Бобби Камминс, один из самых лютых лондонских "криминальных бизнесменов" 70-х. Чувак был всегда при смокинге и с обрезом под пальто. В одной каморе соль, в другой - картечь. Соль для запугивания тех, кто, по его мнению, неоправданно много зарабатывает и должен делиться, картечь - для "крыс", которых он удостаивал звания настоящих гангстеров и отбросов. "Крысы" в его представлении были асоциальными элементами, которые нарочито шумно чинили погромы и насилие для того, чтобы без очереди отъехать в тюрячку, а после освобождения повторять этот цикл до бесконечности. В этом смысле банда Камминса и те, кто следовал похожим принципам, была похожа на американских мафиёзников, которые тоже жили по определённым законам и не отсвечивали, кроме как грабежами банков, инкассаций и разборками с конкурентами на раёне.
Далее перевод статьи Дика Хоббса для Spitalfields Life от 16 декабря 2015 года.
Сорок лет назад рабочий класс Лондона представлял собой скопище обособленных деревень, каждая из которых имела собственную специализацию, футбольные команды и преступные группировки. В каждом районе были свои злодеи, а их любимыми видами преступлений являлись кражи, грабежи и мелкое вымогательство. Недавно в дождливый день на Саут-Бэнке (южный район Лондона) мы с фотографом Сарой Эйнсли встретили моего друга, который когда-то был ярым энтузиастом и выдающимся игроком в этой сфере.
К концу шестидесятых большинство громких имен лондонского преступного мира были погребены в глубинах тюремной системы, а любая районная шайка, высовывавшая голову над бруствером, быстро подавлялась полицией, опасавшейся попыток заполнить вакуум, оставленный Креями и Ричардсонами. Времена высокопоставленных самодовольных лондонских гангстеров прошли, и все, кто всерьез собирался сделать карьеру в криминале, на собственном опыте убедились, что нужно держаться в тени. Поэтому постороннему человеку было непривычно слышать о злодеях из другого района. Однако в пабных разговорах Лондона имя "Бобби Камминс" все чаще упоминалось в несколько приглушенных тонах.
Воспитанный в большой законопослушной семье в Кингс-Кросс, Бобби Камминс к моменту окончания школы в возрасте шестнадцати лет уже успел наработать свою репутацию, занимаясь различными аферами и махинациями. Но с недавно полученной работой в транспортной конторе и перспективой карьеры в таможенной и акцизной службе он собрался менять свой образ жизни. Однако судьба всё равно столкнула его с полицией. "Я был в парке с товарищами, когда кто-то выстрелил из стартового ружья (порохового пускача для техники, питавшегося холостыми патронами в тех же калибрах, что и обычные ружья). Вызвали полицию, те по приезде стали прессовать младших ребят. Полицейские вели себя агрессивно и не имели права разговаривать с этими детьми без присутствия взрослых, поэтому я вступился за них". Полиция ушла, но вскоре вернулась. "Они показали на опасную бритву, которая лежала на земле, и заявили, что она моя, что я вытащил ее из кармана и бросил на землю. Это был такой скандал! Мой отец был честным человеком и считал, что полиция похожа на Диксона из Док-Грина. Он говорил, что полиция никогда не подбросит улики. Он сказал, чтобы я признал себя виновным, что меня оштрафуют и через несколько лет об этом забудут".
Бобби сделал то, что ему сказали, и его отец заплатил штраф в десять шиллингов. Однако начальство Бобби в транспортной конторе узнало об этом случае и уволило его. "Я был вне себя. Я тогда подумал: "Если вы хотите, чтобы я стал плохишом, я покажу вам, каким плохим я могу быть"". Через год он оказался в Центральном уголовном суде Олд Бейли по обвинению в хранении ружья и вооруженном ограблении. Пока он ждал рассмотрения своего дела, он познакомился с братьями Крэй, которых собирались судить за убийство. Братьев приговорили к пожизненному заключению, а Бобби отправили в центр содержания под стражей за хранение обреза ружья. "Предполагалось, что меня ожидал короткий, но острый стресс, но по факту это был просто центр по насилию над уязвимыми детьми. Я вышел оттуда обозлённым и закалённым, как никогда."
Бобби стал убежденным и жестоким профессиональным бандитом. "Мы раздавали местным детям по несколько шиллингов, чтобы они бросили кирпич в окно какой-нибудь конторы. Организации получали за это страховку, но если они подавали более трех таких заявлений, их страховой взнос увеличивался. После двух кирпичей на их пороге материализовывались мы и "решали" за несколько фунтов проблему кирпичей и, соответственно, повышения страхового взноса". Вскоре Бобби и его команда "присматривали" за широким кругом предприятий на территории, "которая простиралась от Хайбери Корнер до Арчвея, через Финсбери Парк и до края Каледониан Роуд. Но за эту территорию шла нешуточная борьба с другими группами опасных разбойнико. Бобби возглавлял сплоченную группу своих сообщников на протяжении нескольких лет жестокого противостояния. При росте пять футов шесть дюймов (168 см) Бобби сразу усвоил, что ему нужно быть более жестоким, чем противники, поэтому его избранным оружием был обрез ружья. "Когда люди спрашивают, почему я пользовался огнестрелом, я всегда отвечаю, что мне надоело пачкать свои костюмы, отнюдь не дешёвые. И вообще, оружие экономит время".
