Все люди добрые, особенно, если на них не орать. Таньке сложно было не орать на людей. Нужно быть очень добрым человеком, чтобы не орать на людей, но Таньке сложно было быть добрым человеком. Очень сложно было быть добрым человеком ей. Танька принуждала окружающих мужчин к поэзии, настолько она была красива. Требуя умения изъясняться стихами, она утверждала: «Хороший стих—это материальное подтверждение глубины души человека. И того, что с ним, возможно, будет не скучно». Я в то очень мечтал искренне врать стихами разным красавицам, но нет. В тот период у меня для женщин получалось только отвратительное правдивое мычание. Мужчина должен очень сильно любить, чтобы вдруг начать врать стихами вместо мычания. В тот период я никого не любил и лишь мычал, а Танька приглашала меня на свидания со своими поклонниками, в качестве поддержки, потому, что я был единственным, кто ухитрялся с нею дружить. Таня была из глухой деревни и вязала крючком коврики, прихватки и прочие мягкие изделия. Я тоже был из деревни и умел вязать крючком. Таня могла бы останавливать коней и тушить пожары, но вязала крючком и искала принца, способного на стихи. Ещё у Тани был оранжевый пояс по караты, из которого её выгнали после того, как она избила мужика, который матерился восьмого марта, при женщинах, забыв подарить им цветы. По какой-то сказочной причине она не дралась со мной, после того, как выпьет. А пила она исключительно самогон и водку, считая вино напитком развратных женщин.
Я считал Таньку, специалистом по стихам, потому, что не знал женщины, для которой очинялось стихов больше, чем для неё. Надо признаться, что я до сих пор не знаю женщины, для которой стихов сочинялось больше, чем для Таньки. Танька нпрямую не объявляла конкурса стихов, но намекала, и окружающие мужчины слагали рифмы. Ничего не получая взамен. Потому, что Таня совершенно не собиралась выходить замуж за только лишь поэта. Она хотела множества противоречивых качеств в одном мужчине, к примеру, он должен был быть способен перепить Таню. Потому, что мужик должен! Одновременно он должен был играть на фортепьяно. Потому, что культурный мужчина обязан играть на фортепиано. «Я хочу гусара, у других я умножаю тягу к творчеству за счёт несчастной любви!»—говорила порой Татьяна, размечтавшись , забывая закусить.
Я считал Таньку, специалистом по стихам и рассказывал ей свои первые нелепые рифмы— я очень мечтал искренне врать стихами с трепетными нюансами, от которых шевелится душа. «Лучше научись целоваться»,— советовала мне Таня, рецензируя мои творческие порывы. Вызывая отчаянье. Она объясняла, как приятней целоваться, а я не слушал, считая, что поцелуй—дело совершенно нехитрое. Танька помогла мне придумать несколько стихов на все случаи жизни, подходящих для всех женщин. Я стал смело и искренне врать стихами. А Танька внезапно вышла замуж за какого-то бандита на красивой машине, говорящем исключительно на уголовном жаргоне, на «Фене». Она уехала в Москву, а я понял, что она врала про фортепьяно и поэзию. Это был не первый, но очень запоминающийся случай неоднозначности женской логики. Со временем я перестал искренне врать стихами разным красавицам. Возможно потому, что я наконец-то научился целоваться, как объясняла Танька. Возможно потому, что говоря стихами, я всегда вспоминал Таньку, которая вязала крючком, вместо того, чтобы тушить пожары и останавливать коней.
Никто не знает, почему, но бандит, за которого Танька вышла замуж, взорвался в своей красивой машине. Это случилось это через полмесяца после их свадьбы и на следующий день, после того, как он избил её. Милиция теребила Таньку полгода, но прямых улик на неё не было и она уехала в Испанию. Испания—месторождение прекрасных вин и солнечной погоды. Она поселилась там и прозябала в двухэтажной вилле. Бездельничая. Употребляя вино—напиток развратных женщин.
Она по-прежнему красива и теперь принуждает окружающих мужчин к изобразительному искусству и музыке. Умножая тягу к творчеству за счёт несчастной любви в средиземноморье.
Она часто пишет философские банальности на стене интернета, считая историю своей жизни неудачной. Недавно она сказала, что «Мы постоянно пытаемся угадать то, что нам нужно, но следуем эмоциям с враньём. И регулярно несчастны»