О многочисленных нарушениях сотрудниками колонии норм действующего законодательства и совершенных ими преступлениях сообщил Москалев Н.А. адвокату 25.10.2024 и 12.02.2025 в письменной форме в установленном законом порядке.

Москалев Н.А. рассказал о совершаеиых сотрудниками колонии преступлениях - так, инспектор колонии Золушкин Антон 01.11.2024, глумясь, заставлял Москалева Н.А. и еще двух человек: Алпатского Владимира и Аглямова Рузиля снимать полностью всю одежду и в раздетом виде без трусов многократно приседать. Этот сотрудник снимал весь процесс на видеокамеру, сопровождая его оскорблениями и издевательствам. Возникает вопрос. Для чего Золушкин делал видеосъемку? Продавать в интернете или получать самому извращенное удовольствие, просматривая запись? Конкретно на этот факт издевательства и нарушения закона Москалев Н.А.  сообщил прокурору по надзору Сачкову В.П., который отказался принимать заявление под предлогом того, что невозможно исследовать видеозапись, чтобы проверить достоверность сообщенной информации, несмотря на то, что в этом помещении установлена общая видеокамера, фиксирующая всё происходящее. Такое поведение прокурора свидетельствует о том, что последний действует в единой связке с администрацией колонии и, вместо осуществления надзора за законностью, покрывает совершаемые преступления.

С первого дня пребывания в колонии с подачи Репинского Д.В. сотрудники колонии по надуманным основаниям, либо за незначительные проступки составляли материалы о дисциплинарных взысканиях в отношении Москалева Н.А. На этих основании принимались решения о водворении его в ШИЗО, где он подвергался суровым и мучительным наказаниям.

Согласно объяснению Москалева Н.А., его систематически водворяли в штрафной изолятор, причем имелись неоднократные случаи непрерывного содержания более 15 суток, что противоречит правилам, установленным законом. Так, он находился в ШИЗО непрерывно свыше установленного законом срока, всего 39 суток! Через несколько месяцев его вновь поместили в ШИЗО сначала на 13 суток, затем неоднократно делали продление в общей сложности на 66 суток, по надуманным основаниям за превышение длины волос на 2 см, причем длину волос никто не измерял.

Предвзятый характер излишне сурового дисциплинарного взыскания подтверждает, в частности, тот факт, что дисциплинарная комиссия перед рассмотрением дела Москалева Н.А. рассматривала дело о массовой драке заключенных, по результатам которого было принято решение поместить участников драки в ШИЗО лишь на 3 суток. Как сообщает Москалев Н.А., это предвзятое отношение имеет конкретную причину. Москалев свою вину не признал и продолжает добиваться пересмотра несправедливого приговора. Репинский Д.В. требовал от него прекратить усилия по защите своих прав, поскольку он сам и его адвокаты обращаются с жалобами в различные инстанции, а близкие публикуют статьи в интернет СМИ. Это вызывает беспокойство «уважаемых» людей на воле, и они обращаются к ответственным сотрудникам ФСИН, чтобы вынудить прекратить активные защитные действия. Более того, Репинский Д.В. сказал Москалеву: «У людей на воле кресла шатаются, а ты думаешь, что будешь спокойно сидеть, добиваясь справедливости и пересмотра приговора при помощи своих адвокатов? Будешь гнить в ШИЗО». Большинство писем и жалоб самого Москалева Н.А., которые он писал в правоохранительные органы и передавал сотрудникам колонии, попросту не регистрировались и не направлялись адресатам. Сам Москалев неоднократно сообщал прокурору по надзору Сачкову В.П. о том, что он писал жалобы прокурору Нижегородской области Травкину А.А., в УСБ ГУ ФСИН по Нижегородской области, Управление СК по Нижегородской области. Сачков В.П. лишь подтвердил, что никаких заявлений от Москалева в регистрационных документах не значилось. Это обстоятельство свидетельствует о том, что администрация ИК-11 сознательно уничтожала жалобы и обращения осужденного, грубо нарушая закон.

