Дмитрий Рогозин отказался поддерживать ученых по проекту «Спектр-РГ»
Дмитрий Рогозин не намерен поддерживать ученых, работающих по программе космической обсерватории «Спектр-Рентген-Гамма». Это, как и поддержка сайта миссии, для Роскосмоса — непрофильная деятельность. Как печалятся российские астрономы и почему для Роскосмоса производство санок важнее поддержки ученых, рассуждает редактор отдела «Наука» «Газеты.Ru».
12 июня 2017 года один из самых цитируемых астрономов в мире Рашид Сюняев, выступая в Кремле на церемонии вручения Государственной премии, мало кого оставил равнодушным. Эмоционально рассказывая о черных дырах и тайнах космоса, он заставил улыбаться буквально всех собравшихся – гостей, политиков и вручившего ему награду президента Владимира Путина.
«Через год Россия планирует запустить громадную обсерваторию «Спектр-РГ». И цель этой обсерватории – создать детальную карту всей Вселенной. Нанести на нее миллионы источников», — говорил академик, показывая руками ширину запускаемого телескопа.
Он хотел обратить внимание руководства страны на важность поддержки астрономии, и главное – на предстоящий пуск уникальной космической обсерватории «Спектр-Рентген-Гамма», важнейший для России за последние годы.
Этого запуска, который несколько лет постоянно откладывался, ждало все мировое астрономическое сообщество.
Обсерватория состоит из двух рентгеновских телескопов: ART-XC (Россия) и eROSITA (Германия), работающих по принципу оптики косого падения. Это крупнейший совместный проект России и Германии в области астрофизики, нацеленный на решение фундаментальных вопросов космологии: природы темной энергии и темной материи, возникновения и роста сверхмассивных черных дыр, а также поиск объектов неизвестной природы.
Хоть и не через год, но запуск долгожданной миссии все же состоялся – она отправилась в точку Лангранжа L2 летом 2019 года, и на фоне многолетнего затишья в российском научном космосе ее старт действительно стал событием мирового масштаба. Ведь последний раз страна запускала нечто подобное в 2011 году – весьма успешный проект «Радиоастрон».
Однако запущенная в космос и пока только радующая ученых обсерватория оказалась уникальной еще по одной причине. Пожалуй, впервые космическая держава отправила в космос дорогостоящий инструмент (около 5 млрд руб.) и использует его не с максимальной эффективностью, по сути, экономя на копейках.
Трудно представить себе, чтобы, например в NASA, добровольно отказались от части открытий космического телескопа Hubble из-за отсутствия денег на обработку данных или из-за отсутствия студентов, делающих это бесплатно.
Запуск любой научной миссии в космос, будь то марсоход или обсерватория — это не только постройка и испытание самого аппарата, подготовка ракеты и старта. Это выделение средств на наземное сопровождение миссии, на привлечение людей для обработки полученных данных, которые должны работать только по этому проекту, а не по остаточному принципу, отвлекаясь от других задач.
Для космических обсерваторий зачастую необходимо и широкое участие наземных инструментов, которые позволяют изучать вновь открытые объекты в других диапазонах.
Все это стоит немалых денег, которые возвращаются в виде открытий и научных публикаций, в итоге поднимающих престиж страны: кто открыл – тому и слава.
В случае с СРГ наземная поддержка особенно важна: обсерватория заточена на массовое открытие новых рентгеновских источников, а изучить новый источник – значит, в первую очередь, получить его спектр оптическим наземным телескопом, чтобы «застолбить» открытие.
Как с наземной поддержкой СРГ обстоит дело в России, прекрасно проиллюстрировали разговоры ученых на недавней конференции «Астрофизика высоких энергий сегодня и завтра» в Институте космических исследований (ИКИ РАН), где гвоздем программы как раз и были первые результаты миссии.
К примеру, самый крупный (6 м) российский телескоп БТА имеет средние по мировым меркам возможности большого телескопа, однако без специально изготовленных спектрометров он не может работать с огромным количеством объектов, которые будет открывать СРГ. «Чтобы хоть как-то удовлетворить аппетиты СРГ, нужно разрабатывать и специальную программу поддержки оптических наблюдений и ключевую программу наблюдений на 6-метровом телескопе. Чтобы эта работа стала систематической, а не эпизодической», — с горечью отметил завлабораторией спектроскопии и фотометрии внегалактических объектов Специальной астрофизической обсерватории РАН (САО РАН) Сергей Додонов.
