Впервые сегодня увидел, как она какает.
Был фрапирован. То есть, конкретно вахуе. Она ещё и срёт?! Нерешительно подумал я.

Мечты рухнули. Перед глазами она, присевшая на корточки подле кустов колючей смородины, где муравейник с одной стороны соседствует с пустой бутылкой из под водки "Пшеничная" с другой. Бутылка давным-давно стала домом для множества насекомых, обросла мхом и покрылась грязью. А муравейник, что муравейник, коммуна как она есть,чистый кибуц во всём своём многообразии, где привычные и безмолвные муравьи-семиты тащат что плохо лежит туда, где оно будет лежать гораздо лучше.

А она села срать. Нависла свой жопой над их домом и выпучив глаза принялась вслух думать о том, что Толик - мудак и не хочет покупать ей туфли. Такие прекрасные туфли Le Monti. Жёлтого цвета, как лимон.

С этими мыслями из неё повалило. В муравейнике началась паника. Кто-то кого-то задавил, кого-то накрыло. В любом случае было не очень. А ей, наоборот, очень и даже очень очень.

Из бутылки "Пшеничной" выглянул червяк Коля. Был он тонок и любознателен, как глиста. Хотя глистой не был. Но мечтать не вредно. Коля пополз ближе и увидел жопу. Довольно большую белую жопу. Хотя, это в сравнении с ним жопа казалась большой. А вообще, она была вполне средних размеров. У Коли даже немного закружилась голова от увиденного. А жопа начала медленно подниматься, потом от жопы отсоединилась рука, которая оторвала лист с дерева, потом рука вернулась к жопе и стала бережно её вытирать.

Коля окончательно окосел. Сердце его бешено билось. Он сжался до максимально возможного размера и замер.

Тем временем муравейник решил атаковать. Выжившие бойцы ЦАХАЛ выстроились свиньёй и по команде матки рванули в сторону обидчика.

Всё это время, пока шла борьба, я стоял за кустами дикой малины и молча наблюдал как по головке моего члена с упоением ползает зелёного отлива муха. Муха тёрла лапку об лапку и что-то насвистывала. Я смотрел то на муху, то на на девушку в соседних кустах.

Но, всё испортили муравьи, сумевшие впиться в жопу. Их коварное нападение не смог бы предсказать даже Нострадамус. "За такое не стыдно и глаза лишиться",- сказал муравей по кличке Моше Даян.

Муха в последний раз потёрла лапку о лапку и улетела на кучку свежего кала, оставленного безымянной прелестницей. Член стал падать, пока постепенно не превратился в вялую небольшого размера хоботок. А девушка, мечтавшая, чтобы некий Толик купил ей жёлтые туфли, каталась между кустов, в тщетных попытках освободить свой организм от муравьёв-апостолов.

Солнце стало уходить за горизонт и я решил не досматривать этот фильм до конца. Застегнулся, заправился и пошёл домой, по дороге размышляя на тему, о которой ещё Ницше писал примерно следующее: даже в образе идеального человека всё равно ещё можно отыскать обезьяну. А уж присаживаясь срать на муравейник, никак нельзя мнить себя сверх, максимум сверху, потому что не всегда то, что снизу, оказывается слабее.
А другой бард и философ Сашка Лаэртский говорил ещё проще: хуй, говно и муравей.

Делюсь мыслями и ощущениями после похода в церковь.

Во-первых, причем тут Ницше... Фридриху принадлежать слова: "Бог умер и на смену ему должен прийти сверхчеловек". По мнению многих сверхчеловек - это радикальный эгоцентрист. Именно к этому возможно и шел Адольф Гитлер. Но сейчас не об этом.

Философия Ницше вдохновляет, с этим не поспорить. Именно поэтому она так опасна для тех, чье эго и без того раздувается по щелчку да так, что горизонта не видно. Эта беда врождённая, что-то вроде заводской установки. И вроде хорошо, это лучше чем совсем не иметь стержня внутри. Но как у любой медали, есть тут обратная сторона. Импульс. Потому и говорят, что гордыня всегда предшествует падению. Дефицит терпения, агрессивные решения, дефицит рационализма в целом. Все это медленно, но верно приводит к внутреннему разрушению. Потому так важно, изучая Ницше, не поддаться искушению и не перейти за эту тонкую грань.

С другой стороны люди религиозные. В самом центре картины мира этих людей Бог, вовсе не эго. Это делает их смиренными и это дарит им душевный покой. И конечно же да, я вижу то, что хочу увидеть. Я смотрю на них через призму своего внутреннего конфликта и мне хочется увидеть в каждом из них недостающую деталь моего пазла.

Они молятся Ему приклоняя колени, просят у Него прощения, просят Его милости, восхваляют и благодарят Его. Они признают Его всемогущество. Они признают Его элементарное превосходство над собой. Тем самым они усмиряют свое эго.

Они делают это так свободно, так непринужденно. Просто опускаются на колени и молятся. Я не смог. Или не захотел. Я пока ещё не понял этих ощущений. В моменте я подумал: "а чего тут сложного?". Но что-то внутри меня протестовало. Если быть честным, я до сих пор чувствую внутри себя этот протест.