Камера № 6 в ШИЗО, куда его периодически безосновательно помещали, находилась в антисанитарном состоянии, на стенах плесень, постоянная сырость, стояла невыносимая вонь. Между тем, длительное воздействие плесени на человека приводит к появлению тяжелых хронических заболеваний, а также инфекций. Такая камера может стать источником эпидемии. В этой камере ШИЗО не было нормального освещения. Круглосуточно камера освещается встроенной в стену светодиодной лампой и бьющей в глаза, что крайне негативно влияет на зрение. При выходе из камеры ШИЗО от дневного света появляется нескончаемая резь в глазах. Площадь камеры меньше 6 кв.м. на человека и не соответствовала установленному стандарту размещения заключённого. Таким образом, усилиями Репинского из соображений мести Москалев сознательно и целенаправленно помещался в антисанитарные, пыточные условия, способные превращать физически здорового человека в инвалида.

Целью наказания является исправление осуждённого, а не месть за попытку добиться справедливости. При таком предвзятом и преступном отношении к Москалеву Н.А. и невыносимых условиях пребывания в колонии, говорить об исправлении осуждённого вряд ли правомерно. Действия Репинского Д.В. фактически были направлены на его физическое уничтожение. Не исключено, что указанные выше действия  руководства колонии также были попыткой доведения Москалева Н.А. до самоубийства,  преступления, предусмотренного ст.110 УК РФ.

В ШИЗО Москалеву разрешалось иметь на себе только нижнее белье и носки в одном комплекте. Сменные трусы и носки иметь было запрещено. После приёма душа и стирки белья ему приходилось надевать на себя мокрое белье и на себе высушивать. В зимний период, не имея доступа к личным вещам, после приема душа и стирки, в мокром нательном белье и летних сандалиях под предлогом, что прогулка обязательна, инспекторы ШИЗО Золушкин А. и лейтенант Федоров А.Д. под угрозой применения физической силы выводили Москалева в мокром белье «на прогулку» в заснеженный дворик, где Москалев не гулял, а едва стоял на ногах на сильном волжском ветру, дрожа от холода и озноба. Почти сразу возникло сильное простудное заболевание с ознобом и температурой. В камере ШИЗО слабое отопление и сильный сквозняк. У Москалева возникло сильное воспаление левой части тела от плеча до таза. Левая рука еле двигалась, шея едва поворачивалась. Медицинская помощь не оказывалась. Полотенце, которое положено иметь заключенному в ШИЗО, не выдавали. После утреннего умывания приходилось вытираться футболкой, и находиться опять в мокрой одежде. Положенная зимняя обувь не выдавалась. Москалев всю зиму проходил в летних сандалиях и в холодной, сырой камере и на прогулках. Когда 02.12.2024 Москалев при высокой температуре попросил таблетки, чтобы снять простудное состояние, инспектор, вместо медицинской помощи, отобрал у него свитер под предлогом того, что на нем нет бирки, хотя под робой бирка не нужна и до этого момента он два месяца носил свитер без бирки. При этом, в условиях отсутствия обеспечения одеждой по сезону и запретом пользованием той одеждой, что имелась, дежурный Козлов, создавая условия для дальнейшего применения дисциплинарных взысканий, потребовал от Москалева написать объяснение по якобы выявленному нарушению формы одежды.

Продлевая пребывание Москалева в ШИЗО, его принуждали подписывать не читая документы о продлении. Первоначально, находясь в уязвимом положении, он подписал, в надежде не обострять отношения, но затем от подписи отказывался. Его сразу объявили злостным нарушителем порядка и без его привлечения к дисциплинарной комиссии, вынесли решение о следующем продлении в ШИЗО на 13 суток, затем 5 месяцев в ПКТ (помещение камерного типа)  и год пребывания в СУС (строгие условия содержания).

