Музыка безгранична в своих проявлениях, она бесконечна, как все эти реки, что венами пульсируют на нашей карте. Конечно, если знаешь, как правильно зажимать лады, давить на клавиши, верить в лучшее или ровно держать ритм. Сравнений много, а смысл один. О том я и думал, когда решил собрать свою группу. Сам я на гитаре играл, да слова складывал, а еще друг у меня был – Серега, тот по синтезаторам все гнал, да по электронике. В общем, нашли мы басиста, барабанщика и репетировать начали. Получалось неплохо. Возможно, нам просто так казалось, возможно, не так уж и здорово все выходило, но нашей четверке нравилось это дело, и мы продолжали. Отрепетировали несколько песен, начали выступать на сейшнах. Слушатели принимали добротно, в основном ведь, друзья на такие мероприятия приходят. Они-то нас и поддерживали. А потом и публика своя появилась: кричали, веселились, много ли надо? Затем студии местные были. Такие, что не как в телевизоре, где все прибрано и верно, а те, где по большей части энтузиасты заседают, где стены оббиты коробами для яиц, где оборудование едва ли вывозит те стремления, что свербели внутри молодых, да стойких. Записали мы несколько демок и продолжали выступать. У басиста нашего некоторые связи имелись – на местечковом уровне, естественно. Вот и договорился он, наконец, с организаторами большого феста. То есть, не то, чтобы это была значительная победа, опен-эйр региональный, но все же нечто большее, чем просто в своем кругу вариться. Выступление на огромной сцене, на открытом воздухе, хедлайнеры присутствуют, все как надо.
Так мы и начали свою подготовку. Репетировали много и усердно.
Чуть позже выяснилось, что выступаем мы чуть ли не с утра, среди таких же неопытных коллективов. Плевать – все равно ведь возможность, разве нет?
День икс настает, мы отправляемся к месту. Столько народу, ебать, хоть кто-то сидит сейчас дома? Подходим к организаторам, сами все обвешаны сумками и инструментами, нам выдают бейджики выступающих – плывем. Мечта во плоти! Людей, действительно, много. Неужели они будут слушать именно нас, только нас? Все наши мысли и взоры. Проходим в палатку для музыкантов, распаковываемся. Наше выступление через час. Окей, мы не против, мы вовремя, мы готовы согласиться со всем, только бы дали шанс. Достаем коньяк из сумки, выпиваем. Волнуемся.
А саундчек-то будет? Какой нахуй чек, – отвечают нам организаторы, - выходите и играете. Четыре песни, не больше.
Еб твою мать, ЗВУК не проверить. Ладно, кто мы такие, чтобы возражать?
Итак, мы уже находимся совсем близко – позади выступающих, смотрим на них. Как же смешно выглядят их кривляния отсюда! Неужто и наши потуги со стороны вызывают лишь смех? Нет, у нас точно все иначе. Подальше от этих мыслей! Они заканчивают свой сет, прощаются с публикой, теперь наш выход. Басист закуривает, у него от волнения, кажется, сейчас все зубы повылетают. Техник показывает, что нам пора. Мы выходим на сцену, я смотрю на толпу снаружи – эй, а публика здесь что надо! Пьяные, кричащие, да прыгучие. Одеты ярко, разрисованы ровно и смотрят так внимательно на нас. Этих не проведешь…
Посреди площадки для выступления мы достаем свои инструменты, я аккуратно выкладываю свой педалборд, подключаю его. Все готовы? Блять, басист до сих пор не выкинул свою сигарету! Он смотрит на меня, удивляется, потом понимает, что из-за волнения до сих пор стоит с сигаретой во рту, бросает ее. Начинаем!
Первая песня довольно проста, мы все знаем, что нужно делать. Получается вроде неплохо, звук тоже на уровне. Я начинаю петь. БЛЯТЬ, что за хуйня? Я совсем не слышу себя в мониторах! Я показываю пальцами звукачу, что нужно поднять уровень громкости на мониторах, тычу в микрофон, чтобы он понял, что речь идет о вокале. И знаешь, что? Этот долбоеб даже не смотрит на меня! Я кричу в этот чертов микрофон все громче. Каков звук на выходе? Хер его знает, я себя не слышу. Наконец, звукач обращает внимание на меня (хуесос, почему так долго?), я знаками показываю ему, что не слышу себя. О! Дело пошло, теперь все норм. Мы доигрываем песню. Толпа снаружи рукоплещет и беснуется, порядок. Этот день живем. У меня во рту пересыхает, я смотрю на сцену и вижу, что вокруг расставлены маленькие бутыли с водой – специально для выступающих. Сервис! Я выпиваю немного и обращаюсь к стоящим снизу.
- Привет всем!
- Ухуххуху, - раздается в ответ.
- Мы – группа «Пятый Том Войны и Мира» и мы играем сегодня для вас! Вы готовы слушать дальше?
- Дааааа!
- Поехали.
Я начинаю следующую песню, гитара и ничего больше. Эти риффы многим нравятся, и толпа реагирует незамедлительно. Все идет как надо – волнение уже прошло почти, остается только драйв. Драйв и музыка. Два куплета спето, настает черед соло. Я включаю «квакушку», но она не работает. Ебаааааааать. Что не так на этот раз? То ли сломалась, то ли заряда не хватает. Хуй с ним, играю соло на чистом «дисторшне». Заканчиваем песню, а настроение у меня портится. Такое выступление, такой случай показать все самое лучшее, и меня подводит моя же техника! Ловлю недоверчивые взгляды других участников коллектива. Ладно, едем дальше.
