Пока я это пишу, мои дети спят в своей комнате, на фоне играет песня Лоретты Линн, а моя жена на свидании с мужчиной, которого зовут Пауло. Это второе свидание на этой неделе и четвертое за месяц. Если всё пройдёт как обычно, то она придёт домой посреди ночи, ляжет рядом и расскажет про свой секс с Пауло. Я не впаду в ярость или обиду. Я скажу ей, что это возбуждающая история и я рад, что ей весело. Это возбуждает потому, что она в восторге. И я рад за неё потому, что я феминист.
Перед тем, как моя жена начала спать с другим мужчиной, я уже считал себя феминистом, но я понимал это довольно абстрактно. Когда я бросил работу, чтобы сидеть дома с детьми, я начал понимать это уже лучше. Я экономически зависимый домохозяин, который пытается справиться с воспитанием детей. Теперь, когда я почувствовал это на себе, то не виню женщин, когда они требуют для себя большего, чем просто жизнь домохозяйки.
Тем не менее, как мужчина, я мог бы, при желании, изобразить свою новую деятельность, как "работу" и претендовать на то, что мужчины получают от "работы". Каждый раз, когда я говорю кому-то, что сижу дома с детьми, мне твердят, что это "самая тяжёлая работа в мире". Они говорят это только потому, что единственный способ объяснить ситуацию, когда мужчина сидит дома с детьми, - это сказать, что он делает тяжёлую работу. Ведь мы же понимаем, что никто не скажет того же самого женщине. Матери проявляют заботу, отцы обеспечивают семью. Разница решает. Не смотря на мой полный отход от финансирования семьи и других традиционных основ маскулинной идентичности, я всё еще могу утверждать, что я добытчик. Я тот, кто обеспечивает.
Таким образом, моё маскулинное представление о себе пошатнулось, но не было сломлено. Не смотря на сумку для пелёнок, я всё еще был Мужчиной. Так продолжалось до тех пор, пока однажды моя жена не упомянула о том, что она поцеловала другого и ей это понравилось. Она сказала, что в следующий раз хочет "больше, чем поцелуй". Тогда-то я и понял, что мой статус Мужчины зависит лишь от одного факта: моя жена трахается только со мной.
***
Когда люди спрашивают, как это началось, я отвечаю так: мы поженились молодыми. У неё был секс до меня, но только с несколькими людьми и несколько раз. У неё никогда не было постоянного бойфренда. Я был первым, кого она узнала по-настоящему близко. К середине её четвертого десятка, когда у нас уже были дети, она вступила в период своего сексуального расцвета. Она стала ощущать недостаток сексуального опыта. К счастью для меня, она была готова обсудить это. Спросить готов ли я изучить разные варианты решения. Мы открыли бутылку вина и начали говорить, говорить и говорить...
Она не поднимала этот вопрос в контексте феминизма, но после долгих размышлений о том, почему же её идея заниматься сексом с другими мужчинами так беспокоила меня, я пришел к нескольким выводам. Моногамия означала, что я держал под контролем её сексуальное самовыражение. И, если не вдаваться глубоко в женские исследования по теме, то по сути патриархальное угнетение сводится к мужскому страху, что сексуально активная женщина - это такая, которую он не может контролировать. Мы боимся не их интеллекта, духа или способности рожать детей. Мы боимся, что когда придет время для секса, они выберут не нас. Этот ничтожный страх породил культуру, которая подвергает осуждению весь спектр женского сексуального самовыражения. Если женщина любит секс, она шлюха. Если она любит секс только с мужем или парнем, она скучная. Если она вообще не любит секс, она фригидная и бесчувственная. Каждый вариант - ловушка.
Феминизм всегда, так или иначе, упирается в секс. Фишка не в том, что все женщины должны быть гиперсексуальны. Асексуальность так же верно выражает сексуальность, как и распутство. Дело в том, что выбирать должны женщины, а не мужчины. Даже если они их мужья. Для моей жены выбор между соблюдением брачной клятвы и исполнением ее желаний было ложным выбором, очередной ловушкой. Она понимала, насколько глубока наша любовь, и понимала, что ее желание разнообразить свой сексуальный опыт, не уменьшит и не разрушит эту любовь. Мне потребовалось около полугода - много долгих интенсивных разговоров и океан красного вина - прежде чем я тоже это понял.
Когда моя жена сказала, что хочет спать с другими мужчинами, она не отвергала меня, она лишь принимала себя. Когда я это осознал, я наконец-то стал настоящим феминистом.
***
Это было два года назад, и сегодня мы стали только счастливее. Наши отношения близки, крепки и гармоничны, как никогда. Какую бы власть я не потерял, я не жалею. Я не рекомендовал бы это каждому, но я хочу донести до каждого, что у нас это работает.