В общем есть вопросы, которые требуют объяснений. Например, почему Иисус - Бог? Ведь он никогда не говорил этого. Заповедь гласит "Не создай себе кумира!". Мне казалось всегда, что именно это и сделали христиане - создали себе кумира. Почему Бог, которому поклонялся сам Иисус, отошёл на второй план? Да, я в курсе о том, что бог триедин, Бог Отец, Бог сын и дух святой. Но почему, тогда Иисус говорил, что не только он является сыном Божьим, но и все мы Его дети?

Вот видите, что я за человек такой. Не даёт мне покоя мой пытливый ум. Я пришел за смирением, но вместо этого внутри меня возникают все эти вопросы. И уж очень мне хочется разобраться в том, кто же такой на самом деле наш Бог. Это даже звучит с моей стороны высокомерно. Гордыня - это мой грех. Это я точно знаю.

А давайте сделаем какую-нибудь интересную фотокарточку все втроем? Нет, просто встать и позировать это скучно, надо придумать что-то экстравагантное. О, есть идея. Лу, бери плетку…

Наверное, какие-то такие фразы звучали в 1882 году, когда два немецких философа решили запечатлеть для вечности, как их погоняет хлыстом русская красотка.

Сказано – сделано. Фото получилось вот таким:

За оглобли телеги держатся Фридрих Ницше и его друг Пауль Рэ. Оба немцы. оба философы, оба приехали в Италию поправить свое здоровье в 1882 году. А в телеге замахивается на них плеткой 20-летняя русская барышня немецкого происхождения Лу Саломе – звезда тогдашних светских салонов Италии.

Лу была петербурженкой, дочерью генерала Густава фон Саломе. Ее полное имя – Луиза, а в детстве ее вообще звали Лелей. Когда Лу было 19 лет, она вместе с матерью (отец к тому времени уже умер) отправилась в Швейцарию, где целый год посещала лекции в Цюрихском университете. На тот период это было серьезное вольнодумие для девушки.

В 1881 году Лу приехала в Рим и сразу сблизилась с жившей там немецкой писательницей Мальвидой фон Мейзенбург. В ее салоне Лу чувствовала себя как рыба в воде – блистала и очаровывала. Так что когда в салон наведались прибывший из Германии Пауль Рэ, он влюбился в нее по уши. И когда чуть позже приехал Фридрих Ницше, с ним произошло то же самое.

Надо сказать, что впечатление Лу производила и в самом деле незабываемое. Она обладала острым умом, твердым характером и не боялась дерзких поступков. Когда Пауль Рэ сделал ей предложение, Лу выдвинула встречную идею – давайте жить все втроем под одной крышей. Без интима.

Интима сторонились все трое – и Ницше, и Рэ, и сама Лу. У каждого на то были свои причины. Через несколько лет Лу выйдет замуж за немецкого востоковеда Фридриха Карла Андреаса (сначала откажет, но Андреас вонзит себе нож в грудь – и она передумает), и это будет брак без вской постели, который продлится 43 года.

Ницше, кстати, тоже предлагал ей свою руку, но безуспешно. Когда об этом узнала его сестра Элизабет, имевшая на него большое влияние, она высказалась резко против их отношений. Сестра терпеть не могла Саломе.

“Как искусно она использует максимы Фрица, чтобы связать ему руки. Надо отдать ей должное – она действительно ходячая философия моего брата”, – писала Элизабет.

Ницше как раз в это время задумывает свой главный шедевр – книгу “Так говорил Заратустра”, в которой будут изложены в метафорическом виде все основы его философии. Литературоведы полагают, что на образ главного героя повлияла в том числе и Лу Саломе. Ее черты, ее парадоксальный ум, ее суждения там вполне узнаются.

“Она дочь русского генерала; ей 20 лет, она резкая, как орел, сильная, как львица, и при этом очень женственный ребенок… Она поразительно зрела и готова к моему способу мышления… Кроме того, у нее невероятно твердый характер, и она точно знает, чего хочет, – не спрашивая ничьих советов и не заботясь об общественном мнении”, – писал философ своему другу Петеру Гасту.

Позже он назовет ее “воплощением совершенного зла”. Позже – это после разрыва, случившегося всего через несколько месяцев. Разрыва, который спровоцировала его сестра, тайком написавшая Лу жестокое, резкое и грубое письмо.

Интересно, случайно ли самая известная фраза из “Заратустры” звучит так”: “Идешь к женщине — бери плетку?”. Есть подозрение, что когда Ницше ее писал, перед глазами у него стояла та самая фотография.

Ни одну женщину, кроме нее, Ницше больше не назовет своей возлюбленной. Ни с кем больше не захочет разделить не то, что свою жизнь, но даже малую часть своего личного времени.

Сама же Лу сведет с ума еще нескольких гениев мировой культуры. Ее любовником будет Франк Ведекинд, патриарх немецкого модерна. Она станет музой и светом в окошке для юного Рене Рильке, которого позже уговорит сменить имя на Райнер. В 1911 году она станет ближайшей подругой Зигмунда Фрейда и мастерски овладеет его методом психоанализа. Результатом станет вышедшая из-под ее пера книга “Эротика” – ею будет зачитываться вся тогдашняя Европа.

Лу Саломе доживет до 1937 года и скончается уже в нацистской Германии.

Источник: Литинтерес (канал в ТГ, группа в ВК)