Я не знаю какими закоулками возил нас автобус в первый день, но на обычном рейсовом автобусе мы добрались из Тоссы до Барсы за полтора часа.
Кое где были высушенные солнцем поля, где-то были ровненькие, зелёные грядки с беспрерывным поливом. То извилистая дорога, виляющая меж заросших густой растительностью гор, то длинная прямая безупречного асфальта, где автобус набирал скорость до 120 км/ч.
Тоннель, прямая, контрольный пункт платной дороги, ещё прямая и мы нырнули в длинный поток бесконечных машин и мотороллеров. Так нас встретила Барселона.
То тут, то там виднелись яркие пятна красок руки Гауди и его последователей.
Опять-таки, благодаря стереотипам, я ожидал увидеть город наполненный яркими красно-зелёными цветами с пышной растительностью и роскошеством архитектуры. А вот и ничего подобного. Ожидал я этого, наверное, и в том числе вспоминая Ленинград и Питер, где почти 15 лет проводил ежегодно время, среди грандиозных дворцов, соборов, храмов, парков и фонтанов. Когда мы проезжали Барселону из аэропорта в первый раз, мне бросилась в глаза какая-то унылая серость, абсолютная неприглядность и блёклость. Тогда я подумал, что мы едем по промышленному району окраины города и потому всё так невзрачно.
Оказалось, что это не окраина и не задворки Барселоны. Это её реалии. Не считая, нескольких парков с привычным моему глазу пафосным барокко и ультрасовременных многоэтажек, всё остальное здесь сплошная готика. От этого стало немного уныло и как-то даже расстроило в первые часы. Серо коричневый тон города хмуро нависал над головой этакой дождевой тучей.
Мы заселились в квартиру в центре города на улице Араго. Я хорошо запомнил название улицы и далее станет понятно почему. Недолго думая, я переоделся и окунулся в этот жужжащий муравейник в надежде исправить первые, не настраивающие на позитивный лад, впечатления. Широкие многополосные проспекты сменялись узенькими изогнутыми улочками.
Апельсиновые аллеи сменялись неведомыми мне деревьями и кустарником. Какая-то странная флористическая аккуратность, вперемешку с грязными и кое-где облупленными фасадами зданий. Там где привычная, строгая, католическая архитектура резко сменялась странными нелогичными формами с элементами сине-белой мозаики, сразу чувствовалась рука Гауди.
Можно предположить, что знаменитый на весь мир модернист, когда-то, инкогнито побывал в России и проникся глубиной цветовой гаммы гжели. Так или иначе, сине-белый орнамент присутствует почти в каждом архитектурном творении автора. Я бродил по городу не заглядывая в карту, дабы не предупредить какие-то потенциальные неожиданности.
Так, я, случайно, набрёл на парк, где каждый островок зелени обильно поливался водой из вращающихся пульверизаторов и по дорожкам бегало множество людей занимающихся спортом. Я решил зайти в этот парк и не прогадал. Походив, по влажным от полива дорожкам и ловко увиливая от бегунов, моему взору предстала типичная питерская архитектурная зарисовка. Чем дольше я шёл по парку, тем сильнее я ощущал, что здесь не обошлось без участия итальянских мастеров. Когда я увидел белое здание с двумя лестничными изгибами по бокам, я просто оторопел. На этом здании красовался конный этюд, точь в точь, повторяющий питерский, над аркой дворцовой площади.
Чем дальше я уходил вглубь, тем чаще мне стали встречаться до боли знакомые вещи. Тут было и подобие бранденбургских ворот и античная скульптура дискобола и выбивающийся из этого набора плагиата с чьей-либо стороны - мамонт, и странный водный ансамбль с растущими внутри, прямо в воде деревьями. Тут же была и свора весёлых собак, и знакомые нам лебеди и утки, а так же какие-то совсем незнакомые мне птицы чёрного цвета с жёлтым клювом. Все они находились внутри этого оазиса и вполне себе мирно сосуществовали. Рядом был зоопарк, но я цирки и зоопарки обхожу стороной давно. Мне чрезвычайно жалко жителей бескрайних саванн, пустынь и прерий, которых заперли в клетки на потеху зрителю.
Я так находился, что уже гудели ноги и повернул в сторону дома. Несколько раз я останавливался и спрашивал, где улица Араго.
P.S. Добравшись до дому, я засучил рукава и занялся готовкой. Незаметно повечерело и идти уже никуда не хотелось в этот день. Он оказался долгим и насыщенным. Спалось в тот день крепко...