Специалисты САО РАН уже давно готовы сделать мультиобъектный спектрограф для 1,5-метрового российско-турецкого телескопа РТТ-150, позволяющего снимать спектры свыше ста объектов одновременно. Это позволило бы получить спектры 70% объектов из обзора СРГ, однако на изготовление прибора нужны деньги и не меньше двух лет – говорят в САО.
«Мой опыт показывает, что и в САО РАН, и в других местах у нас в стране, если говорят, что сделают спектрометр за два года, сделают через пять. Хотя бы потому, что еще год будут выбивать эти деньги, а у людей, которые это будут делать, есть и другая работа», — уверен академик Сюняев, научный руководитель миссии.
«Существующих возможностей только САО РАН явно недостаточно для оперативного анализа гигантского объема данных, который начал поступать от миссии СРГ… Если уж не строить новые телескопы, то давайте дооснащать имеющиеся новым эффективным инструментарием. И о кадрах тоже забывать не надо», — сказал «Газете.Ru» директор САО РАН Валерий Власюк.
На той же конференции ученые признались, что спектральные наблюдения по программе СРГ на другом российском телескопе в Саянах ведутся только тогда, когда туда приезжает аспирант из Москвы.
Не готовы работать про программе СРГ и радиотелескопы, чья поддержка сильно помогла бы миссии СРГ.
Не в лучшем состоянии находится Крымский радиотелескоп РТ-22. «Состояние РТ-22 не то, чтобы критично, но оно вызывает тревогу. Предельные потоки, которые нужны, труднодостижимы, часто возникают остановки по техническим причинам, которые вообще не объясняют заявителям», — заявил Власюк.
Обработка данных СРГ – колоссальная ежедневная работа огромного количества людей. Работа с этими данными не менее важна, чем сами наблюдения, без нее эти данные просто пропадут, уверены ученые.
«От Роскосмоса мы не получили ни копейки денег на те научные группы, которые обрабатывают результаты наблюдений СРГ.
Раньше на американском рентгеновском телескопе Chandra было так – обработал астроном миллион секунд наблюдательного времени — его университет получил от NASA доллар за секунду наблюдений. На то, чтобы эти данные были наилучшим способом обработаны, на все это нужны современные компьютеры, привлечение студентов и так далее», — рассказал «Газете.Ru» один из участников миссии СРГ.
Как у них
«В Германии ситуация совершенно иная. Общество Макса Планка (германский аналог Академии наук) очень богато. Задолго до запуска телескопа немцы поставили в Чили два телескопа, они специально будут поддерживать eROSITA», — пояснил источник.
Пикантности ситуации добавляет тот факт, что немцы получат лишь половину неба, которое покроет их телескоп eROSITA – восточная часть достанется российским ученым в счет запуска немецкого телескопа на российской ракете.
«Несмотря на то, что проект СРГ идет очень давно, практически никакой подготовки к оптической поддержке у нас в стране не было, особенно, если сравнить с тем, что делается для поддержки с немецкой стороны», — отметил Додонов. А сравнить тут действительно есть, с чем.
«Для нашей части данных eROSITA (западное полушарие) мы создали множество коллабораций, от оптических до радиоволн. Среди них SDSS (США), DES (США), SPT (США), 4MOST (США), JPAS (Испания, Бразилия), SUBARU HSC (Япония), AAL (Австралия), EUCLID (ЕКА). Общее число участвующих ученых – 150 в Германии, плюс 50 по миру. Мы делимся с этими партнерами научными результатами, но обмена деньгами нет, — пояснил «Газете.Ru» Петер Предель, научный руководитель проекта eRosita. – Конечно, эта работа требует денег для ученых, которые этим занимаются. Не знаю, как в России, но в Германии большинство ученых получают грантовые деньги («soft money») по временным контрактам.
Эти деньги приходят по запросу от различных источников в Германии и ЕС. Оценить вклад моих коллег в этих коллаборациях сложно, но я бы оценил это в эквивалент 5-8 полных ставок. Мы уверены, что все эти коллаборации нужны для правильного использования данных по половине неба.
Надеюсь, что такие же работы планируются или реализуются с российской стороны, чтобы гарантировать, что другая часть неба будет эффективно обработана.
