Двенадцатые
Он набрал полные лёгкие воздуха и нырнул, но вскоре кислород оказался ему не нужен. Ушли считанные секунды на то, чтобы криогенная жидкость превратилась в молочно-белую глыбу льда. Массивная железная крышка запечатала контейнер, надёжно оградив заточённое внутри тело от воздействий внешней среды. На одном из дисплеев пошёл обратный отсчёт.
Подопытный номер 11, если верить таймеру, должен был пролежать в заморозке ещё 364 дня, 23 часа, 59 минут и 19 секунд. Андрей мысленно содрогнулся, представив температуру внутри контейнера. Как на такое вообще можно было пойти по доброй воле? Дело даже не в низких температурах. А в полной беспомощности и неизвестности. Стопроцентная зависимость от криогенной техники. Любая неполадка может привести к летальному исходу. А год – это большой срок.
Андрей вспомнил, как позавчера в квартале на несколько часов отключилось электричество. Это ещё хорошо, что камеры подстрахованы надёжными и мощными аккумуляторами. А если бы их не было? Криогенная лаборатория в одно мгновение превратилась бы в морг. А 10 лежащих в камерах человек ничего бы не смогли сделать для спасения собственной жизни.
Андрей вышел из помещения с криогенными установками, прошёл дезинфекционный шлюз, снял в раздевалке защитный костюм и некоторое время неподвижно сидел на скамейке, прислонившись спиной к дверце шкафчика. Ему предстоял разговор. И он интуитивно понимал, что разговор этот вряд ли будет приятным.
В дверь раздевалки постучали.
- Входите! – отозвался Андрей.
Дверь приоткрылась.
- Ты там одет?!
Андрей сидел в трусах и футболке.
- Да! – крикнул он, натянув джинсы.
В дверь заглянула Марина с двумя стаканчиками кофе. Она будто с сомнением оглядела пустую по причине позднего времени, раздевалку. Зашла внутрь и поставила один из стаканчиков на скамейку, рядом с Андреем. Даже не пробуя, он точно знал, что в стаканчике капучино.
- Принесла тебе кофе, - сдержанно улыбнулась Марина. - Время позднее, а тебе ещё домой ехать…
Андрей был достаточно зрелым для своих 25 лет человеком, чтобы понимать прозрачные намёки. Но на всякий случай уточнил:
- Уверена?
- Уверена. - мягко сказала Марина. Для своих 32 лет она была достаточно зрелой, чтобы не оставлять в таких ситуациях беспочвенных надежд.
- Понимаю, - неожиданно для неё кивнул Андрей. - И в принципе даже в чём-то согласен.
Она немного растерялась.
- Во-первых, мы вместе работаем. - Совершенно спокойно продолжал Андрей. - А романы на рабочем месте редко хорошо заканчиваются. Тем более, что Самуилович уже явно начал что-то подозревать. Для тебя это может обернуться неприятностями. Мне этого совершенно не хочется.
Марина согласно кивнула.
- А, во-вторых, у тебя есть дочь, которой нужен отец. А тебе самой нужен зрелый мужик и полноценные отношения, а не просто сомнительный служебный роман со вчерашним студентом.
Марина снова кивнула.
- И я не буду тебя убеждать в обратном. Могу только сказать, что мне жаль, что я произвёл такое впечатление. Ну и ещё, что мне было очень хорошо. Роман был прекрасный.
Они помолчали.
- Спасибо тебе, - наконец сказала Марина.
- Это тебе спасибо, - улыбнулся Андрей, - жаль, что с Дашкой так и не познакомился. Надеюсь, всё у вас будет хорошо.
Он подошёл к ней, положил руки на тёплую талию и аккуратно поцеловал в щёку.
Марина посмотрела ему в глаза.
Второй стаканчик с кофе, который она по-прежнему держала в руке, полетел на пол. Андрей почувствовал её руки у себя на плечах.
