К'рилл сказал, что небольшие периоды ходьбы помогут восстановлению, однако также уточнил раз двадцать, чтобы Адам точно понял, что поход в ванную или к холодильнику — единственные причины, по которым ему сейчас можно вставать. Повезло, что в пентхаусе уже был душ для инвалидов, иначе Санни бы снова пришлось помогать ему мыться.
Не то чтобы она не видела его обнаженным раньше, но было что-то особенно тревожное и неловкое в том, чтобы быть одновременно голым и уязвимым перед ней, что ему не особенно нравилось. Все равно что не иметь на себе ничего, кроме носков: каким-то образом это заставляло его чувствовать себя еще более голым.
Разумеется, он рассказал все это Санни, на что она назвала его глупым, однако это не поменяло точки зрения Адама.
Сама Санни была где-то здесь, наверняка тренируется. В эти дни она не хотела отходить от него слишком далеко, несмотря на настоятельные убеждения Адама, что с ним все будет в порядке, хотя иногда все же оставляла его наедине.
Его лицо тускло озарила голограмма на руке. Он читал новости в поисках хороших вестей о попытке Келли стать президентом. Верховный суд принял официальное постановление, в котором указывалось, что не существует закона, запрещающего ей баллотироваться на пост президента, и это было хорошо. Она уже связалась со своими старыми спонсорами.
Кровать прогнулась, и Адам отвлекся от голограммы.
Кай сидел на кровати рядом с ним в окружении нескольких игрушек.
У мальчика была странная привычка брать с собой ВСЕ игрушки, которые он мог унести, даже если ему хотелось поиграть только с некоторыми. Это стало еще более серьезной проблемой, когда он узнал о рюкзаках, так что теперь он мог носить в своем рюкзаке всё, что захотел, а также все, что могло поместиться во все четыре руки.
Рядом с Адамом сидела маленькая копия знакомого звездолета F-90, лежащая вверх тормашками, очевидно, в результате ужасной катастрофы. Пилот вряд ли выжил. Рядом с крушением стояла фигурка дрэв, подозрительно похожая на Канана, а за ней — довольно потрепанная игрушка жирафа, обнимающая плюшевую рыбу, которую Келли подарила Каю.
В настоящий момент Кай играл с тремя фигурками, одним грузовиком и небольшой стопкой кубиков, которые никак не хотели стоять на месте, поскольку кровать не была подходящим местом для строительства.
И все это время он оживленно разговаривал сам с собой. Девяносто процентов речи Кая было совершенно непонятно, а то, что мог слышать Адам, тоже было непонятно, но по другой причине: треть его речи была на его родном языке, треть — на дрэвском, а еще треть — на испанском.
Адам вздохнул и посмотрел на голограмму импланта.
— «Hola, ¿cómo estás?», — сказал механический голос
Адам со вздохом повторил фразу, маленькая галочка стала зеленой, издав веселый тон после завершения предложения, прежде чем переключиться на следующее занятие. Он нажал на испанские слова с левой стороны, сопоставляя их с переводами справа.
Все маленькие, но важные слова. Гато, перро и так далее.
Рамирес поначалу посмеялся над ним, но в конце концов извинился и пообещал поработать с Адамом над его испанским, чтобы тот наконец смог понять собственного сына.
Адаму показалось, что он услышал, как Кай сказал что-то об «эль диносаурио», для которого перевод не требовался, однако он не был уверен, как динозавры вписывались в игру его сына, учитывая, что Адам не видел никаких динозавров на кровати.
Вообще, наличие у Кая игрушек динозавров было забавным.
Вот, сынок, держи, скорее всего, недостоверную реплику давно умершей рептилии с планеты, которую ты можешь посещать только по праздникам.
Кай закончил болтать и повел грузовик в своей руке по одеялу к Адаму.
Адам быстро переключился на другой переводчик. К сожалению, программа-переводчик в его слуховых имплантах большую часть времени не могла понять, что говорит Кай, поэтому ему приходилось использовать стороннее приложение, чтобы понять своего сына.
Ему придется побыстрее выучить испанский, если он хочет поговорить со своим ребенком. Он даже не знал, откуда Кай взял столько испанского. Он был уверен, что Рамирес не проводил с ним СТОЛЬКО времени.
— Понятно, грузовик, который тебе дедушка дал.
Мальчик очень осторожно повернулся и свернулся калачиком, устроившись в сгибе здоровой руки Адама и на человеческой стороне его груди. Каю недвусмысленно донесли, что с папой надо вести себя осторожно, а ослушаться мамы его мог заставить разве что сам Архитектор. Он был довольно послушным ребенком. Частично это было связано с воспитательными навыками Марты, но у Адама было скрытое подозрение, что это было также вызвано страхом ребенка, что любая ошибка с его стороны заставит родителей снова исчезнуть.
