Это же всё надуманное! Какой вклад они могут сделать в науку?.. Да разве может человек с такими большими аномалиями быть полноценным?!
Когда на одной встрече я пересказывала это присутствующим, Суворову синхронно переводили мой текст. Он помрачнел:
— Да. Она еще и не такое говорила...
...Одним из главных учителей его жизни был выдающийся советский философ Эвальд Васильевич Ильенков, безвременно ушедший из жизни в 1979 году. У Ильенкова есть работа под названием «Космология духа». Всю жизнь он размышлял над планетарным, космическим смыслом человеческого разума. И никто не вправе отрицать этот смысл в человеке, каким бы он ни был!
Мама Саши, Мария Тихоновна Суворова (увы, ее уже нет с нами), вспоминала:
— Ильенков ведь часто меня просил: приведите сына.
И она, не имевшая никакого-такого образования, приводила своего слепоглухого Сашу к философу. Вряд ли она хоть что-нибудь понимала в их сложных разговорах о единстве мышления и нравственности, истины и добра, но во всяком случае понимала, что это зачем-то необходимо и Ильенкову, и ее сыну, и человечеству.
В общем, от Александра Суворова не приходится ждать легковесных суждений, оценок и переоценок. Не забудем, как он собрал свой «Капитал».
...В том фильме Арлаускаса звучат Сашины стихи. О детях. Об одиночестве. О том, как невозможно смириться со слепоглухотой. А в дневнике он однажды записал: «Раньше я тяжело переживал недоступность мне живописи, спектаклей, кино. Потом меня удалось убедить, что и доступного совсем немало...»
Конечно. Ведь идея, мысль доступна человеку в любом состоянии. Получается, что нематериальные вещи весят куда больше, чем материальные. Идею-то никто не отнимет! Система ценностей не может быть куплена!
...В один из наших лагерей приехал в гости детский писатель. Вечером в зале была встреча с ним.
— Рассказывай мне подробно, — попросил Саша.
Я рассказывала ему то, чего он не в состоянии был видеть и слышать сам. И постепенно начинала понимать: что-то здесь не то... Не слишком ли неосмотрительно мы пригласили этого писателя к детям?.. А гость тем временем, обращаясь к залу, полному детей-инвалидов, задорно предложил желающим выйти на сцену и изобразить как можно более смешную гримасу... Я похолодела. Поиски Квазимодо?.. У нас были ребята, тяжело изуродованные детским церебральным параличом. Ничего не понимая, дети потянулись к сцене... Когда я сказала об этом Суворову, он резко встал и сказал:
— Всё. Я ухожу.
Того писателя мы больше никогда не приглашали. И читать его мне не хочется. Но резкая, однозначная оценка прозвучала тогда все-таки из уст именно Саши Суворова.
Бесконечная тема — нежность Суворова. Вот мама ругает его, что взял с собой в поездку много игр да еще пишущую машинку.
— Мама, конечно, ворчит, — улыбается Саша и нащупывает рукой ее лицо, гладит по голове.
Как-то вечером в лагере я заглянула в его комнату и остановилась на пороге: вожатая привела детей — они хотели рассказать ему, как прожили день. И Саша каждого выслушивал, с каждым разговаривал и весь так размяк, и похож был на доброго сказочного медведя.
В какой-то из дней я оставила свою комнату открытой и когда вернулась, обнаружила на письменном столе рядом с пишущей машинкой отпечатанный листок — это Саша, пока меня не было, заходил и написал мне стихи.
А однажды (это тоже случилось в лагере) Суворов сказал:
— Тревожно почему-то. Надо послать маме телеграмму — не случилось ли с ней что-то.
Был 12-й час ночи, мы отправились по незнакомому темному приморскому городу. Расспрашивая редких прохожих, добрались до центрального телеграфа. Возвратились уже в 3 часа ночи. Саша и наутро был невесел, на вопросы отвечал односложно. К вечеру пришла телеграмма от Марии Тихоновны, и Саша успокоился, продолжил работу с детьми.