Вскоре Бобби превратился в особо опасного преступника, готового применить насилие для получения денег. Несмотря на это, он предстал перед судом по обвинению в убийстве, когда ограбление пошло не по плану и связанный им человек задохнулся. Бобби был признан невиновным, но обвинение переквалифицировали в непредумышленное убийство, за которое он отбыл пять из семи с половиной лет. " Все эти годы эта ненужная смерть не давала мне покоя".
После освобождения Бобби продолжил выбранную им стезю, проявив немалые организаторские способности и занявшись преступным бизнесом со всей серьезностью. "Я следил за тем, чтобы наши фотографии никогда не появлялись на улице, и я не пил, всегда брал Bitter Lemon (газировка, приправленная хинином и лимоном). Мне нужно было сохранять бдительность". Но хотя Бобби избегал алкоголя, у него появилась другая страсть - к вооруженным ограблениям. В это время бандиты выгребали большие пачки наличности из банков, строительных обществ и охранных фургонов, и в этом Бобби и его банда особенно преуспели.
В конце концов, Бобби был задержан вооруженной полицией и осужден на двенадцать лет лишения свободы: " Я практически почувствовал облегчение. Я совершил много ужасных поступков - чрезвычайно жестоких - я никогда этого не отрицал. Я заслужил каждый день, проведенный в тюрьме, потому что это было безумие. Если бы я продолжил, то либо полиция застрелила бы меня, либо они постреляли бы невинных людей".
В тюрьме он укрепил и без того грозную репутацию человека, склонного к насилию и конфликтам, и однажды взял в заложники начальника тюрьмы строгого режима. "Ну, это они так сказали, но он был на обходе, и я знал, что они уводили заключенных дальше по крылу и избивали там. Я спросил его об этом, а он закричал, что его взяли в заложники". Этот инцидент значительно укрепил его репутацию.
В тюрьме Паркхерст Бобби договорился о перемирии между Реджи Креем и Чарли Ричардсоном, чтобы предотвратить жестокие столкновения между членами этих двух банд, которые были заключены в тюрьму более десяти лет назад. Он добился этого, нося в рукаве лезвие от садовых ножниц. "Все ходили с оружием. Это было зверское место, одного из моих друзей убили из-за лука. Другой парень убил своего ребенка, так как считал, что мир слишком жесток и мерзок, чтобы его прекрасный сын мог в нем жить. Другие считали, что их посещают ангелы. У нас сидели IRA, UDA - все группировки; главный командир ливийской армии полковника Каддафи. Буква "п" в тюрьме означает паранойю. Некоторые люди там просто жалкие. Там есть мужчины 50/60 лет, которые делают десятиминутные зарядки, щеголяют в трусах и трениках, пытаясь выглядеть девятнадцатилетними, говорят о том, чем будут заниматься, когда выйдут на свободу. Я никогда не понимал, зачем они это делают. Я никогда не видел, чтобы там проводилась реабилитация".
Чарли Ричардсон оказал огромное влияние на Бобби. "Он сказал мне, что у меня хорошие мозги, но если я буду так жить, то в конце концов умру или получу пожизненное заключение. Он посоветовал мне заняться образованием - оно поможет зарабатывать деньги, не причиняя никому вреда. Чарли приучил меня к чтению. Образование принесло мне свободу. Тюрьма делает людей жестокими. Когда вы находитесь внутри, вы не отбываете наказание - вы выживаете. Я благодарен за то, что образование сделало меня человеком". Бобби успешно добился перевода в тюрьму Мейдстоун, где было образовательное отделение. Здесь он стал учебным ординатором и при поддержке своего офицера по пробации и сочувствующего начальника тюрьмы записался на курсы Открытого университета и начал думать о будущем.
Выйдя из тюрьмы, Бобби поначалу с трудом зарабатывал на жизнь, обнаружив, что потенциальные работодатели не хотят брать на работу бывшего заключенного. "Чтобы жить честно, я должен был врать о своем прошлом". Он упорствовал, устроившись на работу за 100 фунтов стерлингов в неделю - укладывать полки; также он занимался переговорами о заложниках и предотвращением самоубийств в качестве волонтера Службы уголовного надзора графства Кент. В дальнейшем Бобби занимал ответственные должности в различных компаниях и получил учёную степень в области жилищного строительства в Гринвичском университете.