Непосредственными организаторами и исполнителями издевательского отношения к заключенным, создания мучительных условий пребывания с использованием провокаций и глумления являются заместитель начальника колонии Репинский Д.В., инспектор Золушкин А., инспектор Федоров А.Д., начальник третьего отряда Прахов. Как сообщил Москалев, помимо прочего Репинский Д.В. наделил заключенного Василенко В.В. правом и возможностью издеваться и глумиться над заключенными, создавая искусственные поводы для помещение в ШИЗО. Так, Василенко В.В., исполняя обязанности бригадира на промышленном производстве (изготовление электрических проводов для автомобилей), требовал от заключенных выполнения завышенных, фактически невыполнимых норм выработки продукции за смену. Очень быстро от непосильной нормы пальцы рук начинали кровоточить от повреждений. Для того, чтобы готовые провода не были в крови и дальше не лопалась кожа, приходилось пальцы перематывать изолентой и надевать грязные перчатки. Когда снималась изолента, она отдирала запекшуюся кровь с кожей. Это вызывало сильную боль и увеличивало кровоточивость. При этом средства дезинфекции и пластыри не выдавались.

Также Москалев Н.А. сообщил следующие факты о происходящих в колонии ИК-11 нарушениях закона:

В камере ШИЗО Москалева посещал первый заместитель директора ГУФСИН по Нижегородской области Сергунин Д.О., который спросил о жалобах и предложениях. Москалев сообщил ему про отсутствие полагающегося полотенца, о запрете иметь сменный комплект белья, о ненормальности ситуации, когда ему приходится сушить на себе выстиранное мокрое нижнее белье и совершать в нем обязательную прогулку на морозе и ветре. Сообщил, что администрация занимается уничтожением жалоб заключенных и сокрытием преступлений. Сергунин Д.О. ответил: «Разберемся. А ты не научился правильно отбывать срок. Тебе надо еще продлить ШИЗО». Таким образом, Сергунин Д.О., вместо обеспечения установленного режима отбывания наказаний и контроля за соблюдением законности, заранее принял сторону лиц, применяющих пытки и превышающих должностные полномочия.

Во время посещения Сергунина Д.О. в одной из камер ШИЗО возник пожар. По его распоряжению заключенных из камеры не вывели, а заливали сильной струей холодной воды из пожарного брандспойта, сбивающей с ног, через окно для подачи пищи. Люди захлебывались под сильным напором воды и задыхались угарным газом.

29.11.2023 заключенный Соломонов Д. был обнаружен в душе промышленной зоны, повешенным на проводах с пластиковым пакетом на голове. При этом руки были связаны за спиной жгутами. "Объявили" это суицидом. Москалев Н.А. часто общался с этим заключенным и помогал ему в подготовке жалобы на приговор. Какие-либо признаки или намерения совершить суицид от Соломонова Д. не исходили.

Другой осужденный Дударев длительный срок содержался в вышеописанных условиях в ШИЗО, в результате чего тот впоследствии повесился.

В ШИЗО с Москалевым содержался старик-инвалид Пилюгин, 1947 г.р. По словам последнего, его водворили в ШИЗО за его жалобы, что ему не продлевают инвалидность. Пилюгин, немощный старик, не мог долго стоять, когда в дневное время убирали койки. Он терпел сколько мог, а потом лег на бетонный пол, и ему за это продлили пребывание в ШИЗО. Дальнейшая судьба его неизвестна.

Заключенного Алпатского В. через окно подачи пищи заливали холодной водой из пожарного брандспойта, в камере вода стояла на уровне щиколотки. Камеру никто не просушивал и Алпатскому В. не давали возможность высушить одежду. Такое воздействие на заключенных приводило к тому, что многие камеры ШИЗО находятся в антисанитарном состоянии, и стены в них были покрыты плесенью. Все заключенные постоянно хронически простуженные. В том числе и Москалеву Н.А., никогда не имевшему проблем со здоровьем, служившему в ВДВ, привыкшему к трудностям, создали условия для получения хронических заболеваний и превращения в инвалида.

Сотрудники ИК-11 без объяснения причин изъяли у Москалева нательный крестик с надписью «Спаси и сохрани». На жалобу Москалева отреагировали строгим выговором. Дорогой для каждого православного человека крестик, являющийся символом Православной веры, впоследствии ему так и не возвратили, он исчез бесследно. Это является воспрепятствованием свободы вероисповедания с использованием служебного положения.