...У него осталось то, что называется остаточным слухом. Мне трудно точно сказать, какие именно «осколки» звуков он воспринимает, но ему необходима музыка (человеческой речи он не слышит). Мы договорились пойти в консерваторию. Кто-то спросил:
— Как вы пойдете-то?
— Очень просто, — рассмеялся Саша. — Я возьму Олю за руку и доведу ее до консерватории.
Оказалось, он знал более короткую дорогу, переулками — потому что рядом находится Психологический институт Российской Академии образования, где он столько лет проработал. Но, впрочем, юмор Суворова мог быть отдельной темой, я ее только обозначила.
...Когда Саша защитил докторскую (тема — «Человечность как фактор саморазвития личности»), газеты опубликовали сообщения с сенсационными заголовками. Что-то вроде «В России появился первый слепоглухой доктор наук».
Между прочим, кажется, и в мире тоже.
А вообще же журналисты старательно писали, что Суворов — «полный тезка легендарного русского полководца Александра Васильевича Суворова». Кто-то раздобыл сведения, что «ученый стал инвалидом еще в возрасте 4-х лет». Писали, что «речь у психолога не совсем внятная» (кто бы из них поинтересовался, чего ему стоило вообще поставить и разработать потерянный голос!). И еще множество фактов, которые могли бы быть такими, а могли бы быть и другими — сути это не меняло. Мне грустно, что никто не написал гуманно, без сенсации, с чувством уважения к человеку, живущему в таком состоянии.
Одна Сашина статья, названная «Руководство по невидимости» и написанная специально для нашего журнала «Время колокольчиков», начинается так:
«Если очки не прозрачные — это не очки, а заслонка.
Если слуховой аппарат пищит, рычит и вообще издает звуки — это не слуховой аппарат, а заглушка.
Переводчика тоже не должно быть ни видно, ни слышно. Переводчику надо быть невидимым, неслышимым, чтобы сквозь него было видно и слышно окружающий мир».
А в другом тексте, по другому поводу у него так: «Все мы живые люди, всего в нас понамешано. В чем-то я могу быть похож на кого угодно, а в конце концов — только на самого себя».
Какой еще пример подает нам, сам того не подозревая, слепоглухой профессор Александр Васильевич Суворов? Да пример жизни без заслонок и заглушек, когда видно и слышно окружающий мир.
Суворов видит и слышит гораздо лучше многих видящих и слышащих. Его капитал это позволяет.
А нам уже далеко за 60 лет...
Источник:
https://rossaprimavera.ru/article/kapital-aleksandra-suvorov...
Внешняя политика Екатерины II в 1764-1774
Война с Барской конфедерацией на территории Речи Посполитой и Османской империей неразрывно связаны друг с другом. Какие территории получила Россия за эти 10 лет?
Какую роль в этом сыграли Франция, крымские татары, греческие повстанцы, украинские гайдамаки?
Под формальным предлогом защиты православных и протестантов в польских землях Екатерина и Фридрих II заключили соглашение (1764). В 1765 на польско-литовский престол от партии Чарторыйских попал оратор и политик Станислав Понятовский, давний знакомый Екатерины. Однако, он не оправдал ее надежд. Росло общественное напряжение
Варшавский договор (1768) стал итогом работы посла Репнина в сейме: документ подтверждал господство римско-католической веры в Речи Посполитой, а также уравнивал в гражданских правах с католиками православных и протестантов.
Краковский епископ Солтык Каетан и католическая шляхта для защиты интересов страны создали Барскую конфедерацию (Konfederacja barska).
Запорожский атаман Максим Железняк, распустив слух, что у него имеется указ российской императрицы, поднял гайдамаков на восстание против религиозного гнёта. В июне того же года случилась Уманская резня: посланный против гайдамаков отряд, Франциска Потоцкого, перешел на сторону восставших и город остался без защиты. После штурма многие поляки, католики, униаты и иудеи были убиты.
Разгул восстания испугал как Россию, так и лояльных королю поляков. Отрядом имперских карабинеров и донских казаков под командованием поручика полка Кологривова захватил Железняка и Гонту. Запорожцев и крестьян с Левобережья (как российских подданных) судила киевская губернская канцелярия. Со стороны Польши суд осуществлял королевский региментарий.
