Киноржиссер Роман Качанов о ДМБ, Даун Хаусе, сусликах и кино (часть 1)
ОБРАТНЫЙ ОТСЧЕТ/Часть 1
Вашему вниманию представляю интервью, даже не интервью, а беседу с Романом Качановым, кинорежиссером и автором сценариев культовых фильмов "ДМБ", "Даун Хаус", "Неваляшка", "Гена Бетон" и других. Беседа будет состоять из вопросов и ответов, как вы это любите. Разговор будет разделен на 2 части.
Первый вопрос. Роман, ты понимаешь, что остался последним режиссером в этой стране после смерти Балабанова? Как ты себя чувствуешь в этой шкуре?
Я тоже слышал такое мнение, ну, вернее, мне так иногда говорят: «а ты понимаешь, что ты, типа, последний?» Чувствую я себя тревожно. Например. У нас с Алексеем была разница 8 лет, если не ошибаюсь. А сейчас уже 2 года. Как говорится, часы тикают. Обратный отсчет. Если остался последний, один, то значит скоро не останется ни одного. Другое дело, что, может, есть еще два-три. Завалялись где-то.
Какие-то есть. Но в смысле такого уровня культовости, народной любви типа «нашего всего» в нашем кино. Ты получаешься - последний.
Понимаю я о чем речь, понимаю. Значит вопрос: Как я чувствую себя «последним режиссером? В те моменты, когда я вдумываюсь в эту глубокую мысль, прихожу к выводу, что намного лучше бы было, если бы Леша был жив. Нас бы хотя бы было двое. Все-таки какой-то запас
Следующий вопрос. Не хотел тебе задавать его, но всё-таки давай обсудим этот баянный вопрос. Как ты относишься к тому, что тебе всё время вспоминают того самого суслика Гены Либермана из ДМБ? Как ты относишься к тому, что ты видишь себя с хэштегами в социальных сетях #суслик и #сусликавидишь? Это неприятно тебе или ты считаешь, что это нормально?
То есть, как я ощущаю себя интернет-мемом?
Да.
Я чувствую себя, как интернет-мем. Интернет-мем, он же плоский, понимаешь. Он плоский, но при этом объемный. В нем содержится объемное содержание, но при этом он в общем 2D-шный. Я себя чувствую таким 2D-шным объемным интернет-мемом.
Киношная фигня, кстати.
По поводу суслика, жаловаться не на кого. Я сам себе эту роль написал, сам сыграл… Да я же еще сам себя на эту роль утвердил . Между тем как написать роль и сыграть надо же, чтобы режиссер утвердил артиста на роль. Ну, я и утвердил
И в интернет, наверное, тоже кинул сам?
Нет, в интернете, это уже стопроцентное народное творчество. В общем, отвечаю, как я живу с сусликом – я с ним сжился.
Теперь немного о тебе. Где ты родился? Почему ты живешь на Динамо в Москве? Динамо – это же люди динамщики – динамят, обманывают, кидают. Тебя это не тревожит?
Тут у тебя сразу несколько вопросов. Родился я, на Новобасманной улице, в доме Промакадемии имени Сталина.
А в каком роддоме?
В роддоме на улице Еланского. Тогда он назывался Институтом акушерства и гинекологии. Улица Еланского – это продолжение Плющихи. Потом сам институт куда-то перенесли. Значит, сначала я жил на Новобасманной улице и путем долгих и бестолковых перемен места жительства, если вырезать значительный кусок переездов… то я могу ответить на вопрос про Динамо. Я живу на станции ЦСКА, а не Динамо.
Ты болеешь за ЦСКА?
Вынужден. Куда деваться? Хотя и за Спартак тоже
Такс… поехали дальше. Как ты относишься к блогерам? Не хотел бы ты сам стать блогером? Помогают ли тебе твои странички в соцсетях с работой, поиском актеров? Как ты относишься к соцсетям?
У тебя внутри этого вопроса 148 вопросов, давай значит по порядку. Первый вопрос: «Как я отношусь к блогерам?». К хорошим блогерам я отношусь хорошо, а к херовым блогерам я отношусь херово.
