США

Досадное происшествие с Джо Байденом, трижды споткнувшимся на ступеньках трапа Air Force-1, удивительным образом совпало со скандалом вокруг его ответа журналисту ABC News Стефанопулосу, из которого мир узнал, что американский президент считает своего российского коллегу киллером. В сети, естественно, тут же появились ролики с Владимиром Путиным, стреляющим в поднимающегося в самолет Байдена из снайперской винтовки. Бдительный Фейсбук принялся эти ролики блокировать, а размещавших их блогеров — банить “за разжигание вражды и призывы к насилию”. Впрочем, учитывая, что в американском сегменте интернета не менее широкое распространение получили мемы с Трампом, прицельно посылающим мячик для гольфа в затылок Байдену, цукерберговским цензорам сейчас приходится непросто: всех, как известно, не перебреешь.

Верные идеалам демократии американские СМИ изо всех сил делают вид, что ничего страшного не произошло. Большинство левых медиа инцидент на трапе вообще проигнорировали. CNN и ABC News кратко процитировали официальное заявление Белого дома о том, что Джо Байден “в полном порядке” и что причиной всему стал сильный ветер. Робкие попытки хайпануть на горячей теме резко пресекаются либеральной цензурой: когда фотожурналист New York Times Даг Миллс выложил у себя в Твиттере фото президента на трапе с подписью “POTUS спотыкается, поднимаясь по ступеням Air Force One”, на него обрушились сотни гневных сторонников Байдена. “Что за чёрт, @nytimes, что за чёрт? Это ваш косяк!” — написал ему один из критиков, играя словами (the stumble — это и спотыкание, и ошибка).

Однако во всём мире тройной кульбит президента США вызвал живой интерес, на что обратила внимание консервативная британская Daily Mail.

Это неудивительно — споткнуться, конечно же, может каждый, но проблема в том, что Байден далеко не “каждый”. Он — президент сильнейшей в мире державы, обладающей вторым по величине ядерным арсеналом. В некотором смысле от его адекватности зависит жизнь каждого из нас и даже судьба всей человеческой цивилизации. А ведь Джо Байден не только спотыкается на трапе президентского самолета. Он ещё не может выступать без телесуфлера — это общеизвестно, поэтому приглашение на дебаты в прямом эфире, последовавшее от Владимира Путина, было безошибочно расшифровано как троллинг и утончённое издевательство (см. экспрессивный комментарий Дональда Трамп-младшего). Байден путает имена, даты и события, и уже не первый раз называет Камалу Харрис президентом США. А в минувшую пятницу в Атланте, по пути куда и случился злополучный инцидент на трапе, он с пугающей откровенностью заявил, что хочет уступить (слово, пока всего лишь слово) “своему вице-президенту, которая умнее меня”.

То, что Джо Робинетт Байден, 78 лет, не “в полном порядке”, было очевидно ещё до президентских выборов. Однако тогда вся пропагандистская машина демократов работала на то, чтобы убедить избирателей в исключительном здоровье престарелого сенатора от Делавэра. В декабре 2019 года лечащий врач Байдена из Университета Джорджа Вашингтона, Кевин О’Коннор, опубликовал отчёт, в котором Байден был назван “энергичным” и вполне здоровым.

По словам О’Коннора, Байден не употребляет табак и алкоголь и 5 дней в неделю занимается спортом. Конечно, у него есть некоторые проблемы со здоровьем, но они не носят критического характера. Он принимает антикоагулянты, лекарства от кислотного рефлюкса, от повышенного холестерина и сезонной аллергии. О’Коннор отметил, что Байден счастливо избежал последствий аневризмы, перенесённой в 1988 году, и удачно перенёс несколько процедур по удалению доброкачественных кожных образований и доброкачественного полипа толстой кишки (из других источников известно, что в 2003 году Байдену удалили желчный пузырь, что в отчёте О’Коннора почему-то не отмечено).

Байден — здоровый, энергичный 77-летний мужчина, который годен для успешного выполнения президентских обязанностей, включая пост главы государства и главнокомандующего, — делал вывод лечащий врач Байдена.

Однако в заключении О’Коннора не было сказано ни слова о психическом или неврологическом здоровье пациента, а также о его когнитивных способностях. И это вряд ли случайно, поскольку история жизни нынешнего президента США даёт серьёзные основания сомневаться в его соответствии медицинской норме.

В детстве Байден страдал сильным заиканием. За это его дразнили в школе — одним из его прозвищ в те годы было Bye-Bye, поскольку за один раз выговорить свою фамилию он не мог. Впоследствии он научился справляться с этой проблемой, подобно Цицерону, держа во рту камешки и заучивая абзацы из учебника наизусть вместо того, чтобы читать их вслух в классе. Отдавая должное упорству юноши из американской глубинки, стоит заметить, что в семье Байденов заикание было наследственным — от него страдал дядя Джо, Эдвард Финнеганн, имевший домашнее прозвище “Бу-Бу”.