В день перевода из колонии Москалеву Н.А. отдали мешок с личными вещами, но без поступившей вместе с ним (Москалевым) его дорогостоящей кожаной куртки. Эта куртка так ему впоследствии возвращена и не была. Заключенный Андреев А., подписавший контракт о службе в зоне СВО, получил вообще пустой мешок без единой вещи. Поэтому для него, как человека, отправлявшегося на боевые действия, вещи, от шапки до обуви, собирали заключенные, кто что смог. Таким образом, в ИК-11 беспрепятственно функционирует не только система пыток, но и система массового хищения имущества осужденных.

Для большего унижения заключенных, и Москалева в том числе, в период нахождения в ШИЗО, заставляли ходить в выдаваемой робе, на которой крупной белой краской стоит надпись «ШИЗО ПКТ». Такая же надпись стоит на каждой штанине брюк. В таком виде водят заключенных на встречу с адвокатом через всю жилую зону. Некоторые заключенные даже отказываются выходить на встречу с адвокатом в таком виде. Очевидно, это и есть цель администрации. Однако на фото образца установленной формы одежды осужденных нигде нет унизительных и клеймящих, достойных концентрационного лагеря надписей.

В пояснениях Москалева Н.А. кроме указанных выше обстоятельств, отражены также иные многочисленные факты нарушений закона и издевательства над заключенными со стороны сотрудников ИК-11. В совокупности из изложенных подзащитным обстоятельств следует, что эта колония является не исправительным учреждением, как это предусмотрено законом, а местом для удовлетворения садистских наклонностей действующих сотрудников и сведения с осужденными чьих-то личных счетов.

Особенно необходимо отметить, что надзирающий сотрудник прокуратуры области Сачков В.П. неоднократно заходил в камеру в сопровождении Репинского Д.В., где Москалев устно указывал им на все эти нарушения закона, однако прокурор ни разу не отреагировал должным образом, мер прокурорского реагирования не принял, преступно бездействуя и соглашаясь со всем этим произволом.

Кроме того, руководство ИК-11 письменным ответом на адвокатский запрос незаконно отказало в предоставлении документов, касающихся осуждённого Москалева Н.А. Эти документы необходимы были для обжалования в судебном порядке решений о незаконных дисциплинарных взысканиях. И, несмотря на жалобу прокурору Нижегородской области, необходимых мер прокурорского реагирования также не было принято.

https://dzen.ru/a/Z83xYA-X7nfyjhlQ

Через некоторое время нас в составе около 20 человек отправили в Ингушетию, в город Назрань. Там нас поселили в интернат, который был вполне обычным общежитием — тараканов не было, всё было чисто. Кормили три раза в день, еда была стандартной столовой.

Первый день работы

В первый день нужно было вставать в 5 утра, быстро искупаться, позавтракать и в 6:00 меня отвёз директор школы в пункт проведения ЕГЭ. Экзамен начинался в 9:00, ученики начали приходить с 8:00. Я как наблюдатель должен был проверить все помещения, которые не использовались для экзамена, чтобы убедиться, что они запечатаны и в них нет посторонних предметов, таких как компьютеры, планшеты и телефоны. Также я мог проверять уборные на наличие спрятанных устройств и шпаргалок. Моя задача заключалась в том, чтобы следить, чтобы учителя на входе не допускали людей с телефонами и микронаушниками.
Нарушения в ходе экзамена

Я пришёл в школу и сразу заметил, что на металлорамке не проверяли учеников должным образом. Когда рамка срабатывала, не спрашивали, что это, и не проверяли ручным металлоискателем. Я сделал замечание, и проверка стала более тщательной. До этого сотрудники, видимо, рассчитывали, что я буду просто наблюдать и ничего не делать.

Затем я зашёл в первую уборную и сразу обнаружил 10 шпаргалок, которые были по предмету, который сдавали ученики. Я показал их членам ГЭК, и мы вместе их утилизировали. Всё это я записал в протокол.

Во время экзамена в аудитории я заметил преподавателя, который был с телефоном и помогал ученикам списывать. Когда он заметил, что я его вижу, он не стал прятать телефон. Я позвал члена ГЭК и сообщил, что у преподавателя есть телефон. Он это увидел, забрал телефон, но не выгнал преподавателя из школы (по правилам должен был это сделать). Я записал это в отчёте, что член ГЭК бездействует, но никаких шагов предпринято не было.