Ведь мы создавали eROSITA для всего неба!».
Поддержка словом
Фактически абстрагировавшись от поддержки ученых, работающих по программе СРГ, Роскосмос не забывает пиариться на успехе миссии.
С момента запуска обсерватории пресс-служба госкорпорации выпустила три десятка релизов, посвященных ее работе и первым результатам.
20 декабря глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин провел пресс-конференцию по первым результатам работы обсерватории, где корреспондент «Газеты.Ru» попросил его прокомментировать ситуацию.
«Роскосмос не отвечает за астрономические обсерватории наземного базирования, за это отвечают институты РАН. Мы никогда этим не занимались», — ответил он. А присутствовавший на встрече глава РАН Александр Сергеев прямо предложил отдать часть наземных наблюдений иностранным ученым, то есть фактически потеряв право «первой ночи» на источники, уже оплаченные российскими налогоплательщиками.
«Да, хорошо бы смотреть на объекты в нескольких диапазонах длин волн. Почему оптическую или ультрафиолетовую информацию, которая нам нужна, обязательно надо получать с помощью наших приборов? Есть же международное сотрудничество, ведь все это очень дорого», — сказал Сергеев.
Ответ на этот вопрос дал академик Сюняев, для которого запуск СРГ стал главной целью последних нескольких лет работы. «Да, к этой работе мы можем подключать любые иностранные наземные обсерватории, но в этом ли заинтересовано наше правительство? Для нас было очень важно, чтобы мы получали наземную поддержку именно от российских наземных обсерваторий, чтобы там была жизнь, чтобы молодые люди видели важные задачи, открывали новые квазары», — считает он.
Обработка данных СРГ именно российскими учеными даст возможность им публиковать статьи в высокорейтинговых научных журналах – кстати, именно этого требует выполнение нацпроекта «Наука» и по этому критерию сегодня оцениваются институты РАН и вузы.
«К нам же с радостью прибегут иностранцы, ведь них уже есть готовые инструменты! Десять квазаров с высоким красным смещением – это статья в очень приличном журнале. А у нас таких квазаров — тысячи. Но если измерять красные смещения будут иностранцы, то российские ученые будут лишь соавторами этих публикаций», — добавил Сюняев.
На той же пресс-конференции Рогозину был задан вопрос о планах популяризации достижений СРГ, ведь у того же телескопа Hubble да и всех миссий NASA и ЕКА есть свои сайты, а на их поддержание и популяризацию выделяются специальные ставки и деньги.
В ответ президент РАН рассказал о конференциях в ИКИ с привлечением молодежи и о базовых школах РАН, а Рогозин сказал, что к популяризации надо привлекать университеты и студенчество.
Сегодня российский сайт миссии СРГ, не получая ни копейки средств на это от Роскосмоса, на общественных началах поддерживают сотрудники ИКИ РАН.
«В Роскосмосе нас не поддерживают, называют это непрофильной деятельностью»,— отметил источник в институте.
Дмитрий Рогозин не раз говорил, что сравнивать Роскосмос с тем же NASA не корректно: бюджет американского агентства в 20 раз превышает бюджет российского, а зарплата самого Рогозина выше зарплаты его американского коллеги, потому что Роскосмос, помимо прочего, занимается баллистическими ракетами.
Для Роскосмоса, предприятия которого помимо ракет производят трамваи, детские санки, пивоварни, автобусные остановки, протезы и кухонные комбайны, поддержка российских ученых и популяризация космоса оказалась непрофильной деятельностью. Обсерватория проработает на орбите 5 лет, и время для исправления ситуации еще есть, вопрос — найдет ли деньги Роскосмос, Минобрнауки или, что менее вероятно, сама РАН.
По подсчетам ученых, постройка одного мультиобъектного спектрометра для телескопа БТА, необходимого для работы по программе СРГ, обойдется в 10 млн рублей. Примерно столько обычно тратит Роскосмос на полет Дмитрия Рогозина на космодром Восточный, арендуя для него свой же ведомственный самолет.
При этом деньги для таких полетов находятся без проблем и сразу.
Кстати, недавно в Роскосмосе заявили, что намерены заняться извозом на купленных за бюджетные деньги для космонавтов самолетах Ту-204, очевидно, признав это наряду с производством санок своей профильной деятельностью.