От военной службы (и от призыва во Вьетнам) Байден был освобождён медицинской комиссией по причине астмы. Куда подевалась астма позже — не вполне понятно; возможно, чудесным образом прошла после окончания Вьетнамской войны, также, как и рассосались протрузии в костях стопы молодого Дональда Трампа. Когда Байдена спрашивали, почему он не участвовал в протестах против войны во Вьетнаме, он отвечал: “Я баллотировался на пост (сенатора), был избран в Сенат Соединённых Штатов в 29 лет, и был одним из тех, чей голос помог остановить войну”. Это, в общем, правда: в 1972 году молодой адвокат из Делавэра, чьим самым успешным делом была защита рыбака, укравшего у фермера корову голштинской породы, неожиданно победил на выборах опытного республиканца Кейла Боггса. Кампания, которую он вёл, получила название “крестового похода детей”, поскольку в ней участвовали тысячи молодых добровольцев — жена Джо, Нейлия, работала учительницей в школе, и её ученики шесть недель подряд вставали ни свет ни заря — в том числе и по выходным — чтобы разносить по округе газеты и рекламные материалы Байдена. Когда Байден опередил Боггса на 3,5 тысячи голосов, в штате ликовала вся молодёжь. Но вслед за большой радостью в семью Байденов пришла и большая беда. Всего через несколько недель после того, как Джо принёс присягу сенатора США, в семейный универсал, на котором Нейлия и трое их детей ехали за рождественской ёлкой, врезался грузовик с кукурузными початками. Нейлия и годовалая Наоми — любимая дочь Байдена — погибли на месте. Сыновья — Бо и Хантер — были госпитализированы с серьёзными травмами.

Можно только догадываться, как перенёс молодой Байден эту трагедию — увы, не последнюю в его семейной жизни. В 2015 году умер от опухоли мозга его старший сын Бо. А в анамнезе его младшего сына, Хантера — алкоголизм, наркомания и, насколько можно судить по прорывающемуся сквозь пласты либеральной цензуры компромату, педофилия.

Впрочем, к самому Джо Байдену эти грехи отношения не имеют — президент США действительно не пьёт и не курит (как и его предшественник Трамп). Другое дело — проблемы с сосудами головного мозга, которые, возможно, усугубились после пережитого потрясения. В феврале 1988 года 46-летний сенатор Байден, некоторое время страдавший от сильных головных болей, перенёс операцию по поводу аневризмы головного мозга (патологическое местное расширение просвета артерии головного мозга, которое при отсутствии лечения может привести к инсульту). Операция была серьёзной: Байден был так близок к смерти, что католический священник начал подготовку к совершению таинства последнего обряда. Спустя три месяца хирурги удалили вторую аневризму, прежде чем она лопнула. После операции Байден взял семимесячный отпуск по состоянию здоровья. Описывая операцию, он однажды сказал: “Им буквально пришлось отрубить мне макушку”.

Вторая жена Байдена, Джилл, рассказывала в своей автобиографии “Куда проникает свет”, что в то время она боялась: её муж никогда не будет прежним.

Наш врач сказал нам, что вероятность того, что Джо не переживёт операцию, составляет 50 на 50”, — вспоминала она. “Он сказал также, что было бы даже более вероятно, что если Джо выживет, у него будет необратимое повреждение мозга. И если какая-либо часть его мозга пострадает, это будет область, которая управляет речью.

(Речью в мозгу управляет т.н. центр Брока — тот самый участок коры, повреждение или недостаток кровоснабжения которого ответственны за заикание. То, что Байден не стал снова заикаться после операции, говорит о том, что опасения доктора не оправдались).

Как заверяла перед выборами доктор Кэмерон Макдугалл из госпиталя Джона Хопкинса, “эта часть истории болезни Байдена не имеет особого значения при прогнозировании его здоровья”. По её словам, у любого человека может быть аневризма, и есть лишь небольшой шанс — от 10 до 20% — что после “хорошего лечения” она повторится. Но несмотря на заверения врачей, последствия всё-таки были: тромбоз вен и тромбоэмболия лёгочной артерии.

Несмотря на уверения врачей, проблемы с сосудами продолжают преследовать Байдена: в сентябре 2019 года американские телезрители своими глазами видели налитый кровью глаз кандидата в президенты, выступавшего с речью по проблемам климатических изменений. Тогда у Байдена произошёл разрыв нескольких сосудов в левом глазу.