Как ты их отличаешь?
Если мне интересно, то это хороший блогер.
Новиковский – хороший блогер?
Новиковский – хороший блогер. Иначе б он здесь не сидел.
Отличный ответ! Иначе бы он не сидел…
Иначе бы он даже условно не проходил. Условно-досрочно
А странички ведешь в соцсетях?
В нескольких веду… В нескольких даже почти регулярно
В общем ты не в XIX веке остался, умеешь пользоваться телефоном…
У меня есть некоторые знакомые, не буду называть имен. Они говорят: «Я принципиально не пользуюсь ватсаппом, фейсбуком и тп». И в этот момент я вспоминаю из курса истории школьной. А я из школьного курса истории только эту одну вещь и помню. Что были такие луддиты – ломатели станков. Когда появились станки, они отбили работу у большого количества людей, ремесленников и поэтому народ, по простоте душевной, начал просто ломать станки нахуй. Они решили, что если они сломают станки то сразу вернется работа. Также и по отношению к интернету. Есть у меня отдельные знакомые, которые не пользуются интернетами, не пользуются соцсетями. Я их считаю такими луддитами – ломателями станков, они типа такие: «научного прогресса нет, прогресс шпионы придумали просто надо станки поломать».
Есть такое понятие, если человек не умеет разбираться в интернете, его называют «человек, забаненный гуглом». Вот у нас знаешь, наступает такое время… людей, забаненных гуглом.
Оно вроде еще не наступило. И даже наоборот отступает. Говорю ж прогресс, наука, там яблоко Ньютону упало: Земля круглая и вертится и хуй это отменишь
Кстати, айфон или андроид?
По фигу.
Поехали дальше. Почему ты снимаешь все время проверенных старых друзей-актеров? И не снимаешь новых, тех, кого ты не знаешь?
По одной простой причине. В тот момент, когда я начинал их снимать, они были новыми актерами. Как пишут в романах, «шли годы». И они стали старыми. А когда я начинал их снимать, все были такие молодые, свежие, розовощекие, дебютанты практически. Хотя вопрос, я считаю, не до конца проработан. Ни вопрос до конца не проработан, ни ответ. Давай заново.
Почему ты снимаешь всё время проверенных старых друзей-актеров?
Когда я начал снимать старых проверенных актеров, они были еще молодые и непроверенные. И как раз старыми и проверенными они стали в процессе работы со мной. Вот ответ дубль два получился четче.
Испортил ли ты их?
Естественно испортил. Так бы может людьми бы стали… милиционерами бы стали… патрульными милиционерами или постовыми.
Давай про Панина поговорим. Ведь ты сделал его карьеру, вылепил из него того самого «Панина».
Он у меня засветился в первый раз в ДМБ, сильно, но если быть объективным, то полностью он сформировался он, кажется, после «Жмурок» Алексея Балабанова, которого мы в начале вспоминали.
От чего искусство умирает? Зачем идти работать в кино?
Внутри этого вопроса несколько вопросов. Ну, во-первых, искусство не умирает. Искусство может оказаться в таком моменте штиля, стагнации. Это не смерть, это скажем так, анабиоз. Но очень опасный анабиоз. Поскольку это скорее движение назад, чем просто стояние на месте. От чего оно «умирает»? Не от того, что «злобное правительство» дает или наоборот не дает денег и не от того, что Госдеп плетёт свои сети. Искусство умирает внутри себя. Искусство занимается самоубийством. Искусство умирает в тот момент, когда оно перестает быть искусством, перестает считать себя искусством. В кино это когда… Когда режиссер забывает, что он – художник. Когда сценарист забывает, что он художник. Когда художник-постановщик забывает, что он – художник…
Он кончается?