Экзамен длился 4 часа. Каждые 30 минут я заходил в туалеты — мужской и женский. В обоих я находил шпаргалки: на полу, на подоконниках. Я забирал их и фиксировал в протоколе. Я уверен, что преподаватели ходили в уборную, скидывали шпаргалки и ответы для учеников.

Чечня запомнилась мне очень дружелюбной республикой, в котором я испытал множество позитивных эмоций. В одной школе специалист по тех. обслуживанию в штабе школы сидел с телефоном. Я вежливо попросил его убрать его, т.к. это нарушение правил проведения ЕГЭ. У меня была папка с документами, где были написаны все правила проведения ЕГЭ. Я достал листы и показал ему по пунктно, также другим преподавателям, которые полностью со мной согласились и сказали что я все говорю верно. Он меня проигнорировал. Я обратился к члену ГЭК, спокойно объяснил ситуацию. Он подошел ему и сказал что по правилам телефон надо убрать. Он не захотел убирать. Затем я еще раз объяснил члену ГЭК, что это нарушение правил и он уже силой забрал телефон у преподавателя. Тех. Специалист взбесился и полез на меня с кулаками, и благо, я смог увернуться, так я думаю он бы мне сломал челюсть. Его мужики и женщины увели в другой кабинет. Он пытался вырваться и нанести мне еще удары, однако они его крепко держали.
Экзамен длился 4 часа и каждый раз когда он меня видел он сразу бежал ко мне, однако преподаватели не хотели скандала и писать объяснительные и сразу брали его за руки и убирали от меня прочь.
Еще одна запомнившаяся история. Нашёл в туалете одной из школ 15 шпаргалок. Показал члену ГЭК и вместе с ней понес в штаб. Она обвинила меня в том, что я из кармана специально их вытащил и оставил в туалете, чтобы дискредитировать. Благо другие учителя были на моей стороне, наблюдатели также.

Помимо этого, Чечня мне запомнилась тем, что преподаватели которые стоят в коридорах (отводят людей в туалет и обратно) постоянно меня пытались заговорить. Отвлекали меня своими вопросами (якобы им интересна моя личность), где учусь, есть ли у меня девушка, в каком городе живу. Я им отвечал вежливо, давайте поговорим, только после проведения экзамена.
Я сам должен был ходить между кабинетами и смотреть, есть ли там нарушения, списывают ли ученики, а не с ними разговаривать.
Проработал 2 неделе в Чечне. Неожиданное собрание. Собирают всех . И знаете что? Мне говорят что я уволен с общественных наблюдателей.
Причина: нацизм и не уважительное отношение к чеченскому народу. Объяснялось этой тем, что я не хотел с ними разговаривать во время экзамена потому что я ненавижу чеченцев.
Я понял это еба*утую систему.  Разочаровался. Из плюсов было то что у меня в запасе было 4 свободных месяца до нового учебного года, сессия сдана и я мог устроиться летом на завод и заработать деньги.

Давление и угрозы

На протяжении всей работы я сталкивался с давлением. Преподаватели пытались манипулировать, говоря: «Мы все с Кавказа, должны поддерживать друг друга, не пиши в протоколе о том что нашел телефон/шпаргулку/наушники».
Могли говорить и так: «Меня уволят, только не пиши». Угрожали отчислением с университета, говорили что у них есть связи чтобы оставить меня без образования. Я, будучи 18-летним юношей, не поддавался на их манипуляции, но всё равно эмоционально было тяжело.

Некоторые ученики угрожали мне физической расправой, когда я находил у них телефон. Подобные угрозы шли и от учителей. Я даже заметил, что меня фотографировали, возможно, чтобы потом найти и расправиться. Некоторые учителя пытались отобрать записи из моих тетрадей и скрыть нарушения. Коллеги говорили, что учителя вырывали листы с нарушениями и выбрасывали их.

На этом история заканчивается. Если кому надо, могу подсказать способы списать экзамен, которые сработают, а также еще трешовых историй из ЕГЭ, которые помогут вам сдать экзамен и обмануть систему.

История конечно же больное воображение автора.