Следующая песня имеет долгое начало. Сначала играет только гитара, потом подключаются синтезаторы, потом бас с барабанами. Я начинаю. Наступает черед клавиш. Я смотрю на Серегу-клавишника, а тот спокойно смотрит на меня. Смотрит и не притрагивается к синтезатору. Что за черт? Уже вступают бас и барабаны, а он все так же безучастно стоит в стороне. А затем. Затем медленно подходит к инструменту и начинает играть свою партию. Вот сука! Играем песню, дальше все идет, как репетировали, все хорошо, все как надо.
Последняя песня – и я благодарю Бога (и чертей заодно), что скоро уже все закончится. Включается электроника, барабанщик надевает наушники, хорошая песня! Я начинаю петь, звук наконец-то на уровне, все расслабились. Мы просто делаем, что умеем. Счастье присутствует, не иначе. Только проявляется оно не перманентным чувством, а отдельными, такими скупыми секундами. Песню должен завершать конкретный замес, мясо. Я жму педаль усиления. А звук… А звук, сука, тихий! ТИХИЙ, понимаешь? Сейчас нужно поставить точку, ту самую, за которую нас запомнят. Но гитара звучит еле слышно. ААААА. Я начинаю херачить со всей дури по струнам, медиатор выпадает из рук и я бью пальцами по струнам. То ли у меня там заусенец был, то ли что, но у меня начинает сочиться кровь. Ебут тебя за ногу! Я бью по струнам со всей силы, песня заканчивается, и я ебашу грифом по микрофонной стойке. Нахуй! Я ухожу отсюда.
Уже за сценой я вспоминаю, что надо было все отключить, собрать в сумку. Оборачиваюсь назад и вижу, что техник самостоятельно собирает мой педалборд, несет его мне. Хоть так, хоть на этом спасибо. Остальные музыканты отключают свои инструменты и следуют ко мне. Я жду Серегу. Уж он мне ответит, удот! Когда клавишник равняется со мной, я пинаю его под жопу!
- Какого хуя, Серега?
- Макс, отъебись, - отвечает он.
- Блять, ты же должен был раньше вступать тогда. Какого хуя ты творишь? Нахуя, по-твоему, мы так долго репетировали это выступление? Чтобы ты потом все засрал?
- А, ты про это. Мне так больше нравится. Мне кажется, так лучше звучит, если я вступаю немного позже.
- ТЕБЕ КАЖЕТСЯ? Сука ты! Я там на очко подсел. Мало ли что тебе в голову взбредет. Мы же так записывали свою песню. Мы так репетировали. Если тебе что-то не нравилось, мог бы заранее предупредить.
- Да ладно. Нормально же все прошло…
Я не нашел что ответить ему. Друг ведь. Сука, еблан и черт. Но что ему скажешь? Мы все порядком нанервничались.
Затем мы слушаем еще несколько групп. Сначала хотели остаться на хедлайнеров, но они, в общем-то, и не очень нам нравились, поэтому мы ушли.
Мы находим какую-то местную забегаловку, заказываем пиво и обсуждаем произошедшее. Как выяснилось, и басист «залажал» в паре песен. По мне так нормально было, но он сказал, что заметить со стороны подвох было нереально: ноты не те, но, в принципе, они вписывались в тональность.
Мы сидели и пили, а после к нам присоединились наши друзья. Те, что слушали наше выступление среди толпы. Всегда надо знать, как общий звук воспринимается снаружи. Приятно знать, что есть такие товарищи – те, кто готовы пожертвовать временем и прочими ресурсами, ради общего дела.
- Ну, что, Стас, скажи, полное мы говно или нет?
- Да хорош, ребят, нормально вы выступили.
- Блять, но звук вообще ни о чем был. В смысле, к концу все выровнялось, но песни 2 мы просрали.
- Не знаю, там, где я стоял, все нормально звучало.
- Э-ээх.
- Ребят, рядом со мной парочка бесновалась, они вообще хорошо ваш сет приняли. А потом, когда вы ушли со сцены, и другая группа начала настраиваться, я услышал их диалог. Даже не диалог это был, а возгласы. Говорю, как есть:
«- Бля, вот это охуенная группа была. Улет! Пятый том войны и мира. Ты видела, как их басист вышел с сигаретой?
- Ага.
- Типа, ему все похуй, мы здесь герои. Слушайте нас.
- Да, мне тоже понравилось это.
- А потом ты видела, как вокалист в микрофон орал? Вот это отдача!
- А я заметила, что он соло не как на записи сыграл, а с таким «сырым» звуком. Громкий такой «тру саунд» и клавиши, кажется, они немного по-другому в следующей песне сыграли.
- Вот-вот. Я тоже балдею, когда вживую иначе играют, нежели на записи. А как солист микрофонную стойку уронил, когда уходил со цены? Псих, мать его. Так и надо!
- Люблю тебя. Как же здорово, что мы все-таки приехали сюда».
- Ей-Богу, так и было, ребята, - закончил свой рассказ Стас.
- Волнения единиц, не иначе, - парировал я.
- Нет-нет, Макс. Я видел, как некоторые даже слэмились под вас.
(Под нас можно слэмиться? Wtf?)
- Блять, Стас, спасибо тебе, хоть немного успокоил. Возможно, все не так уж плохо.
Посидели мы еще немного, заказали пива. Барабанщик какой-то ритм отстукивал по крышке стола, я напевать что-то начал. Потом и клавишник присоединился, мелодию какую-то навывать принялся. Навывал он ровно, надо сказать, не хуже, чем на клавишах мелодии выписывал. В общем, придумали мы песню тогда. Так просто. Аранжировки д