Он останавливается. А это еще хуже. Потому есть иллюзия, что ты живешь, ты ешь, пьешь, писаешь, какаешь. А на самом деле ты мертв. Или находишься в состоянии такого глубочайшего сна. Таким образом искусство убивает само себя. Это из-за того, это потому что искусство должно двигать не только само себя, оно должно двигать общество. Трясти общество, трясти самое себя. Высокое искусство или даже не очень высокое искусство, оно должно быть искусством. Не производством, не вязанием веников, не навертыванием навертышей, не отвертыванием отвертышей. Оно должно быть искусством. Человек, работающий в искусстве должен понимать, что он улучшает этот мир. Или ухудшает этот мир. Потому что иногда мир надо немножечко ухудшить, чтобы он потом улучшился. Для этого человек и пришел работать режиссером, бля, композитором, писателем и т.д . Чтобы менять мир. А когда человек, типа работающий в искусстве, думает о другой херне, кроме этой, тогда получается, что искусство начинает убивать само себя. Оно останавливается и перестает выполнять свою основную функцию. Оно перестает быть двигателем и украшателем жизни, оно перестает быть кислородом. В воздухе кончается кислород. И можно ругаться, опять же, на власть. Можно ругаться на жидомасонов. Но в этом виноваты сами художники, сами творцы, потому что творцы должны творить.
Сейчас искусство: кино, театр, в стагнации?
Да, в стагнации. По той причине, по которой я сказал.
А как давно ты это почувствовал?
Я не берусь назвать точную дату. Тем более, что не было такого момента, что все носилось-носилось-носилось, фигак, и встало. Но стагнация наступила в тот момент, когда все поголовно увлеклись какой-то хреновнёй. Кто-то начал считать бабло свое, кто-то начал считать бабло чужое. Кто-то стал считать бабло американское. Кто-то вместо того, чтобы считать бабло, начал изобретать какие-то конструкции, которые не имеют никакого отношения к улучшению мира. В этот момент начался пиздец.
Авторское кино. Как ты к нему относишься? Считаешь ли ты свое кино авторским? Веришь ли ты в авторское кино? Оно вообще существует?
Как я отношусь к авторскому кино, к фестивальному кино, к кино для доярок Подмосковья, к продюсерскому кино? Никак не отношусь, потому что любое кино, к которому есть приставка какая-нибудь – это не кино, это говно и имитация. Это из области филологии правило, если к основному существительному надо приставить прилагательное, значит основное существительное ни фига не основное.
Есть такое понятие говно-кино?
Понятия нет, а говно есть. Могу сказать еще раз. Авторского кино нет. Также, как продюсерского. Есть кино, а есть когда ты отмазываешься типа: «у меня авторское кино». Это всё отмазки: авторское кино, продюсерское кино, экспериментальное кино. Или хорошее кино, или говно. А еще распространенный вариант вообще не кино. На заборе – кино написано, а там дрова лежат.
ВГИК. Ты пишущий человек?
Да.
Почему ты решил обучаться на сценариста? Как так получилось?
Вот действительно, как я к этому шел. Вопрос не скажу, что совсем простой, но он во многом связан с тем, что я говорил до этого. В общем-то по логике надо было стать директором мебельного магазина или хотя бы гастронома, по тем временам.
Это было престижно?
Это было правильно, во всех отношениях. Но это вопрос как раз судьбы, вопрос выбора. Когда ты совершаешь этот выбор, происходит то мгновение эфира, когда ты начинаешь двигать свою судьбу, а твоя судьба начинает двигать судьбу других людей, страны, мира и т.д. Поэтому это, конечно, противоречило любой логике. Путь конкретно к писательству, он был через то, что я сначала…
Он был тернист?
Он был запутан. Сначала я после восьмого класса, сам понимаешь - практически отличник, и я отправился в школу практически для дураков, школу рабочей молодежи. Были тогда такие вечерние школы. Соответственно у меня тогда образовалось некоторое количество свободного времени, и я имел возможность ходить, как вольный слушатель на Высшие режиссерские курсы, есть такое образовательное учреждение.
При ВГИКе?
Нет, они абсолютно сами по себе и они как бы другого уровня. Там учились уже взрослые люди.
А где это происходило?