Когда всё закончилось, они долгое время лежали и молчали. Будто выброшенные на берег морской волной - обнажённые, хватающие ртами воздух.
- В душ?
- В душ.
Некоторое время они стояли под горячей водой.
- Обожаю твоего чеширского дракона. - Наконец произнёс Андрей, проводя пальцами по татуировке на её спине.
- Видел бы ты, какой там партак был сначала…
- Ты не передумала расставаться? - Как бы между делом спросил он.
Марина вздохнула и положила голову ему на плечо.
- Не знаю. Не хочу сейчас думать. Ненавижу принимать решения в ванной.
- Это душ.
- Всё равно. Горячая вода, пар и пена.
- Выходим?
Андрей выключил воду.
- Жди здесь. Я принесу тебе полотенце. - Сказала Марина торопливо выходя из душа.
- Спасибо! - громко сказал он ей вслед.
Из раздевалки до него донесся еле слышный скрип, как бывает, если провести пальцем по мокрому стеклу. Сразу за ним последовал короткий вскрик. А затем страшный глухой удар.
Андрей аккуратно, но быстро зашагал босыми ногами по мокрому скользкому кафелю. Он выглянул в раздевалку.
У порога лежал кофейный стаканчик. Рядом разливалась тёмно-коричневая лужа, которая выглядела так, будто кто-то неумело попытался вытереть её одним широким движением. Андрей почему-то вспомнил, что так и не отпил из своего стаканчика, который по-прежнему стоял на скамейке.
Марина лежала на полу. Глаза были открыты и неестественно закатаны. Рядом с её головой растекалась ярко-красная лужа.
- Нет. Нет-нет-нет-нет… - сам того не сознавая бормотал Андрей, наклоняясь к телу.
Только что они говорили. Только что всё было хорошо. Сколько крови. Какая огромная рана. Кровь льётся так быстро...
«Хватит паниковать», - сухо и резко заговорило подсознание. «Если хочешь что-то сделать - думай. Думай своей головой».
Андрей взял себя в руки. Рана тяжёлая. Времени мало. Если оно вообще есть. Бежать за помощью бессмысленно, не успею. Аптечка тут не поможет. Нужно что-то быстрое и кардинальное.
Криокамера. Это не спасёт, но даст время.
На поиск решения он потратил около двух секунд. По ощущениям - по меньшей мере, неделю.
Андрей осторожно подхватил Марину под руки и потащил, стараясь не делать слишком резких движений.
Он миновал дезшлюз. Двенадцатая криокамера, на его счастье, находилась ближе всего к выходу. Он подтянул Марину на входную площадку, которая была вровень с крышкой камеры. Спрыгнул вниз, подскочил к консоли и нажал кнопку активации.
Металлическая крышка пошла вверх. Камера стала заполняться жидкостью. Как только она наполниться у подопытного будет ровно 10 секунд на то, чтобы погрузиться в камеру.
Андрей посмотрел на дисплей таймера.
У всех подопытных был заранее выставлен срок пребывания в камере. У каждого он был разный. Программу задавал лично Анатолий Самуилович.
Одиннадцатый подопытный должен был провести в заморозке год. Седьмой - два года. Девятого заморозили на месяц. Даже если двенадцатая камера была запрограммирована на сутки - этого бы хватило.
Он смотрел на таймер и не верил, что после всего произошедшего судьба так над ним подшутила.
Двенадцатая камера была запрограммирована на 36500 дней.
Он взлетел на площадку. Марина медленно дышала. Белки глаз были залиты кровью. Лицо исказила гримаса мучений.
Прозвучал сигнал о том, что камера заполнена и готова принять подопытного.
Андрей посмотрел вниз. От жидкости уже начал исходить белёсый туман.
Сто лет вечного холода. Сто лет полной беспомощности. Сто лет отчаяния. У него было всего десять секунд на решение. Но ему хватило двух. Он подхватил Марину и шагнул вниз. Жалел он только о том, что не вдохнул побольше кислорода.
Но кислород ему не понадобился.