Конфедераты и Франция намеревались принудить Османскую империю к войне с Россией. Турция же видела возможность контроля Волыни и Подолья, которым владела во времена Батория.
Хотя гайдамаки получили наказание, их нападения на Балту и Дубоссары (Одесская обл. и Молдавия) турки посчитали поводом к конфликту. 10 ноября 1768 был объявлен сбор турецкой армии для похода. Султан утвердил крымским ханом Кырыма Герая.
Орловы планировали масштабную операцию в Средиземном море, а дипломаты в Англии должны были способствовать анти-французскому союзу. 29 июля 1769 первая эскадра вышла в Эгейское море. На Кубани и Северном Кавказе шла дипломатическая и военная работа. Тотлебен прибыл в Грузию для совместных действий с царем Ираклием II.
Боевые действия начались в январе 1769-го. Голицын выступил из Киева в Молдавию и с нескольких попыток попытался занять Хотин (Черновицкой области). Российские силы пытались не допустить форсирование турками Днестра. В ноябре-декабре силы под общим командованием Румянцева заняли Валахию и Бухарест. В районе Азова и Таганрога было остановлено наступление крымцев.
15 января 1769 года 70-тысячная крымско-татарская сила двинулась на Новую Сербию (Елисаветградскую провинцию). Керим-Гирей подошёл к Елисаветграду, но был встречен артиллерийским огнём. Хан не решился штурмовать хорошо защищённый город, а распустил орду на мелкие отряды для грабежа и захвата пленников.
В 1771-м Россией были заняты Перекоп, Керчь, Балаклава и Тамань.
В начале 1770-го вспыхнуло греческое восстание (Пелопоннес, Эпир, Фессалия, Македония, Крит). В целом оно не имело успеха.
Русская эскадра опасно приблизилась к Турции. Если Хиосское морской сражение фактически закончилось ничьей, то Чесменское сражение вылилось в уничтожение турецкого флота [Алексей Орлов, Спиридов, Иван Ганнибал, а также Джон Эльфинстон].
За этим последовала блокада Дарданелл.
Айвазовский. Хиосское сражение
Война с барской конфедерацией длилась до 1772-го.
в мае 1771 в битве при Ландскроной у Кракова сошлись Александр Суворов и французский эмиссар Шарль Дюмурье. Силы каждой из сторон оцениваются в 3500 чел
Польский художник Артур Гротгер, вторая половина 19-го века
В сентябрьском сражении при Столовичах (ныне - Брестская обл.) столкнулись силы Огинского и Суворова. Суворов одержал крупную победу. Это фактически конец оппозиционного движения в Речи Посполитой.
Сражение продолжалось от 3-х до 4-х часов, и вся Литва успокоилась.
19 февраля 1772 года в Вене была подписана конвенция о разделе Речи Посполитой Россией, Пруссий и Австрией.
В соответствии с этим документом Россия в сентябре получила часть Прибалтики (Ливония, Задвинское герцогство), и Беларуси до Двины, Друти и Днепра, включая районы Витебска, Полоцка и Мстиславля. Под власть российской короны перешли территории площадью 92 тыс. км² с населением 1 млн 300 тыс. человек.
В 1773-1774 Суворов со вместо с Каменским разбил турецкие войска при Козлуджи (ныне — Суворово, Болгария) и Туртукае. Путь на Дунайском направлении был свободен.
В январе 1774 султан Мустафа III умер, на престол взошёл его брат Абдул-Хамид. В июле того же года в лагере при деревне Кючук-Кайнарджи (Болгария) был подписан мирный договор.
России официально передавались Керчь и Еникале, Азов и Кинбурн. Был закреплен выход к Азовскому и Черному морю, право прохода через Босфор. Крым отторгался от Османской империи, объявлялся протекторат над ногайцами, Кабардой и степью между Днепром и Бугом. Ослаблялся контроль турков над Грузией.
Княжества Валахия и Молдавия получали автономию.
Фактически, в 1769 случился последний набег крымских татар на территорию современной Украины. На побережье основываются Херсон (1778) и Одесса (1794), Севастополь (1783).