Это на Тишинском переулке находится, они и сейчас там находятся. Там учились уже взрослые люди, туда поступали люди уже с высшим образованием, это я там дурачок бегал, мальчик маленький. У них уже были от студий направления, с гарантированной постановкой и они там смотрели кино, слушали лекции, смотрели много ХОРОШЕГО, ИНОСТРАННОГО, НОВОГО кино. Надо не забывать, что тогда еще не показывали зарубежные фильмы. А там можно было смотреть хорошие, свежие, импортные фильмы. Я же не какой-то маньяк в плане обучения? Я ходил туда кино смотреть. Которое нигде больше не показывали. Например, я там «Чужого» посмотрел в день его мировой премьеры, «Бумажную луну» Питера Богдановича, «Повелителя мух» Питера Брука, «Год саранчи» и т.д.
А кто там преподавал? Или там этого не было?
Там мастерские были. Преподавания, как такового не было. Там мастерские были у Данелии и Рязанова. Но это были еще молодые Данелия и Рязанов. Относительно.
А потом ты пошел во ВГИК?
Да, и это как раз вопрос самосознания, самоопределения. Я отходил на Высшие режиссерские, как вольный слушатель, посмотрел фильмы и самоосознался. И пошел во ВГИК. Почему я пошел именно на сценарный, именно на писателя? Ну, во-первых, на режиссера я уже отходил, а во-вторых, тогда за сценарии очень хорошо платили. А молодому человеку не чужды иногда желания, на которые нужны деньги. Я думал: «Что я буду получать в 5 раз меньше, чем я буду получать в 5 раз больше?». И вот я пошел во ВГИК. Он весь такой с колоннами. Но образ того, что ты себе представляешь не всегда соответствует действительности. У меня за спиной была школа рабочей молодежи со всеми из этого вытекающими, Высшие режиссерские курсы.
Ты бухал, курил?
Не, в школе рабочей молодежи я пил только молоко, кефир и воду без газа. Значит, прошел я Высшие режиссерские курсы, где свободные взрослые люди, где нет физкультуры и комсомола, и прочей херни. И тут я оказываюсь во ВГИК, то есть в относительно традиционном ВУЗе, в академическом университете со всеми этими академическими и псевдоакадемическими предметами и я, несмотря на то, что был не шибко конформный юноша, в смысле, меня трудно было сбить с толку, сдвинуть с места в ту или иную сторону. Я все-таки от этой несвободы начала немного напрягаться. Меня пытались, то научить истории партии, то на физкультуру заставить начать ходить.
Как там обучение происходило? Каждую неделю, каждый день с десяти там или с восьми?
Там всё, как в традиционном университете, от звонка до звонка, с полной грядкой предметов, там научно-ленинский коммунизм, марксистско-ленинский онанизм. Вот все, что там возможно и невозможно. Это академический ВУЗ, который дает все необходимые бумажки дипломы там, всякие значки, наклейки на джинсы… Джинсов тогда еще не было… Наклейки на трусы семейные, где написано «ты закончил высшее учебное заведение». И конечно возникали некоторые диссонансы, то я начинал оттуда уходить, то меня начинали оттуда уходить… Но я дотянул все-таки до победного конца.
Ты учился на одном курсе с Ренатой Литвиновой. Ходили слухи…
Ходили или ходят?
Ходят. Про твои отношения с Ренатой Литвиновой. Достаточно долгие и вроде даже серьезные. Хотел бы ты об этом поговорить?
Откуда информация? У тебя надежные источники?
Определенно.
С ними и поговори.
Они могут не знать нюансов. Или путать. Короче, про тебя и Ренату ты говорить не хочешь?
Нет, я это обсуждать не буду. Источники пусть обсуждают. Вообще, я не очень понимаю, что у тебя за источники? Хотя с другой стороны живы пока очевидцы, время прошло до хера, так что и сам я мог где-то что-то сболтнуть. Но вот обсуждать не буду. Как-то это вообще не очень. Во-вторых, есть Рената. Рената, однокурсники мои вот с ними обсуждай. А мне вот не надо. И еще я как литератор тебе могу сказать. Если была история, и ты еще не убил героев, то может быть самое неожиданное развитие… Но, естественно, ничего не было
Окей. 2000 год. В твоей карьере был перелом, ты снял фильм ДМБ. Расскажи, сколько страниц бумаги и недель ушло на написание сценария? За сколько был снят фильм?