Однако первоначальные трудности с трудоустройством побудили Бобби присоединиться к Марку Личу, основателю Unlock, Национальной ассоциации исправившихся правонарушителей, и занять пост генерального директора, когда Марк ушел в отставку. Первоначально организация работала в гараже Бобби, а ее учредителем был сэр Стивен Тумим, бывший судья и главный инспектор тюрем Ее Величества. Unlock стала мощной силой в деле реабилитации правонарушителей, а когда Бобби объединился с бывшим главным инспектором тюрем сэром Дэвидом Рамсботтомом, который сменил Тумима, эта пара выступила в качестве авторитетного политического голоса. "Я стал подкован в средствах массовой информации. Мало кто знал, о чем говорит, когда речь заходила о нуждах человека, выходящего из тюрьмы. Как найти работу, страховку, счет в банке. Работодатели говорили, что они не могут нанимать бывших правонарушителей, поскольку сотрудники получают зарплату через систему BACS (Bankers Automated Clearing Services), а у бывших правонарушителей нет банковских счетов".
Unlock оказывала практическую поддержку и консультирование и приобрела богатый опыт в решении проблемы финансовой изоляции бывших правонарушителей. Бобби умел убеждать, и постепенно банки и страховая индустрия - отрасли, не славящиеся своей социальной сознательностью, - присоединились к проекту, а жизни некоторых из самых отчужденных преступников существенно изменились к лучшему, в основном благодаря энергии и интеллекту бывшего уголовника, бросившего школу в шестнадцать лет. Когда-то неистовое зло благородных 70-х из Ислингтона стал яростным приверженцем социальных реформ.
Бобби приглашали участвовать в работе многочисленных правительственных комитетов и политических обзоров. Например, он был членом специального комитета по внутренним делам в процессе рассмотрения Закона о реабилитации правонарушителей, стал экспертным свидетелем специального комитета по внутренним делам по вопросам образования заключенных, а также советником-консультантом в ходе общественного расследования убийства Захида Мубарека в 2004 году в учреждении для несовершеннолетних правонарушителей Фелтхэм. Он также работал в совете Инспектора тюрем Её Величества и консультировал правительство Ирландии по закону о реабилитации правонарушителей. В 2006 году Бобби отправился в Южную Африку с целью изучения работы тюрем в рамках поездки, спонсируемой адвокатской конторой.
Бобби любит выступать перед молодежью в школах и колледжах, и на этих мероприятиях бывший преступник не тянет время. "Инструменты (оружие) - для дураков, наркотики - для дураков", - уверяет он. Постоянно выступая на конференциях и мероприятиях после того, как банк Coutts выделил 10 000 фунтов стерлингов организации Unlock, Бобби рассказал: "Один из директоров признался, что рад видеть меня в своем банке без мотоциклетного шлема и пистолета".
В 2011 году Unlock получила награду "Благотворительная организация года" по версии The Guardian, и в том же году Бобби получил Орден Британской империи. "Королева сказала мне, что у меня очень колоритная биография, и что она рада наградить меня OBE. Так по-доброму ещё никто о моей биографии не отзывался". Путь из рабочего класса из Кингс-Кросс через одиночную камеру в Букингемский дворец был весьма тернистым. Бобби больше преуспел как активист, собиратель средств и правительственный советник, чем как преступник.
Перед самым нашим расставанием я спросил Бобби, есть ли у него время заскочить куда-нибудь на чашку эля, но он отказался, объяснив: "Мне пора возвращаться, я договорился встретиться с парнем, который чуток попутал рельсы. Я знаю, что он делает и что замышляет. Я сказал ему, чтобы он привёл с собой свою маленькую банду. Я позабочусь о них". Я не сомневаюсь, что он так и сделает.
https://spitalfieldslife.com/2015/12/16/bobby-cummines/
В заключение о заголовке поста. Он намеренно имеет двойное дно. Первый смысл актуален для первых отсидок Бобби. Британские тюрьмы декларировали себя исправительными учреждениями, но по факту для реабилитации заключенных ничего не предпринимали, поэтому заключённые каждый раз выходили на свободу с всё большим убеждением, что их хотят видеть преступниками. Второй смысл - противоположный, и исходит уже из представления, что тюрьмы А-класса (самый строгий режим) убивают в сидельцах последнее человеческое. Однако здесь снова получилось наоборот, Камминс вышел на свободу повзрослевшим и образованным человеком и "в одно лицо изменил исправительные учреждения Великобритании". Оказывается, даже самые отпетые преступники могут каминг-аутнуться и стать нормальными людьми, если у них изначально фляга не свистела.
Кто-то говорит, что дед просто уже не могёт, а иначе бы продолжил разбойничать, глядя на лысого старика в 2022 году, но не следует забывать, что он вышел из тюрьмы в 1994-м, когда на его голове было больше волос, и даже не седых.
Советую посмотреть его интервью в оригинале. Теперь они приглашают его часто, на что он заметил, что это его выбор ходить сюда, иначе его ноги здесь больше не было бы. По его мнению, LADible делает хорошую работу в плане честной подачи материала, не романтизируя криминал, а потому их видосики действительно транслируют его неискажённое мнение.