Суворов
- Не бывать моему сыну церковником! – генерал-аншеф так хватил ладонью о столешницу, что подскочив, звякнули приборы. – Все мужчины в роду Суворовых за матушку-Россию кровь проливали, и мой Александр других не хуже.
Его старинный приятель и верный собутыльник Абрам Петрович Ганнибал, успокаивающе положил руку на плечо товарища.
- Полно, Василий Иванович, - прогудел он, улыбаясь толстыми губами. - Глядишь, Александр и на церковном поприще свои виктории одержит. Фамилию не посрамит.
- Не понимаешь, о чём говорю, арапская твоя душа, - с надрывом пропел генерал-аншеф. - Не вера его в храм манит, а леность. Запрётся в светёлке, запалит свечечек и дремлет с Библией. Змеёныш! Мы-то с тобой в его годы, а? С саблей, да с деревянным мушкетом играли. Дрались, по деревьям лазили, с обрыва в реку прыгали. За книгу только под розгами и брались.
- Что тут поделаешь? - вздохнул Ганнибал. - Природа человеческая субстанция зело сложная.
- Ну, тебя к чёрту, Абрамка, - Василий Иванович взял со стола трубку, прикурил от свечи. – Пороть его каждый день стану. Ежели вера в нём столь крепка, то стерпит.
На следующий день, перед отъездом, Абрам Петрович зашёл попрощаться к маленькому Александру. Тот, души не чаявший в отцовском друге, повис у арапа на шее.
- Дядя, Ганнибал, - зачастил мальчик, блестя заплаканными глазами. - Заступись за меня перед батюшкой. Не хочу на военную службу. Слаб я.
- Вот, беда, - рассмеялся тот, свернув белыми, как жемчужины зубами. - Было бы над чем слёзы лить! Дядька Абрам вмиг научит, как сей напасти избежать! Слушай меня внимательно. Батюшка твой крут, а ты будь хитрей. Потому, с завтрашнего дня каждое утро делай во дворе гимнастические упражнения. Снег ли, дождь ли – всё нипочём. А, как закончишь, выливай на себя ведро колодезной воды.
- Зачем это? - задрожал маленький Суворов.
- Как зачем? - округлил глаза Ганнибал. – Начнёшь болеть, да хворать так, что батюшка и думать о службе забудет.
- Боязно, - глаза Александра наполнились слезами.
- По-другому, никак, - притворно вздохнул Абрам Петрович. – Главное, помни, что дядька Ганнибал дурного не посоветует.
Рассказ о том как рядовой Новиков спас генералиссимуса Суворова.
Не перестаю удивляться - каким человеком был Суворов.
"Пуля - дура, штык - молодец"
1 октября 1912 года, вдень 125-й годовщины победы русской армии на Кинбурнской косе, во всех полках русской армии был зачитан необычный приказ. В нем было сказано: «Увековечить имя гренадера Степана Новикова, зачислив его в списки первой роты 15-го пехотного Шлиссельбургского генерал-фельдмаршала князя Аникиты Репнина полка». Он стал последним чьё имя, в императорской армии, был увековечено таким образом. Кем же был гренадер Степан Новиков и за что он удостоился такой чести?
В конце сентября 1787 г. турецкая армия решила захватить и уничтожить русскую крепость Кинбурн, прикрывавшую главную базу русского флота, город Херсон. Для этой цели был подготовлен мощный десант — около 6 тысяч человек, которых поддерживали огнем 3 линкора, 4 фрегата, 4 бомбардирских судна и 14 канонерских лодок. Командующий русскими силами Суворов А.В. мог противопоставить этому только 1500 пехотинцев в самой крепости (резерв — 2500 пехотинцев и кавалеристов — находился в 30 верстах) и около 300 крепостных орудий.
Высадка турецкого десанта началась в 9 часов утра 1 октября после двухдневной артподготовки. К полудню турки закрепились на берегу, отрыли ложементы (небольшие окопы) и подошли к Кинбурну на двести шагов. Тут-то они и испытали на себе силу штыкового удара русских войск — Орловского, Шлиссельбургского и Козловского полков под общим руководством генерал-майора Река.
Завязался жестокий бой, в ходе которого русские взяли 10 вражеских ложементов из 15. Турки отчаянно оборонялись, их корабли также вели меткий огонь по наступавшим. Генерал Рек был тяжело ранен в ногу, погибли и были тяжело ранены несколько офицеров. Несколько ложементов турки сумели отбить назад, атакующие дрогнули… Видя сложность момента, сам Суворов со шпагой в руках вступил в бой в первых рядах своей армии.
О дальнейшем красноречиво сказано в реляции, которую Суворов А.В. направил 7 октября 1787 г. на имя светлейшего князя Потемкина-Таврического Г.А.: «Позвольте, светлейший князь, донесть, что и в низшем звании бывает герой. Неприятельское корабельное войско, какого я лутче у них не видал, преследовало наших с полным духом; я бился в передних рядах. Шлиссельбургского полку гренадер Степан Новиков, на которого уже сабля взнесена была в близости моей, обратился на своего противника, умертвил его штыком, другого, за ним следующего – застрелил, бросясь на третьего, — они побежали назад.
Следуя храброму примеру Новикова, часть наших погналась за неприятелем на штыках, особливо военными увещеваниями остановил задние ряды сержант Рыловников, который потом убит. Наш фронт баталии паки справился; мы вступили в сражение и выгнали неприятеля из нескольких ложементов. Сие было около 6 часов пополудни».
Сохранилось и еще одно описание подвига С. Новикова Суворовым А.В. — в более позднем частном письме: «Пальба с обеих сторон была смешана с холодным ружьем. Я велел ударить двум легкоконным эскадронам: турки бросились на саблях, оные сломили и нас всех опрокинули, отобрали от нас свои ложементы назад. Я остался в передних рядах. Лошадь моя уведена; я начал уставать; два варвара на збойных лошадях — прямо на меня. Сколоты казаками; ни единого человека при себе не имел; мушкетер Ярославского полку, Новиков, возле меня теряет свою голову, я ему вскричал; он пропорол турчина штыком, его товарища — застрелил, бросился один на тридцать человек. Все побежали, и наши исправились, вступили и паки в бой».
Здесь память уже подвела полководца — Новиков назван мушкетером Ярославского полка, который в Кинбурнском сражении не участвовал. Зато присутствует интересная подробность — «…Новиков, возле меня теряет свою голову, я ему вскричал…» Вероятно, в разгаре ближнего боя Новиков не заметил опасности, и Суворов предупредил его о ней. Таким образом, получается «двойное спасение» — сначала полководец спас жизнь рядового, а потом наоборот…
Тяжелое для обеих сторон Кинбурнское сражение завершилось убедительной победой русских. Турки потеряли около 4 тысяч бойцов, большую часть своего десанта. Русские потери составили 2 офицера убитыми и 17 ранеными, нижних чинов — 136 убитыми и 283 ранеными. Суворов А.В. (который в ходе боя получил два ранения) был награжден орденом Святого Андрея Первозванного — высшим орденом Российской империи.
Что же касается Степана Новикова, то за свой подвиг рядовой гренадер получил поистине уникальную награду. Дело в том, что к тому времени в русской армии установилась традиция вручать наградные медали всем без исключения участникам того или иного сражения. Однако именно для Кинбурна эта традиция была изменена — по приказу Екатерины II монетный двор отчеканил всего-навсего 20 серебряных медалей, которые было приказано вручить лучшим из лучших.
На аверсе этой медали была изображена сама императрица, на реверсе — надпись «Кинбурнъ. 1 октября 1787». Первым такую награду получил именно С. Новиков. Затем такую медаль получили еще трое его однополчан-шлиссельбуржцев: капрал Михаил Борисов, гренадеры Сидор Логинов и Иван Белой. Носилась эта награда на груди на георгиевской ленте.
Финский Вепс. Стихи и женщинах и хитрый план Суворова.
Финский Вепс Алексей Анатольевич делится литературным опытом и рассказывает об истории России.