Здесь сразу несколько вопросов, я попробую последовательно ответить. Во-первых, это не был переломный для меня год. То, что он переломный, то, что ДМБ – фильм эпохальный стало понятно лет через 10, через 20. То есть год стал переломным, когда для меня он уже не мог быть никаким переломным. А в 2000 ДМБ был…
Обычный фильм?
Более того, это был скандальный фильм и не сразу понятный. Некоторые из съемочной группы не хотели фамилию в титры ставить. Боялись, ссали. Некоторые коллеги рассказывали мне, что это провал. Сережа Жигунов просто предлагал все размонтировать и отдать материал ему, чтобы он что-то попробовал доснять и спасти картину. Были короче моменты. На твой вопрос, что и сколько. Сценарий ДМБ я писал неделю. Сценарий занял 40 страниц машинописного текста. Фильм снимался 18 съемочных дней.
А как комиссия приняла этот фильм? Комиссия была?
Не было никакой комиссии.
Это было то время, когда была настоящая свобода?
И сейчас такое время, и сейчас нет никаких комиссий, это обман. Нет никаких комиссий, которые принимают. Это вот один из обманов, которые мои коллеги сами себе в башку вбили и сами себя уничтожают и сами себя превращают в живых маленьких трупиков.
Как ты относишься к продолжению ДМБ? Получил ты что-то с этого продолжения? Материальные какие-то блага?
Ничего, кроме позора я не получил. Позора, потому что многие считают, что это говно-продолжение сделал я.
А на самом деле?
На самом деле кто попало. Собрались кто попало, Ваня Охлобыстин там что-то пытался написать, за что был мной морально осужден.
Не хочешь подать в суд на это дело?
На всех?
Подать в суд на всех.
Нет, не хочу.
Почему?
Жалко мне их. Тем более всех. Повтори пожалуйста вопрос.
Что ты получил с этих продолжений? Больше косяков с говном?
Да, повторю, основной для меня облом в том, что считают будто бы продолжение ДМБ снял я. Если считать небольшим плюсом, что да, у твоих фильмов возникает бесконечное количество сиквелов, приквелов, что их с твоим названием и другими разными названиями переделывают и переснимают, всячески тиражируют старшие и младшие товарищи, типа коллеги. Вот такое утешение…
До ДМБ ты снял фильм «Урод», который номинировался на первую премию Кинотавра, был в официальной программе Берлинского фестиваля. В каком году это произошло? Зазнался ли ты после этого?
Это было за семь лет до ДМБ. В 1994 году. Не зазнался. Да, это все действительно произошло и тоже имело небольшую предысторию, которая тоже имеет отношение к, я надеюсь, сквозной мысли нашего интервью про самоосознание. Дело в том, что перед фильмом «Урод», у меня был фильм «Не спрашивай меня ни о чем». Это было в 1991 году. А до того учился я, как мы уже определили, на сценариста и был, собственно, готов работать литератором, ничего меня не останавливало, даже были какие-то определенные успехи, как у литератора. И я решаю, вот прям решаю, прям трах-тарарах ни с того, ни с сего, я решаю стать… кинорежиссером! Я на съемочную площадку-то выхожу впервые в жизни, на фильме «Не спрашивай меня ни о чем», вообще ни разу до этого не был на съемочной площадке и сразу в качестве режиссера-постановщика. Вот так должно было торкнуть…
То есть, ты рискнул?
Нет, я не рискнул. Я даже не думал о риске. Просто вот как должен внутри электрический ток пройти, чтобы появилось ощущение миссии. Против всякой логики и здравого смысла появилось…
Ты прям почувствовал себя режиссером? Не схватил звезду?