На этом фоне уже не так удивительно смотрятся постоянные “ошибки” и “оплошности” президента, которые чаще всего выражаются в неспособности вспомнить даты, места и людей. Даже очень лояльные к нему журналисты признают, что за Байденом давно закрепилась репутация “машины для оплошностей” — “gaffe maсhine”. Да он и сам это признавал (а во время предвыборной кампании даже бравировал: “Я — машина для оплошностей, но, боже мой, какая это замечательная вещь по сравнению с парнем, который не может сказать правду”).

Среди многочисленных “оплошностей” Байдена — рассказ о том, как его чуть не застрелили в Ираке, как его арестовывали в ЮАР эпохи апартеида за попытку навестить Нельсона Манделу (всё это неправда) и — самая известная история о том, как он в своём офисе вице-президента принимал выживших в “шутинге” в школе Паркленда, штат Флорида. Дело в том, что расстрел в Паркленде произошёл в 2018 году, когда вице-президентом уже почти два года был Майк Пенс.

Конечно, Байдену 78 лет. И то, что с ним происходит, не смешно, а грустно — потому что подобное может случиться со многими пожилыми людьми. Но если раньше, когда Байден был сенатором, все эти “забавные чудачества”, по большому счёту, мало кого волновали, то теперь от осознания факта, что ядерный чемоданчик находится в руках старика, путающего реальность и вымысел и, очевидно, страдающего от проблем с сосудами головного мозга, становится не по себе. И, возможно, всем стало бы только лучше, если бы человек, которого Трамп метко прозвал “Сонным Джо”, попросился бы в отставку и передал все полномочия молодой и энергичной Харрис. Никаких иллюзий в отношении этой дамы быть не должно: это типичный продукт либерального прогрессизма и воукизма пост-обамовской эпохи, со всеми вытекающими последствиями. Но она, по крайней мере, не страдает Альцгеймером и не находится в состоянии прогрессирующего маразма.

Кирилл Бенедиктов, главный редактор Fitzroy Magazine

Только одна небольшая компания в США работала с титаном и продавала его в листах, но его качество было крайне нестабильным. Мы не имели понятия, как с ним работать: как его прессовать, штамповать, сваривать, клепать или сверлить.

Свёрла, предназначенные для алюминия, просто разлетались на куски, пытаясь пройти сквозь твёрдый лист титана. Этот экзотический сплав разрушал наш моральный дух также, как наши инструменты.

На одном из утренних семичасовых совещаний в кабинете Келли я предложил использовать более мягкий титановый сплав, который начинал терять прочность при 290 градусах.

Моя идея заключалась в том, чтобы покрыть самолёт чёрной краской.

Со времён учёбы в колледже я помнил, что хороший поглотитель тепла является также и хорошим теплоизлучателем, и он мог бы рассеивать больше тепла, чем получит от трения. Я посчитал, что чёрная краска снизит температуру крыла на 20 градусов посредством излучения.

Но Келли фыркнул и покачал головой.

“Чёрт возьми, Рич, ты просишь меня добавить как минимум сорок пять килограммов чёрной краски, в то время как я отчаянно борюсь, чтобы избавиться хотя бы от грамма. Вес твоей краски будет стоить мне тридцати шести килограммов топлива”.

Я возразил: “Но Келли, подумай о том, насколько будет легче построить самолёт из мягкого титана, который мы сможем использовать, если снизим температуру на поверхности. Дополнительные сорок пять килограммов ничего по сравнению с этим”.

“Я не буду менять целый самолёт из-за какой-то проклятой теории, которую ты там откопал. Пока я вижу только то, что ты предлагаешь мне увеличить вес”.

Ночью он, вероятно, ещё раз обдумал предложение, или прочёл сам какой-нибудь учебник, потому что на следующем утреннем совещании он сразу подошёл ко мне.

“По поводу чёрной краски. — сказал он, — Ты был прав насчёт преимуществ, а я ошибся”. Он вручил мне четвертак. Это была редкая победа.

Келли утвердил мою идею окраски самолёта в чёрный цвет, и когда был представлен первый прототип, он стал известен под именем Blackbird.

Наш поставщик, Titanium Metals Corporation, имел очень ограниченные запасы этого драгоценного сплава, поэтому ЦРУ начало его поиск по всему миру.

Используя посредников и подставные компании, они смогли приобрести титан у ведущего мирового экспортёра — Советского Союза. Русские никогда не подозревали, что они содействуют созданию самолёта, предназначенного для шпионажа за их родиной.

Из книги : Ben R. Rich, Skunk Works: A Personal Memoir of My Years of Lockheed

https://www.goodreads.com/author/quotes/58593.Ben_R_Rich