Как именно? Мы выходили из дома по очереди. Поскольку у нас есть маленькие дети (в возрасте от 6 до 3 лет), один из нас остается дома (мы не хотели нанимать няню, тогда бы нам пришлось четко отмерять время). Так что мы выходили по одиночке, чтобы мутить с другими людьми. Да, это работает в обе стороны и я тоже наслаждаюсь сексуальным карт-бланшем. Просто я не использую свой так, как моя жена использует свой. Здесь важно равенство возможностей, а не результата.
Как это по ощущениям? Отлично... в основном. В большинстве случаев это ощущается как взрослый и ответственный способ удовлетворения наших потребностей, в нашем наполненным любовью и взаимоподдержкой браке. Это очень зрело потому, что основывается на откровенном и честном общении. Мы гордимcя этим. Я встречаю много людей, которые говорят, что они никогда не женятся, потому что не хотят разводиться. Мне грустно это слышать, ведь они лишают себя всей той магии, которая получается, когда два человека разделяют жизнь друг-друга. И люди разводятся не потому, что больше не могут продолжать разделять её, а потому что чувствуют, что не могут делать это на достаточном уровне. Я всегда держу в голове, что моя жена целостная личность. Хотя мы и вместе, мы не одно целое. Люди часто попадают в ловушку ролей мужа и жены, и из-за этого открывается пропасть между тем, кем, по их мнению, они должны быть, и тем, кто они есть на самом деле. Открыв наш брак, мы убрали этот разрыв. Так что теперь та личность, которую я называю "женой", та же, которую моя жена видит в зеркале. Ложь друг другу начинается с самообмана, но теперь нам не нужно никому лгать.
Конечно, бывают моменты ревности, негодования и неуверенности. Так, недавно моя жена пошла на свидание и заснула в его квартире. Я не получал от неё никаких сообщений с 10 вечера и в 6 утра её всё еще не было дома. Мои сообщения были без ответа, а звонки перешли на голосовую почту. В моём горле был комок, когда я представлял ужасные сценарии и осознавал, что я не только понятия не имею, где она, но и с кем. Я представил, как иду в полицию и говорю: "Думаю, она в Ред-Хук с парнем по имени Райан. Я не знаю его фамилии, но, кажется, он графический дизайнер". Сложно описать то уникальное сочетания ужаса и стыда, которое я испытал в то утро, когда представлял, что потерял жену из-за Райана, возможно графического дизайнера. В конце-концов она написала мне в половину восьмого утра. Она написала: "бляблябля, мне таааааааак жаль. Я заснула.". Я ответил: "Рад, что с тобой все в порядке, но давай больше не допускать подобного. Помни, ты не одинока".
Большинство людей удивляется, когда я говорю, что меня беспокоит не секс с другими мужчинами. Секс - это легкая часть, веселая часть. А вот то, с чем секс ассоциируется, вот это может быть сложно. Я не хочу, чтобы она влюбилась в кого-нибудь еще. Каждый раз, когда она идет на свидание, я сталкиваюсь с возможностью того, что так случится. Это произошло в самом начале: первый человек, с которым она начала встречаться сильно влюбился в нее, и моя жена, охваченная его пылом, также попыталась полюбить его. Наблюдая за этим, я был сбит с толку, зол и напуган тем, что она оставит меня. Но она заверила меня, что этого не произойдёт и какие бы чувства она ни испытывала к нему, это не преуменьшало того, что она испытывала ко мне. Поверить в нее было высшим проявлением доверия. Я доверился ей и научился доверять себе.
Для меня это величайший вызов - черпать силу из уязвимости. Для этого требуется невероятная уверенность в себе! Сначала вы должны по-настоящему полюбить именно себя. Это фундамент, на котором построена вся другая любовь. Отовсюду я слышу о том, что то, что я делаю, - это для слабаков, неудачников, тряпок. Что если бы у меня были деньги и статус, я мог бы держать свою жену "в узде". Что ее самопознание происходит за счет моей самооценки. Открытый брак предъявил серьезные требования к моей способности заглушить голос сомнения, это мучительное чувство никчемности. Но я считаю, что могу удовлетворить их. Что я могу построить уверенность в себе только лишь на чувстве собственного достоинства, которым обладает каждый. Я благодарен своей жене за то, что благодаря ей мы совершили этот прыжок, и как бы там ни было, я ни о чём не жалею. Также, как и моя жена. Которая вернётся вечером домой, ляжет рядом со мной в постель и расскажет мне горячую историю о своём свидании с Пауло.
Ссылка на оригинал