Какую звезду? Это ж как на плоту в шторм и акулы. Ты же пойми, я выхожу на площадку, полнометражный большой фильм, а я ни фига не умею. У меня вообще сценарное образование, на Высшие режиссерские я ходил как вольный слушатель. И вот я такой. Посмотрите на меня. А все старше меня в разы… Но никакой дедовщины не было. Это правда. Но все равно я был самый молодой и самый неопытный, по каждому вопросу я подходил советоваться. По поводу каждого фильтра, штатива, объектива. С оператором, осветителем, ко всем подходил. Это был фильм «Не спрашивай меня ни о чем», его вообще никто толком не видел. Потом сразу вдогонку я снял фильм «Урод». Фильм «Урод» в 1994 там-сям показали, посмотрели. Я не пытаю никаких иллюзий, это было время, когда был повышенный интерес к России.
То есть на этой волне фильма «Урод» ты и поднялся?
Да я особо никуда и не поднялся. Ну показали его в конкурсе на Кинотавре и в Берлине. Показали и показали. Это сейчас бы может кто-то по этому поводу особо загонялся. Тогда ни я, ни мои товарищи этому особого внимания не уделили. Фильм еще на каких-то фестивалях был, я просто не помню.
Рекомендуешь к просмотру его?
Знаешь, к сожалению, очень плохая копия в сети, а оригинал лежит в Телерадиофонде.
Ты же, как режиссер, имеешь право как-то это использовать?
Я не знаю. Это было объединение «Экран», это был конец Советского Союза. Советского Союза уже не было. Но ошметки СССР еще какие-то оставались. И вот было это Гостелерадио, это было объединение «Экран» и фильм принадлежал ему. И эта бобина лежит в Телерадиофонде.
Да забери её и всё.
Это разбираться надо, а не охота. Думаю не так просто ее забрать. Если вообще она выжила.
Что был за скандал с фильмом «Даун Хаус»? Критики после съемки этой картины на тебя набросились, как с цепи сорвались.
А откуда тебе известно, что на меня набросились критики?
Все СМИ орали-кричали, что это ужасный фильм, ужасная картина. Что это ты снял после ДМБ, что за подход к киноискусству?
Да в общем-то и ДМБ считали говном. А тут полная просто срань. Кстати в этом смысле критики были последовательны. Если ДМБ считали, ну, просто говнецом, то тут уж «снял так снял», уж «наговнял так наговнял». Почему это так считали? Потому что всё друзья-товарищи, журналисты, пишущие про кино - это 7-10 человек, максимум 15, скорее всего 10, но они типа вот, бля, определяют, как надо, бля, снимать кино…
Ты их все имена знаешь?
Теоретически. Я с ними учился в тех самых ВГИКах, Высших режиссерских. Хотя саму ругань-то я не читал. Пересказывали
Давай озвучим их имена?
Да я не помню… Я правда не помню.
Но если помнил бы, то не сказал?
Ты понимаешь, херня была в другом. В вопросе из-за чего они так дружно, в едином порыве, накинулись на «Даун Хауз»? Надо сказать, что я случайно обозначил в Даун Хаусе наступление нового российского кино, это не совсем скромно так говорить, но это так, и первый и второй фильмы, я имею ввиду и «Дембель», и «Даун Хаус», они были первыми российскими фильмами. Я не беру тут пласт советских фильмов, тогда не показывали американское кино, они были вне конкуренции, их все смотрели на Новый год по 40 раз. А это были практически первые российские фильмы. Наверное, еще там были, но я как раз не кинокритик, я могу что-то пропустить. А эти получились какие-то особенно яркие. Это были первые российские фильмы и они просто в силу того, что были первыми и у них был заряд какой-то провокационности, какого-то таланта, они напугали. Если с ДМБ люди снимали фамилии с титров, то с «Даун Хауса» артисты убегали с премьеры или боялись приехать на премьеру. Был суд на ТВЦ… Ну, на третьей кнопке телевидения…
Фильмы напугали критиков? Или вообще всех?
Вероятно, они напугали многих моих старших коллег, потому что наступило новое время и многие поняли, что они в это новое время не вошли. И страх выразился вот в такой форме. А критики просто озвучили в силу профессиональной необходимости. Что только не творилось. На ТВЦ меня старшие кинематографисты вызвали на суд над «Даун Хаусом», а я думал это будет просто ТВ-шоу…
Может быть это зависть?
Зависть, как элемент. В большей степени страх. Страх того, что возникло новое кино, а они не имеют к нему никакого отношения. Я прихожу на ТВЦ, а там суд. Там идет суд над режиссером, над фильмом «Даун Хаус», над попранием того-сего, Достоевского… Я думал, ну вот, телевизионное шоу, приду, хихоньки-хахоньки, посмеемся, кофеек попьем. Прихожу. Начинают меня судить какие-то дядьки с бородами, режиссеры. Типа старшие товарищи так оригинально поддерживают начинающего режиссера.
Случайно не Гордон был ведущий?
Нет, он тогда еще не родился. Был режиссер Геннадий Полока, еще там какие-то режиссеры и даже один настоящий прокурор. И бля, как давай меня судить. На полном серьезе. Я пришел со своей тогдашней женой, героиней картины, Настасьей Филипповной. Она все-таки типа нежная девушка. А тут как давай – и меня, и ее, и фильм «критиковать»...
Например, что говорили?
«Зачем ты жену свою взял на роль Настасьи Филипповны? Настасья Филипповна, это бля! А ты бля… Зачем Бондарчука на Мышкина? Он мажор… А Мышкин бля это наше все (Кстати, у Феди тогда тяжелейший период в жизни был. Он самый Мышкин и был из известных мне на тот момент) А эти судьи прямо «бля, бля, на хер твое кино». Ну, то есть, вот прям матом ругали без запикивания, крыли что есть сил, и там, и на шоу, и в газетах.
Ты отбивался?
Вообще не отбивался. Ну, на шоу на хер я послал естественно старцев, в прямом эфире. Да, тогда еще были прямые эфиры.
И что ты сказал?
Я сказал «Да пошли вы на хер, старцы!»
И ты ушел с прямого эфира? А Настасью Филипповну забрал?
Забрал, она еще 15 минут помаялась, я ей сказал «иди-иди отсюда». Еще немножко из-за кадра на этих советских режиссеров поматерился, рассказал интеллигентно, что о них думаю. Я же до начала съёмок шоу не думал, что на полном серьезе будет суд. Еще была демонстрация учителей литературы, вернее не демонстрация, а как назвали бы сейчас, пикет.
Пикет учителей против «Даун Хауса»?
Да. У здания Министерства культуры стояли какие-то тетки с плакатами.
То есть ты сделал, по сути дела, культурную революцию в киноискусстве страны?
Почти. И понимаешь, какая штука… Был пикет этих учителей, а мне как бы надо было улыбаться, телевизионный суд послал, критикой подтерся. Но понимаешь, меня плющили так, что если бы это был Пастернак и это был «Доктор Живаго», то Пастернака просто по голове погладили по сравнению с тем, что делали со мной. То есть по идее, мои товарищи были готовы, чтобы меня нахуй расстреляли… «Был бы на тебя Сталин, скотина! Или хотя бы какой-то завалящий Берия.»
Но доходило ли до рукоприкладства настоящего?
Нет, до рукоприкладства не доходило. Да и более того, в силу неизбежности, я относился ко всему этому с иронией. Говорил же, что статьи эти не читал. А материалы выходили огромными газетными подвалами, с фотками.
В «Аргументах и фактах» наверное и в «Коммерсанте»
Да везде. На самом деле, это можно всё проверить. Мне бы даже было интересно самому, если кто-то из наших читателей это нашел бы. Сейчас бы я как раз их на досуге даже прочитал. Следует признать, что среди коллег и журналистов были одинокие голоса какого-то здравого смысла, но не очень частые. Получается, что мои друзья, с которыми я учился в институтах и всяких прочих заведениях, старшие товарищи, вот все они с небольшой поправкой на дождь и на ветер, если бы времена были сталинские, они бы меня просто отправили бы на Лубянку и в 24 часа к стенке…
Какая прекрасная зависть!
И какие вообще прекрасные люди нас окружают!..
Продолжение - во 2 части.