Адам быстро прогнал всепоглощающее чувство вины и прижал Кая ближе к своему настоящему боку.
Кай продолжал играть с грузовиком, перемещая игрушку по руке Адама с соответствующими звуками, необходимыми всем игрушечным грузовикам для правильного движения. Адам взял одну из других игрушек и присоединился к игре, несказанно обрадовав Кая.
Адам не был уверен, в чем заключалась идея этой конкретной игры.
Он не мог представить ситуацию, в которой шестиметровый дрэв будет преследовать грузовик, но не задавал вопросов, вместо этого позволяя Каю веселиться.
Вскоре смех сменился зевотой, пора было спать.
К всеобщему удивлению, Кай никогда не противился сну, просто засыпал где удобно, независимо от места.
На этот раз поиск места не потребовал особых усилий, и он свернулся на груди Адама и заснул, все еще держа в руках грузовик.
Адам не стал его беспокоить, вернувшись к уроку испанского языка, который проходил не сказать что хорошо.
В углу Вафля и Оладья лежали, свернувшись калачиком друг вокруг друга. Голова Оладьи лежала на плече матери, и они обе последовали примеру Кая.
Адам был единственным, кто не спал какое-то время, хотя вскоре его глаза начали закрываться. Внезапный громкий шум вырвал его из сна. Сам шум быстро исчез, но он достаточно проснулся, чтобы услышать окончание эха. Вафля и Оладья уже стояли на ногах и смотрели на дверь в гостиную.
Кай частично проснулся и сонно посмотрел на дверь.
Новое сердце в груди Адама начало грохотать о металлическую грудную клетку, медленно набирая обороты вместе с нарастающей паникой. Что, если это снова Казна? Что, если она пришла закончить работу? Санни здесь нет, Кай остался без защиты…
Рот Адама наполнился медным привкусом крови.
Он не мог позволить Казне добраться до своего сына.
Все мысли о выздоровлении улетучились, и он скинул ноги с кровати, заставив себя встать.
Его усталое тело запротестовало, но вскоре звон в ушах заглушил остальные импульсы.
Перед ним мелькнуло кроваво-красное небо.
Нос наполнился запахом пепла. Он схватил копье с тумбочки, и оно с громким щелчком раскрылось.
— Папа? — сказал Кай, и Адам ощутил, как его замешательство переросло в страх.
Он не стал ждать, пока войдет Казна, и бросился через дверь в гостиную, подняв копье…
Тем не менее пепел и кровь заполнили его рот, забивая легкие запахом.
Он оглянулся, уверенный, что что-то услышал, и заметил тренировочное копье на полу. Видимо, оно соскользнуло со стены и упало.
Казны здесь и в помине не было
Вафля снова заскулила, мягко схватив руку Адама ртом и потянув его вниз, к полу. В его состоянии Адаму потребовалось больше времени, чем следовало бы, чтобы осознать, что происходит, и к тому времени, когда он это понял, он уже сидел на полу, прислонившись к стене с Вафлей на коленях. Его копье лежало рядом с ним.
Он тяжело дышал, слишком тяжело.
Сердце колотилось в груди.
Наверняка, слишком большая нагрузка на импланты!
Его сердце забилось быстрее.
Он ЧУВСТВОВАЛ, будто умирает.
Вафля прижалась сильнее,, садясь на его ноги и тыкаясь носом в него.
Было трудно сосредоточиться.
Адам повернул голову и увидел Кая, который стоял в дверном проеме, растерянный и напуганный, одной рукой потирая глаза.
— Все хорошо, — сумел прохрипеть Адам, — все хорошо, можешь спать дальше. Тихий час еще не закончился.
Его собственный голос казался далеким и растерянным. К счастью, Кай не стал возражать, и Оладья проводила его обратно в комнату.
Санни застала только последствия инцидента, войдя в комнату и выронив копье от удивления, когда увидела Адама, прислонившегося к стене, с Вафлей на коленях.
— Адам! — она подбежала, обхватив обе стороны его лица руками. — Адам, что с тобой?
Она прижала два пальца к его горлу, отчаянно проверяя наличие пульса, а затем проверила грудь.
— Ты ранен? Что случилось?
Однако к тому времени Адам в основном вышел из состояние растерянности, хотя он все еще чувствовал себя каким-то отстраненным и слишком усталым, чтобы испытывать сильные эмоции.
— Я…. копье упало, я подумал… подумал, что Казна…
Она все поняла и притянула его ближе.
— Надо позвонить К'риллу, убедиться, что ты ничего не повредил.
— Скажи ему… привести Рисса, — он прислонился головой к стене. — Кай в порядке?
Санни наклонилась в сторону, заглядывая в открытую дверь.
Руки Адама сжались в кулаки.
Он надеялся, что ребенок забудет увиденное. В конце концов, это было последнее, что нужно Каю в его и без того нестабильной жизни.
============================================
Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.
Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам: